Чтение 20–й страницы книги ~Самый далекий берег~

давным-давно. И остановилась в выжидательной позе, заложив правую руку за
спину, обхватив тонкими пальцами левый локоть. Теперь воспитанный мужчина и
галантный офицер галактической пехоты просто обязан был подойти к даме, дабы
представиться и познакомиться.

И он подошел, искренне надеясь, что не выглядит сконфуженным вахлаком.
Хотя сознавал, что именно таковым только что и стал.

Все обстояло гораздо хуже, чем ему поначалу представилось.

Она была не просто красивая — красивых много и, что характерно,
Кирьянова всю жизнь отпугивали те из них, что выглядели утонченными,
совершенными и, как следствие, холодными куклами. Она была совсем другая, с
открытым — но отнюдь не наивным, не простоватым! — личиком, искренней улыбкой и
веселыми синими глазами. Таких девушек удачнее всего называть славными. И в
том-то вся беда, что именно такая славная девочка способна разбить сердце
вдребезги быстрее и надежнее, чем роковая красавица типа
«я-только-что-с-подиума». Ведь вполне может оказаться так, что ты ей, такой
славной, ну совершенно не нужен, жила без тебя и дальше проживет, и ох как
несладко тогда придется...

Он подумал, что нужно отсюда побыстрее убираться, пробормотав наспех
пару вежливых фраз о погоде — и остался на месте.

— Вы случайно не привидение? — спросила девушка с наигранным ужасом.

— Странно, — сказал Кирьянов. — Я о вас поначалу то же самое подумал.

— А давайте поставим эксперимент... — Она легонько постучала двумя
пальчиками по его плечу пониже погона, с тем же наигранно-веселым ужасом. —
Нет, на бесплотного духа вроде не похожи, добротная казенная ткань и
пресловутое крепкое мужское плечо...

— Вы в лучшем положении.

— То есть?

— Вы-то уже убедились, что я не бесплотный дух, а я...

— Вот и убедитесь, — сказала она то ли кокетливо, то ли насмешливо.

Она смотрела так простодушно и невинно, что это было не хуже изощренной
насмешки — но не прикажете ли пасовать перед соплюшкой раза в два моложе тебя,
слишком хорошо знающей о своем очаровании? Решительно протянув руку, Кирьянов
сомкнул пальцы вокруг ее тонкого запястья.

— Результат? — поинтересовалась она лукаво.

— Вот теперь и я, со своей стороны, уверен, что вы не бесплотный дух, а
создание вполне материальное, — сказал Кирьянов. — Не стоит даже добавлять, что
очаровательное, вы это и без меня знаете бог ведает с каких пор... Вот и внесли
ясность, а? Два материальных создания... Я вас еще не видел в поселке...

— И немудрено. Вовсе я не из поселка.

— Шутите? — удивился он искренне.

— Отнюдь, сказала графиня. Во-он я откуда... — Она повернулась и
указала на дальний конец озера. — Видите, там, за беседкой, в распадке, стена
проглядывает?

Кирьянов присмотрелся. И точно, в глубине распадка, за старой дощатой
беседкой, хоть и неплохо сохранившейся, но принадлежавшей явно к тому времени,
что и заброшенные дома, виднелась между тонкими желтыми стволами
светло-коричневая стена с двумя высокими окнами, гораздо более современной
постройки.

— Странно, — сказал он. — Мне про этот дом ничего не рассказывали.

— Вы новенький, ага?

— Есть грех.

— Вы не смущайтесь, я все равно не из «стареньких», — сказала девушка,
вмиг вернув прежнюю непринужденность одной-единственной улыбкой. — Я, к
сожалению, человек неискоренимо штатский. Мало того, я, как ни прискорбно
признаться, имею к Структуре лишь косвенное отношение. Я, господин офицер,
обыкновенная генеральская дочка. Ужасно, правда?

— Почему?

— Потому что жизнь далека от нормальной. Штабные хлыщи ухлестывают
невыносимо развязно, полагая себя чем-то вроде неотразимых преображенцев
старого времени, а обычные офицеры в большинстве своем от генеральской дочки на
всякий случай шарахаются. А я — создание бойкое, в общем, не особенно
беспутное, но определенно непосредственное. И жажду простого человеческого
общения во всех его проявлениях. Особенно если уточнить, что в этом шикарном
доме отдыха человеческим общением и не пахнет.

— А, так это дом отдыха...

— Ну да, — сказала девушка. — Небольшой такой и вовсе не престижный, не
то что «Фиолетовые пески» или «Туманность» — очень уж здесь скучная, ничем не
примечательная планета. Там сейчас только я и какой-то ветхий дедушка с тремя
генеральскими кометами на погонах. По виду и общему состоянию — современник
братьев Монгольфье. Как ни столкнемся в столовой или на веранде, только и
рассказывает, как он прокладывал трассу через гравиловушку у какой-то двойной
звезды с непроизносимым названием — лет этак триста тому. Ну, не триста,
конечно, а всего-то тридцать, я от отчаяния посмотрела в Информаторин: это было
совершенно рядовое предприятие в свое время, вроде постройки обыкновенного
земного моста через какую-нибудь Лопушайку. Ну, я так и подозревала...
Рехнуться можно! Я давно уже хотела зайти к вам в поселок, в гости, но неудобно
как-то. Совершенно не представляю, как зайти ни с того ни с сего и сказать:
«Здрасте, мне скучно, я живу по соседству..» Вы там, наверное, по уши в работе,
про вас та-акое рассказывают... Те же штабисты. Между прочим, я — Тая.

