Чтение 20–й страницы книги ~Миссия в Молокин~

убивать его?

- Убивают не всех.

- Хорошо, а зачем убивать этого?

- Потому, что он заслуживает смерти. - Кажется, в тоне ответа
прозвучала нота жалости к Этану. Нюансы речи транов все еще иногда
запутывали для Этана смысл.

Он хотел было что-то сказать, но передумал. Лучше прекратить
разговоры на эту тему, пока там продолжают допрос с пристрастием.

А продолжают ли? Этан напряг слух, но услышал только вой ветра и
шипение дюраллоевых полозьев, резавших лед.

На палубе показались Септембер и Гуннар. Этан призадумался, досмотрел
ли зрелище до конца его могучий друг? Временами он чувствовал сильную
привязанность к великану, к его всегда хорошему настроению, к его
пренебрежению опасностью и готовностью рисковать собой ради друга. Но
временами...

Сква Септембер, размышлял Этан, был сродни транам не только своими
физическими особенностями. Когда это сходство проявлялось, Этану и
Миликену Вильямсу становилось не по себе. Личность Септембера казалась ему
похожей на яблоко. Оболочка цивилизации была яркой и блестела, но была
очень-очень тонкой.

- Ну, юноша, мы узнали то, что хотели узнать.

- Не сомневаюсь. - Этан старался говорить как можно безразличнее. Но
он не мог не спросить затем: - А кто совершил финальное убийство? Ты, сэр
Гуннар?

У рыцаря-трана был расстроенный вид.

- Я, друг Этан? Я бы никогда не осмелился нарушить приличия. У меня
не было такого права разделаться с тем, кто заслужил столь сурового
приговора. Оно было предоставлено, - добавил он небрежно, - тому, кто
больше всех пострадал в этом деле.

Отказавшись позволить Этану проигнорировать то, что и так было
очевидно, Септембер закончил рассказ с безразличной жестокостью:

- Это сделала девушка. А кто же еще? Она хотела, чтобы он умирал
медленно, - бодро продолжал он, - но Гуннар и Балавер помешали ей.
Поскольку пленник держался долго и храбро, ей пришлось удовлетвориться
тем, что она отсекла его...

Этан зажал уши руками под капюшоном и отнял их лишь тогда, когда
увидел, что губы Септембера закончили фразу. Он чувствовал тошноту.

- Ты же не слышал, - мягко проговорил великан, - как они обращались с
ней.

- И что же это за бесценная информация, которую вам удалось выбить из
него? - печально пробормотал Этан.

Септембер подошел к поручням и посмотрел на слегка припорошенный
снегом лед, убегавший под днище корабля.

- Их нападение на нас было таким же случайным, таким же
неподготовленным, как и та драка в таверне Арзудуна. Наш пленник в местной
иерархии занимал место между рыцарем и оруженосцем. Сам командующий
крепостью не имел звания рыцаря. Они получили приказ - пленник не знал
точно, в какое время, - атаковать "Сландескри", когда тот будет огибать
южную оконечность главного острова, и захватить его, если будет возможно.

- Ему было неизвестно, - вмешался Гуннар, - кто послал такой приказ.
Командующий никогда не упоминал этого. Но когда стало известно, что на
борту находитесь ты и твой друг Септембер, - люди, пришельцы с неба,
местный гарнизон стал задавать вопросы. До этого их всегда учили, что
людям нельзя причинять вреда.

Повернувшись к поручням, Септембер продолжил:

- Кажется, что этот строгий запрет был проигнорирован. Подобные
инструкции и нашему пленнику, и нам позволили предположить, что приказ о
нападении исходил от какого-то важного и влиятельного лица, возможно, даже
от самого ландграфа Арзудуна. Но наш пленник отказывался в это верить.

- Но я подозреваю нечто большее, приятель. - Поручни заскрипели под
его весом. - "Сландескри" - богатая добыча для любых местных жителей. Но
для того, чтобы местный ландграф отдал разрешение убить нас, безволосых,
он должен быть уверен, что его положению ничего не угрожает. По сути дела,
он должен быть четко уверен, что если атака провалится и слух об этом
дойдет до "Медной обезьяны", он не станет объектом упреков местного
представителя правительства Содружества. По мне, так существует какая-то
договоренность между ландграфом и кем-то, занимающим крайне важный пост
среди руководства станцией.

- Трелл?

Септембер с сомнением отнесся к вопросу Этана.

- Вот не знаю. Он с нами довольно мило обошелся. Я бы скорее подумал,
что это кто-то из его непосредственных подчиненных, может, даже сам
начальник форпоста Ксенаксис. Ведь это он проверяет каждый килограмм из
обмениваемых товаров. Это может быть любой, кто заинтересован в сохранении
ныне существующей монополии на транскую торговлю.

