Чтение 20–й страницы книги ~Алтарь василиска~

подумал, что Скампаду лучше не оставлять без присмотра. - Идем.

Слуга правителя проводил их до шатра и впустил внутрь. Норрен лежал
на широкой и низкой кровати посреди шатра. Рядом стоял стол,
заставленный склянками с отварами и питьем, заваленный полосами белого
полотна, служившего перевязочным материалом. Круглый толстяк средних лет
- придворный лекарь, - склонившись над столом, размешивал содержимое
склянки. Клыкан, в течение долгого пути неотступно следовавший за
Ромбаром, кинулся к Норрену и лизнул его руку, неподвижно лежавшую
поверх одеяла, а затем улегся на своем обычном месте у изголовья кровати
правителя.

Ромбар остановился у кровати, с состраданием глядя на осунувшееся,
воспаленное лицо Норрена.

- Присаживайся, брат, - чуть слышно сказал тот. - Я рад, что ты
здесь.

Ромбар присел на край кровати.

- Как твои дела? - спросил его Норрен.

- Так себе, - ответил Ромбар, вспомнив неудачное посещение Бетлинка.

- Мои тоже, - слабо усмехнулся Норрен. - Я говорил тебе, что магия -
не твое призвание. Ты готов принять командование войском?

- Да. Шегрен обещал сегодня представить меня конникам.

- Теперь от тебя потребуется не только это. Пока я нездоров, ты
заменишь меня в армии. Шегрен подготовит и зачитает мой указ. - Норрен
помолчал, собираясь с силами. - В указе будет объявлено, что ты - мой
двоюродный брат. Это необходимо, чтобы не возникало разговоров, почему
ты, а не другой. Сейчас, как никогда, в армии нужна дисциплина и единое
руководство... И не спорь со мной... - добавил он, заметив выражение
лица Ромбара. - У меня слишком мало сил, чтобы тебя уговаривать.

Норрен устало закрыл глаза. В шатре установилось молчание. Вскоре
вошел Шегрен со свитком бумаги в руках.

- Ваше величество, - позвал он, подойдя к кровати. - Указ, как вы
просили, готов. Чье имя я должен вписать?

- Пиши... - приоткрыл глаза Норрен. - Ромбар, сын Паландара,
двоюродный брат правителя Цитиона... это он. - Правитель указал взглядом
на Ромбаpa. - А сейчас оставьте меня. Объявляйте указ и действуйте.

Выходя, Ромбар окликнул Вайка. Тот вежливо шевельнул гладким, как
палка, хвостом, но не двинулся с места.

- А где же псы правителя? - спросил Ромбар у Шегрена, только сейчас
заметив, что рядом с Норреном нет обычной темно-серой пары клыканов.

- Их увели в собачье войско, когда он был без сознания. Они не
подпускали лекаря к раненому.

Ромбар и Шегрен вышли из шатра. Забытый всеми Скампада выбрался
следом.

- Что говорит лекарь? - немедленно спросил Ромбар.

- Сейчас я позову его. - Шегрен вернулся в шатер и вызвал лекаря.

- Как здоровье правителя? - спросил у него Ромбар. - Говорите все как
есть.

Толстяк нервно потер круглую и розовую лысину - продолжение круглого
и розового лица.

- Со вчерашнего вечера у меня появилась надежда. - Его тонкий голос
чуть вздрагивал. - На стреле был трупный яд, как это водится у уттаков,
поэтому началось общее воспаление. Правитель крепок здоровьем, но еще
два-три дня я не могу быть уверен в благополучном исходе.

- Разве стрела была уттакская? - высунулся с вопросом Скампада.

- Откуда мне знать? - недоуменно сказал лекарь. - Мне было не до
стрелы, уважаемый.

- Скампада, замолчи, - приказал Ромбар и вновь заговорил с лекарем:

- Когда правитель сможет вновь приступить к своим обязанностям?

- Недели через три, не раньше... при благополучном исходе.

- Надеюсь, вы делаете все, чтобы вылечить его? Толстяк торопливо
закивал в ответ.

- Дважды в день докладывайте мне о здоровье правителя. Если что -
зовите немедленно.

Ромбар ушел с Шегреном. Оставшись один, Скампада огляделся. Шатер
правителя стоял в центре лагеря, здесь же были палатки для слуг. Около
наспех сооруженной печки хлопотали повара, поблизости расхаживало не
менее десятка стражников. Скампада понаблюдал за слугами, затем пошел
туда, куда от кухни вела свежепротоптанная тропинка. Тропинка выводила
на край лагеря и заканчивалась мусорной ямой.

Он с брезгливой гримасой поковырялся прутом в мусоре и вскоре увидел
то, ради чего занимался делом, унизительным для достоинства сына первого
министра. Под кухонными отходами лежали окровавленные тряпки, а в них -
стрела, вынутая лекарем из раны правителя. И бронзовый, остро заточенный
наконечник с зазубринами вдоль боковых граней, и способ крепления
оперения, и шишечка для захвата пальцами - все указывало на то, что
стрелу изготовили в одной из оружейных мастерских Келанги.

Вернувшись к шатру, Скампада покрутился среди слуг и стражников,
слово за слово напросился на завтрак, а заодно выспросил подробности
покушения.

По лагерю тем временем читали указ. Имя Ромбара, сына Паландара,
двоюродного брата Норрена, переходило с языка на язык, воодушевляя
войска, встревоженные ранением правителя.

После завтрака Скампада отправился взглянуть на место покушения.

Форма пехотинцев Цитиона, примелькавшаяся в лагере, позволяла ему
ходить где угодно, не привлекая ничьего внимания. Он прошел вдоль
северных укреплений и внимательно осмотрел окрестности, пытаясь угадать
действия злоумышленников.

Заросли кустарника, откуда вылетела стрела, были окружены открытым
пространством, по которому и собаке не убежать незамеченной.

При тщательном поиске враги, несомненно, были бы найдены. Скампада
задавал себе вопрос, один-единственный - как бы действовал он сам, чтобы
незаметно засесть в кустарнике и так же незаметно выбраться оттуда.
Необходимая догадка внезапно всплыла у него в голове - ну конечно же
форма войск Цитиона! В нем росло убеждение, что догадка верна. Заходящий
в кусты воин ни у кого не вызовет подозрений, а после выстрела при
достаточной ловкости можно смешаться с бросившимися на поиски
стражниками. Но это означало, что враги здесь, в лагере.

Мысли Скампады вспугнутыми стрижами запорхали вокруг зловещего
вывода. В считанные мгновения он сделал важное умозаключение - нового
покушения не будет, пока неизвестно, выздоровеет ли правитель. Значит,
ближайшие два-три дня враги будут выжидать. Второе умозаключение
появилось почти одновременно с первым - они, конечно, прячутся среди
лучников. Скампада вспомнил вчерашние слова Шегрена о том, что в армии
есть три отряда лучников по сто человек, размещенные в северной части
лагеря. Он неторопливо побрел туда по лагерю, изучая попадавшихся на
глаза воинов.

Пешие воины были преимущественно из ополченцев. Скампада безошибочно
распознавал неуклюжую походку бывших крестьян, разбитные манеры сыновей
городских лавочников и ремесленников. По потникам и седлам, разложенным
у следующей группы палаток, он понял, что оказался в отряде конников.
Конь, меч, шлем и кольчуга, обязательные для конника, были по карману
далеко не каждому, поэтому отряд формировали из людей высшего и среднего
сословия.

За палатками конников размещались лучники. Как сказал Шегрен, лишь
полсотни лучников прежде входило в постоянную армию правителя, а
остальных набрали в течение последних трех месяцев из жителей Цитиона,
умеющих стрелять из лука. Наметанный глаз Скампады различал гордую
выправку лучников правителя, веселые, обветренные физиономии бывших
охотников, юные лица недавних мальчишек, зачисленных в лучники за верный
глаз и твердую руку.

Сын первого министра со скучающим видом прогуливался от палатки к
палатке, присматриваясь к обитателям. Вдруг мимо прошли двое, чьи спины
напомнили Скампаде Келангу, торговый дом и окно, в которое он провожал
взглядом людей Госсара. Здесь была та же неопределенность происхождения,
те же крепкие затылки, те же мощные ляжки, самоуверенно попирающие
землю, те же виляющие нагловатые зады.

Скампада прикрыл зоркую настороженность сонным, вялым выражением лица
и как бы невзначай последовал за ними. Запомнив палатку, где скрылись
подозрительные личности, он оглядел окрестности и нашел удобную для
наблюдения позицию. Поблизости, около палаток пеших войск, рос крохотный
островок кустарника, прекрасное местечко для собравшегося подремать
бездельника-воина.

Скампада улегся в тень под кусты и прикинулся спящим, бдительно следя
за палаткой из-под надвинутой на лицо шляпы.

После объявления указа Ромбар объехал окрестности лагеря, чтобы
ознакомиться с расположением отрядов и посмотреть, как продвигается
строительство укреплений. Предполагалось, что уттаки переправятся через
Тион выше Босхана и подойдут с севера по восточному берегу реки, поэтому
по северному краю лагеря копали ров и возводили укрытия для лучников.
Убедившись, что через несколько дней копка рва будет закончена, Ромбар
отправил к Дессе гонца с письмом, в котором предлагал договориться о
встрече для обсуждения военных планов. Остаток дня он потратил на
изучение докладов полководцев.

Вечером он заглянул в шатер Норрена узнать о его здоровье, затем
приказал подать ужин. Подчиняясь ритму переполненного событиями дня,
Ромбар торопливо проглотил еду, хотя спешить было незачем, и пошел к
Шегрену, чтобы обсудить планы на завтрашний день. Звук копыт
приближающегося отряда заставил его остановиться и прислушаться.

По лагерю ехал отряд из десятка конников, сопровождаемый встретившей
его охраной. На форме приезжих выделялись сине-желтые цвета Босхана,
впереди ехали двое в серебристо-блестящих шлемах и кольчугах.