— Константин, — сказал он, твердо решив обойтись без отчества, он
все-таки не престарелый генерал с тремя кометами на погонах. — Обер-поручик
Кирьянов.

— Что обер-поручик, я и сама вижу, — сказала Тая. — Я ж как-никак
генеральская дочка, мне в таких вещах положено сызмальства разбираться... или с
сыздевичества, так вернее, хотя и неграмотно... Значит, вы и есть один из этих
загадочных суперменов? Галактический спецназ в сверкающих скафандрах, рыцари и
витязи? Что же вы молчите? Военная тайна? Вы что, нисколечко не хотите
произвести впечатление на великосветскую дурочку?

И она старательно придала лицу выражение, по ее мнению, как раз
приличествующее дурочке из высшего света. Вот только ничего не получилось, она
так и осталась собой — созданием определенно умным, лукавым и острым на язык...

— Да нет, — сказал Кирьянов. — Меня никто не предупреждал о
необходимости хранить военную тайну, даже перечня тайн не показывали. Я
подозреваю, его не существует вообще — в силу специфики службы.

— Ой, какая казенщина... Расскажите что-нибудь из героических будней.
— Да это попросту работа, — пожал он плечами.

— Ну, в таком случае соврите что-нибудь завлекательное, что вам стоит?
Знаете, какие байки штабисты разводят! Даже мне, существу юному и
неискушенному, ясно, что это чистейшей воды побрехушки. Но завлекательно, спасу
нет... — Тая прищурилась. — Знаете, а мне нравится, что вы от меня не
шарахаетесь. Совершенно нормальный обер-поручик...

— Хотите страшный секрет? — спросил Кирьянов почти непринужденно. — Я
не армеец, я пожарный. У меня просто нет такого рефлекса — шарахаться от
генералов и уж тем более от их очаровательных дочек. Исключительно оттого, что
пожарный генерал — это явление, знакомое лишь теоретически, существующее где-то
на космическом отдалении. Вот вы на Земле видели когда-нибудь пожарного
генерала?

Она старательно подумала, округлила глаза:

— А вы знаете, нет... Военных, из Структуры, из органов — сколько
угодно. Но пожарных — ни разу в жизни.

— Вот то-то, — сказал Кирьянов. — Эта форма в Галактике встречается
крайне редко. Я лично прослужил семнадцать лет и за это время пожарных
генералов видел только дважды, да и то издали, в президиуме огромного зала...

— Понятно... У вас бывают какие-нибудь дискотеки?

— Честно говоря, у нас бывают пьянки, — сказал Кирьянов. — Может, и
танцы случаются, но я совсем недавно здесь.

— Понятно, — повторила Тая. — Будни захолустного гарнизона а
натюрель... Выходит, вы от скуки забрели в эти развалины?

— А что здесь, кстати, было раньше, вы не знаете?

— Представления не имею, — безмятежно сказала Тая. — Я же не в
Структуре, я в МГУ учусь и не горю желанием продолжать семейные традиции, в
Структуру уходить. Моя специальность — иностранные языки, а на это
существование Структуры как-то не влияет... Что-то тут, конечно, было в
стародавние времена, это и дураку ясно. Какая-нибудь «точка» из прежних времен.
Так и побросали все почему-то — совсем как в «Руслане и Людмиле», только здесь
нет никакой говорящей головы, вообще ничего нет, даже привидений, я специально
интересовалась. А от этого вовсе уж уныло. Водись здесь привидения, можно было
бы ночью наведаться, издали посмотреть осторожненько, чтобы не уволокли, чего
доброго... Но привидений, увы, не бывает. Совсем. Отец давно служит в Структуре
и ни о чем подобном не слышал...

«Вполне согласен, если речь идет о призраках людей, — подумал он
мрачно. — А как быть с призраком голоса, который десяток лет блуждает по
заброшенным линиям космической спецсвязи? Тут все не так просто... Особенно
если учесть, что научного объяснения понятия «призрак» никто пока не дал...»

— Давайте искупаемся, а? — предложила Тая. — Я, собственно, за этим
сюда и пришла. Вода здесь чудесная. У меня купальник под платьем, так что не
спешите отворачиваться с ханжеским видом.

Она одним гибким движением сбросила через голову платье и осталась в
красном купальнике из тех, новомодных и современных, что призваны главным
образом открывать нескромному взору все, достойное внимания, а если что и
скрывают, то сущий мизер. Аккуратно положила платье в желтую траву неподалеку
от берега и, оглянувшись на Кирьянова с веселой подначкой, прыгнула прямо с
того места, где стояла.

Кирьянов с уважением покрутил головой - девчонка вошла в воду, как
клинок в ножны, без малейшего всплеска, без брызг. Чувствовался немалый навык.
На поверхность она вынырнула метрах в двадцати от низкого берега и, не
оглядываясь, уверенным кролем пошла к середине озера. Светлые волосы, отяжелев,
облепили плечи, крохотные волны раскачивали широкие листья здешних кувшинок, и
Кирьянов вновь ощутил мимолетний приступ грусти.

А потом без всяких колебаний принялся раздеваться, кое-как свалив