read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Так они и застрелили Боста, из этого самого подвременья, - предположил Лотар.
Сухмет кивнул, соглашаясь. А Рубос произнес:
- А мне это, напоминает еще одну странную историю. Восемнадцать лет назад, когда мы разговаривали с Кнебергишем, врачом мирамского князя, он рассказал, как к нему в лабораторию ввалились люди, которые пытались его убить или похитить. И они были абсолютно невидимы. Им не удалось расправиться с лекарем, потому что они плохо ориентировались в том виде, в каком у него там оказались... Не были ли они в состоянии этого подвременного ныряния?
- Я помню эту историю. Возможно, ты прав, - быстро ответил Сухмет, который ничего не забывал, тем более за такой микроскопический отрезок, как восемнадцать лет.
- Тогда я не очень поверил Кнебергишу, а теперь выясняется, что он говорил правду, - пробормотал Рубос.
Лотар посмотрел на восточника:
- Мы можем это использовать?
- Как именно?
- Для боя, разумеется. Нас же, как ты, может быть, еще помнишь, кормит меч, - Лотар усмехнулся.
Сухмет нахмурился. Он думал.
- Мы можем этим открытием пользоваться. Но придется очень много тренироваться - не меньше, чем для нормального владения этим самым мечом, господин. А может, даже больше.
Лотар кивнул:
- Я не против.
- Вот и отлично. Мы попробуем это позже. Сейчас я хотел еще проникнуть в природу того купола, который образуют над скалой пузыри, выходящие из посоха. Кажется, это очень вредно для тех правил, по которым он работает и по которым создавался.
- А вот мне кажется... - заговорил Рубос, но тут произошло несколько вещей одновременно.
От посоха Гурама снова отделился большой шар сгущенного воздуха и поплыл к вершине янтарной скалы. Откуда-то очень издалека зазвенели колокола опасности. И на песчаном склоне, по которому они катались вчера весь день, появилось большое облако, а потом, почти сразу за ним, еще одно. К ним кто-то очень хотел присоединиться.
Лотар выхватил Гвинед и Акиф, потому что такого тембра своих колокольчиков не слышал ни разу в жизни. Он знал, что сейчас предстоит бой не на жизнь, а на смерть. И почему-то все мыслимые шансы сложились так, что работали против него. Он не стал на этом останавливаться, потому что задумываться сейчас было смертельно опасно, но это знание выстроилось перед ним с такой очевидностью, словно у него появилось еще одно качество - возможность предвидеть собственные похороны.
Когда песчаное облако улеглось, из него вышли двое. Лотар сначала не поверил своим глазам, но чем дольше он всматривался, тем тяжелее ему становилось дышать, тем больше хотелось пить. Он понял, что впервые за очень много лет боится, просто боится, как нормальный человек, как боялся тогда, когда был учеником наемника в отряде Рубоса. И даже еще больше.
К ним приближалась Бетия, старшая дочь Дро КаФрама, - расслабленная, как морской анемон, спокойная, как отражение звезд в ровной поверхности полуночного пруда, мягкая. Лотар, сравнив себя с ней, показался себе застывшей корягой. Казалось, даже песок не проминался под ее ногами, даже тело ее казалось прозрачным и воздух не колебался от ее движений.
Она была в короткой боевой тунике и узенькой набедренной повязке. На левой руке был затянут небольшой, очевидно женский, доспех для кулачного боя. А в ее глазах горел огонь убийства, неотвратимого, как казнь. Другого оружия у нее не было, да оно было ей и не нужно.
А за ней шел сам КаФрам, или Жалын, потому что, пока он переставлял ноги, с заметным трудом выдергивая ступни из песка, он менялся. Все больше проявлялось в нем восточных черт, все больше он напоминал того Жалына, которого они когда-то видели в Мираме.
Подойдя к трем друзьям на расстояние футов в двадцать, Жалын, заметно запыхавшись и вспотев, сказал:
- Ну ладно, вы оказались изобретательнее, чем я думал. Вы догадались, что единственная штука, которая может меня заставить сюда прийти, - ваша дурацкая блокада вызывающего сигнала. И поэтому я предлагаю: вы уйдете отсюда живыми, если отдадите мне посох Гурама.
- Так этот купол над янтарной скалой - блокада сигнала? - разочарованно спросил Лотар. - Мы думали, ты подвел его к себе.
- К себе, разумеется, иначе как бы я мог им управлять, - раздраженно ответил Жалын. - Но ко мне он идет от... - И тут он сказал такую фразочку на мандаринском, что даже Лотару она показалась неземной музыкой.
Сухмет, как ни был он напряжен, всплеснул руками и перевел:
- Яйцо Несбывшегося. Так это и есть то самое Яйцо всех неосуществленных миров и цивилизаций...
- Замолчи, раб. - В голосе Жалына звучало такое надменное презрение, что даже Рубос слегка покраснел от злобы. - Итак, у вас есть единственный способ остаться в живых...
- Не знаю, какое у тебя место в пантеоне восточных божков, милейший, - проговорил мирамец своим густым, почти бархатным басом, - но ты не очень вежлив с моим приятелем. А за это наказывают, если, разумеется, ты не извинишься.
- Рубос, он заводит тебя, - предупредил Лотар.
- Не знают я никаких правил, которые позволяли бы негодяям хамить, даже если с ними и бродят полуодетые девицы в качестве охраны.
Он шагнул вперед.
- Рубос, назад. Они сильнее...
Договорить Лотар не успел. Прошипев что-то, как змея, Бетия легко пошла в атаку.
Вернее, это была не атака в привычном смысле. Она просто перетекла через двадцать футов, которые отделяли ее от Рубоса, и, прежде чем мирамец понял, что его атакуют, и поставил блок, она захватила его за торс, резко развернула, дважды воткнула свою латную рукавицу ему в печень, так что раздался треск сломанных ребер, а потом, подождав, пока рука противника по инерции стала подниматься чуть выше, поднырнула под нее и сломала в локтевом суставе через свое плечо.
Ничего подобного Лотар не видел ни разу в жизни. Он поднял скорость своего восприятия до такой степени, что еще немного, и даже свет застыл бы неподвижно во всем окружающем мире, а силуэт Бетии все равно оставался размытым. Он догадывался о том, что она делает, только миг спустя после того, как это происходило.
Прежде чем Рубос упал на песок, заливаясь кровью из открытого перелома руки, она снова стояла рядом с отцом, холодно разглядывая Лотара, словно мирамец больше ее не интересовал.
И лишь тогда до Лотара дошли слова, которые она произнесла прежде, чем атаковала Рубоса. Оказалось, она спросила:
- О чем с ними разговаривать?
Лотар потряс головой. Это было что-то невероятное. От поражения его не могло спасти никакое оружие - предстоял бой с заведомо превосходящим противником. Бой с предрешенным результатом - он, Драконий Оборотень, попросту был обречен на проигрыш.
Но чего-то они все же опасаются, решил Лотар. Ведь не зря же они появились тут только после того, как блокада Яйца Несбывшегося настолько ослабила их сигнал, что вывела Жалына из себя? Хорошо бы узнать, чего именно они опасаются.
Лотар скосил глаза. Сухмет стоял рядом, сжимая Утгелу. Слишком сильно он сжал ладони, слишком нервно ищет опору ногами, решил Лотар. Долго старик не продержится.
- Итак, - снова заговорил Жалын, - я все-таки жду, Желтоголовый. Или тебе больше нравится твоя кличка - Непобедимый? Могу тебя уверить, это чистое хвастовство. На свете достаточно бойцов, которые с тобой справятся даже без оружия.
- Вся хитрость в том, что они служат неправедной стороне, - проговорил Лотар.
- Ты тоже с нашей стороны, мальчишка, - проговорил Жалын. - Гханаши был идиот, каких мало, и потому не рассмотрел твой кармический закон, иначе он знал бы, что тебя нужно просто уничтожить, а не превращать в Черного Дракона. Но, как бы там ни было, ты Дракон, или, точнее, Драконий Оборотень, следовательно, нашего поля ягода. Просто ты еще не понял этого.
- Не понимаю, как кармический закон может повлиять на характер Черного Дракона? - спросил Лотар. Разговор действительно значил для него очень много.
