прыжком врезается в толпу и исчезает в ней, оставляя за собою след из
возмущенных воплей.
красотки:
гостеприимно распахнув люки, дожидались пассажиров разноцветные, с
бордовыми шашечками по бортам флайеры.
подергивая бархатистыми тенями зелень деревьев, и звенящую упругость
фонтанов, и теплое, умиротворенно голубое небо, и многое-многое иное
благолепие, которым и славна на всю Галактику недолгая гедеонская
осень...
***
заседаний Конференции по проблемам использования боэция, встретила
осуждение в академических кругах. "Никакие научные заслуги не
оправдывают подобного беспредела", - таков комментарий ученого секретаря
смешанной комиссии академика Теодора Дуббо фон Дубовицки. В ходе
экстренного пленарного заседания доктору Рубину строго указано на
недопустимость повторения таких эксцессов. Единогласно принято также
решение о материальном поощрении референтов господина Рубина, чьи
эффективные действия предотвратили серьезную утечку информации.
отзовись! Я тебя не забыла и очень люблю. Целую. Твоя Лемурка".
Единого Галактического Союза. Вновь назначенный заместитель главного
диспетчера Космофлота ЕГС Эдуард Вышковский в краткой пресс-конференции
заявил: "Первоочередной задачей для меня и моих подчиненных является
дальнейшее укрепление мер безопасности пассажиров".
планете Дархай. Теперь оно пришло и в древний город Барал-Гур...
ГЛАВА 7
ДАРХАЙ. НА ПОДСТУПАХ К БАРАЛ-ГУРУ
8 октября 2198 года по Галактическому исчислению
и в наиничтожнейшей мере подлинного очарования этого сказочного города,
словно алмазная корона, венчающего горные вершины. Десятки поколений
строителей, кудесников тесла и резца, высекли из неподатливых глыб эти
удивительнейшие храмы, эти стремящиеся ввысь дворцы и стены,
изукрашенные резьбой, - и превосходящие в красоте своей все, что
способен измыслить даже и в самом прихотливом сне человек.
насмешницей природой, словно предмостная аркада, Андрей ясно различал
серо-черные линии укреплений на той стороне. Нельзя было не признать:
полосатые постарались на славу. А что им еще оставалось делать?
Восьмигранные купола храмов священного города, даже полукруглые
церемониальные окошки под ними уже отчетливо просматривались в бинокли.
сказителя...
времена, когда деревья ла еще не плодоносили на земле Дархая, отправился
охотиться на драконов могучий Хото-Арджанг и повстречал на горной тропе
Деву Неба, прекрасную Кесао-Лату! Повстречав же, восхитился и возжелал
прелестей ее. Но отвергла надменная красавица страсть Духа Добра, не
приняла его славу, презрела силу его, его красоту. Звезды зажег во имя
любви своей Хото-Арджанг, реки потекли из-под ресниц его, но, смеясь
игриво, облачной шалью окутала Дархай капризная дева, и даже солнечный
факел бессилен был развеять кудесную пелену. Ветром пел о любви своей
Дух Добра, бурей изливал гнев свой к ее стопам, но, словно седое время,
неумолима была Кесао-Лату. И тогда, по совету Матери своей, Первозданной
Воды, воздвиг для надменной за единую ночь Хото-Арджанг город красоты и
любви Барал-Гур, и не устояла красавица, и смилостивилась, и снизошла, и
открыла лоно свое страсти Доброго Духа. А чтобы никто из высших не
явился тревожить их брачный покой, оградил могучий Хото-Арджанг
златоглавые храмы Великой Пропастью и наложил крепкое заклятие,
подсильное лишь ему одному. И было это так, а иначе никак, ежели же и не
так, то кто сможет доказать? Но время шло и пришло, и вот сказала
Кесао-Лату: "О супруг мой желанный, о повелитель ложа моего, о князь
вожделений моих! Настал ныне предначертанный день, и зовет меня к себе
Небесный Порог. Скорблю, расставаясь, но нельзя не идти. Жди же и не
забывай!" И не стало несравненной, лишь тонкая шаль осталась в руках
всемогущего, и поблекла в очах его краса мира. Померкло без единственной
желание бодрствовать в сердце Хото-Арджанга, и в сон погрузился он,
ожидая прихода желанной. А чтобы нашла сияющая, возвращаясь, тропу от
Небесного Порога, повесил Дух Добра в храмах Барал-Гура священные
бубенцы, и из праха под левой пятой своей создал лунгов всесильный
Хото-Арджанг, дабы не умолкал перезвон и знала Кесао-Лату дорогу к
Дархаю, когда придет она в должный час поцелуем пробудить ото сна хилого
супруга... - полузакрыв глаза, мелодичным речитативом выговаривал
сказитель.
