говорите, что мне невозможно любить вас.
огромные черные глаза графа оказались куда красноречивее, чем его уста.
несчастней меня?
этого сказать, то хотя бы скажите, что не питаете ненависти ко мне.
ненависть.
как я только что воскликнула: "Есть ли существо на свете несчастней меня.?
сердцем?
Андре.
уже другой человек?
несчастье вы стократ достойней уважения, и решил прийти и признаться вам в
любви?
человек на свете!
подозревала, что на свете бывает такое счастье!
письмо, которое должны были бы вам вручить, если бы вы лежали на ложе
смерти.
первые строки, вскрикнул; он простер к Андре руки и прижал ее к своей груди.
О святая! Как же я должен тебя любить, чтобы ты забыла об испытанных
страданиях!
нежданного счастья. - Если это сон, сделай так, чтобы я никогда не
просыпалась, или пусть, проснувшись, я умру!
ненавидит, и, быть может, счастливцы забудут о своих злоключениях, как
забываем их мы.
Глава 13
НЕМНОГО ТЕНИ ПОСЛЕ СОЛНЦЕПЕКА
описанных нами событий, два новых персонажа, с которыми мы не торопились
познакомить наших читателей, дабы представить их в надлежащее время, сидели
и писали за столом в маленькой гостиной на четвертом этаже гостиницы
"Британик., расположенной на улице Генего.
обычно обставляют недорогие меблированные комнаты, а вторая - в спальню, где
стояли две одинаковые кровати.
чтобы на каждом из них остановиться подробнее.
высок и худ, выглядел суровым и одновременно восторженным; резкие линии лица
выдавали в нем спокойного и серьезного мыслителя, у которого твердый,
непреклонный ум преобладает над порывами воображения.
было уже тридцать шесть. По румянцу, по крепкому телосложению нетрудно было
догадаться, что она происходит из народа. У нее были прелестные глаза того
неопределенного цвета, что отдает разными оттенками серого, зеленого и
синего, глаза ласковые и в то же время твердые, большой белозубый рот с
сочными губами, вздернутый нос и подбородок, красивые, хотя и несколько
крупноватые руки, пышный, дородный, стройный стан, прекрасная шея и бедра
Венеры Сиракузской.
неподалеку от Лиона, и Манон Жанна Флипон, родившаяся в Париже в 1754 году.
имя, данное ей при крещении, и ее фамилия - Манон Жанна Флипон. Дочь
гравера, она и сама занималась гравированием, пока в возрасте двадцати пяти
лет не вышла за Ролана, который был старше ее на двадцать два года; с тех
пор она из гравера превратилась в переписчика, переводчика, компилятора. Эта
женщина с богатой натурой, не затронутой никакими пороками, никакими
страстями, но не по причине сердечной скудости, а по причине душевной
чистоты, отдала лучшие годы жизни тяжелому и неблагодарному труду по
составлению книг вроде "Наставления по добыче торфа., "Наставления по
стрижке и сушке шерсти., "Словаря мануфактур."
преобладала над любовью женщины. Эта любовь была чем-то вроде чистого
поклонения, не имеющей никакой связи с физическими отношениями; она доходила
до того, что Жанна отрывалась от своей дневной работы, откладывая ее на
ночные часы, чтобы самой приготовить еду старику, чей слабый желудок
принимал только строго определенную пищу.
Ее супруг жил на мызе Ла Платьер, название которой он присоединил к своей
фамилии. Мыза эта находилась в Вильфранше неподалеку от Лиона.
в нем жило высокого, патриотического, французского. Франция перестала быть
просто королевством, Франция стала нацией, она перестала быть лишь страной,
в которой живешь, и сделалась отечеством. Подошел праздник Федерации 1790
года; как мы помним, в Лионе он прошел раньше, чем в Париже. Жанна Флипон,
которая, живя в родительском доме на набережной Орлож, каждый день видела из
окна, как в небесной синеве восходит солнце и доходит до зенита над
Елисейскими полями, после чего начинает клониться к густолиственным зеленым
верхушкам деревьев, увидела в три ночи восход иного солнца, по-иному
яростного, по-иному ослепительного, которое именуется Свобода; затем ее взор
охватил великий гражданский праздник, а сердце окунулось в океан братства,
откуда вышло, как Ахилл, неуязвимым, кроме одного-единственного места.
Именно туда и поразила ее любовь, но эта рана все-таки не стала для нее
смертельной.
себя поэтом, историком и описала праздник. Описание она отослала своему
другу Шампаньо, главному редактору газеты "Журналь де Лион." Молодой человек
был поражен и восхищен пламенным рассказом и опубликовал его у себя в
газете; на следующий день газета, печатавшаяся в количестве тысяча
двести-тысяча пятьсот экземпляров, вышла тиражом шестьдесят тысяч.
женское сердце с таким жаром обратились к политике. Отец Жанны Флипон
относился к ней как к граверу, своему подручному; муж г-жи Ролан относился к
ней как к секретарю; и в доме отца, и в доме мужа она сталкивалась только с
суровыми проблемами жизни и никогда не держала в руках ни одной фривольной,
легкомысленной книжки, так что для г-жи Ролан "Протоколы выборщиков 1789 г."
или "Отчет о взятии Бастилии. были самым занимательным и захватывающим
чтением.
или судьба одним вроде бы ничего не значащим событием круто меняют жизнь
человека, а то и государства.
он хотел остаться человеком. В девятнадцать лет он покинул родительский дом
и пешком, без денег пересек всю Францию, пришел в Нант, нанялся к одному
судовладельцу и добился, чтобы его послали в Индию. Но в момент отплытия,
когда судно снималось с якоря, у него случилось такое сильное кровохарканье,
что врач запретил ему участвовать в плавании.
Америку, быть может, не был бы возведен эшафот возле Уайт-холла. Отправься
Ролан в Индию, возможно, события десятого августа не произошли бы!
судовладелец-наниматель, Ролан покинул Нант и отправился в Руан; там один из
его родственников, к которому он обратился, оценил достоинства молодого
человека и помог ему получить место инспектора мануфактур.
стала его музой, коммерция - вдохновляющим божеством; он разъезжает,
собирает сведения, пишет; пишет памятные записки о разведении крупного
рогатого скота, об основах ремесел, "Письма из Италии., "Письма с Сицилии.,
"Письма с Мальты., "Французский финансист. и другие труды, которые мы уже
упоминали и которые он заставлял переписывать свою жену, после того как в
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Мурич Виктор
Сапковский Анджей
Эриксон Стивен
Белов Вольф