- Очень просто. Карма как щит - не только предрекает, но и защищает смертного. У тебя была очень чистая карма, на редкость ясная, Желтоголовый. Такая встречается один раз на десяток миллионов. А Гханаши этого не увидел, хотя должен был. Он разобрал только, что ты ел сырое мясо, лил кровь и служил наемником, что не всегда, но часто свидетельствует о порочности. А твоя кармическая зависимость, -лицо Жалына перекосилось от ненависти, - искривила наговор, сбила магическую доминанту, и ты стал не Драконом, а Оборотнем, прислуживающим людям. Будь ты проклят за это, Лотар. Будь проклята земля, по которой ты ступаешь!
- Твоя ненависть, - мягко проговорил Сухмет, - свидетельствует, что ты боишься нас.
Лотар посмотрел на Рубоса. Он был без сознания. Ему нужно или очень быстро оказать помощь, или добить, чтобы не мучился. Но Лотар знал, что не сможет сделать второе, а первое ему недоступно, пока тут стоит этот Жалын со своей тренированной до неимоверного, колдовского совершенства дочкой.
Жалын хмыкнул:
- Я просто не хочу с тобой связываться, а это - не страх. Ты, может быть, не поверишь, но я мирное существо. Поэтому я даю тебе возможность уйти, если...
Лотар принял решение. Он покачал головой:
- Нет, Жалын.
Демон вздохнул, обмяк. Он понял, что теперь слова не имеют смысла. Отступил на полшага в сторону и холодно произнес:
- Ну что же, Лотар, тогда - умри.

Глава 39

Лотар пошел по кругу, словно хотел подойти к Жалыну сбоку. На самом деле он разминал ноги, чтобы быть готовым ко всему. Сухмет тащился рядом, конец его Утгелы, подвешенный в воздухе на уровне глаз, чуть подрагивал.
Плохо, решил Лотар, он слишком волнуется, пользы от него будет немного. Но он должен, по крайней мере, думать. Думать, как справиться с этими демонами, негодяями, злодеями... Если это вообще в наших силах.
- Спокойно, господин, - вдруг проговорил Сухмет.
Лотару так хотелось бы, чтобы он был прав, но все было как раз совсем неспокойно.
Лотар шагнул вперед и нанес два легких, секущих удара Гвинедом, одновременно прикрывая грудь и живот Акифом. От ударов Бетия ушла так уверенно и грациозно, что Лотар против воли восхитился степенью ее готовности, - она просто отклонилась назад, так что ее торс на миг повис параллельно земле, а потом выпрямилась, даже не моргнув.
Тогда Лотар ударил Акифом снизу, предварительно прижав ее выпадом Гвинеда сверху, но сразу же понял, что машет клинками слишком медленно - она уже стояла в полутора саженях в стороне. Теперь Лотар находился между Жалыном и Бетией. Но он не тешил себя иллюзиями. Стоило ему попробовать атаковать папашу, как дочь расправилась бы с ним со стремительностью молнии. О Жалыне на время следовало забыть. Иначе он просто не выживет.
Он снова прошелся вокруг Бетии, ощущая исходящую от нее слабую, почти незаметную ауру. Такой свежий и чистый поток энергии мог бы иметь ребенок, но только на сей раз это было свидетельство совершенства бойца, настолько превосходящего Лотара, насколько он превосходил обычного человека, например, Рубоса.
Вдруг в руках Сухмета, который благоразумно не отставал, появилось что-то очень подозрительное. Лотар осторожно попытался понять магическим видением, что это такое. То, что он увидел, было очень опасно. Он заорал:
- Нет, Сухмет!..
Но было поздно. Это оказался сурикен, только не совсем обыкновенный, потому что его практически невозможно было увидеть в воздухе - грани его были так заострены, что становились невидимыми от вращения...
Бетия стояла до тех пор, пока сурикен пролетел примерно половину разделяющего их расстояния, а потом стала действовать. Она встала чуть устойчивей, потом едва ли не лениво сняла сурикен с воздуха, как иные домохозяйки неторопливо снимают с полки кувшин для воды, и швырнула его назад с такой силой и точностью, что Лотар впервые в жизни почувствовал, что Гвинед просто не успевает - он слишком массивен.
