над озером и чувствовал себя как дома во всех пяти тональностях здешней
музыки, с легкостью переходя от "гун" к "шан", а от них обоих к "цзяо", -
ему было трудно сосчитать монеты в лавке так, чтобы не ошибиться вдвое или
втрое, и разговаривать он мог, только глупо улыбаясь.
фарт, что, прожив тридцать лет, и три года (не на печи, но все-таки...) с
урезанным судьбой-индейкой правым полушарием, сейчас способен быть более или
менее холодным наблюдателем.
искусство и интуиция - слюнявый полуидиот, никогда не промахивающийся мимо
нот и искренне любующийся цветущей ханчжоуской ивой.
слушаться кого бы то ни было мальчишку, и ухватил за руку гада-лавочника,
когда тот самым наглым образом обсчитывал моего мальчика и его
слепца-гадателя.
сказали мой мальчик и я. - Ты уверен, о достойный господин, лишь по воле
случая похожий на скупердяя и мздоимца, что она не сулит тебе восемь бед и
сорок несчастий?
со всей силой не знающего ласки ребенка. Или, если хотите, со всей силой
противоположного полюса. И поскольку нас было всего двое, причем обоим было
крайне неуютно в окружающем мире...
впрямь долго не живут.
занемог и вскоре отправился в мир иной, а мы остались без дела.
спорили окраской и разнообразием с осенней листвой, я на миг отстранялся от
моего мальчика и представлял сам себя этакой резидентной суперпрограммой,
которая наслоилась на чужой мозг, превратившись в операционную среду и вовсю
пользуясь прежними файлами; потом понимал, что никогда раньше не отличал
алый фонарик от малинового, и уж тем более не ощущал смутной гармонии их
слегка матового свечения и звуков от старого цина, когда уличный музыкант
стучал крохотным билом по каменным пластинам...
получали оплеуху от раздраженного нашим видом купчины, выгуливавшего
неподалеку целую свору верещащих певичек, - и шли думать и любоваться в
другое место.
думать. И в первую очередь меня до рези в желудке интересовало "Безумие
Будды" (из сугубо корыстных интересов!). В отличие от аборигенов, которые
валили все на причины метафизические и в этом деле были большие доки, мне
оно сильно напоминало давно знакомых дружков-вирусов, изредка забиравшихся в
мой замечательный "Пент" и норовивших натворить чудес или перекроить все по
своему образу и подобию. Года жизни в местной Поднебесной - то, что это не
совсем наша Поднебесная, о которой я читал в разных умных книжках, я понял
чуть попозже - мне хватило, дабы уразуметь одну простую и не шибко приятную
истину.
в макромасштабе нарвался на вирус.
преспокойненько (вру, не так уж преспокойненько) в дурачке-китаезе за
полтыщи лет и невесть сколько километров от моего подъезда и тети Насти,
обеспокоенной некультурностью жильцов?!
файлы-перерождения, путающие время и место, выглядят безобидными забавами.
Часть третья
ВЛАДЫКИ ТЕМНЫХ ПРИКАЗОВ
сумеет в нужный момент ударить с полной силой, сокрушающей горы.
ГЛАВА ПЯТАЯ
1
Cудья Бао неодобрительно глядел на окружавшие их хмурые скалы. Вернее, скалы были даже не то чтобы хмурые, а скорее какие-то болезненные: изъязвленные ветром и временем, покрытые желто-бурой с прозеленью коростой лишайника, растрескавшиеся и изогнутые под совершенно немыслимыми углами. Из трещин местами торчали такие же кривые и чахлые деревца с колючими жесткими листьями, напоминая гениталии малайских идолов - судье как-то раз довелось видеть изделия южных варваров, и они еще тогда поразили его своим вызывающе-нездоровым уродством.
кости. В основном звериные, но изредка попадались и человеческие. Теперь
судья думал, что понимает, почему даос назвал их предприятие "опасным". А
Железная Шапка тем временем размышлял, что если судья полагает, будто это
уже настоящая опасность, то заблуждение выездного следователя велико и
необъятно, подобно Восточному океану; и вообще зря он, бедный отшельник,
связался с такого рода предприятием, потому что "драконы и единороги" еще
только ждут их впереди, и отнюдь не в мире живых...
Сразу же перехватило дыхание, судья надсадно закашлялся, но тут новый порыв
пронизывающего ветра отогнал удушливый запах, и выездной следователь со
своим слугой-возницей с трудом перевели дух. Лошадь храпела, пятясь к выходу
из ущелья, в то время как ослик даоса просто стал как вкопанный.
перекидывая через плечо ремень с походными сумками. - Соблаговоли покинуть
повозку, поскольку дальше мы пойдем втроем.
просто задохнемся! Кроме того, нас и так трое...
отчетливо хмыкнул, не стал продолжать.
племянник Чжун. Это я и подразумевал, говоря: втроем. А твой слуга пусть
отведет лошадь к выходу из ущелья и ждет нас там три дня.
повернулся к судье задом и бодро затрюхал прочь.
сквозь дым груды костей, выездной следователь тяжело вздохнул, закашлялся и
принялся вместе со слугой снимать с повозки заранее приготовленные носилки.
покончить жизнь самоубийством, прихватив с собой за компанию и своего друга
Бао. Хотя, с другой стороны, это был наиболее простой способ попасть на
прием к князю Янь-вану или Владыке Восточного Пика - но, увы, он судью Бао
абсолютно не устраивал.
носилки тело Чжуна - и судья в очередной раз поразился тому, что его
племянник скорее напоминает спящего, чем мертвого. Иногда выездного
следователя даже начинали брать сомнения, но нет: сердце Чжуна не билось,
дыхание отсутствовало, и тело несчастного юноши оставалось холодным. Тем не
менее за неделю пути разложение ни в малейшей степени не коснулось мертвеца,
хотя погода стояла теплая и влажная. Трупные пятна тоже не появлялись, а
члены покойного сохранили гибкость, вопреки всему не подвергшись окоченению.
мага ввалились и горели лихорадочным огнем, кожа на лице и руках словно бы
высохла, истончилась и приобрела землистый оттенок; и судья не раз замечал,
как дрожат руки его друга, хотя раньше за Лань Даосином такого никогда не
водилось. Нелегко давалось магу поддерживать вокруг покойника ауру живого,
не выпуская все девять его душ из тела и в то же время мешая слугам Янь-вана
явиться за положенным!
Лань Даосин. - И в течение примерно шести-семи дней Чжун был бы почти
прежним. Но потом... Очень трудно уловить момент, когда рассеиваются три
духовных начала и сгущаются шесть плотских; а также когда остаточное "ци"
претерпевает необратимые изменения, и оживший мертвец уже не в силах
сдерживать темные страсти. Этим я наверняка испортил бы ему карму, да и мы
не могли бы чувствовать себя в безопасности рядом с твоим племянником. А
сейчас время для него остановилось, он как бы спит - и хотя добиться этого
куда труднее, чем поднять свежего покойника и заставить выполнять чужую
волю, я избрал именно этот способ. Так и твой племянник не испытывает
мучений, и мы находимся в относительной безопасности...
острого взгляда судьи Бао.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Каменистый Артем
Елманов Валерий
Флинт Эрик