вас начнут преследовать, если она сохранит верность вам, когда у вас не
будет ни денег, ни друзей, сохранит верность вопреки тому, что ей кажется
главным в жизни, - это вас успокоит?" - "Успокоит ли? - говорит Джон. - Да я
воспарю к небесам от счастья!" - "Тогда, - говорит Нодди, - готовьте
крылышки, Джон, потому что, на мой взгляд, воспарения вам не миновать".
опустил глаза на свою широкую загорелую руку.
миссис Боффин, покачивая головой. - Да, да! И если бы я была ревнивая, не
знаю, что бы я с тобой сделала. Но так как за мной этого не водится... Да
что там толковать, душенька! Ты и моя любимица! - со смехом перебила она
самое себя и бросилась обнимать Беллу. - Однако лошадки уже заворачивают за
угол. Ну, вот, - мой Нодди зашелся со смеху до колотья в боках и говорит:
"Ну, Джон, теперь вас так будут унижать и преследовать, что только держись.
Бывают на свете строгие хозяева, но такого, каким я буду, еще никто не
видывал!" С того самого дня все и началось, да как началось! - захлебываясь
от восторга, воскликнула миссис Боффин. - Господи помилуй! Чего он только не
вытворял, мой Нодди!
удержаться от смеха.
его в те дни! Как он хохотал сам над собой по вечерам! И что он говорил!
"Сегодня, говорит, я рычал весь день, точно медведь". Потом обхватит себя
руками и жмет изо всех сил, вспоминая, каким зверем он прикидывался. И не
пройдет вечера, чтобы я от него не услышала: "День ото дня все лучше и
лучше, старушка! Что мы тогда про нее говорили? Чистое золото еще покажет
себя. Из всех наших дел это самое благое.
дохохочется, что мы с Джоном хлопаем его по спине и даем воды, чтобы не
задохнулся.
со своей большой руки, и только поводил плечами от удовольствия.
свадьбы, и твой муженек спрятал нас в церкви за орган, потому что ему вдруг
не захотелось, чтобы мы тебе все открыли, как сначала у нас с ним было
задумано. "Нет, говорит, она такая бескорыстная, так всем довольна, что,
по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим немножко". Так
все у нас и шло - повременим да повременим. Потом стали вы ждать ребенка, а
он опять за свое: "В доме у меня такая хозяюшка - живая, веселая, что,
по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим еще немножко".
Родилась у вас дочка... "Нет, говорит, она стала еще лучше, вы еще не знали
ее такой, по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим
немножко". И под конец я не выдержала и заявляю ему: "Ну, Джон, если вы не
назначите дня и часа, когда она войдет в свой собственный дом, а мы из него
уберемся, тогда я стану доносчицей". На это он мне отвечает, что ему хочется
восторжествовать так, как мы и не предполагали, и показать свою жену лучшей,
чем она кажется даже мне и Нодди. "Меня будут подозревать в убийстве самого
себя, говорит, и вы убедитесь в ее безграничном доверии ко мне". Мы с Нодди
согласились на это, и видишь, голубушка, Джон оказался прав, и ты вернулась
к нам, и лошадки прискакали, вот и дворец, и нашей сказке конец. И да
благословит господь и тебя, моя красавица, и всех нас!
друг друга в объятия, повергнув в опасность Неутомимую дочку, которая с
широко открытыми глазами лежала у Беллы на коленях.
Разве больше нечего добавить?
Боффин.
ты ведь у нас самая заправская нянюшка. - Передав ему с этими словами
Неутомимую, Белла пристально посмотрела на мистера Боффина, который сидел
теперь за столом и, подперев голову рукой, смотрел куда-то в сторону,
опустилась на колени рядом с его стулом и, положив руку ему на плечо,
сказала: - Пожалуйста, простите меня за то слово, которое я по ошибке
повторила несколько раз, прежде чем расстаться с вами. Вы лучше (а не хуже)
Хопкинса, лучше (а не хуже) Дансера, лучше (а не хуже) Блэкберри Джокса,
лучше (а не хуже) всех их, вместе взятых. Пожалуйста, слушайте дальше! - с
ликующим, звонким смехом воскликнула она, стараясь повернуть к себе его
расплывшуюся в улыбке физиономию. - Пожалуйста, выслушайте меня, я еще кое
до чего додумалась. Никто больше не станет называть вас скрягой с каменным
сердцем, потому что вы никогда им не были!