Он отбил сурикен Акифом, а потом еще и еще один, потому что Сухмет, конечно, выпулил с полдесятка сурикенов. Бетия отбрасывала их назад, как автомат, и все их приходилось ловить, чтобы они не располосовали беспомощного старика, как рождественскую свинью.
И вдруг Сухмет сделал такое, чего от него не ожидал даже Лотар. Удар - и в латную перчатку Бетии вонзился острый, как сама Сухметова ярость, калтроп - проволочный еж, который был настолько же опаснее обычного сурикена, насколько меч опаснее кухонного ножа. И Сухмет не кидал его, он его телепортировал... То есть калтроп пролетел разделяющее их расстояние практически мгновенно... И все-таки она успела среагировать.
- Неплохо, раб, - произнесла Бетия тонким от скорости произносимых звуков голосом. - Ты думал, что я буду действовать механически, как заведенная, и ты меня поймаешь... Нужно будет запомнить этот прием, чтобы использовать против таких дурачков, как ты.
Сухмет, как показалось Лотару, разозлился. Он вообще никогда не терял присутствия духа, но на этот раз, похоже, его нервы не выдержали. Он вдруг сунул Утгелу за пояс, встал в позицию колдовской атаки, выволок откуда-то посох Гурама и обрушил на Бетию такой каскад огненных струй, что они должны были оплавить даже песок, на котором она стояла...
Когда дым рассеялся, они увидели, что Бетия, довольная собой и своим папашей, усмехалась. Она была невредима. Все, что могло причинить ей хотя бы малейший урон, блокировал Жалын, который стоял в десятке саженей от дочки, но был включен в поединок не меньше, чем боевая перчатка Бетии. По его позе стало ясно, что он не пропустит даже намека на колдовскую атаку, не то что какие-то медленные и неповоротливые огненные струи.
Сухмет снова взял в руки саблю.
- Они неплохо подготовились, господин мой, - прошептал он.
- Я это заметил, - ответил Лотар.
Так, по крайней мере, от Рубоса я ее отвел, подумал он. Теперь мирамца постигнет та судьба, какую мы себе отвоюем. Но пока, по крайней мере, ему хуже не сделают.
Потом он попробовал атаковать девчонку простыми, как учебная ката, связками. Весь фокус был только в том, что удары следовали очень быстро и с разных сторон. Теоретически, если не знать последовательности этих атак, уйти от них было невозможно. Под какую-нибудь, пусть и совсем шальную, противник поневоле попадал, и получал пару дюймов стали в мускулы плеч, или в живот, или в спину. Конечно, как всегда бывает при очень быстрых выпадах, на контрольный удар рассчитывать не приходилось, но хоть посечь ее Лотар все-таки рассчитывал...
Бетия справилась и с этим. Игра ее даже развеселила, она рассмеялась в голос от удовольствия, когда ушла от последней, самой головоломной связки, причем Сухмет, который ее придумал, очень собой гордился, да и Лотар считал, что она должна быть результативной. Но Бетия ушла от всех ловушек, не зная ни одной из них заранее, - просто на реакции и совершенном владении телом. Еще полчаса назад Лотар полагал, что это в принципе невозможно, но теперь видел, что был неправ.
А пока он вымахался, как говорят фехтовальщики: дыхание его сбилось, руки напряглись. Зато восприятие стало чуть-чуть быстрее, чем обычно, потому что Желтоголовый психологически приспособился к скорости... Или, наоборот, он стал чуть медлительнее из-за усталости? Лотар уже не знал ответа на эти вопросы. И еще он понял, что бойцам с его техникой следовало атаковать эту девушку только вдесятером, и желательно, когда ее ноги будут плотно связаны веревкой.
- Ладно, - проговорил он, пытаясь успокоиться, - мы показали, на что способны, теперь предоставим слово даме.
Бетия все еще смеялась:
- Ты даже не коснулся меня, Непобедимый.
- Удача не на моей стороне сегодня.
- Удача для тебя началась и кончилась, когда твой мальчишка накинул на себя твой плащ, и я ошиблась, потому что стреляла из межвременья. А теперь все вершит не удача, недоумок, а выучка.
Лотар сокрушенно вздохнул и чуть заметно поклонился:
- Я привык уважать соперника, а вот ты нарушаешь эту часть боевого кодекса.
Последние слова он произнес по-восточному. Несомненно, она лучше знала восточную бойцовскую терминологию, чем неуклюжие и грубые термины Запада.
Она снова усмехнулась:
- Я уважала тебя, когда собиралась биться, но теперь...
Вдруг Лотар понял, что потерял Сухмета из виду. Он быстро огляделся. Восточник пытался атаковать Жалына, причем делал это так неловко, что оказался слишком далеко от Лотара. Это сразу же поняла и Бетия.
Со страшным воплем, который был явно изобретен не для девичьего горла, она бросилась вперед, и напала на Сухмета, слишком долго замахивающегося на Жалына.
Лотар едва успел за ней. Но немного все-таки опоздал. Она уже вырвала Утгелу из руки Сухмета, уже обработала его спину своим закованным в доспех кулачком и пыталась сломать основание черепа, когда Лотар отчаянной атакой все-таки заставил ее отступить.
Но только после того, как Бетия пропустила удар. Правда, один-единственный и очень легкий. Однако на ее совершенной груди появилась неширокая полоска разрезанной кожи и струйка крови.
Знать бы, что заставило ее ошибиться, подумал Лотар, попытался бы повторить... Но, посмотрев на лежащего бессильно, хотя еще и в сознании, Сухмета, на довольно улыбающегося и почти невредимого Жалына, он понял, что повторить эту атаку больше не сумеет. Просто у него нет второго Сухмета.
Он еще раз посмотрел на Жалына. Тот храбрился, а еще мгновение назад был откровенно испуган. Даже теперь он был еще бледен, покусывал свои пухленькие губы, а руки его слегка дрожали, когда он смахивал каплю пота со лба.
Это почувствовала и Бетия. И тогда она разозлилась. Она встала в совершенно расслабленную позу и невыразительным, как шелест ветра в тростнике, голосом прошептала:
- Ну, все, Желтоголовый, теперь тебе конец.
Дальше началось что-то невероятное. Для начала она поймала последовательно оба клинка Лотара в захват, который неожиданно открылся на ее перчатке, и вырвала их так же легко, как взрослые вынимают нож из рук несмышленого ребенка. Потом принялась колотить ногами, да так точно и сильно, словно это были чудовищные, неостановимые маховики какой-то машины, которая забивает одну сваю за другой, только сегодня каждой сваей оказывался Лотар...
Он хотел было блокироваться, но потом понял, что она легко обходит его блоки и все равно достает его грудь, живот и бока. А когда он попробовал уклоняться, то получилось еще хуже - она подлавливала его и била на встречном движении, что было еще больнее.
Очутившись наконец на песке, практически потеряв всякое представление о том, что и как с ним происходит, Лотар вдруг осознал, что она не будет его добивать в таком нелепом, лежачем положении. Пока он лежал, она ходила вокруг, невредимая, свежая, как роза на утренней грядке, злая и прекрасная, недостижимая и непробиваемая ни для одной из его атак.
Он поднялся, и Бетия снова принялась бить его, но уже чуть-чуть слабее, чтобы он не потерял сознание, чтобы мог соображать, или двигаться, или... Зачем-то ей это нужно, тупо подумал Лотар, лишь в самом конце ослабив ее проникающий удар в область сердца, нанесенный из такого положения, из какого его невозможно было нанести...
Потом он снова поднялся, роняя на песок капли крови, смешанной со слюной, стекающей из челюсти, и приготовился к тому, чтобы умереть, тут-то он и понял, куда она гонит его своими ударили. А когда она в третий раз завалила его на песок, он уже не сомневался - она собиралась утопить его в янтарной скале, в Яйце Несбывшегося... Краем сознания он вдруг догадался, что тогда умрет с наибольшей пользой для Жалына, хотя непонятно, с какой именно.
И еще он заметил, что Сухмет, неподвижно лежа на песке, принялся что-то готовить. Знать бы что, подумал Лотар, оглядываясь на янтарный валун, который находился уже в десятке футов от его спины, попробовал бы помочь.
Теперь, когда его биозащита была пробита множество раз, когда он сам был измочален, как груша для отработки ударов, он чувствовал, что от янтарной скалы исходит странный, чуть кисловатый запах. Удивительно, подумал Лотар, как это я раньше не догадался, что можно воспринять эту штуку на запах? А на вкус?
- Скоро узнаешь, какова она на вкус, - ответила вдруг Бетия.
Неужели он заговорил вслух? Или она читает мысли?
- Знаешь, я не рвусь оказаться там.
- Тебя никто не спрашивает, Желтоголовый.
Она стояла над ним, подбирая ногу для последнего удара, чтобы втолкнуть его в эту ровную, блестящую, золотистую поверхность, от которой никто и никогда не может отлипнуть. Он вспомнил, как тонул в ней Санс, представил, как будет тонуть сам...
Но он знал, что своей мыслью маскирует то, что подготавливал Сухмет. Он думал об этом отчетливо и громко, приковывая к себе все внимание Бетии, заставляя ее успокоиться и стать еще более высокомерной, то есть хотя бы немного уязвимой...
Ее нога пошла чуть назад, чтобы удар был более размашистым. Она уже не очень торопилась. Она наслаждалась и готова была бить медленно, чтобы даже Сухмет мог это видеть во всех подробностях...
Оказалось, Сухмет этого и ждал. Он стремительно выбросил вперед руку. Жалын, который стоял в двадцати саженях, не ближе, выкрикнул что-то. А Лотар уже понял, что это и есть его последний шанс - нелепый, почти глупый, но единственный... И еще он понял, что именно должен сделать, чтобы все-таки не оказаться в этой прозрачной янтарной толще без дна.
Почти одновременно с презрительной усмешкой Бетии он поймал то, что Сухмет телепортировал ему. Это был Матрипост. Простой платок, который создает вокруг человека ровное течение времени, и даже самый быстрый противник, такой, как Бетия, не может преодолеть его слабую, очень ограниченную, но такую нужную для единственного движения защиту...
Нога ее двигалась теперь так медленно, что Лотар перехватил ее, как в учебном поединке, - намертво, за лодыжку. На лице Бетии появилось слабое, высокомерное удивление. Она еще ничего не понимала. Или соображать стала слишком тяжело, потому что для непривычного к Матрипосту бойца это внезапное замедление скорости и полный распад своих возможностей создавали, конечно, почти непереносимый стресс. Только и стресс развивался медленно - Лотар на это очень рассчитывал.
Он поставил ногу на ее живот и крутанулся через спину. И Бетия попалась. Она не смогла уйти от этого рывка, а когда поняла, что произошло, было уже поздно - ее плечо и часть ноги с чавкающим звуком врезались в янтарное Яйцо.
Она подергалась, пытаясь отлепиться, но это было невозможно. Лотар усмехнулся. Его рука тоже была почти до запястья утоплена в желтые запасы Несбывшегося, но он не очень переживал. Главное, что Бетия, кажется, теперь накрепко привязана и должна утонуть.
- Как ты это сделал? - Внезапно она поняла, что произошло, и завизжала: - Как я на это попалась?!
- Ну, это Матрипост, такой локальный замедлитель. Сухмет носил его с собой в выключенном состоянии, чтобы он не мешал своими полями. Но вот пришло время, и он сумел его включить... А я использовал. Если бы не этот платочек, ты бы, конечно, никогда на этот бросок не попалась. Ты - почти совершенный боец... - Помолчав, Лотар добавил: - Была.
Бетия снова подергалась, пытаясь высвободиться из янтарного плена. Но Лотар знал, что это невозможно. Да и она тоже это знала, надежда у нее осталась только одна. Она повернулась к Жалыну.
- Отец, - позвала она.
Жалын уже понял, что произошло. Бледный, с широко расставленными руками, он бежал вперед, совершенно потеряв голову от горя. Лотару на миг даже стало жаль его. Он не подозревал, что этот бездушный и старый, как мир, демон способен на теплые, живые чувства. Но делать было нечего. Это была война, и Лотар приготовился к следующему шагу.
