– Вы в порядке, друзья? Агент 013, то есть Очень Мудрый Зверек, так беспокоился за вас. Да и мы, признаться, тоже. Боялись – не успеем. Мудрый Зверек прискакал к нам на твоем коне, Алекс, бледный и перепуганный: когда он видел вас в последний раз, бандиты наступали. Мы тут же выкопали топор войны!
– Благодарю за помощь, вождь! А это преподобный Продидж Мэнсон из Хромой Собаки, он поможет нам с призраком Шерифа, – представил Алекс неожиданно смутившегося священника.
Зоркий Медведь нахмурился:
– Этот белый человек спаивал ирокезов. Он подсовывал им огненную воду сначала даром, а потом за большую плату. Но сообща мы преодолели эту проблему. На совете племени отчитывали слабых индейцев, стыдили, убеждая, что огненная вода погубит их. Кто уже не мог справиться сам, тех пришлось лечить шаману. Этот человек нам принес много бед, разрушенных семей, опустившихся охотников…
– Простите, я был страшным грешником, но с сегодняшнего дня раскаялся и больше не буду!
– Не будет, я вас уверяю, – весомо подтвердил федерал.
Зоркий Медведь смерил священника недоверчивым взглядом и на всякий случай приставил к конвою еще двух индейцев.
Нас повели к лошадям, которых охранял Храбрый Москит. Он радостно улыбнулся, увидев, что все живы. А я от души повизжала, вися на крутой шее моей противной Бастардки. Кобыла шумно фыркала и тыкалась мне под мышку плюшевым храпом. Вот так, всем скопом, мы вернулись в поселок верных индейцев. В операции освобождения заложников ирокезы не потеряли ни одного воина, разве что кто-то наколол себе ногу, наступив на колесико мексиканской шпоры.
В лагере нас сразу кинулись кормить жареным мясом и маисовыми лепешками, все страшно проголодались и ели так, что за ушами трещало. Суды и разборки было решено отложить до утра, а пока на боковую. Войдя в вигвам, я буквально рухнула с порога на шкуры, не раздеваясь и засыпая уже в момент падения, раскинув наподобие осьминога во все стороны руки и ноги. Коту места хватило – он уснул, свернувшись сбоку от меня клубочком. А вот суперагент, немного помявшись, улегся спать у входа, наверняка порадовавшись, что ночи еще теплые.
Когда утром он разбудил меня нежными поцелуями, я поняла, что агента 013 рядом нет и в ближайшие полчаса он точно не появится.
– Где кот?
– Сказал, что вернется через часок, какое-то там срочное дело, – ревниво бросил Алекс, не отрываясь от моей шеи и плеч.
– Что-то в последнее время он часто стал исчезать, – заметила я, запрокидывая голову и прикрывая глаза от удовольствия. – В Ирландии смылся в первый же вечер, тут уже в который раз. Причем ведь никак эти свои исчезновения не объясняет. Если бы умел врать – сказал бы, что он был на охоте или кошачью траву в лесу искал, радикулит замучил. А так только краснеет да бормочет что-то нечленораздельное себе под нос…
– Любимая, ты могла бы не отвлекаться? – обидчиво заметил Алекс, заглядывая мне в глаза в поисках совести. – У нас и так мало времени.
– Да, времени, как всегда, мало, даже на каникулах, – мурлыкнув, согласилась я.
– Давай уедем куда-нибудь вдвоем.
– А агент 013?
– Что агент 013?
– Как мы ему это объясним?
Я знала, что мы не сможем так сильно обидеть кота. Ни при каких условиях. Командор тоже это понимал. Но сейчас действительно мало времени, и было бы очень глупо его терять в спорах и сомнениях. Да, мрм…
Сегодняшней ночью все слишком устали, поэтому поход на могилу Шерифа и проведение повторного ритуала спокойно перенесли на после ужина. Отца Мэнсона хорошо охраняли, но статус пленного у индейцев своеобразный, так что бывший священник свободно гулял по поселку, живо интересуясь насущными делами ирокезов. А иногда и внося свою лепту по настроению. Помог детям собрать хворост для костра, активно расспрашивал индейских женщин о способах выделки кожи и изготовлении скобяных изделий. Целый час общался с местным шаманом, сухопарым старичком, не расстающимся с длинной курительной трубкой, размыто рассуждая на астральные темы. Зная, что шаманы умеют изгонять духов и привидений, я подумала: а почему же индейцы обратились за помощью к нам?
