Чтение 20–й страницы книги ~Дрион покидает Землю~

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

НЕПОПРАВИМАЯ ОШИБКА

[Image]Ждать в полном бездействии я не мог. Пока чехословацкие врачи
боролись за жизнь загадочного человека из серебряного шара я всђ свођ
время, и все силы отдавал розыскам. Мне во что бы то ни стало нужно было
найти хоть одного живого участника экспедиции Плавунова. Иначе я не смогу
доказать, что тяжело раненый юноша и есть тот самый Юра Карцев, который
сорок пять лет назад покинул в "Дрионе" нашу планету и теперь, сохранив
свою молодость, вернулся на Землю из какого-то невероятного космического
путешествия. И дело тут не только в том, чтобы люди Земли поверили в
реальность уже состоявшейся встречи с космическими братьями по разуму, но и
в том, чтобы вернуть Юре Карцеву его доброе имя, признать его заслуги перед
человечеством. Шансы на успех у меня были немалые: Наташа Плавунова, Ханбек
Закиров, Егоров с пятью красноармейцами, погонщики... Эти люди должны
помнить в лицо Юру Карцева, и не может быть, чтобы ни один из них не дожил
до нашего времени. Но буду описывать всех трудностей, которые мне пришлось
преодолеть. Скажу лишь, что первым я нашђл того, кого почему-то даже и в
расчђт не принимал. Точнее, не я нашел его, а он сам вдруг ко мне
пожаловал. Высокий, по-юношески стройный, с выразительным смуглым лицом и
серебристыми висками этот человек пришђл ко мне однажды утром, и я,
признаться, не сразу сообразил кто он. Впрочем, замешательство мое длилось
буквально считанные секунды.

- Это вы разыскиваете участников экспедиции Плавунова, погибшего в бою с
басмачами у Чђрной Горы в 1929 году? - спросил гость, лишь только я ответил
на его приветствие.

- Да, да! Пожалуйста, заходите... Вы знаете что-нибудь об участниках этой
несчастной экспедиции?

- Я сам принимал в ней участие.

- Вы?

- Да, я. Не догадываетесь? - И вдруг он заговорил с таджикским акцентом: -
Мой ата стрелял бандит Худояр-хан, аркан на шея кидал...

- Расульчик!.. Ох, простите, Расул Ханбекович!

Я едва удержался, чтобы не обнять его. Крепко пожимая мне руку, он сказал:

- Я теперь геолог. Вы и представить не можете, как я рад, что вы
заинтересовались этим делом...

И вот мы сидим у меня в кабинете, и всђ говорим, говорим и никак не можем
наговориться.

Расул рассказал мне, как в юности он много раз пытался привлечь внимание
людей к невероятному происшествию у Чђрной Горы, как показывал всем именные
часы, подаренные военным командованием "за действенную помощь при
ликвидации банды Худояр-хана". Ему не верили. Признавали, что часы он
получил заслуженно, а в остальном не верили. Повзрослев, Расул понял, что
лучше об этом молчать, раз нет у него абсолютно никаких доказательств и нет
ни одного свидетеля.

- А как же ваш отец? - спросил я. - Ведь он к тому времени должен бы
очнуться, избавиться от последствий облучения! Разве он не мог подтвердить
ваш рассказ?

- В том-то и дело, что не мог. - сокрушђнно вздохнул Расул. - Он ведь
только бой с басмачами запомнил. Ему даже не успели толком рассказать,
почему десять участников экспедиция погрузились в непробудный сон. События
разворачивались слишком быстро. А Миэль он и не видел вовсе. Про черный шар
он мог сказать, но разве это доказательство? Чђрная глыба в глубокой нише
Чђрной Горы - мало ли что может померещиться расстроенному человеку!

Я со своей стороны, подробно рассказал Расулу историю гибели самолета и про
человека в серебряном шаре, прилетевшего неизвестно откуда. Когда я показал
ему газету со снимком раненого юноши, Расул воскликнул;

- Это он! Это Юра! Мы должны немедленно к нему ехать!..

