конечно, черт меня побери!
про газету. - Он ехал, оглядываясь на Рэгла и улыбаясь ему. - Вы так прочно
ассоциируетесь с "Газетт".., вот такой я растяпа.
уже не представлял, где находится. Справа чернели силуэты фабричных зданий;
несколько раз ему показалось, что такси миновало железнодорожный переезд.
Вокруг простирались безжизненные промышленные районы, не горело ни огонька.
города?
трассу. Это запрещено. Мы возим по городу и не имеем права конкурировать с
автобусной линией. Таковы правила.
сорок миль, со счетчиком, держу пари, не впервой будет.
быть, а я - нет. Не хочу терять работу. Если дорожная полиция заметит на
трассе городское такси, его тут же остановят. А еще с пассажиром... Все,
прощай, лицензия. А она стоит пятьдесят долларов.
в их заговор, Я точно спятил.
остановилось.
ожидаемой "ГРЕЙХАУНД" Рэгл увидел "АВТОБУСНЫЕ ЛИНИИ НОНПАРЕЛЬ".
вообще нет. По законам штата в таком маленьком городке, как наш, может
действовать только одна автобусная компания. "Нонпарель" здесь давно, уже
несколько лет. "Грейхаунд" хотел перекупить, но они не согласились. Тогда
"Грейхаунд"...
и пошел к прямоугольному коричневому зданию - единственному на многие мили
вокруг. Со всех сторон здание окружала дикая трава. Сорняки, битые бутылки и
обрывки бумаги. Заброшенная окраина. Вдали виднелись огни заправки. Больше
ничего. Рэгл поежился от ночной прохлады и толкнул деревянную дверь зала
ожидания.
заняты спящими матросами, унылыми, измученными беременными женщинами,
стариками в пальто, командированными с портфелями, коммивояжерами с
образцами товаров, детьми, которые ерзали и пищали.
понял, что очередь не движется. Он закрыл за собой дверь и встал в конец.
чтобы мой психоз стал реальностью, подумал Рэгл. Хотел бы я, чтобы они все
вокруг меня забегали. По крайней мере, можно было бы пробиться к окошку.
расслабиться. Прислонившись к стене, несколько разгрузил ноги. Это мало
помогло. Интересно, сколько я здесь проторчу?
никто не отошел. Рэгл вытягивал шею, пытаясь увидеть кассира. Не получалось.
Окошко заслонила толстая пожилая тетка в черном пальто. Вначале Рэгл думал,
что она покупает билет. Но она все не отходила от кассы. Передача денег
длилась бесконечно. Стоявший сзади нее тощий человек средних лет в
двубортном костюме уныло грыз зубочистку. За ним, поглощенные собой,
мурлыкали двое влюбленных. После них очередь сливалась в одно целое, Рэгл
уже не мог никого различить и видел только бесконечные спины.
помешанный чокнуться, размышлял Рэгл. И сколько же надо простоять за билетом
на "Нонпарель"? Выберусь ли я вообще отсюда?
Неизменная реальность.., тот же человек впереди, тот же молодой солдат
сзади, те же несчастные женщины с пустыми глазами на скамейках вокруг...
обращаясь к Рэглу:
женщине:
Запомните, что я здесь стою, хорошо?
расставив ноги, уронив голову и бессильно свесив руки, сидел его товарищ.
Наклонившись, солдат принялся трясти его и что-то возбужденно объяснять.
Сидящий поднял голову, и Рэгл увидел мутный взгляд и перекошенный,
безвольный рот пьяного. Вот бедолага, так нализаться! Сходил в увольнение...
Рэгл вспомнил, как во время службы несколько раз уезжал в тяжелом похмелье с
автостанции, торопясь попасть на базу.
на Рэгла и сказал:
вечера. - У солдата было гладкое молодое лицо, искаженное тревогой. - Мне
надо вернуться на базу. Фил и я должны быть к восьми, иначе нас посчитают
самовольщиками.
несколько худощавый, серьезный. Конечно, из них двоих за все проблемы
отвечал он.
Аэродром был раньше.
ему солдат. - Разве здесь найдешь хоть одно приличное заведение? У нас был
недельный отпуск, мы добираемся с побережья. На машине.
К тому же у нас настоящая развалина - "додж" тридцать шестого года, ему цена
пятьдесят зеленых. И шину надо менять.
Рэгл.
ожидания к осевшему приятелю. - Может, не будем его трогать, пока не
подгоним машину? - спросил Рэгл. Было видно, что Фил не только не сможет
идти, но и вообще вряд ли поднимется. Похоже, он даже не понимал, где
находится.
заедем сюда за тобой. Ты понял? Понял или нет?
холодной улице. - Лишь бы этот скот не поднял панику и не пошел нас искать.
сорняками тротуар.
город большой и имеет свои трущобы, автостанцию всегда размещают в трущобах,
а если городишко маленький - ее непременно загонят в тартарары.
завалы и заросли. - Хоть глаз выколи, - пожаловался солдат. - У них что,
один фонарь на две мили?
неоновой вывески автобусных линий "Нонпарель" метался другой солдат:
вывалился из зала ожидания и теперь пытался определить, в каком направлении
ушел его друг. Потом бросил на землю чемодан и отчаянно завопил.
где-нибудь - и конец.
Когда они подошли, солдат вцепился в руку Уэйда и, навалившись на него,
зашептал: