забрал у него находку. - Кип показал на стол: - Вот это нашли в его
карманах, а этот клочок грязной ткани док вынул у него из руки. Похоже, он
за что-то хватался, когда падал в воду...
заправлять делами в "Индиго инн", здесь не было ни одного убийства. Черт
возьми, он приехал на этот остров, потому что верил - сюда еще не проникли
подлость и жестокость.
сложил вещи Турка в пластиковый пакет, запечатал и убрал в нижний ящик
стола. - Этого парня где только не носило. Как знать, может, кто-нибудь из
врагов наконец добрался до него на нашем островке. - Он в последний раз
затянулся и раздавил окурок о стенку пепельницы. - Впрочем, неважно - как
говорится, мертвые не болтают. - Он встал из-за стола, подошел к кладовке,
отпер ее и начал копаться в вещах. Через некоторое время он достал оттуда
карманный фонарик и большой фонарь, работающий от аккумулятора. Фонарик он
бросил Муру: - Надо взглянуть, что там в этой лодке. Хочешь со мной?
взрывчатка, но раз уж автоген не взорвал все это к чертовой матери,
наверное, ничего с нами не будет. - Он оглянулся на шкаф с оружием, но
сразу же отбросил эту мысль. Для чего им вооружаться? Из-за крыс? Он не
сомневался, что док кишит ими, но это совершенно точно не были
крысы-людоеды. Ради Бога, успокойся, сказал себе Кип. Он пощелкал кнопкой
большого фонаря, проверяя, не сели ли батарейки, и кивнул Муру: - Ну,
вперед, проверим, что прячет от нас эта старая калоша. - И он двинулся к
двери.
баранку джипа.
нервно жевавший спичку, которую достал из нагрудного кармана, буквально
излучал напряжение. Они обогнули груду досок, и Мур заметил, что глаза
констебля едва заметно сузились. Впереди показались причалы и док. Когда
Кип остановил джип возле дока, Мур и сам почувствовал непонятную тревогу.
Он впился взглядом в старую обшарпанную стену: за ней было то, что
заманило его в океанские глубины. С его помощью оно вырвалось на свободу и
привело за собой насилие, навсегда омрачив до наивности простую, почти
безгрешную жизнь Кокины. Лодка, подумал Мур, вспомнила о своем страшном
предназначении - нести смерть. И это _о_н_ привел ее сюда.
им и вылез из машины.
лице Турка. Он видел его во всех подробностях, и впервые за очень долгое
время Кип почувствовал, как ему в душу прокрадывается непонятный смутный
страх. "Что это? - спрашивал он себя. - Здесь нечего бояться. Глупость,
ребячество, нелепость!" Но что-то тревожило его - что-то жуткое, такое, о
чем не хотелось даже думать. Он вдруг спохватился, что рядом стоит Мур,
включил фонарь и толкнул дверь дока.
сплошная чернота, словно они стояли на границе дня и собирались отдаться
на милость ночи. Корабль Ночи, назвал ее Бонифаций, вдруг вспомнил Кип.
Порождение ночи, тварь, для которой тьма - защита. Светя перед собой
фонарями, они вошли в док - Кип, за ним Мур - и налетели на стену
сокрушительной вони.
Он посветил в воду под сходнями. - Вот здесь я обнаружил тело. Сейчас
увидишь - вокруг люка все в засохшей крови.
окутывала тьма, только из прорех в крыше дока падал мутный тусклый свет.
Вода вокруг лодки была вязкой, маслянистой, изумрудно-зеленой, и в ней
плавали рыбы, встретившие в этой темной зелени свою смерть. Они лениво
толкались белым раздутым брюхом в железные бока лодки, всякий раз
распугивая мух, обследовавших гниющую плоть. По спине Мура пробежал
холодок: он вдруг наяву услышал грозный грохот дизелей лодки. Боже,
подумал он, вот это было судно. И представил себе, как оно бесшумно
скользило по подводным пропастям, точно огромный морской хищник.
и уперся в доски, наваленные на носовой палубе у люка. Слева от боевой
рубки лежала бухта троса. Кип не помнил, чтобы утром видел доски или
трос... впрочем, единственное, что он помнил, это вынырнувшее из-под воды
мертвое лицо. Он посветил на трос, потом на доски. Похоже было, что их
свалили здесь второпях, как попало. Фонарь Кипа разогнал полумрак в бывшей
плотницкой. В последний раз он видел эти доски там. Или нет? Он не мог
вспомнить. Свет скользнул по горе ящиков и ветоши; сверкнули красные
глазки, послышался испуганный писк.