- Что действительно важно - так это факт, что мы не можем ожидать
помощи ни от кого с "Медной обезьяны", пока мы за пределами законов
станции. Сезон открыт и охота разрешена до прибытия на орбиту следующего
корабля Содружества. Значит, остается еще два месяца. Если сейчас мы
вернемся и сообщим о нападении, мы потратим два месяца на попытки
отделаться от убийц в той или иной форме. Теперь, когда на нас было
совершено открытое нападение, кто бы ни прикрывал ландграфа или высокое
начальство из жителей Арзудуна, он должен заметать следы. - Он взглянул на
центральную каюту, где Ээр-Меезах и Вильямс были поглощены горячим спором
о френологии. - Я бы хотел еще обсудить кое-что перед тем, как мы примем
окончательное решение.

Этану пришлось уступить Септемберу. Он не боялся спрашивать мнения
других и менять свою точку зрения, если их аргументы оказывались лучше.

- Я думаю, что лучше всего будет продолжать осуществление нашего
начального плана, чтобы попытаться положить начало образованию
конфедерации островных государств. Если мы вернемся на "Медную обезьяну" и
поставим Трелла перед совершившимся фактом, я не думаю, что он или те, кто
стоят за ним, постараются отомстить. Не будет смысла убивать нас, если их
монополия будет уже уничтожена. По крайней мере, я считаю, что у него
хватит ума не делать это. Конечно, это все может оказаться просто
вымыслом, возможно, это самое обыкновенное нападение туземцев.

Этан посмотрел на корму, за которой очертания утесов Арзудуна
превратились просто в неровную линию на горизонте.

- Мы бы захватили корабль, - продолжал настаивать полусердитый,
полуиспуганный голос, - если бы не вмешательство небесных пришельцев. У
них с собой были короткие ножи, что стреляют солнечными лучами. - Теперь в
голосе звучало отвращение. - Что могут сделать меч или стрела против
оружия, что пронзает щиты и поджигает корабли?

Колоннин Ре-Виджар прислонился к спинке массивного деревянного кресла
и выглянул из окна третьего этажа замка. Отсюда ему были видны далеко
внизу островерхие крыши города, гавань и залив - вплоть до выхода в океан.
Передвинувшись к другому окну, он изучал странные, гладкие постройки людей
и три стеклянные чаши, на которые спускались их крохотные корабли прямо с
неба - корабли, каждый раз привозившие немыслимые богатства.

Теперь выгодные отношения с могущественными пришельцами находились
под угрозой.

Он вспомнил, что другой из находившихся в кабинете с ожиданием
смотрит на него и повернулся лицом к обеспокоенному высокородному. Они
были одни в личных покоях ландграфа. Слова, которыми они только что
обменялись, были слишком опасны, чтобы их могли подслушать даже самые
доверенные члены его двора. Поэтому он предпочел принять Обеля Казина
здесь, а не в покое для официальных аудиенций.

Он знал, что его продолжительное молчание только увеличивает
нервозность трана. Он все еще ничего не говорил, а только смотрел на
стройного высокородного гостя, отметив перевязанную шею я свежий разрыв,
уродливо перечеркнувший мембрану его левой перепонки, а также голые места
на теле, с которых был срезан мех.

- Успокойся, высокородный Казин. Ты сделал все что мог.

- И я не буду, - неуверенно спросил высокородный, - наказан за мою
неудачу?

- Это я тебе обещаю.

Помогая себе обеими руками, чтобы встать, Ре-Виджар подошел к окну и
встал около него. Рама из стеклосплава, - от пола до потолка, - послужила
эффектным фоном для его фигуры. Это был самый большой целый кусок стекла,
когда-либо импортированный в Арзудун. Он был больше, чем любое стекло, о
котором когда-нибудь слышал или мечтал Колоннин. И вот, он был здесь, в
его замке, доставленный ему с небес одним из человеческих небесных
кораблей. Ему сказали, и теперь он сам этому верил, что стекло прочнее,
чем стены, в которые оно было встроено - хотя и было не толще самого
маленького когтя на его лапе.

- Как ты и сказал, - продолжил он наконец свою речь, - мы не можем
воевать мечами и щитами против световых ножей небесных пришельцев.

Он посмотрел назад через плечо и продолжал:

- Но, несмотря на это, мы получим корабль, Обель Казин. Однажды на
его корме станет развеваться флаг Арзудуна, и он будет возглавлять наш
флот. - Он не добавил, что в один прекрасный день от "Сландескри" можно
будет избавиться. Это были мечты, которые пока он не мог никому доверить.
- Нам придется действовать осторожнее, и лучше выгадать время для нашей
следующей попытки. Теперь я сам займусь этим делом, высокородный Казин.
Когда ты будешь уходить, скажи моему министру по назначениям - вторая
дверь слева, на втором этаже, - подготовить "Ринстейстер". Это наш лучший
корабль. Я сам наберу его команду. Мы будем наступать на пятки этому
исполинскому кораблю, пока не представится подходящая возможность, и тогда