Быстро нарастив на руке, погруженной в янтарь, твердую и непроницаемую, как хитин, корку, он сделал свою левую руку очень тонкой. Правда, она ослабела, но он надеялся, что левая ему больше не потребуется в этой драке. А для других драк он успеет ее восстановить...
Когда Жалын, что-то вереща от разочарования и ужаса, оказался рядом, Лотар кинул ему Матрипост, и снова добился своего. Движения Жалына, до того почти такие же совершенные, как у дочери, стали на миг замедленными. Ровно на тот миг, пока он отбивал платок, давая ему свободно упасть на песок. Но и этого было достаточно...
Лотар вырвал руку из своей затвердевшей кожи, словно вытащил ее из широкой и твердой перчатки, а потом прыгнул прямо, одновременно нанося сильный, крутящий удар Жалыну в затылок - толкающий его вперед, на эту скалу, способную все воспринять в себя без возврата.
Если бы Жалын не коснулся Матрипоста, он, без сомнения, увернулся бы. Но он пропустил этот удар...
Лотар приземлился на раскаленный песок спиной к обоим демонам, спиной к скале. Он не знал, достиг ли его удар цели, просто не почувствовал этого прикосновения ноги к затылку Жалына, потому что все его тело было одним сплошным куском боли. И прислушался, не поворачиваясь.
И лишь через десять долгих ударов сердца понял, что за его спиной царит мертвая, ужасающая тишина. Он повернулся. Жалын почти лежал на песке, но левое плечо и правое колено его находились в скале. Значит, он был приговорен к смерти так же верно, как Санс, попавший в эту ловушку, как многие существа, которых Жалын и до этого топил тут.
Бетия горящими от ненависти глазами смотрела на Лотара.
- Ты победил, Желтоголовый. Не ожидала, что так будет.
Лотар чуть усмехнулся разбитыми в кашу губами:
- Я и сам не ожидал. Ты и вправду очень хороша, Бетия. Мне жаль, что мы оказались врагами. Правда.
Тут он понял, что ноги не держат его больше, и сел. Прикосновение песка было невыносимо, но подняться Лотар не мог.
Бетия на миг прикрыла глаза.
- Лотар, в твоей власти еще спасти меня. Подними Акиф или свой меч и отсеки то, что у меня оказалось в этом плену... Взамен я готова дать тебе нерушимую клятву верности.
Сухмет что-то пробормотал. Впрочем, ему не нужно было даже говорить это вслух, чтобы Лотар уловил его идею.
- Нерушимую клятву ты уже дала - своему отцу. Ты не можешь давать другую. Мне очень жаль, Бетия, но...
Он отрицательно покачал головой. Бетия посмотрела на солнце, на отца, на Лотара.
- Это несправедливо, я не должна была проиграть! Отец, - с мукой в голосе произнесла она, - почему так получилось?
Лотар вздохнул:
- Ты проиграла по двум причинам. Во-первых, ты не научилась различать добро и зло, а это непозволительно для любого бойца - не знать, на какой стороне он дерется. А во-вторых, тебя не научили кланяться противнику.
- Кланяться - тебе? - Она фыркнула. - Много чести, Желтоголовый.
Лотар снова вздохнул:
- Если хочешь, Сухмет нашлет на тебя чары, и ты не почувствуешь, что тонешь в этом янтаре. - Он посмотрел на Жалына: - Я могу попросить его и для тебя, Жалын.
Демон всех времен поднял голову, его глаза были тусклыми, как оловянные бляхи. Он вряд ли понимал, что с ним происходит. Но все-таки проговорил:
- Жарна ни при чем, она ни в чем не замешана.
- Я знаю, ей ничто не грозит, - ответил Лотар. А потом вспомнил, что давно хотел задать вопрос и что теперь, наверное, самый подходящий момент. - Жалын, почему ты подарил мне Акиф?
Вдруг из-за его плеча прозвучал голос Сухмета. Оказалось, он поднялся и подошел к ним, понимая, что Лотар не сумеет до него добраться:
- На Востоке правитель, если хочет неожиданно наказать слугу, дарит ему какой-то очень приятный подарок. Как выкуп за жизнь, или плата за господское вероломство, или просто как оправдание неожиданного убийства. Раньше это казалось мне благородным, а теперь почему-то представляется подлым.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.