по сходням на борт немецкой подлодки. Мур - за ним. Наступив на что-то, он
отпрянул, светя фонариком: под громадой рубки лежала небольшая горка
раздробленных мелких костей, голов - противных, усатых, - черных гибких
хвостов. Кучка требухи - все, что осталось от жирных портовых крыс. В луче
фонарика блеснули стеклянистые глаза, и Мур быстро отвел взгляд и
перешагнул через крысиные останки. Должно быть, в док пробралась кошка.
отмечала место гибели молодого человека. Кип поводил фонарем: бурые кляксы
- словно кто-то яростно отряхивал здесь малярную кисть. Под ногами
тихонько поскрипывал деревянный настил палубы, крысиная возня наполняла
док смутным эхом.
развернуться. Мур нагнулся пониже и стал под разными углами высвечивать
внутренность корабля. Луч фонарика на мгновение выхватывал из мрака трубы,
голые переборки, толстые пучки проводов, и тут же возвращал их во тьму.
Прямо под отверстием Мур разглядел пол - над ржавыми листами обшивки
стояло на три дюйма воды - и увидел свое отражение: бесформенную тень без
лица.
перекладины, стал осторожно спускаться в отверстие. Он ступил на пол,
расплескав воду, и стал ждать Мура.
сложными механизмами. Кип посветил по сторонам и показал Муру в носовой
части отсека четыре задраенных трубы торпедного аппарата. Их крышки
величиной и формой напоминали перевернутые литавры. Над полом на стальных
направляющих-рельсах приподнимались две торпеды; направляющие были в
черных комьях засохшей смазки с зелеными прожилками плесени, но сами
торпеды казались почти чистыми. Мур погладил одну из них.
прокатился между переборками. Он снова повел вокруг лучом фонаря и осветил
тонкие заплесневелые тюфяки, подвешенные на цепях так, чтобы их легко
можно было свернуть. Узкий проход между ними вел в недра лодки. Под
нижними койками в специальных креплениях размещались торпеды. Кип посветил
на переборки; между тюфяками виднелись фотографии - сильно выцветшие,
почти неразличимые: молодая темноволосая женщина улыбалась фотографу в
луна-парке, пара средних лет сидела в обнимку на скамейке у фонтана, рядом
висел похожий на открытку снимок огромного дома в лесу, а по соседству
молодая блондинка на лыжах на фоне заснеженных гор махала рукой
утраченному возлюбленному.
Из перевернутого ведра выплеснулось и застыло что-то белое, густое,
комковатое. Везде присутствовал отвратительный налет тлена; беспризорный
ботинок, подхваченный крохотными волнами, созданными движением незваных
гостей, стукнулся о торпеду. Мур опустил фонарик и увидел в полутемном
углу похожие на осьминога лохмотья рубашки и подумал: а что случилось с
хозяином?
расползлась желтоватыми клочьями, сразу налипшими на пальцы констебля. Он
завороженно поднес к свету один такой клочок и вдруг резким движением
стряхнул его в воду. Обрывки рубашки уплыли под подвесную койку. Кип вытер
руку о штаны.
зловонный - Кипу стало трудно дышать. Возможно, пока не вскрыли люк, здесь
вовсе не было воздуха, но и после этого лодка проветрилась недостаточно.
Запах погоста перебивал другой, не менее неприятный запах: раздражающий,
приторно-сладкий, разъедающий легкие. Какой-то отравляющий газ? Нечто,
копившееся внутри лодки сорок с лишним лет? Кип подождал, пока луч
фонарика Мура догонит его, и, пригибаясь, осторожно двинулся вперед, то и
дело ныряя под какие-то трубы. Темнота встревоженно шарахнулась от света,
заметались в поисках укрытия маленькие тени. Кип с Муром не могли идти
рядом - коридор был недостаточно широк. Они словно вползали через глотку
громадного зверя в дебри органов, тканей и костей, напитанные влагой как
губка.
Лукин Евгений
Лукин Евгений
Орловский Гай Юлий
Бажанов Олег
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур