бедрам, как зловонные объятия гигантского протозойского чудовища. Он
быстро спустился по плечи, затем сошел со ступенек и позволил своему весу
медленно утянуть себя в зеленоватую глубину, придерживаясь руками за
перила. На глубине в две сажени он остановился.
ноги и дал глазам привыкнуть к бледному свету. Несколько маленьких рыбок
промелькнуло мимо, их тела, как серебряные звезды, сверкали на фоне
расплывшегося пятна - таким выглядела поверхность с глубины в пять футов.
В сорока футах от него вырисовывалась полукруглая громада планетария, она
казалась гораздо больше и удивительнее, чем с поверхности, как корма
древнего затонувшего лайнера. Полированная алюминиевая крыша стала
тусклой, к ее краям прикрепилось множество моллюсков. Ниже, там, где купол
опирался на прямоугольную крышу аудитории, медленно колебались в воде
гигантские водоросли, некоторые из их листьев достигали десяти футов
длины.
состоянии, равновесия в воде. Он медленно опускался, держась руками за
последнюю ступеньку лестницы, затем разжал руки и опустился на дно,
увлекая за собой сигнальную веревку и воздушный шланг; они уходили вверх,
к серебряному прямоугольному днищу катера.
воздуха и звук собственного дыхания громко звучали в его ушах, усиливаясь
по мере того, как увеличивалось давление воздуха. Звуки, казалось,
барабанили вокруг него в темной оливково-зеленоватой воде, глухо стуча,
как приливно-отливный ритм его снов.
у входа в планетарий.
равновесие у покрытого моллюсками фонарного столба. Свободной походкой,
преодолевая сопротивление воды, он побрел медленно сквозь густую тину,
которая поднималась от его башмаков, как облачка газа. Справа от него
возвышалась смутная линия фасадов, ограниченная тротуаром, ил мягкими
дюнами возвышался около них, доходя до окон первого этажа. В промежутках
между зданиями илистые склоны достигали двадцати футов высоты, и
ограждающие решетки спускались в них, как опускные решетки древних
крепостей. Большинство окон было забито обломками досок и мебели,
переплетенными водорослями.
улицей, набор ножовок и гаечных ключей был прикреплен к ее полу. Керанс
приблизился к входу в планетарий, таща за собой веревку и шланг и
спотыкаясь, когда они сильно натягивались.
планетария, освещенная солнечными лучами, доходившими с поверхности.
Стальные перегородки у входа были разобраны предыдущими водолазами, и
полукруглая дверь, ведущая в фойе, была открыта. Керанс включил лампу на
шлеме и прошел в дверь. Он внимательно осмотрел входное помещение и пошел
по лестнице, ведущей на антресоли. Металлические перила и хромированные
стенные панели заржавели, но в общем интерьер планетария, защищенный
баррикадами от растительной и животной жизни лагуны, выглядел совершенно
нетронутым, таким же чистым и непотускневшим, как и в тот день, когда была
прорвана последняя плотина.
поднялся на антресоли и остановился у перил, чтобы прочесть надписи на
дверях гардеробных комнат, светящиеся буквы надписей отражали свет.
Круглый коридор вел вокруг аудитории, лампа посылала бледный конус света
вниз, в темную воду. В надежде, что когда-нибудь дамбы будут
восстановлены, администрация планетария соорудила второй ряд заграждений
вокруг аудитории, снабдив их поперечными распорками, закрытыми на висячие
замки, которые теперь совершенно проржавели.
сделанное ломом смотровое отверстие, которое позволяло заглянуть в
аудиторию. Слишком утомленный давлением воды на грудь и живот, Керанс
ограничился коротким взглядом внутрь при свете, проникавшем через щели в
куполе.
небольшую боковую лесенку, заканчивавшуюся вверху дверью. Там могла быть
либо проекционная, либо кабинет администратора. Ухватившись за перила, он
начал медленно подниматься по скользкому покрытию лестницы. Дверь была
закрыта, он он нажал плечом, и створки разошлись.
ушах. Ритм заметно изменился: очевидно, новая пара операторов принялась за
работу на насосах. Они работали медленно, и давление воздуха уменьшилось.
Почему-то Керанс ощутил легкую тревогу. Хотя он чувствовал злобу и
недоброжелательность Стренгмена, он почему-то был уверен, что тот не будет
пытаться покончить с Керансом таким грубым методом, как прекратить
снабжать его воздухом. Рядом находились Беатрис и Бодкин, и хотя Риггс и
его люди были в тысяче миль, всегда существовала возможность, что
какой-нибудь специальный правительственный отряд вновь посетит лагуну.
