АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Там и заночуем, - заявила королева.
Я смолчал, не нравится, когда вот так решают через мою голову, все-таки я здесь генералиссимус, но смолчал, в самом деле там и заночуем, заодно пополним запасы, узнаем новости
Кони пошли быстрее, тоже услышали про отдых, про постоялый двор, где свежий овес и холодная ключевая вода, ворон остался дремать на плече, волк унесся вперед, а через полчаса на горизонте заблистали в лучах вечернего солнца красные стены и крыши. Я сперва решил, что все из обожженного кирпича, но это оказался лишь отсвет закатного солнца, хотя крыши в самом деле крыты красной черепицей.
Дорога стала шире, но пустая по-прежнему. Городская стена приближалась, добротная, хоть и деревянная, ворота широко распахнуты, я не заметил стражей, мы приблизились, я въехал первый, огляделся. В густой тени у ворот деревянная будочка, в окошке что-то мелькнуло, высунулось бородатое лицо.
- Добрый вечер! - крикнул я. - Гостей принимаете?
- Заезжай, - ответил дребезжащий голос. - Сегодня плату не берем, не берем...
Я усмехнулся, махнул рукой своим. Королева и волк миновали арку. От закатного солнца пролегли густые тени, разделив улицы острым частоколом. Постоялый двор оказался близко, да и городок невелик, ворота тоже распахнуты. От городской ратуши во дворе густая тень, там в прохладе толстая баба вытаскивает из колодца бадью с водой, хлипкий мужичок, пригорюнившись, восседает на дубовой колоде для рубки дров, отдыхает после жаркого трудового дня.
Королева начала было слезать, я обратился к парню, подбежавшему взять повод:
- Скажи-ка, любезный, на третьем этаже есть свободные комнаты?
- Есть, - ответил он не задумываясь, - они там все свободны!
- Это хорошо, - ответил я медленно, сердце лихорадочно стучит, в голове сотни мыслей, я рассчитывал на другой ответ, пришлось самому внимательнее всмотреться в здание, потом вроде бы с удивлением воскликнул: - Что же ты врешь, любезный! У вас же нет третьего этажа!
Парень оглянулся, замер на мгновение, обернулся ко мне с виноватой улыбкой:
- Да, верно, я даже не подумал!.. Знаю, что верхний свободен весь, вот и сказал...
Королева смотрела на меня с недоумением, я выпрямился в седле, произнес с сильным сокрушением в голосе:
- Очень жаль. Обет не позволяет мне останавливаться на постоялом дворе ниже, чем на третьем этаже.
Я начал поворачивать коня, парень обеспокоился, вскрикнул:
- Благородный господин, но не будете же ночевать у костра?.. Здесь нет дома с тремя этажами!
Я ответил надменно:
- Тогда мы устроимся у костра на городской площади. Бывай!
- Там нет костра!
- Разведем, - заявил я.
Этот ответ, как ни странно, успокоил, зато взъярилась королева, от нее полетели искры, как от хорошо вымытой и просушенной кошки, по шерсти которой в темноте водят щеткой. Глаза вообще метнули молнию, даже две, шипящие и колючие.
- Ты как хочешь, - заявила она, - а я никаких дурацких обетов не давала! Я остаюсь здесь. Встретимся утром.
- Нет, - отрезал я. - Или мы все вместе, или уезжаю сейчас же. Насовсем. И занимайтесь сестрой сами, а я, освобожденный от просьбы короля Гарторикса, еду по своему делу.
Она топнула ногой, забыв, что еще в седле, получилось очень мило:
- Это нелепо!
- С точки зрения женщины, - сообщил я. - А вот с точки зрения человека...
- Ты еще и дерзишь?
- Кто в походе старший? - спросил я. - Если бунт на корабле... то как хотите, Ваше Величество. Я не буду подавлять революцию аристократии против трудового народа. Я - гуманист.
Я повернул коня, волк и ворон на этот раз последовали беспрекословно. Уже за воротами постоялого двора я украдкой оглянулся, стараясь проделать не слишком явно. Королева, что уже покинула седло, в бессильной ярости смотрела вслед, но затем - до чего женщины практичнее мужчин! - спрятала жало до подходящего случая, кивком велела подвести ей коня. Как я и ожидал, парнишка, принимающий коней, совсем не возражал, как должен бы. Я покосился на волка, тот ответил понимающим оскалом, шерсть на загривке встала дыбом. Ворон нахохлился, втянул голову в плечи, держится вроде бы как обычно, но я заметил, что инстинктивно жмется ближе, царапая ухо жесткими перьями.
Когда подъезжали к городской площади, нас догнал стук копыт. Королева поравнялась с нами, разъяренная, как кошка, которую ударили палкой по голове, а потом еще и пнули.
- Что это значит? Я не буду ночевать у костра на площади.
- Ну?
- Всем на посмешище! Люди в домах, на постоялых дворах, а мы с какими-то бродягами на площади?
Я огляделся, заметил равнодушно:
- Здесь нет никого.
Она вскипела еще сильнее:
- Вот, даже бродяги здесь спят в гостинице!.. Спать у костра в лесу - понятно, но в городе? Ты куда едешь, дурак?
- От дурака слышу, - ответил я хладнокровно. - Ваше Величество, вы поклялись слушаться меня. И что это за выбрыки? Что за коники?
Мы уже миновали городскую площадь, впереди тесная улочка, я насторожился, пальцы сами приподнялись и проверили рукоять меча. Конь всхрапывал, тревожно прядал ушами. Королева смотрела то на меня, то на волка, у того шерсть дыбом, жмется к конским ногам, чуть ли не путается между ними, проговорила наконец чуть спокойнее:
- Но в чем дело?.. Почему из-за твоих дурацких обетов мы все?..
- Обеты ни при чем, - пояснил я. - Вы, Ваше Величество, слишком много нюхали благовоний. И прочих марихуан. У вас нюх отбит на опасности, остался только на комплименты. А вот я в комплиментах не нуждаюсь, и так знаю, какой я замечательный, ведь все люди как люди, а я само совершенство, потому сразу зачуял...
- Что?
- Неладное, - ответил я шепотом. - Неладное, Ваше красивое Величество!
Она в недоумении оглянулась. Дома проплывают чистенькие, светлые, залитые багровостью заходящего солнца, все тихо и мирно. Чересчур тихо и мирно. Даже нет привычного галдежа на улицах. Люди иногда выглядывают из окон, два-три раза видели группки мирно беседующих в тени деревьев. То ли обедают, то ли пьют чай. Нам помахали руками, я вежливо помахал в ответ.
- А в чем неладное?
Я указал на волка:
- Он тоже чует. Верно, волк? И ворон чует. Так что нас трое против одного.
Она выговорила надменно:
- Я - королева!
- А у нас здесь демократия, - сообщил я. - Все равны. Даже гомосеки... нет, это я перегнул, гомосеки и кошатники все-таки не люди, но остальные, даже лесбияны, - люди с правом голоса.
Она задыхалась от гнева, глаза метали молнии. Впереди показались противоположные ворота. Волк насторожился еще больше, ворон тревожно каркнул. Я как можно шире развернул грудь, сделал морду ящиком, глаза мои зыркнули на лук справа, на щит слева. Королева умолкла в недоумении.
Ворота приблизились, створки закрыты. Из будочки выглянул стражник, я сказал издали:
- Открывай ворота!
- Что случилось? - спросил он.
- Просто еду дальше, - сообщил я.
Он удивился:
- Не отдохнув в нашем городе? У вас конь устал, одежда женщины покрыта пылью...
Я прорычал:
- Отворяй ворота!
Королева сказала раздраженно:
- Что плохого, что эти люди хотят заработать несколько монет, предоставив нам отдых в их городе?
Я потащил меч из ножен, недобро ухмыльнулся.
- Буду рубить ворота, - сообщил им буднично. - С кем о заклад, что с трех ударов продырявлю?
Стражник заколебался, взглянул на меня, на меч, глаза стрельнули взглядом на залитую жгучим солнцем площадку перед воротами. Оставаясь в тени, пробормотал:
- Ладно, сейчас открою...
Исчез в будочке, загромыхало, ворота медленно поднялись. Мы уже отъехали на сотню шагов, я оглянулся, ворота так и остались с поднятой решеткой. Шерсть на загривке волка медленно опустилась, он прерывисто вздохнул. Ворон перестал топорщить перья. Королева переводила непонимающий взгляд с одного на другого, спросила с откровенной враждебностью:
- Ну и что все это значит?
- Это не люди, - ответил я коротко. Взглянул на волка: - А ты что почуял?
- То же, - прорычал он. - Не совсем люди.... хотя немножко и люди. Но и не звери - точно.
Королева ахнула, а ворон взлетел, сделал над нами круг, широко растопыривая крылья под солнцем, что уже наполовину погрузилось за край земли, прокаркал:
- Я думал - вампиры, но те вообще днем спят... Говорят, в гробах!
- Полувампиры, - сказал волк. - Такие бывают? Эти только под прямое солнце не выходили, заметили? А в тени могут сидеть без страха. Или со страхом, но, чтобы заманить свежее мясо, на какие только неудобства не пойдешь?
Королева ахнула снова, сказала торопливо:
- Так зачем же уезжаем?
- А что делать?
- Надо было предупредить отцов города! Пусть соберут стражников, очистят от вампиров, пока те не начали уничтожать жителей!
