read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



древнему закону.
Возможно, это был закон инстинктов. Мысль о том, что какое-нибудь
невинное создание попало в руки этих существ, была достаточно неприятна,
но Клэр... Чем она была для меня? Младшей коллегой. Даже не другом. Я
тщательно старался, чтобы так оно и оставалось: почти не виделся с ней
после работы, мало что знал о ее жизни. И все же она была моим секретарем
четыре года. За это время у меня волей-неволей составилось представление о
ее личности, о сущности Клэр. Может быть, я даже лучше понимал, что ею
движет, чем ее приходящие и уходящие кавалеры. Перефразируя старую
поговорку, нельзя быть героем в глазах собственной секретарши. Тем не
менее, она всегда держала мою сторону, и у меня были причины сознавать,
что она всегда пылко поддерживала меня, когда речь заходила о серьезных
вещах. Меня слегка удивило мое страстное желание отплатить ей тем же. Я
говорил себе, что это просто чувство вины. Я был в ответе за нее, и все же
я навлек на нее беду своим безумным стремлением проникнуть в вещи, которые
следовало оставить в покое, забыть, как велел мне Джип. Но было здесь и
нечто большее, чем чувство вины, чем желание помочь, которое я испытывал
ко всем людям, попавшим в эту передрягу. Она все время стояла перед моим
мысленным взором, и мне приходилось прилагать серьезные усилия, чтобы
ехать медленно, соблюдая осторожность, двигаться в потоке и следить, как
впереди, под медленно краснеющим небом, собираются тени.
Приходилось смотреть правде в глаза. Мне нравилась эта девушка,
нравилась больше, чем кто-либо. В течение всего этого времени зарождалось
какое-то чувство, проникало сквозь мою тщательно созданную броню, в такие
места, где, как я считал, все щели были забиты. Все это время мои
инстинкты предавали меня. А теперь они подстегивали меня, и я почти
неистовствовал. Господи, должно быть, она сейчас страдает! Что она должна
думать? Если она еще жива и вообще может думать...
Я должен был помочь ей, любой ценой, куда бы мне ни пришлось поехать.
Я знал, что это значит. Мне придется открыть закрытые ворота, пройти
снова по забытой тропе, переступить запретный порог. Пройти тем путем,
которого не могли открыть ни рассудок, ни память, - единственной
путеводной нитью на нем были мои инстинкты. И с того момента, когда
полицейский положил толстую лапу на мой локоть, инстинкты громко
предостерегли меня. Полицейский и власть, которую он представлял, были
частью более узкого мира. С ними или с кем-либо другим на буксире я бы
никогда не нашел этот путь, даже кружа по этим темным улицам целую
вечность. То место, куда я направлялся, было для меня одного.
Но дорога туда казалась нескончаемой. Я влетал в пробку за пробкой, и
все светофоры, казалось, нарочно загорались красным при моем приближении.
Сегодня вечером я вполне был готов проскочить их на красный, но я не мог
позволить себе, чтобы меня остановили, ради Клэр. Хуже всего было, когда,
подъезжая к круговому движению, я услышал позади вой сирены, но это было
где-то далеко, и два тяжелых грузовика загораживали меня от нее. Я не
слишком беспокоился. Вполне возможно, что они и гнались-то не за мной, а
если и за мной, вряд ли они успели бы настичь меня до поворота. Я подъехал
к участку с круговым движением и как раз давал сигнал поворота, когда мое
боковое зеркало заполнила машина, с ревом вылетевшая откуда-то прямо на
меня. Один удар вытолкнул бы меня в другой ряд, что почти неизбежно
завершилось бы крупной аварией. Я вывернул руль как раз вовремя, но вокруг
раздался шквал сигналов и криков. Все это - в мой адрес, поскольку
настоящего виновника никто не видел. Я только мельком успел заметить
блестящую красную спортивную машину и смуглое лицо, желтоватое и зловеще
ухмыляющееся, человека, сидевшего за рулем, а потом он спокойно проплыл
мимо и скрылся в направлении Харбор-уок. А мне пришлось еще раз объезжать
круговое движение, чтобы достигнуть развилки и наконец услышать под
колесами стук булыжника. Высокие стены сомкнулись надо мной, и звук
сирены, казалось, замер вдали.
За исключением одного-двух грузовиков, Дунайская улица была пуста и я
смог снять ногу со сцепления. Но тут меня стали одолевать новые сомнения:
не будет проблем с самой машиной? Может, мне поставить ее и пойти пешком?
Но с Джипом я справлялся нормально, к тому же, рисковать не было времени.
Передо мной открылась похожая боковая улочка, и, не останавливаясь для
раздумий, я свернул туда и зигзагами поехал туда, куда она вела, мимо
задних стен складов с крышами, предостерегающе усыпанными рядами острых
шипов или битым стеклом, холодно поблескивавшим в тусклом свете. Оттуда я
выехал на другую улицу, вдоль которой тянулись заколоченные окна
заброшенной фабрики, похожие на слепых часовых, а потом - на развилку, где
мои инстинкты на минуту заколебались. По обе стороны во все направления
тянулись улицы, вдоль них простирались длинные тени, ленивые и загадочные.
Я опустил стекло и почувствовал запах моря в ветре, услышал крики чаек;
подняв глаза, я увидел, как они кружат на фоне грозного неба. Затем,
