которыми Дрейк наконец нарушил молчание.
рассердился, но потом понял его цель.
снова. Оставьте его и позаботьтесь о еде. Я хочу есть.
нас получится.
если мы хотим ему помочь. Вы должны поесть, а потом отдохнуть.
оживленно заметил Дрейк. - Я понял это на фронте; мы вопили от радости при
виде пищи, даже если парня, который ее принес, разорвало на клочки.
вскочила, сжав кулаки, будто собиралась ударить Дрейка.
вас ненавижу!
Чем больше рассердитесь, тем лучше себя почувствуете.
рассеялся.
запасов, вскипятили чай на спиртовой лампе, набрав воды в журчащем
ручейке. И я знал, что в этих банальностях Руфь нашла облегчение после
невыносимого напряжение и сверхъестественного окружения, в котором мы так
долго находились. К своему удивлению, я обнаружил, что проголодался, и с
глубоким облегчением заметил, что Руфь тоже поела, хоть и немного.
эффект необычного освещения, думал я; и сразу понял, что это не так;
украдкой поглядывая на Руфь, я видел в ее лице тень все того же
нечеловеческого спокойствия, неземного отчуждения, которое, как я считаю,
больше всего вывело из себя Вентнора и заставило его напасть на диск.
Побледнев, она подняла голову и взглянула на меня. И в глазах ее я прочел
ужас - и стыд.
трудном положении. Любой факт, любой обрывок знаний для нас необычайно
важен, он может определить наши действия.
что случилось с вами, когда вы подплыли к диску?
отшатнулась от моих вопросов.
о чем вы говорите.
- ради него. - И я указал на Вентнора.
казалось, я с этим справлюсь. Но вы должны знать: я помечена.
душевное здоровье.
сердце, в сознании, в душе. Оно пришло ко мне от Норалы, когда мы летели
на кубе, и он... он поставил на мне свою печать... когда я была... - она
покраснела, - в его объятиях.
знакомый мне мир. Оторвать меня от вас... от всех... перенести в какое-то
неведомое спокойствие, в упорядоченный экстаз вечной тишины. И я так
хотела подчиниться этому зову, помоги мне Господь!
положила руку мне на плечо. Это ощущение плыло со мной, окутывало меня,
как... как вуаль, с головы до ног. Это спокойствие и мир, и в нем
глубочайшее счастье, счастье бесконечной и абсолютной свободы.
прошлая жизнь - только сон: и вы все, и даже Мартин - сновидения во сне.
Вы не были... реальны... и вы... не имели никакого значения.
- ощущение чуда - все усиливалось. Я вся была полна им. Ничего не помню о
нашем полете, ничего не видела... и только однажды сквозь окутавший меня
туман донеслось предупреждение, что Мартин в опасности, и я прорвалась
сквозь эту завесу и увидела, как он схватил Норалу, а в глазах ее смерть.
пламенное Существо... я не испытала ни страха, ни ужаса... только
сильнейшее... радостное... предчувствие, как будто... как будто... - Она
смолкла, опустила голову и, так и оставив предложение незаконченным,
прошептала: - И когда... оно... подняло меня, было такое чувство, будто я
наконец вырвалась из черного океана отчаяния и увидела солнце рая.
сморщилась.
сами спросили... и теперь должны выслушать.
низкий ритм, глаза ее сверкали.
печали, любви и ненависти; свободна даже от надежды: к чему надежда, если
все, чего я хочу, принадлежит мне? Я была частицей вечности и в то же
время полностью сознавала, что я - это я.
тихого лесного пруда; стала легким ветерком, овевающим горные вершины;
туманом, окутывающим спокойную долину; сверкающим лучом зари высоко в
небе.
ужасной, я сама была ее частью. Мощные аккорды, великие темы, подобные
звездным роям, гармония - голос закона вечности, преобразованного в звуки.
И все это... бесстрастно... но... восхитительно.
сила, поток нечеловеческой энергии, в котором я купалась. Как будто эта
энергия... заново собирала меня, приближала к первоисточнику жизни,
сливала меня с ним.
тут послышались выстрелы. Пробуждение было... ужасным, я с трудом
возвращалась. Увидела Мартина... он лежал, пораженный. И разорвала чары,
отбросила их.
мгновение я будто отказалась от мира, в котором нет беспорядка, нет
печали, сомнений, от ритмичного, гармоничного мира света и музыки, ушла в
мир, подобный... черной грязной кухне.
истерические нотки. - Оно во мне, оно шепчет, шепчет... пытается оторвать
меня от вас, от Мартина, от всего человеческого; призывает сдаться,
отказаться от своей человечности.
мне, оно пытается подчинить во мне человека, подавить мою волю... и если
сдамся, оно даст мне свободу, невероятную свободу... но я тогда перестану
быть человеком и стану... чудовищем.
кажется, я никогда больше не смогу спать. Ведь если усну, то не знаю, кем
проснусь.
сумке и достал нужный раствор.
раздумывая, она послушалась и выпила.
победить! Вы ведь верите мне?
храбрая девушка! Я знаю, конечно, вы победите. И помните: девять десятых
того, что вы нам рассказали, просто результат переутомления и напряженных
нервов. Вы победите... мы все победим. Не сомневайтесь.
но я буду... буду...
быстро. Мы положили ее рядом с Вентнором на груду шелков, укрыли их
складкой, потом молча взглянули друг на друга, и я подумал, такое ли у
меня мрачное и изможденное лицо, как у него.
Надеюсь, вы не хотите спать.
Шилова Юлия
Перумов Ник
Лукьяненко Сергей
Афанасьев Роман
Белогорский Евгений
Никитин Юрий