колокольчиками. Внутри находились мягкие сиденья с подушками, а на
изукрашенной сбруе была надпись: "Акретонг". Она была сделана из
бронзовых, хорошо отполированных букв.
и протянул к нему руку с растопыренными пальцами.
раз, но звук этот колебался и менял тембр, поэтому казалось, что он
содержит целую гамму менее отчетливо различимых звуков. "Язык, - подумал
Писмайр. - Язык без слов, но все же язык.
пользуемся. Например говорим "Гмм!", или "Ах!", или "А-а-а!" Разве не так?
трелей. Гларк сделал остальным знак усесться на спину Акретонга.
домой.
Брокандо, наблюдая, как огромные твари покидают свои стойла и
выстраиваются в шеренгу.
ответил Гларк. - Им нравится то, что они находят интересным. Моулы их
больше не интересуют. Они их не любят. Они, я думаю, считают теперь
интересными нас.
что ты не слишком, ну, умен, но думаю, что ты не мог изучить язык этих, да
и всех других животных за несколько...
придти, я знал, чего ожидать.
позже. Кстати, будьте вежливы. Она сказала, что они очень хорошо понимают
язык людей.
он явно наслаждался происходящим. В течение всей своей жизни Писмайр
всегда знал больше него. Было приятно хоть один раз стать господином
Всезнайкой.
двое поунов направились прямо к ней и сорвали ее с петель. Оказавшись
снаружи, табун поскакал рысью, впереди бежал Акретонг.
тяжеловесно и смешно до тех пор, пока манранги не поняли, что эти огромные
балансирующие шары способны пройти сквозь дом, не заметив его.
как мелкие горошины в большом горшке. Писмайр видел группу верховых
моулов, галопом преследовавших их с копьями наготове. Должно быть,
Акретонг тоже их заметил, потому что он заржал, как рассерженная труба.
осознали, что преследуют не стадо убегающих животных...
другие существа. Они считают их крайне неинтересными.
моулов и вортгорнов.
сказал Писмайр.
управляет платформой!
стоял поун. Стая моулов набрасывалась на него с кнутами и пиками. Но он
стоял прочно и трубил. Акретонг ответил ему ржанием.
да, они ведь ненавидят острые предметы даже больше, чем моулов. Поэтому
нам надо быть поосторожнее с копьями и всем прочим...
стороны, как пылинки. Их тяжелые челюсти перекусывали прутья решеток. Поун
в клетке встряхнулся, освобождаясь, с минуту подумал, не растоптать ли ему
несколько моулов, толкавших его сильнее прочих, а потом прыгнул к воротам.
не выдержит.
платформе. За ними толпились другие поуны, и Писмайр заметил, что они
отклонялись от своего пути, чтобы потоптать моулов, но избегали наступать
на вортгорнов. Вортгорны все еще представляли для них некоторый интерес.
произошло, а над их головами что-то звякнуло, и остатки колеса,
приводившего в действие блоки, завертелись и превратились в туманное
пятно. Цепи скрипели над блоками. Рушилась стена. И только Гларк сидел
спокойно. Даже Писмайр скрючился в седле. Он знал, что, как только они
окажутся на земле, их раздавит. Брокандо держался крепко и стонал. Глаза
его были закрыты. Даже Бейн принял такое положение, чтобы ослабить
неминуемый удар, и готовился к нему.
платформы.
можно было лететь, но и они делали свое дело. Они бешено вращались, и
поуны оставались в воздухе и мягко парили между ворсинками.
опускалась, а затем ударилась в пыль с глухим стуком. Акретонг неуклюже с
грохотом соскочил с нее, а поуны вокруг него опускались среди ворсинок,
как падающие спелые плоды.
Кьюлейны.
что он почти обо всем знал больше Гларка, вселяло в него уверенность, и
потому он действительно был почти во всем мастером. Он не привык чего-то
не знать.
Неудивительно, что они не любят предметов с острыми углами.
человечков. Она человечек особого рода.
ее увидим.
добраться до Уэйра и предупредить людей. Но сначала мне надо вернуться и
поговорить с Кьюлейной.
странно улыбаясь. Он почесал в голове. - Чтобы она помнила то, что мы
скажем ей сейчас, и то, что она сказала мне два дня назад. Когда я ее
встретил.
Человечки помнят будущее так же хорошо, как и прошлое, - сказал он. -
Но... послушай. Они ведь никогда никому о нем не говорят, Гларк.
думаете, что я способен такое сочинить?
хочу сказать, двадцать человек всегда оставляют след, и в этом ничего