Чтение 20–й страницы книги ~Сизилия~

Она чуть не плакала. Миссис Эрншоу молча посмотрела на нее, и
постепенно лицо мисс Коттер залил румянец.

- Мне незачем на это отвечать, Элси, а тебе не в чем себя винить. Все
мы люди, и чем скорее мы это поймем, тем больше надежды, что мы преодолеем
этот Эффект. Отныне никто не может лгать. Человеческому роду придется
стать честным. Мне легче, потому что я богата и могу позволить себе
говорить то, что думаю. Некоторым из вас будет трудновато. Например, этой
юной леди...

Джейн посмотрела на миссис Эрншоу с выражением решительного несогласия
на лице.

- Незачем больше скрывать, дорогая. Как раз чувства, подобные твоему,
нам и нужны. Никто из нас не обидит тебя за то, что ты чувствуешь. Ты
молода и думаешь - если пользоваться вашим языком, - что я мерзкая
старуха. Но ты не понимаешь одного: я знаю, что я мерзкая старуха, и меня
этим не обидишь. Ты не злая, и это ободряет... Так вот, в комнате нас
четверо, и вскоре мы узнаем все, что можно узнать друг о друге и о самих
себе. У нас есть что скрывать друг от друга, потому что каждый увидит себя
глазами остальных и может возненавидеть их за то, что они ему показали. Но
ты и профессор Суиндон никогда друг друга не возненавидите...

- Это бывает без взаимности, - пробормотала Джейк.

Я желал, чтобы миссис Эрншоу заткнулась. Я желал этого от всей души.

- Нет, я не заткнусь, профессор Суиндон. Вы здесь самая темная лошадка.
Вы знаете про меня. Вы знаете про Элси Коттер. Чувства юной Джейн тоже вам
ясны. Но что известно о вас, профессор? Марк Суиндон, морской биолог,
человек, который рассуждает логично и холодно, подобно рыбам, которых
исследует. Марк Суиндон, который наблюдает животные джунгли в своих рыбных
загонах и считает человеческую жизнь такими же джунглями, видя в
насильственной смерти своей невесты подтверждение этих взглядов. Жизнь -
поле боя, думает профессор Суиндон, и он прав. Но он заходит в своих
выводах слишком далеко и забывает или не признает, что у нас есть
качества, которых нет у рыб...

- Замолчите, черт побери! - Оказалось, что я кричу.

- Я сумасбродная старуха. Я знаю. Все мы знаем. Но что мы знаем о
загадочном Марке Суиндоне? Он специально думает о других - маловажных -
предметах, особенно когда его взгляд падает на присутствующую здесь юную
леди... И все же правды не скрыть. Я знаю, что он не признается в этом
даже себе. Я знаю, что он не может преодолеть странное чувство вины из-за
смерти невесты. Не потому, что мог бы предотвратить ее, и тем более не
потому, что в чем-то виновен... Но память о Шейле кричит в его мозгу
каждый раз, когда он смотрит на ее сестру. Вот почему он никогда не
признается, что влюблен в эту самую сестру - присутствующую здесь юную
девушку, при виде которой его сердце начинает биться чаще. - Миссис Эрншоу
посмотрела мне прямо в глаза, и оказалось, что я не могу выдержать
твердого взгляда этих потухших старых глаз. - Профессор Суиндон, когда вы
смотрите на Джейн, перед вами встает образ Шейлы. А это Джейн, юная
девушка. Господи, неужели вы не можете этого понять?

Джейн недоверчиво взглянула на меня.

- Она говорит ерунду, правда, Марк? - неуверенно спросила она.

Я не мог упорядочить вихрь чувств в своей душе и был не в состоянии
ответить ни да ни нет.

- Ну хорошо, если вы по-прежнему хотите нас всех обманывать, дело ваше,
- ядовито сказала миссис Эрншоу. - Я знаю ваши мысли и надеюсь, что Джейн
тоже знает. Я уверена, что даже Элси о чем-то догадывается, - бестактно
добавила она. - Вы бы лучше проводили Джейн до дому, профессор Суиндон. Мы
с мисс Коттер устали и собираемся ложиться спать.

Я действительно не знал, что говорить и думать. Я подошел к окну,
отдернул занавески и посмотрел на огоньки поселка. Ночь была безоблачная;
на небе сияли все шесть лун Аркадии, соединившиеся в тесную группу.
Огромная, освещенная лунным светом река простиралась широкой черной гладью
до затопленной улицы в тридцати ярдах под нами. Левее, в скоплении
огоньков около дороги на материк, творилось что-то странное...

- Горят два домика у моста, - сообщил я. - Не знаю, надо ли бежать на
помощь. Наверное, хозяева вызвали пожарных.

- Оставайтесь дома, профессор, - приказала миссис Эрншоу. - Хозяева -
тупицы, недостойные люди, которые уловили ненависть в мыслях соседей и
воспользовались этим, чтобы дать выход своей собственной ненависти.
Злодеи, которые поняли, что разоблачены, бьют первыми... В эти недели
сгорит много домов, но это будет как прополка. Выживут лучшие. Иногда мне
хочется оказаться в их числе...

