тебя сменю. - Трудясь поочередно, они за три минуты распилили трубу.
Литвак спрятал ножовку и снова взялся за молоток. - Поехали! - сказал он
и, поплевав на ладони, нанес трубе сильнейший удар.
согнулась, отойдя от места соединения с торчавшим из пола отрезком, из
которого тут же полезла наружу бесконечная гирлянда склеенных концами
зеленых сарделек. Литвак перебросил ее Биллу через плечо и стал обматывать
его сардельками, поднимаясь все выше и выше. Сардельки достигли уже уровня
Билловых глаз, так что он смог прочитать белые буквы на травятсто-зеленой
оболочке: "Хлоро-кобылки", "В каждой сардельке бездна солнечного света!",
"Конские колбаски повышенного качества", "В следующий раз обязательно
требуйте сосиски Мерина!"
но поток блестящих зеленых сарделек внезапно иссяк. Выдернув из трубы
несколько последних звеньев цепочки, Литвак бросился к двери.
полиция не сцапала!
банда помчалась вперед. Билл с непривычки и под тяжестью сарделек
беспрерывно спотыкался, пока длился этот кошмарный бег по туннелям,
лестницам, осклизлым трубам, винтовым переходам и пока они не достигли
заброшенной пыльной площадки, освещенной тусклым светом нескольких
лампочек. Литвак поднял решетку люка, они попрыгали вниз и стали ползком
пробираться вдоль кабелей, проложенных в узкой трубе, которая соединяла
два городских уровня. Шмутциг и Спорко ползли за Биллом, подбирая
сардельки, падавшие с его измученных плеч. Наконец через смотровую решетку
они пролезли в темное убежище, и Билл рухнул на замусоренный пол, вопя от
нетерпения, бандиты жадно сорвали с Билла его ношу; через минуту в
железной корзине для мусора уже горел костер, а на вертеле поджаривались
зеленые колбаски.
любопытством огляделся. В мерцающем свете костра он увидел вокруг себя
огромную пещеру, стены и потолок которой скрывались во мгле. Мощные
колонны поддерживали верхние уровни, а между колоннами высились груды
какого-то хлама. Старик Спорко подошел к ближайшей куче, выдернул из нее
связку бумаг и стал подбрасывать по листику в костер. Один листок упал
рядом, и, прежде чем сунуть его в огонь, Билл разобрал, что это какой-то
пожелтевший от времени правительственный документ.
прямо-таки наслаждался. Аппетит был хорошей приправой, а горелая бумага
придавала сарделькам оригинальный привкус. Воры запивали колбаски ржавой
водичкой из банки, подставленной под трубу, из которой постоянно бежала
тоненькая струйка, и наслаждались этим королевским пиром. "Все-таки жизнь
прекрасна, - думал Билл, вытаскивая из огня колбаску и дуя на нее. -
Хорошая еда, хорошая вода, и компаньоны тоже ничего. Свобода!"
Биллу подсел Шмутциг.
Билл понял, что перед ним сумасшедший.
дорогой серебряной оправе. На шее безумца, наполовину скрытые нечесаной
бородой, шуршали остатки крахмального воротничка и висели обрывки некогда
красивого галстука.
своего-то не видал с тех пор, как сержант первого ранга забрал его и
позабыл вернуть. - Билла снова охватила жалость к себе, мерзкие сардельки
свинцовой тяжестью давили на желудок. Шмутциг, весь во власти своей идеи
фикс, не обратил внимания на его ответ.
которым следует считаться, и они очень скоро это поймут. Они думают, что
им все сойдет с рук, но не тут-то было. Ошибка, говорят они, самая
обыкновенная ошибка: магнитная лента порвалась, а когда се склеивали, то
крошечный - совсем крошечный - кусочек отрезали, и именно на этом кусочке
были записаны все мои данные, но я-то впервые узнал об этом, когда в конце
месяца не пришла моя зарплата, и я пошел, чтобы справиться, в чем дело, а
они заявили, будто никогда не слышали обо мне. Но это невозможно: фон Дрек
- старинное и славное имя, я служил эшелонным менеджером уже в двадцать
два года, у меня было триста пятьдесят шесть подчиненных в отделе бумажных
скрепок 89-го филиала конторского обеспечения. Поэтому им не следовало
делать вид, будто они меня знать не знают, пусть даже я позабыл свое
удостоверение дома в другом кармане, и уж никак не следовало в мое
отсутствие выбрасывать из квартиры все имущество под предлогом, что она
была сдана несуществующей личности. Я бы доказал, кто я такой, будь при
мне удостоверение... Ты не видал моего удостоверения?
удостоверение. Вот прямо сейчас пойду и начну искать.
между огромными кучами старых папок, чрезвычайно довольный тем, как ловко
он провел этого придурка. Билл ощущал приятную сытость, ему хотелось
отдохнуть без всяких помех. Если он в чем и нуждался, так это в крепком
сне, утром еще будет время подумать обо всей этой неразберихе и поискать
из нее выход. Ощупью пробираясь в хаосе бумажных стогов, Билл отошел
подальше от товарищей по несчастью, вскарабкался на шаткую груду и
перебрался с нее на другую, еще более высокую. Вздохнув с облегчением,
подсунул под голову стопку документов и закрыл глаза.
послышались заливистые трели полицейских свистков и гортанные выкрики.
Волосы у Билла встали дыбом.
вонючие! Повкалываете теперь на урановых рудниках на Зане-2.
удары сердца.
следим, чтобы взять с поличным.
санитарный робот.
расколется и, зарабатывая себе поблажку, расскажет полицейским, что в
банде есть новичок. Надо уходить, пока не поздно. Бесшумно соскользнув с
бумажного хлама, Билл пополз в противоположном от двери направлении. Если
там нет выхода - он в западне, но сейчас об этом думать не надо. За спиной
снова залились свистки, и Билл понял, что охота началась. В крови взыграл
адреналин, съеденный лошадиный белок придал силу ногам, и Билл галопом
припустился к двери, врезавшись в нее всем телом. Дверь дрогнула и
приоткрылась, скрипя ржавыми петлями. Не думая об опасности, он кубарем
скатился вниз по спиральной лестнице, спускаясь все ниже и ниже и думая
лишь о спасении.
рвался на все более низкие уровни планеты. Он не замечал, что стены здесь
местами укреплены стальными бандажами и покрыты пятнами ржавчины, не
обращал внимания на разбухшие деревянные двери - деревянные! - на планете,
где уже сотни тысяч лет не росло никаких деревьев. Воздух становился все
более спертым, а иногда и зловонным. Подгоняемый страхом, Билл проскочил
сквозь облицованный камнем туннель; какие-то неизвестные твари бросились
от него врассыпную, топоча когтистыми лапами. На некоторых участках света
не было вовсе, и Биллу приходилось пробираться ощупью, касаясь пальцами
стен, покрытых отвратительным скользким лишайником. Там же, где
светильники еще действовали, они горели тускло из-за налипших на них
клочьев паутины и дохлых насекомых. Билл брел по лужам с тухлой водой, и
постепенно до его сознания стала доходить необычность окружающей
обстановки. Прямо под ногами у него оказалась крышка еще одного люка; Билл
машинально поднял ее и обнаружил, что люк никуда не ведет. Крышка просто
прикрывала ящик с каким-то веществом, напоминавшим крупный сахарный песок.
Может, это какой-то изоляционный материал? А может, что-то съедобное? Билл
наклонился, взял щепотку и попробовал пожевать. Нет, несъедобно. Он
сплюнул, хотя вкус напомнил о чем-то очень знакомом. И вдруг его осенило.
чего состоит и эта планета, - естественная поверхность Гелиора, на которой
покоится фантастическая громада города-мира. Билл взглянул наверх и
внезапно ощутил всю неимоверную тяжесть, нависшую над его головой и
грозившую раздавить его в долю секунды. Значит, он сейчас стоит на самом
дне, на скальном фундаменте: эта мысль вызвала у него острый приступ
клаустрофобии. Издав слабый стон, он, шатаясь, побрел по туннелю, в конце
которого виднелись огромные, запертые на засов ворота. Другого выхода
отсюда не было. Но, когда Билл пригляделся к мощной бронированной
облицовке ворот, он почувствовал, что туда его тоже не тянет. Кто знает,
какие невообразимые кошмары скрываются за этим порталом на самом дне
Гелиора?
ворота заскрипели и приотворились. Он развернулся, готовый пуститься
наутек, и тотчас заорал от ужаса, когда неведомое нечто вцепилось в него
железной хваткой.
Шилова Юлия
Трубников Александр
Куликов Роман
Белов Вольф
Посняков Андрей
Шилова Юлия