– Потому что, девочка моя, это «белое» привидение, призрак бледнолицего, – охотно пояснил Профессор. – Индейский шаман не властен над его судьбой. Привидение послушается только белого колдуна или чернокнижника.
– Выходит, преподобного можно классифицировать как чернокнижника? – поразилась я. С виду и не скажешь, ведь чернокнижник должен посвятить свою жизнь служению Сатане, творя зло на каждом шагу, а Мэнсон полон земных радостей и даже сам сочиняет церковные гимны. Думаю, его вчерашней исповеди в общих чертах вполне можно верить. Алекс еще с утра успел прояснить коту сложившуюся в его отсутствие ситуацию. Ведь агент 013 рассказ священника пропустил по вполне уважительным причинам.
– Н-нет, я, наверное, не так выразился, чернокнижником быть не обязательно. Но определенная система знаний, сублимирующих квинтэссенцию сведений о мире духов и…
Мы с котом болтали ногами и ждали обеда, целая коровья туша, жарившаяся на вертеле, подрумянивалась буквально на глазах. Еще минут десять – двадцать, и готово. Командор пропадал в гостях у вождя, конвоир священника упражнялся в метании томагавка. А на нашу команду все ирокезы смотрели теперь не только с уважением, но и с надеждой. Оказывается, вчера после нашего отбытия умер один пожилой индеец, одинокий охотник. Видимых травм на теле не было, он лишь успел сказать, что на него напал дух Бледнолицего Шерифа с требованием показать охотничью лицензию. Погребальный обряд совершили в тот же день, и племя пребывало в несколько нервном состоянии.
– Даже Алекс при случае может совершить обряд избавления от духа, нас этому учили. Я не могу, я – кот, существо маленькое. Кого-нибудь примерно моих габаритов – запросто, а вот двухметрового мужчину, конечно, не потяну. Но прежде хорошо бы узнать причину беспокойства духа, что возвращает его на землю, несмотря на заговоры святого отца? Если какой-нибудь невыполненный обет, то избавиться от него простеньким ритуалом невозможно.
– Но ведь шаман и не пробовал!
– Ты сама говорила, индейцы не знали, что Джоэл Гвурдстом захоронен на берегу Бобровой речки. Таблички-то там нет, мемориального камня тоже, да и сама могила расположена скорее ближе к Хромой Собаке. – Мурзик блаженно вдыхал аромат жарящейся говядины. – Ну что же это они так долго? А, благодарю вас, брат Резвая Черепаха!
Кот, потирая лапы, вежливо принял кусок филейного мяса на листе лопуха.
– Ну и как мы все-таки намерены спасти всех от призрака Шерифа? – поинтересовалась я, забирая свою порцию. Мой кусок был полит чесночным соусом, специально для меня. Сами ирокезы мясо даже не солили, а я в первый же день отказалась есть преснятину. Впредь еду для «друга Мудрого Зверька» подавали с отдельно приготовленным острым соусом.
После обеда мы пошли к Зоркому Медведю, оказывается, вождь хотел что-то нам сообщить. Кроме Алекса и вождя в вигваме находился еще один человек, Орлиное Перо, вечно сонный, толстый индеец из соседней деревни. Я вопросительно посмотрела на командора, но он только пожал плечами, показывая, что я все узнаю в свое время.
Вождь сразу взял серьезный тон:
– Друзья ирокезов, Орлиное Перо хотел сообщить вам кое-что важное, относящееся к делу Бледнолицего Призрака. Верьте ему до конца – Орлиное Перо очень уважаем среди индейцев, он дружит с Духом Снов.
– Любит поспать, что ли? – брякнула я.
Орлиное Перо, сидевший с самым значительным видом, несколько растерялся, а Зоркий Медведь непонимающе покосился на меня.