и обжигающая горечь воспоминаний, и ожесточение недавних боев за
предгорья. Здесь, в сокровенном сердце изначальных гор, суровость,
словно бы намертво въевшаяся в лица их, стала менее заметной. Может
быть, потому, что победа была так близка? Или оттого, что даже сюда, за
добрые девять ке доносился из города тихий сладостный перезвон?
в кармане кнопкой диктофона. Сказка кончилась, а пропасть оставалась.
смотрели на нее.
ли не на визг, но это не было смешно. - В наших рядах сегодня идет
незримо прекрасная Кесао-Лату, и нам дарована высокая честь прервать сон
Хото-Арджанга! С нами память наших прадедов, что строили храмы
Барал-Гура, в наших сердцах ярко сияют идеи квэхва, рожденные Любимым и
Родным!
Андрей, - даже с помощью идей квэхва..."
на лету поймав и прочитав мысли. - Идеи квэхва двигают горы.
конце-то концов? - быть может, так оно и было. Но как бы там ни было, а
Барал-Гур был крепким орешком даже для идей квэхва, не говоря уж о
регулярной армии. Видимо, Хото-Арджанг и впрямь был недюжинным
фортификатором, да и умница-природа, величайший из инженеров, немало
потрудилась, помогая ему.
гранатометами, пожалуй, могла бы еще преодолеть пропасть по узеньким,
почти незаметным козьим тропинкам. Но на той стороне ее ожидали многие
сотни метров скрученной в спирали Бруно колючей проволоки, обширные
минные поля и тщательно замаскированные, утопленные в скальную породу,
пулеметные гнезда.
завершатся в ближайшие пару суток, то полосатые неизбежно получат
подкрепление - минимум три новенькие "Саламандры" на основе паритета, а
никак нельзя исключать, что и кое-что похлеще.
тоже понимал многое. Он, правда, не вполне уяснил точное значение
несколько раз употребленных собеседником терминов "квота" и "паритет",
но основную мысль уразумел твердо: через сутки-двое, никак не более,
отчаянные призывы Бессмертного Владыки будут услышаны его Большими
Друзьями. Борьба затянется, а страна и так на пределе: тысячи му лучшей
земли лежат в запустении, а среди подходящих с запада резервистов можно
подчас уже встретить таких, кому не под силу даже натянуть тетиву
самострела.
каких-никаких, а резервистов. Таученг Нол Сарджо, возможно, сумел бы
совершить нечто превосходящее человеческие силы, смог бы в кратчайшие
сроки поставить под ружье и обучить новых борцов, но Тигр-с-Горы
валяется сейчас в госпитале, изрезанный скальпелями хирургов, окуренный
кадильницами знахарей ("Спасти во что бы то ни стало!" - приказал
Вождь), и никому, даже личному врачу посла Хаджибуллы, не известно,
придет ли он в себя... а силы на исходе, и контрразведка дает не слишком
приятные сводки о невесть откуда явившихся в холмах самозваных
ван-туанах... и кто, в конце-то концов, знает наверняка, что сейчас
творится там, за спиной, в лежащем за три тысячи ке отсюда Пао-Туне?
возможностей для этого даже здесь, в самом узком ее месте, не было.
Сквозь зыбучие топи и непроходимые теснины предгорий пробралась пехота,
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Бажанов Олег
Конан-Дойль Артур
Никитин Юрий
Майер Стефани