Если только он не убьет Беатрис с Бодкиным, что казалось невероятным по
целому ряду причин (Стренгмен подозревал, что они слишком много знают о
городе, который он обшаривал), для Стренгмена смерть Керанса будет
означать больше беспокойства, чем выгоды.
вперед через пустую комнату. Несколько полок свисало со стены, в углу
стоял картотечный шкаф. И вдруг, с испугом, Керанс увидел впереди человека
в огромном водолазном костюме, стоявшего лицом к нему в десяти футах.
Белые пузыри уходили вверх от его лягушкообразной головы, руки застыли в
угрожающей позе, луч света шел от лампы на шлеме.
шепот его сознания, пресек панику. - Керанс!
двинулся навстречу приближающейся фигуре. - Я увидел себя в зеркале. Я
наверху, в административном помещении. Точно не могу сказать. Сюда с
антресолей ведет особая лестница. Может быть, тут есть вход в аудиторию.
поверхность стекла и поводил шлемом слева направо. Он находился в
контрольном помещении, выходящем в аудитории, его отражение возникло на
стеклянной звуконепроницаемой панели. Рядом находился письменный стол,
перед ним кресло. Утомленный давлением воды, Керанс сел в кресло и через
панель посмотрел в аудиторию.
возвышался темный свод, стены его были покрыты тонким слоем ила. Он
напоминал огромное бархатное чрево из какого-нибудь сюрреалистического
кошмара. Черная непрозрачная вода висела сплошным вертикальным занавесом,
скрывая настил в центре аудитории, как бы пряча какую-то священную тайну.
По какой-то причине сходство помещения с огромным чревом увеличивалось, а
не уменьшалось круглыми рядами сидений, и Керанс, прислушиваясь к шуму в
ушах, был уже не уверен, что не слышит смутный подсознательный реквием из
своих снов. Он открыл маленькую дверь, которая вела вниз, в аудиторию, и
отключил телефонный кабель, чтобы быть свободным от голоса Стренгмена.
была почти на двадцать градусов теплее, чем в контрольном помещении, из-за
каких-то причуд конвекции, и он почувствовал себя как в горячей ванне.
Прожектор передвинулся с навеса, но теперь в куполе стали видны трещины;
они светились, как очертания далеких галактик. Он смотрел вверх на
незнакомые созвездия, как какой-то подводный Кортес, вынырнувший из глубин
и впервые взглянувший на безбрежный Тихий океан открытого неба.
размышлял, какой же утробный обряд совершается здесь. Давление воздуха в
шлеме резко усилилось, как только люди на палубе утратили с ним телефонную
связь. Клапаны по бокам шлема глухо барабанили, серебряные пузыри
срывались и улетали прочь, как стремительные привидения.
странными созвездиями, возможно, глядевшими на Землю триасового периода,
стало казаться Керансу самым важным делом. Он спустился с навеса и
отправился обратно в контрольное помещение, таща за собой воздушный шланг.
Дойдя до двери, он взял шланг в руки и с внезапным приступом гнева связал
его петлей и закрепил на ручке. Немного подождал, затем сделал вторую
петлю, обеспечив себе радиус перемещения в двенадцать футов. Он вновь
направился вниз и остановился на полпути к помосту, откинув назад голову и
решив прочнее запечатлеть очертания созвездий на своей сетчатке. Теперь
эти созвездия казались ему более привычными и знакомыми, чем те, что он
видел всегда на небе.
глотнуть. Внезапно он понял, что внутренний клапан, поставлявший в шлем
воздух, не действует. Слабый свист раздавался через каждые десять секунд,
но давление стремительно падало. Чувствуя головокружение, он взобрался
наверх и попытался отвязать воздушный шланг от ручки двери. Он был уверен
теперь, что Стренгмен воспользовался случаем, чтобы организовать
несчастный случай. Тяжело дыша, он споткнулся на ступеньке, поднялся и
неуклюже упал на сиденье в контрольной комнате.
огромный свод кошмарного чрева. Керанс почувствовал приступ тошноты. Он
откинулся навзничь, распластался на ступенях, оцепенело вцепившись в петлю
на дверной ручке. Внешнее давление воды смяло его водолазный костюм,
казалось, перегородки между его кровеносными сосудами и теплой морской
Белов Вольф
Афанасьев Роман
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай