даже казалось, что некоторые голоса я узнаю. Но, продолжал я говорить
себе, ветер в камнях способен производить необычные звуки.
рассказывают салкары. Они верят, что человек не падет мертвым, пока
трижды не услышит свое имя в громе битвы. И поэтому я прислушивался, не
раздастся ли в вое ветра "Кееемооок".
древние обычаи, носят с собой различные талисманы. Однажды Эйдан показал
мне камень с круглой дырой и сказал, что если такой подарит любящая
женщина, камень будет охранять от несчастий. Эйдан - я многие годы не
вспоминал о нем. Где он сейчас? Выжил ли в пограничных набегах, вернулся
ли к девушке, которая вложила талисман ему в руку, чтобы камень сохранил
его для нее?
широкую долину. Здесь было больше растительности и протекала мелкая
речушка; это ее журчание я услышал до того, как начал печально
жаловаться ветер. Я посмотрел на воду. И тут же, с быстротой,
выработанной годами, службы на границе, укрылся среди камней.
яростная схватка, и даже в самой воде происходит сражение. Кроганы
захвачены в ручье, слишком мелком, чтобы они могли уплыть. Их трое: двое
мужчин и женщина. Вокруг них, явно сражаясь на их стороне, несколько
мохнатых существ. Противники у них разные. Я видел людей, в кольчугах и
темных плащах; эти люди пытались мечами достать загнанного в угол
крогана. Выше по ручью группа тасов перекатывала камни и бросала их в
воду, чтобы перекрыть поток, который способен помочь водным жителям.
ударом меча. И тут кроганы потеряли всякую надежду, потому что в кустах
на противоположном берегу показался новый вражеский отряд. Эти враги
держали в руках не мечи, а жезлы или посохи, с которых слетали вспышки.
Похоже на силовые хлысты зеленого племени. Кроганы и помогавшие им
животные упали под этими вспышками.
схватил женщину за волосы и рывком поднял ее голову, так что стало видно
лицо.
потащил по песку и гравию. Те, что были вооружены жезлами, не собирались
присоединяться к нападавшим. Я видел, как отряды обменялись жестами, и
люди с жезлами исчезли в кустах.
лежавшие в воде. Я видел на войне много жестокости. Но это было
настолько ужасно, что я старался не отводить взгляда от того места, где
лежала Орсия...
чтобы они и их мохнатые помощники больше никогда не встали. Утолив свою
ярость, но не насытившись, они направились к Орсии и стоявшим около нее
мечникам. Предводитель тасов протянул окровавленные когти и вцепился в
одежду девушки, собираясь оттащить ее, чтобы свора могла ее пожрать.
тасов испустил пронзительный вопль. Ясно было, что он рассержен.
громко кричал, плевался и скалил зубы; слюна из широко раскрытой пасти
падала на шерсть рук, на выпуклую грудь и живот.
были уверены в себе, высокомерны, презрительны, и жители подземных нор
не устояли. Они торопливо схватили останки, окрашивавшие ручей красным,
и, потащив с собой ношу, на которую не хотелось смотреть, ушли вверх по
течению. Их предводитель шел пятясь, стуча себя в грудь и издавая
гневные крики.
себе на плечо, я опустил руку на рукоять меча. Она явно жива.
тасы уйдут подальше... пойду за ними по течению... подожду возможности
и...
вслед тем, кто унес с собой Орсию. Они ушли открыто, не осматривая
местность, как люди, идущие по собственной земле, где они в
безопасности. Я мог все это сделать. Но идти за ними - нет!
месте. Ибо это было главное решение, не то, что поиски воды или выход из
пещеры. Это решение означало: я бросаю кости и решаю свою судьбу. Может
быть, если пойду вслед за мечниками и попытаюсь освободить Орсию, это
неизбежно приведет к крови Каттеи на моем мече.
словах. Я разрывался на части. Как тяжело мне было! Но эта внутренняя
борьба удержала меня от следования за отрядом, который унес кроганскую
девушку. Ослабев, словно после смертельного удара, я прислонился к
камню, за которым прятался, и смотрел, как они уходят. И продолжал
смотреть на опустевшую речную долину, когда отряд исчез из виду.
краю воды еще лежало тело одного животного, изорванное и искалеченное;
были и другие страшные напоминания о происходившем. Не понимая зачем, я
наклонился и поднял одно из кроганских копий. Вода стекала по его древку
и по моим искалеченным, неподвижным пальцам и покрытой шрамами руке. Я
тупо смотрел, как она капает.
приведут к большим и смертоносным. Как она была права! Я принял решение
выйти из пещеры, еще одно - поискать воды, а теперь передо мной третье и
гораздо более значительное. Решение, которого я пытаюсь избежать, в
прошлом было бы обязательно принято, или я посчитал бы себя презренным
трусом. На мне проклятие - я проклят, и на меня опустилась тень.
упало на камни.
хоть они не отдали ее тасам, в их намерениях нет милосердия. Я хожу
здесь, дышу, могу потрогать сломанное оружие, могу чувствовать - потому
что Орсия приняла когда-то решение. Нелегкое это было решение: она ведь
пошла против воли своего племени.
не знаю, к кому я ее обращал.
принять участие.
тасами, и еще слегка окрашивалась кровью от остатков того, что лежит на
камнях и на песке. И тут, словно прорвавшись сквозь стену и увидев
свободу, пусть даже таящую в себе опасность, я разорвал заклятие -
заклятие, наложенное на меня в Саду Лоскиты. Ведь дышать, ходить, жить -
это тоже своего рода решения. Я не могу избежать их. Но могу принять то,
которого требуют от меня сердце, ум и все мое воспитание. И сделать это
со всей дарованной мне мудростью. Должен отбросить страх и поступить
так, как поступил бы до того, как Лоскита показала мне свои картинки в
песке.
Темная башня, я встречусь с ней в положенное время со всем мужеством,
каким обладаю.
собой; не оглядывался через плечо, нет ли за мной преследователя.
долины. Поверхность твердая и словно нарочно создана для моих целей.
Быстро и уверенно я переходил от одного укрытия к другому, стараясь
заметить отряд, во власти которого Орсия. Опасался только, что у
мечников есть лошади, и тогда я не смогу их догнать.
соображение. Тасы ушли, но были очень рассержены. Возможно, они тоже
решили преследовать победителей и движутся в моем направлении. Поэтому я
смотрел не только вперед, вниз по склону, но временами останавливался и,
раздражаясь из-за потери времени, разведывал местность за собой. Но если
тасы скрывались за мной, я их не замечал.
последним шел тот, который нес Орсию. Она по-прежнему казалась мертвой.
Но то, что ее несут, ясно свидетельствовало: девушка жива.
огненными жезлами. Против такого оружия мой меч бессилен. Мне очень не
хватало игольного ружья. С таким же успехом можно мечтать о вооруженном
ружьями целом отряде!
чтобы привести их.
позволить на неровной местности. И, заглянув вниз, увидел, что почти
поравнялся с отрядом и пленницей. Они остановились. Предводитель
небрежно опустил Орсию на землю. Она осталась лежать на месте, на
полоске травы. Воины отошли на несколько шагов и сели, явно собираясь
ждать.
давали возможность укрыться. Но чтобы добраться до них, придется
отступить и пересечь долину выше по течению. Я колебался, опасаясь
потерять отряд, если приведут лошадей.