найдется ли у тебя полчасика, чтобы поговорить со мной?"
он, - Как насчет того, чтобы встретиться в три часа в моем офисе?
углу Парк Авеню и 41-ой улицы. Кабинет Джека Кэмпбелла представлял собой
колоссальных размеров угловое помещение с потрясающим видом на Манхэттен.
Огромных размеров черный лакированный письменный стол; книжные полки вдоль
стены позади стола, заваленные рукописными текстами; вокруг стеклянного
столика для коктейлей - черный кожаный диван и такие же кресла. Нив
удивилась, обратив внимание на то, что, несмотря на роскошную обстановку,
комната лишена какой-либо индивидуальности.
запакованными, потому что квартира не готова, и я вынужден был остановиться
в "Хэмпшир Хаус". Так что пока здесь все больше напоминает приемную у
зубного врача."
зеленым вязаном свитере. "Ему идет, - подумала Нив. - Цвета осени." Лицо
Джека было слишком худым, а черты лица слишком неправильными, чтобы его
можно было назвать красивым, но, несомненно, оно было привлекательным и
мужественным. Когда он улыбался, глаза улыбались тоже, и Нив поймала себя на
том, что рада, что успела переодеться в один из весенних костюмов из новой
коллекции - шерстяное платье цвета бирюзы и длинный жакет свободного покроя.
удовольствием выпью еще."
болеть голова. "С удовольствием. Черный, пожалуйста."
возникает ощущения, что весь Нью-Йорк у твоих ног?"
заставить себя думать о работе, - сказал он. - С десяти лет я мечтал жить в
Нью-Йорке. Двадцать шесть лет понадобилось, чтобы осуществить это."
диван, она - на краешек кресла. Нив догадывалась, что ради этой встречи ему
пришлось отменить другие, запланированные раньше, поэтому она не стала
тянуть, глубоко вздохнула и разом выложила ему все про Этель. "Мой папа
говорит, что я ненормальная, - заключила она, - А мне все это кажется
странным, и меня не покидает чувство, что с ней что-то приключилось. Я
хотела тебя спросить, не имеешь ли ты представления, куда она могла
направиться. Если я правильно поняла, то книгу, что она пишет для тебя,
Этель должна закончить к осени?"
подметила у него еще на коктейле. "Ничего подобного," - сказал он.
она рекламировала свою первую книгу для "Живонс и Маркс" - ту, которая о
женщинах в политике. Книга сразу стала бестселлером, она в самом деле была
хороша - интересная, напичканная разными сплетнями. Поэтому, когда Этель
захотела увидиться со мной, я заинтересовался. Она дала мне приблизительный
набросок статьи, над которой работала, и сказала, что натолкнулась случайно
на историю, которая могла бы основательно встряхнуть мир моды. Она
спрашивала, захочу ли я купить книгу, которую она об этом напишет и какой
аванс я могу ей предложить.
основываясь на успехе предыдущей, и при условии, что эта будет такая же
сенсационная, сказал, что мы могли бы ее купить. Что касается аванса, то я
просто намекнул, что можно будет говорить о какой-нибудь шестизначной цифре.
Читая на прошлой неделе "Пост", я нашел на Шестой Странице, что Этель
заключила с нами контракт на полмиллиона долларов, и книга выйдет осенью.
Телефон трезвонил, не переставая. Все журналы хотели не пропустить это
событие. Я связался с консультантом Этель, но тот совершенно не был в курсе.
О сроках же вообще не было речи. Она просто сделала себе рекламу, но если
эта книга и в самом деле будет хороша, вся эта шумиха мне только на руку."
история, которая грозит перевернуть всю индустрию?"
теперь угомониться. Этель по всей очевидности запряталась куда-то работать.
А я лучше займусь собственными делами." Она протянула ему руку: "Спасибо."
внезапно сбегаешь? - спросил он. - Шесть лет назад ты, как пуля, выскочила
из самолета. И тогда на вечере я не успел оглянуться, как ты исчезла."
сказала она. - Но сейчас я, действительно, вынуждена бежать, меня ждет целая
куча дел."
самых популярных магазинов в Нью-Йорке. Можно мне зайти посмотреть?"
одежду."
последней фразой дать понять, что у него нет женщины. Выйдя на теплый
апрельский воздух и останавливая такси, Нив поймала себя на том, что
негромко мурлыкает что-то себе под нос.
просьбой немедленно перезвонить ей в квартиру Этель. Це-Це схватила трубку
после первого же гудка. "Нив, слава богу, ты позвонила. Я бы хотела убраться
отсюда, пока этот племянничек не вернулся. Нив, тут происходит что-то очень
странное. У Этель есть привычка припрятывать по всей квартире стодолларовые
купюры. Вот так она мне и аванс заплатила в прошлый раз. Когда я была здесь
во вторник, я видела одну купюру под ковром. А сегодня утром я нашла одну в
посудном шкафу и еще три в разных местах. Нив, я абсолютно точно уверена,
что их не было во вторник."
пешеходов, он прокладывал себе дорогу в толпе, наводнившей Коламбус Авеню.
Он шел к Этель, и Рут не должна была узнать об этом. С тех пор, как он вчера
обнаружил, что опустил в ящик и чек, и письмо в одном конверте, он
чувствовал себя загнанным зверем, бросающимся из стороны в сторону в поисках
пути к спасению.
ящик, он даже видел его краешек, торчащий из щели. Может, ему удастся
вытащить его. Здравый смысл подсказывал Симусу, что если позже в ящик
бросали почту, то его письмо проскользнуло вглубь, но оставался малюсенький
шанс - один из миллиона, и эта возможность гнала его, заставляя действовать.
по сторонам, всей душой желая быть не замеченным кем-нибудь из соседей
Этель. По мере того, как он приближался к цели, надежда уступала место
отчаянию. Ему не удастся вытащить конверт, не разорвав письмо; кроме того,
ему нужен ключ, чтобы попасть в холл, где висят ящики. Вчера вечером та
противная девчонка открыла ему, но сегодня придется звонить суперинтенданту,
а на глазах у того, естественно, ничего не сделаешь.
дюжины шагов от главного входа. Пока он так стоял, размышляя, что
предпринять, открылось окно на четвертом этаже, оттуда высунулась женщина,
позади которой он мог разглядеть лицо той вчерашней девчонки.
послушайте, я уж собиралась звонить в полицию в прошлый четверг, когда
услышала, как вы орали на нее."
Вест-Енд Авеню, он едва дышал и ничего не видел перед собой. Он ощутил себя
в безопасности, лишь когда забежал в свою квартиру и запер дверь. Тут только
он почувствовал, как сильно бъется его сердце. Услышав шаги в коридоре,
ведущем в спальню, он растерялся - значит, Рут уже дома. Симус поспешно
вытер лицо, стараясь взять себя в руки.
коричневый костюм. "Я собиралась сдать его в чистку, - объявила она. - Будь
добр, объясни мне, откуда у тебя стодолларовая бумажка в кармане?"
Перед ним лежала рукопись, отправленная ему одним из агентов журнала и
сопровожденная запиской, что на нее следует обратить внимание. Джек
предпринимал поистине героические усилия, чтобы заставить себя вдуматься в
смысл рассказа, но в конце концов, ужасно раздраженный, отложил его в
сторону. Он был зол на самого себя. Невозможно пытаться дать оценку чьей-то
работе, если твой мозг полностью занят другими мыслями.
спросить ее номер телефона. Он даже искал ее в телефонной книге Манхэттена,
когда приехал в Нью-Йорк спустя несколько месяцев после их знакомства в
самолете. В справочнике было несколько страниц различных Керни, но ни одной
Нив. Позже он вспомнил, что она говорила что-то о магазине, и он искал ее по
этому ориентиру. Безуспешно.
- это было трудно сделать. Он знал лишь, что она живет с каким-то мужчиной.
На коктейле в тот вечер он сразу узнал ее, хотя это уже не была та девчонка
в лыжном свитере. Он увидел красивую, модно одетую молодую женщину. Но
угольно-черные волосы, матово-белая кожа, огромные глаза и крохотные точечки
Адамов Григорий
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Свержин Владимир
Белов Вольф
Витковский Евгений