- Я хочу остаться здесь, Марк, - выпалила Джейн, избегая моего взгляда.
- По-моему, миссис Эрншоу высказала правильную идею. Сейчас главное -
ужиться друг с другом. Может быть, нашей четверке удастся поладить.
По-моему, мы сумеем простить друг другу недостатки.

После этого мы сели, выпили еще и решили, что пора ложиться спать. Нам
не удалось отговорить миссис Эрншоу от неожиданного решения спать внизу,
поэтому мы сделали три временных постели, заперли окна и двери, а я
отправился наверх.

Я смотрел на огни пожаров; дома у моста еще горели, и я подумал о
событиях, которые происходили пятьдесят два года назад. Сегодняшняя ночь
была вехой, началом пути, но его конца я себе не представлял...

Я подумал об Артуре и о том чувстве полного поражения, которое уловил в
его разуме, когда он понял, что наша попытка в Якорной Заводи провалилась.

Я подумал о правительстве и об опасениях Дона Маккейба насчет того, что
оно захочет действовать немедленно, не думая о будущем. Невозможно было
предсказать, до чего они могут додуматься...

И все-таки я чувствовал, что выход есть. Сегодня вечером мы вчетвером
кое-что доказали...

Мы доказали, что если нельзя повлиять на Разум, то сам Человек может
приспособиться к обстоятельствам. У меня снова мелькнула какая-то неясная
мысль, какое-то неопределенное воспоминание о происшествии в "Клубе", и я
опять не смог поймать ее. Почему-то перед моим мысленным взором встал ста-
рый Джед Спарк с вытаращенными слезящимися глазами...

12

Ночью меня разбудил глухо прозвучавший ружейный выстрел. Какое-то время
я лежал, размышляя, не приснился ли он мне или, может быть, это миссис
Эрншоу хлопнула дверью... Потом снова заснул.

Встали мы поздно. Меня, в конце концов, поднял робкий стук в дверь. Я
сонно пробормотал приглашение войти, и появилась мисс Коттер с кофе на
подносе, слегка покрасневшая и смущенная. Она объяснила, что ее послала
миссис Эрншоу, и ясно дала понять, что ни за что не вторглась бы ко мне по
собственной воле. Я ей верил: взгляд компаньонки метался по комнате, как
испуганная птичка; она старалась не смотреть на меня. Полагаю, Элси
впервые в жизни находилась в спальне мужчины. Но кофе оказался весьма
приятным.

Во время завтрака появился Артур.

- У причала собралась толпа, - объявил он без предисловий. - По-моему,
они что-то задумали. Ты должен пойти туда, Марк. Может быть, тебе удастся
их хоть немного образумить. Мне это не под силу.

- А Марку? - спросила Джейн. - Вы же сами говорили, что ему лучше не
показываться несколько дней. Что, собственно, они задумали?

Артур был бледен. Мы предложили ему чашку кофе, и он проглотил ее с
видом человека, который предпочел бы что-нибудь покрепче. Когда он ставил
чашку на блюдце, слышалась нервная дробь дребезжащего фарфора. Похоже,
Артур считал, что события выходят из-под контроля. Под неодобрительным
взором миссис Эрншоу он разжег трубку. Его губы нервно подрагивали, когда
он быстро выпустил несколько облачков дыма.

- По-моему, все-таки лучше тебе пойти, Марк, - сказал он. - Я бы не
стал беспокоить тебя по пустякам. Боюсь, они натворят что-нибудь
непоправимое. Этой ночью в поселке уже наделали бед, и теперь несут всякую
дичь.

- Какую? - раздраженно спросил я. - Что они говорят?

- Кажется, они хотят взорвать Разум.

- Что?! Идиоты! Неужели они воображают, что Разум только один? Неужели
не понимают, что другие Разумы могут отомстить?

- Я пытался объяснить, но после вчерашнего абсурдного заявления
правительства они ничего не желают слушать.

- Какого заявления?

- Вы что, не слушали радио? Власти наконец раскачались. И случилось то,
чего мы больше всего боялись - они решили отравить прибрежные воды.

- О Боже... Вот, значит, как.

У меня сразу стало так скверно на душе, что даже очаровательный вид
Джейн в пижаме, сидевшей напротив меня, не мог развеять ощущения, что
сбываются самые мрачные предчувствия. Конец нашему Риверсайду. Конец
рыболовству, конец Биостанции. Конец всему на долгие годы - по крайней
мере на мой век. Непоправимая глупость!

- В таком случае, чего хочет толпа? - тупо спросил я. - Зачем что-то
взрывать? Когда течение разнесет яд, на всем побережье не останется ни
одного Разума. Да и вообще ни одного живого существа.

- Независимых колонистов это не устраивает. По всей видимости,
автоцистерны доберутся сюда только послезавтра. Эта проклятая
бактериологическая смесь производится в правительственной лаборатории на
срединной равнине. Властям придется перевозить ее на грузовиках, и
операцию надо проводить одновременно по всему побережью, чтобы Разумы не
смогли как-нибудь предупредить друг друга и принять ответные меры.

- И что, мы не продержимся два дня?

- Независимые колонисты считают, что нет. Эта ночь была тяжелой: сожгли