захлопала в ладоши, раскачиваясь всем телом взад и вперед, точно слабоумное
детище какого-нибудь китайского мандарина.
позволю досказывать сказку и сама придумаю конец, если вы пожелаете меня
слушать!
досказывай!
Лишь только вам стало ясно, что вашим покровительством пользуется алчная
девчонка, вы решили показать ей, как могут испортить и как портят человека
деньги, когда их ценишь превыше всего и обращаешь себе же во вред. Не
заботясь о том, что она скажет о вас (да об этом и заботиться не стоило), вы
показали ей - показали на себе, самые отвратительные стороны богатства. "У
этой пустышки, - говорили вы, - душонка мелкая-премелкая, сама она и за сто
лет в этом не разберется, но такой разительный пример даже ей откроет глаза,
даже ее заставит призадуматься". Вот что вы говорили, сэр! Правда?
всего этого величайшее наслаждение.
так думали, сэр! - Белла два раза дернула его за лацканы и раз поцеловала. -
Вы видели, что беспечная жизнь вскружила мою глупую голову, ожесточила мое
глупое сердце, что я стала жадная, расчетливая, заносчивая, несносная. И
тогда вы решили превратиться в самый добрый, самый милый на свете дорожный
столб, который указывал мне, по какому пути я отправилась и куда он меня
приведет в конце концов. Признавайтесь во всем немедленно!
он купался в солнечных лучах. - Посоветуйте мне, пожалуйста, как тут быть.
- Извольте отвечать сами! Признавайтесь во всем немедленно!
сознаюсь, что, когда мы составили наш маленький заговор, о котором
вспоминала здесь моя старушка, я спросил Джона, а не лучше ли будет
расширить его - вот как вы сейчас доложили. Но ничего подобного я сам себе
не говорил и не мог говорить. Я только сказал Джону, что если уж рычать
по-медвежьи, так лучше не на него одного, а на всех прочих.
это, чтобы проучить и исправить меня?
старался. Можете в этом не сомневаться. Я надеялся, что мои старания не
пропадут даром. Но здесь надо добавить еще следующее: лишь только моя
старушка узнала Джона, как Джон сказал нам, что он давно присматривается к
одной неблагодарной личности по имени Сайлас Вегг. И отчасти для посрамления
этого самого Вегга, для того, чтобы завести его как можно дальше в той
бесчестной игре, которую он вел у нас за спиной, я в заставлял этого Сайласа
читать мне вслух книги, что мы покупали с вами вместе. И кстати, душенька,
того скупца звали не Блэкберри, а Блюнбери Джонс.
и, думая о чем-то своем, не сводила глаз с его сияющей физиономии.
сих пор непонятны. Ведь миссис Боффин знала, почему мистер Боффин так
изменился? Что это все напускное? Ведь знали? - спросила она, поворачиваясь
к старушке.
было неприятно, тяжело!
Боффин, восхищенно потряхивая головой. - Правильно, душенька, правильно!
Сколько раз мы были на волосок от гибели из-за моей старушки.
Но если говорить правду и только правду, так я этой ее слабостью горжусь.
Дело-то вот в чем: моя старушка такого высокого мнения обо мне, что ей было
просто невмоготу слышать и видеть, как я рычу по-медвежьи. Не могла она
притворяться! Вот по этой самой причине мы и боялись, что нашему заговору
угрожает серьезная опасность.
поблескиванье в ее глазах обнаруживало, как еще далеко ей до полного
излечения от таких опасных наклонностей.
мистер Боффин, - в тот час, когда я, по всеобщему мнению, превзошел самого
себя, - имеется в виду "мяу-мяу, говорит кошка, кря-кря, говорит утка,
гав-гав, говорит собачка", - уверяю вас, душенька, что эти презрительные,
суровые слова так огорчили мою старушку, что мне пришлось силой удерживать
ее, не то она кинулась бы за вами вдогонку и, став на защиту своего старика,
выдала бы меня с головой.