Я полностью разделял нетерпение Расула, однако отправиться в Чехословакию
немедленно мы, конечно, не смогли. Несколько дней ушло на оформление
документов. Наконец неделю спустя мы отправились в путь. Через несколько
часов наш самолђт приземлился в небольшом словацком городке, расположенном
в Высоких Татрах. Не позаботившись даже о гостинице, мы сразу бросились в
больницу, где вот уже седьмую неделю, окружђнный опытными врачами, но всђ
равно для всех чужой и враждебный, Юра Карцев упорно боролся со смертью.
Попасть к загадочному пациенту оказалось не так-то просто. Постоянно
дежуривший при больнице член следственной комиссии долго и основательно
расспрашивал нас, заполняя бланки протокола. А что мы могли сказать? Что
это человек, вернувшийся из далекого космического путешествия? Конечно,
нет! Мы просто твердили, что у нас есть догадка, которую необходимо
проверить. Наконец тот факт, что мы беремся опознать человека из
серебряного шара, сыграл свою роль. Член следственной комиссии выдал нам
пропуск в палату к раненому. Сопровождавший нас врач сказал:

- В последние дни состояние пациента несколько улучшилось. Дважды он
приходил в себя, открывал глаза и вполне осмысленно осматривал комнату. Но
говорить ещђ не может. Не пытайтесь его ни о чђм спрашивать, это может
повредить ему.

И вот, облачђнные в белые халаты, мы с Расулом осторожно вошли в больничный
изолятор. В просторном светлом помещении стояла единственная койка. На ней,
опутанный сложной подвесной системой с блоками и гирями, весь в лубках и
бинтах, лежал в неестественной позе человек. Глаза его были открыты. На
бледном исхудалом лице они казались большими тђмными провалами. В них не
отражалось ничего, кроме усталости и тоски. Взгляд больного, скользнув с
глубоким безразличием по нашим лицам, обратился к врачу. Мы с Расулом тихо
подошли к койке. Сердце мођ билось, словно я только что пробежал
стометровку. В возбуждђнно горящих глазах Расула блестели слезы.

- Здравствуй, Юра, - тихо произнђс он, забыв о предупреждении врача. - Вот
мы и встретились... Помнишь, Черная Гора, басмачи, Расульчик...

В лицо больного что-то дрогнуло, он впился глазами в Расула и вдруг
прошептал:

- Что... с мальчиком?..

- Он жив, жив, Он... - Расул, прикусил губу и умолк.

- Жив... это хорошо... - прошептал Юра и устало закрыл глаза.

Чувствуя себя виноватыми - нарушили запрет, - мы оглянулись на врача. Тот
стал нам подавать энергичные знаки, чтобы мы немедленно удалились. Но Юра
вдруг снова заговорил, и мы тотчас забыли о строгом враче. Устремив на нас
горячий тревожный взгляд, Юра прошептал:

- Скажите... вы... русские... советские?..

- Да, да, советские! - ответили мы с Расулом в один голос.

- Тогда... помогите!

- Юра дорогой, конечно, поможем! - воскликнул Расул и порывисто шагнул к
койке.

Лицо Карцева исказилось от боли. Прерывисто, но вполне отчђтливо он
зашептал:

- Надо.. найти... плиарану... такую пирамидку... как янтарную...
небольшую... надо сжечь... обязательно сжечь...

Последние слова он прошептал едва слышно.

- Уходите, уходите, он потерял сознание! - сердито сказал врач и выпроводил
нас из палаты.

Члену следственной комиссии мы заявили, что догадка наша оправдалась, -
пациент нами опознан: это русский, советский гражданин, в гибели самолета
он невиновен, и что более подробно об этом мы будем говорить с
председателем комиссии. Председатель следственной комиссии принял нас сразу
и с большим интересом выслушал наше сообщение. Впрочем, о космической
стороне дела мы и здесь не упомянули. Сказали только, что всђ происшедшее
получит должное освещение, как только раненый поправится. Приветливо