посмотрев налево, я увидел самые длинные тени, увенчанные зубчатыми
гребнями, настоящее тесное переплетение шипов, и эти джунгли салингов и
такелажа тут же всплыли в моей памяти. Я круто повернул руль, и машина
прямо-таки полетела по булыжнику. Ибо там, впереди меня, в конце улицы,
волшебный лес мачт вставал прямо на фоне освещенного горизонта.
Я не остановился. Я прибавил скорость и повернул, скрипнув шинами,
прямо на саму верфь. Надо мной нависали высокие темные корпуса, в
последних отблесках теплого дневного света они казались менее
устрашающими, менее монолитными, выстроенные рядами и выкрашенные яркой
краской, даже с тонкой позолоченной отделкой. Вдоль лееров сочно блестела
бронзовая отделка, а вокруг иллюминаторов на некоторых малых судах - даже
более современные украшения. Но на их борту почти не было видно признаков
жизни, за исключением нескольких фигур, возившихся с такелажем или
облокотившихся на поручни; группа мужчин разгружала одно из судов, бросая
тюки на берег в сеть, свисавшую с конца гика, - такую картину я видел
разве что на фотографиях девятнадцатого века. Подвода, запряженная
лошадьми, стояла наготове, чтобы принять груз, однако, когда к промчался
мимо, и люди, и лошадь наблюдали за мной с совершенным безразличием.
Казалось, верфи тянутся непрерывно, насколько хватало глаз, во всех
направлениях. Но на кирпиче центрального здания заглавными буквами в
викторианском стиле, почти выцветшая и раскрошившаяся за сто лет
пребывания под солнцем и соленым ветром, виднелась надпись: РЫБАЦКАЯ
ВЕРФЬ. А под ней, еще хуже видимые, были стрелки, показывавшие вправо и
влево, а под ними - длинный список названий.
Стокгольм, Тринити, Мелроз, Гданьская, Тир...
Я не стал останавливаться, чтобы читать остальные названия. Этот был
тот путь, по которому я направлялся. Я нажал на акселератор и умчался,
стуча и ударяя колесами по грубому камню. Еще четыре верфи, мимо складов,
высоких и старинных и таких же таинственных, как стены замков; в воздухе
смешивались причудливые запахи, среди них - запах смолы, шкур и затхлого
масла. И наконец, впереди на стене я увидел выведенную готическими буквами
выцветшую надпись: Гданьская верфь. Я резко остановил машину, взвизгнули
тормоза. Я выскочил, пробежал несколько шагов... и остановился.
Там, в этой огромной фаланге кораблей впервые зияла брешь. У трех
причалов, как у всех остальных, стояли высокие суда, но четвертый причал
был пуст, и в разрыве, окрашенные золотом в свете заката, рябили воды
гавани. С кабестанов и железных швартовых тумб на набережной, как мертвые
змеи, свивались или просто свисали короткие куски каната. Я побежал
вперед, наклонился над одним из них и обнаружил, что конец чистый, не
затертый. Я опустился на землю в глубоком отчаянии, пристально глядя на
пустые воды. Я приехал быстро; но Волки каким-то странным образом прибыли
еще быстрее. Они обрубили канаты и ушли. И Клэр вместе с ними...
Но как давно? Не может быть, чтобы раньше, чем несколько минут назад,
от силы полчаса. Чтобы заставить двигаться эти огромные парусные корабли,
требовалось время. Конечно, они должны быть еще видны! Я вскочил на ноги.
Но затем я снова медленно опустился на колени на грубые камни. Я
сделал это почти в каком-то благоговении. Я больше не сомневался в своем
рассудке. Я был готов к великим чудесам - так я считал. Но ничто из того,
что я видел раньше, не могло подготовить меня к зрелищу, представшему
перед моими глазами.
Передо мной стены гавани открывались в бескрайние просторы моря,
серого и недоступного, как собиравшаяся над ним мантия облаков, за
исключением того места, где еще горел огромной резаной раной последний луч
заката. И в этом разрезе тонкие языки туч, оттененные сверкающим огнем,
создавали видение сияющих освещенных солнцем склонов, окаймленных золотом
и обрамлявших полосу туманной лазури. Я знал форму этих склонов. Я помнил
их слишком хорошо, хотя и видел их теперь под другим углом. Это был
архипелаг среди туч, тот же, что я видел раньше, открывавшийся теперь
передо миом над пустым морем. А в сердце лазурной полосы, широкой, голубой
и блестящей, похожей на устье, усеянное островами и окруженное широкими
золотыми песками, я увидел высокую разукрашенную корму огромного корабля,
с парусами, расправленными, как крылья, уходившего вверх и исчезавшего из
виду в бездонных глубинах неба.


5
Пока продолжалось это великолепное сияние, я стоял на коленях,
оглушенный, с помутившимся разумом и зрением, разбитый, дрожа от озноба.
Маленькие волны бились о верфь, высокие суда мягко покачивались у своих
причалов с тихим потрескиванием и стоном, как деревья, раскачиваемые
ветром. Я чувствовал себя, как самый последний лист, сухой и легкий,
дрожащий на этом осеннем ветру. Только когда тучи сомкнулись над
горизонтом, как ворота, и изгнали из мира свет, ветер утихомирился и
замер. И я пришел в себя, несчастный, разбитый и замерзший, и на
негнущихся ногах медленно поднялся.
Сны. Галлюцинации. Бред. Шизофрения...



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.