Я покосился на ее раскрасневшееся возмущенное лицо:
- Во-первых, нам никто не поверит.
Я замолчал, пустил коня вскачь. Королева отстала, но тут же сзади послышался перестук копыт, ее кобылка зашла с правой стороны, она, королева, а не кобылка, спросила требовательно:
- А во-вторых?
- Во-вторых, отцы города и стражники тоже вампиры, - сообщил я сочувствующе. - Разве не видно, как тот не хотел нас выпускать за ворота? Но на солнце не вышел!
Волк напомнил на бегу:
- А на постоялом дворе сразу успокоился, когда узнал, что никуда не уедем, а останемся ночевать на городской площади! Ночью бы пришли за нами.
Королева зябко повела плечами:
- Это значит... что власть Хозяина Тьмы достигла уже и сюда. Прости меня, что я накричала.
Я ответил с некоторой неловкостью:
- Пустяки. Это вы меня удивляете, Ваше Величество.
- Дуростью?
- Нет, дурость для вас норма, вы же красивая женщина, даже очень красивая, а вот что признали свою неправоту, это ж ни в какие ворота не лезет! У мужчин есть негласное правило: когда женщина не права, нужно у нее попросить прощения и замолчать. А женщина права всегда, у нее есть интуиция, а это такое поразительное чутье, которое подсказывает женщине, что она права, независимо от того, права она или нет.
Она слушала сперва с интересом, даже с удовольствием, я же в чем-то даже похвалил, наконец рассердилась:
- Бред какой-то!.. Когда я не права, я говорю это сразу. Просто это бывает очень редко!
- Если женщина сердится, - сказал я кротко, - значит, она не только не права, но и понимает это. Так что извините, Ваше Величество, ах-ах, извините!.. Однако ночевать придется все же в открытом поле.
Она зябко передернула плечами:
- Я предпочла бы в лесу.
- Не страшно?
- Уже привыкла. Там хоть ветки вместо крыши. И деревья как стены.
Я посмотрел на догорающий закат, сказал оптимистично:
- Скажите спасибо, что ночью не будет дождя... хотя не уверен.
- А что, может быть дождь?
Я снова посмотрел на пылающее небо:
- Скорее ливень с градом. А град размером с кулак. Такой полностью выбивает скот, если застанет в поле, пробивает крыши в хлеву и все равно убивает скот, а ураган уносит мясо и кости... Впрочем, я в приметах не Копенгаген. Я герой, а не метеобюро на палочке.
Глава 6
Заходящее солнце светило в спины, от нас протянулись тени, длинные, как продовольственные реформы. Мы были еще в полумиле от рощи, ее я наметил для ночлега, когда тени достигли деревьев и сунули головы в темноту. О том, что солнце опустилось, возвестила полная тишина, дневные кузнечики стрекотать перестали, а ночные еще не начали, одновременно на мир лег торжественный полумрак, а в небе красиво и величаво возгорались багровые громады облаков, целые горы, хребты с оранжевыми вершинками.
Отыскав подходящую полянку, я расседлал коней, волк сообщил, что неподалеку стадо свиней, я поинтересовался:
- Это называется азарт?
- Мой лорд!
- Полагаешь, нам не хватит этого оленя на четверых? - спросил я, выпустив стрелу.
Волк сказал с неудовольствием:
- Мой лорд, еду надо разнообразить. Все колдуны рекомендуют.
Я отмахнулся:
- Но не другим же мясом? Поешь листьев, очень полезно, кстати. Колдуны в восторге.
Он фыркнул, убежал за хворостом. Я взялся разделывать оленя, королева разожгла огонь, ворон взлетел повыше и зорко бдил, чтобы к нам никто не подкрался и не обидел. Когда костер разгорелся, а рядом высилась гора хвороста, мы смаковали ритуал приготовления жареного мяса на камешках, на прутиках, на вертеле, потом долго и смачно жевали, наслаждались ароматным соком, дивными запахами, облизывали пальцы, сыто взрыгивали, даже королева пару раз изволила, но мы все трое сделали вид, что не заметили, из чего я втихую сделал вывод, что и волк где-то потерся среди интеллигентов, если вовсе не стихийный интель, интуитивно угадывающий правила этикета.
После ужина он с чувством зевнул, получилось хорошо, протяжно, с подвывом.
- Вот что, - предложил он, - давайте без этих дележек, кому когда на страже. Вы, мой лорд, и вы, Ваше Величество, спите, а мы с этим пернатым посмотрим, чтоб везде тихо... Он обещал рассказать, что подсмотрел в монастырских кельях.
- В женских? - поинтересовался я.
- В мужских тоже бывает всякое, - сказал ворон туманно, - монахи - народ изобретательный. Завтра вам серый перескажет, если Ее Величество позволит.
- У нас пока что нет цензуры, - ответил я надменно. - Я варвар, что значит - свободный!
Королева смотрела с отвращением, человек без цензуры - даже не дикарь, а животное, но смолчала, только губки изволила поджать, а я сказал, как подобает вождю, что строг и справедлив, но тоже близок к простому народу:
- Не разбудите лес радостным воем и счастливым карканьем. Я тоже знаю с десяток анекдотов про монахов, как-нибудь расскажу. И про монахинь помню.
Королева облила всех троих ледяным презрением, отвернулась.
* * *
Ночь прошла как обычно: две банды разбойников подкрадывались в надежде увести Рогача, передрались, а последнего затоптал острыми, как у лося, копытами сам Рогач, я зря примчался, пылая праведным гневом. Да еще ближе к утру приходило что-то темное и мохнатое, но на страже был ворон, он рассказал чудищу кое-что обо мне, чудище уменьшилось и умчалось на цыпочках, страшась меня разбудить, я утром зря расспрашивал, ворон скромно умалчивал о своих фантазиях.
После короткого завтрака двинулись дальше, волк забежал вперед, мы услышали его предостерегающий крик:
- Ого!.. Да тут была битва!.. И немалая...
Кони выехали из рощи, королева ахнула, а кони захрапели и попятились. На стыке леса и степи прямо от копыт в утреннем солнечном свете, когда легкий бриз на младые перси, а теплые ласковые лучи на ланиты, - лежат в жутких позах изрубленные тела в лужах запекшейся крови! Я подумал с раскаянием, что можно бы объехать, но если бы я знал, с какой стороны была ночная схватка, но главное - как иначе сумел бы молча и небрежно со всей глубиной моей скромности показать свой героизм, бесстрашие, отвагу, беспримерное мужество и бдительность, силу крепких мышц и длину хорошо сбалансированного меча, свои исключительные морально-волевые качества, когда всегда по-мужски на страже, всегда в оберегательности сирых, молодых и слабых, всегда беря на себя основной груз по защите мира и стабильности во всем мире, а также в отстаивании прав женщин и малых народов.
Ворон каркнул и сделал торопливый круг над павшими, безошибочно выбрал вожака орков и плюхнулся на лобастую голову, раскроенную мечом вместе со шлемом.
- Спасибо, мой лорд! - вскричал ликующе. - Именно в этом месте и надо пробивать кость... Не желаете ли отведать?
Я посмотрел на королеву, покачал головой:
- Увы, я уже отягощен высшим. Даже диплом есть.
- Жаль, - буркнул ворон, он с силой запустил клюв в глубокую расщелину. - Помню, герой Ахинеи... или Охуней... не помню, это было при взятии Фив, вот так же раскроив череп врага, отбросил меч и с жадностью пожирал мозг убитого!
Я сдвинул плечами:
- Старые боги одобрили добрую традицию, но вот молодое поколение... гм, Афина из-за этого решила не давать этому своему хахалю бессмертие. А сейчас миром правят молодые, совсем молодые, прямо зеленые... Скоро вообще от мяса откажемся, на травку перейдем.
Ворон не слушал, торопливо долбился, выхватывал еще не застывшие комья, глотал, я только услышал что-то насчет травки, что травка тоже бывает хороша, смотря из какого региона, волк пробежался по всему полю битвы, рассматривал, некоторых переворачивал, покачивал лобастой головой.
- Мой лорд, - сказал он с восхищением, - смотри слезку не вырони по уходящему мясу. Люди - хищники!.. Никогда от мяса не откажутся... раз уж убивают даже просто так, а потом столько еды бросают! Так даже волки не делают
- Ну да, - буркнул я уязвленно, никто не восторгается, не называет меня героем, освободителем, сокрушителем, не говорит с восторгом о моих грудах мышщ, - вы прямо лапочки! Поехали-поехали, ворон потом догонит.
Ворон глухо каркнул:
- Догоню-догоню... Не сегодня так завтра...
Волк пояснил королеве:
- Он нажирается так, что пузо поднять не может. Слабый он у нас. Стареет.
- Я слабый? - спросил ворон. - Сегодня же к обеду догоню.
Королева ехала молча, но я заметил, что нет-нет и поглядывает с некоторым недоумением и странным вопросом в голубых, как у сестры, глазах. Я вздувал мышцы, выпрямлял спину, ибо по городской привычке время от времени начинаю сутулиться, а это уже не герой, что опасно: тут же побьют и куры лапами загребут, зато герою все как с гуся вода в жаркий день.
И все-таки королева, когда вздумала пообщаться, явно спросила совсем не то, что вертелось у нее на языке при виде поля ночной битвы, слишком уж заносчивый вид и язвительный голос:
- Доблестный герой, а позволено мне будет спросить?..
Я кивнул:
- Позволено.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
|
|