– Он видит вещие сны! Молчи, женщина, – раздраженно фыркнул кот, как всегда выставляя меня недалекой идиоткой.
– Так вот… он видел… Ну, он сейчас сам все расскажет. – Вождь кивнул Орлиному Перу. Тот немедленно закатил глаза и, слегка покачиваясь, густым тягучим басом с подвываниями приступил к повествованию:
– Вчера ночью Орлиное Перо видел со-о-н… Очень стра-а-анный и о-очень дли-и-инный со-о-он… Он в одиночку выслеживал Длинного Ко-огтя, а потом вы-ы-ышел на него один на один с го-о-олыми руками, у-у- у… мы долго боролись! Сверкал мой но-о-ож… блистали его гла-а-аза-а… Как я был храбр! Длинный Коготь рычал и пытался откусить Орлиному Перу голову, но я – оу-у-у…
– И кто же победил в конце концов? – нетерпеливо перебила я.
Все посмотрели на меня осуждающими взглядами. Нет, ребятушки, с меня одного священника хватит… Тут в Америке что-то слишком много любителей длинных рассказов, если не взять наконец инициативу в свои руки, так и придется все каникулы слушать чьи-то бесконечные «правдивые» истории.
– Победил Орлиное Перо, – наконец после нелегкой душевной борьбы сдался индеец. Видно, что его так и подмывало привести подробности, но, вопросительно посмотрев на вождя, он решился говорить по- человечески. – Летом Орлиное Перо еще видел сны, мно-о-ого! Поэтому он начал сначала, сны трудно припоминать, а вспомнив один, вспомнишь и следующий, так дойдешь до нужного. Орлиное Перо видел плохо пахнущего зверька, ваши братья называют его скунсом. Он был огромный, смотрел на Орлиное Перо и хотел что-то сказать ему. Орлиное Перо понял, что это сама Великая Мать Скунсов! Потом появился Бледнолицый Призрак. В глазах его был страх. Он кричал: «Уберите отсюда это гадкое животное! Оно преследует меня, я обречен, я умираю от вони!» Великая Мать медленно повернулась к нему задом, сейчас, сейчас, дайте вспомнить… Да, точно. Она подняла свой пушистый хвост, и… призрак Шерифа умер! Он задохнулся. Потом… потом все, все исчезло. Хуг!
– И что же это означает? – поинтересовался Алекс.
– То, что только скунс может победить духа Шерифа, – важно изрек Орлиное Перо, закатив глаза.
– Полный бред! – констатировала я. – Привидения – существа эфирные, с чего бы им бояться запахов… тоже эфирных… ой!
– А ведь действительно скунс постоянно появляется вслед за призраком, и при виде этого пушистого зверька Шериф исчезает, – напомнил Пушок. – Вспомните рассказ Оленьих Ног, и в городе мы тоже видели скунса. Вероятно, его появление и отпугивает призрака, неизвестно, что бы стало с Оленьими Ногами, не появись вовремя черно-белый зверек, и с тем несчастным пьяницей из Хромой Собаки, которого призрак взял на аркан.
– На самом деле это был Фрэнк Грубберт – Бешеный Крот, и мы зря его спасали, – поправил Алекс. – Однако складывается впечатление, будто скунс играет своеобразную роль петуха, который своим кукареканьем прогоняет нечисть.
– А пуская струю, скунс заставляет отступать духов – своеобразный американский вариант, – внесла свою лепту я, делая вид, что дошла до этого своим умом и самой первой.
– Ну что ж, значит, нам осталось отловить скунса, а лучше десяток, посадить их в мешок и закидать ими призрака, как только он появится, – хмыкнул кот, тишком точа когти о новенькую трубку вождя.
– Хорошо бы, но кто знает, где и в какой момент нам его ждать? – покачал головой командор.
– А может, должен явиться гигантский скунс, как во сне Орлиного Пера? Что толку в маленьком зверьке, размер струи просто несопоставим! Может, сон должен сбыться буквально? – Вытаращив глаза, я посмотрела на ребят, но выражения их лиц говорили, что ничего более нелепого они от меня еще не слышали, хотя слышали немало.
Жаль, но в результате спора ни к чему конкретно мы не пришли. Решили скунсов пока не ловить, пусть бедные вонючки живут спокойно и даже в неведении, что им серьезно грозила такая напасть. Зоркий Медведь с нами полностью согласился, но он, похоже, согласился бы со всем, потому что всю нашу научную дискуссию просто проспал.
Индейцы определяли время по луне. До полуночи оставалось полчаса. С нами собралось идти полдеревни, никак не меньше, хотя духов обычно вызывают в одиночку. Заметно волнующийся Мэнсон не возражал против группы поддержки, но зрители должны будут стоять на значительном отдалении за соснами. Все необходимое для проведения ритуала нашлось. Библия имелась у вождя (он умел читать), купил у бродячего торговца и был страшно рад, что пригодилась для большего дела, чем просто интересная книжка на ночь. Днем мои напарники куда-то смотались за дополнительным оборудованием. Мне тоже скучать не пришлось…
После обеда я была занята в мини-спектакле «Как Виннету сидел в плену у бандитов, или Самая волнительная ночь в жизни индейской девушки», представ в роли сказительницы. Всех ирокезов это страшно интересовало, а в отсутствие Алекса и кота утолять всеобщее любопытство, во всех подробностях, довелось мне. Врала напропалую, хвасталась – стыдно вспомнить, зрители были довольны по уши!
Когда наконец подошло время обряда, я уже была настолько возбуждена, что даже с некоторой враждебностью ожидала от ребят самого высокого результата. Разочарования я просто не перенесу… Зоркий Медведь и его племя не знали, что призрак уже не повинуется Мэнсону, они называли священника Хозяином Бледнолицего Духа и искренне верили, что сегодняшней ночью он вернет привидение в мир духов. Конечно, они не питали к нему симпатии, ведь именно он был косвенной причиной вчерашней гибели невинного индейца, не говоря уж о предыдущих трагедиях. Сколько бед он принес ирокезскому народу своим необдуманным поступком, когда первый раз в жизни вызвал дух Джоэла Гвурдстома. Так что стоит этой ночью не оправдать их надежд, и…
Похоже, и сам Мэнсон все хорошо понимал, потому что в какой-то момент даже попытался юркнуть за сосны и сбежать. Но его маневр был замечен и тут же пресечен бдительным конвоиром, не терявшим надежды после стольких испытаний доставить-таки преступника в федеральную тюрьму. Профессор всю дорогу просвещал меня. На сей раз предметом его лекции стала история экзерсизма.
– Деточка, духи умерших одолевали людей с незапамятных времен. Поэтому людям, хочешь не хочешь, методом проб и ошибок пришлось учиться избавляться от них, а самый верный способ – это вернуть призрака обратно в мир духов, откуда он и пришел. Методов было много, и с течением времени у одного и того же народа они трансформировались, набирались практического опыта, сортировались и оттачивались в деталях. Например, в Скандинавии этот ритуал носил название «ослиная грива» или «возвращение силой». Жрецы и мудрые люди заставляли привидение навсегда скрыться под землей руганью или даже всего лишь усилием воли.
Христианская церковь разработала свой ритуал экзерсизма. В обряд вошли заклинания, молитвы и пение псалмов. Разумеется, исполняли его специально обученные церковные служители. Тогда акцент делался на то, что все призраки – это служители Сатаны, поэтому и в заклинаниях произносили имя нечистого. Это звучало примерно так: «Я проклинаю тебя, Змей-искуситель, и именем твоего создателя, и именем создателя мира, именем Его! Того, кто в силах низвергнуть тебя в ад. Изыди, дьявол! Наполнись ужасом, и да наполнится ужасом армия твоя!» Экзерсист стоял в центре пентаграммы, под защитой святого круга. Ему нужны были Библия, распятие и сосуд со святой водой…
– Ага, плюс нехилые знания в голове, – добавила я.
– Ну, текст незамысловатый, выучить нетрудно, – махнул лапой кот. – Да и сам обряд, в принципе, довольно несложный.
– Угу, несложный, хотел бы я, чтобы кто-нибудь другой оказался на моем месте, – с упреком возразил наш бывший священник (о говорящем коте он уже знал).
Лихорадочно роясь в карманах, отец Мэнсон выудил кусок мела и нервно приступил к рисованию. Могила Шерифа оказалась неприметным бугорком на каменистом берегу горной речушки. Выводить прямые линии на мелкой гальке страшно неудобно, так что Алексу пришлось помогать, потому что у бедняги из-за трясущихся рук выходили закорюки какие-то, а вместо пентаграммы – шестилучевая звезда Давида (я давно подозревала, что он еще и тайный еврей!). Наконец мы оставили преподобного одного, теперь его очередь показать себя. Луна, против обыкновения (в такие-то мистические моменты), была неполная, так… жалкий серп в последней стадии дистрофии. Зато звезд за-ва-лись…
Мэнсон взял себя в руки и твердым голосом начал читать заклинание призыва. С того места, где мы стояли, слышно было не очень и видно так себе – ирокезы загораживали. Наконец призываемый явился…
Чувствовалось, что призрак Шерифа в данный момент находится в очень неплохой физической форме – сиял он ярко, да и габаритов был немаленьких. Привидение сидело на призрачном коне, и что-то не было заметно, будто оно только и думает о том, как бы поскорее обрести вечный покой. Нет, заставить его уйти будет очень сложно, и вряд ли такое дело по зубам бывшему священнику. Дух сложил руки на груди, молча слушая неубедительные призывы преподобного. Время от времени доносились выкрики: «Заклинаю тебя, Джоэл! Уходи! Уходи под землю!»
– А ему это надо? Что он там, под землей, забыл? – неоптимистично бормотала я себе под нос. – Балаган какой-то…
– Смотри! – ахнул кот, указывая лапой вперед.
– Вэк… Неужели Генри Гудзон? Не может быть!
На воде появился серебристо-белый корабль, окруженный романтичным призрачным сиянием, я хотела дернуть к реке, чтобы посмотреть поближе, но Алекс удержал меня, успев обхватить за талию.
– Стой, призрака нашего спугнешь! Нам сейчас нельзя рисковать.
Но, я думаю, в этот момент дух Долговязого Шерифа не обратил бы на меня внимания, даже если бы я начала махать перед его носом руками и пинать по коленке. Призрак Шерифа задрожал на ветру, не сводя глаз с высокой фигуры на борту корабля. Генри Гудзон стоял в центре, окруженный неподвижными безмолвными матросами. Выдержав эффектную паузу, он загрохотал на всю округу:
– Всем молчать, грот-мачту вам в брюхо! Мы опять не туда заплыли, черти нас дери! Эй вы там, две сухопутные задницы, я вас знаю. Хо-хо! Опять взяли неправильный курс?! И что, снова не знаете, где тут выход к морю, разрази вас гром? Тогда я сам выведу вас на чистую воду. Бездельники, чего стоите, поднимайте паруса!
Отец Мэнсон схватился за сердце и рухнул в обморок. Команда заторможенно выполняла приказ. А я почему-то думала о том, что редко кому удается развернуть морское судно, пусть и небольших габаритов, в узкой каменистой горной речке.
Но тут появился третий призрак! На берегу возникло огромное и на первый взгляд бесформенное привидение. За моей спиной восхищенно ахнул один из застывших в ступоре ирокезов – неудивительно, что им оказался водивший дружбу с Духом Снов толстяк Орлиное Перо.
– Великая Мать Скунсов! Я же говорил вам, говорил!
Бли-и-и-ин, это действительно был гигантский призрачный скунс, как во сне Орлиного Пера. При виде его и так уже доведенный до критического состояния дух Шерифа истерично завопил и начал медленно растворяться в воздухе. Но скунс был полон решимости его добить – повернулся спиной, задрал пушистый хвост (все затаили дыхание) и…
– Нет! Нет, отец, не уходи! Не смей! Ты мне нужен!
Березин Федор
Контровский Владимир
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Распопов Дмитрий
Маккэфри Энн