Чтение 20–й страницы книги ~Титан~

- Нет, со мной все в порядке. Послушай, я хочу... я хочу сказать,
как приятно слышать твой голос.

Сирокко почувствовала, как по ее щеке скатилась слеза и она
быстро смахнула ее.

- Как хорошо слышать ~тебя~, Билл! Когда ты выпал из
иллюминатора... проклятье! Ты не можешь этого помнить...

- Я многого не помню,- сказал Билл,- позже мы поговорим обо
всем.

- Я до смерти хочу тебя видеть. У тебя растут волосы?

- Они растут по всему телу, но это все подождет. Нам о многом
надо поговорить, мне, тебе, Калвину и...

- Габи,- подсказала Сирокко после продолжительной паузы.

- Габи,- повторил Билл неуверенно.- Видишь ли, меня смущают
некоторые вещи. Но это не должно вызывать проблем.

- Ты уверен, что у тебя все в порядке? - Внезапно ее прошиб озноб
и она энергично потерла предплечья.

- Не сомневайся. Когда вы будете на месте?

Сирокко спросила Калвина, который, в свою очередь, просвистел
короткую мелодию. В ответ прозвучала откуда-то сверху другая
мелодия.

- У цеппелинов смутное представление о времени,- сказал
Калвин.- Я бы сказал через три-четыре часа.

- Нет ли здесь другой авиалинии?

Глава 8

Сирокко выбрала себе местечко в дальнем краю гондолы, здесь ей
меньше напоминало, что она находится в желудке и она была
предоставлена самой себе. Габи все еще находилась в оцепенении, а
Калвин, после того как он рассказал все что знал о цеппелине, не был
склонен разговаривать. Он не хотел рассказывать о других вещах,
которые интересовали Сирокко.

Было бы неплохо, если бы здесь были перила. До самого пола
стены гондолы были прозрачные, как стекло. Если бы не
полупереваренные листья, то и пол был бы прозрачным.
Открывающийся вид был ошеломляющим.

Они пролетали над густыми джунглями, которые были усеяны
озерами. На всем протяжении внизу протекала, извиваясь, широкая
желтая Клио: сброшенная со скалы водяная лента вилась где ей
заблагорассудится.

Сирокко была поражена прозрачностью воздуха. Над северным
побережьем моря Реи собрались грозовые облака, но Сирокко было
видно пространство над облаками. Ей были видны границы изгиба
Фемиды в обоих направлениях.

Стая больших цеппелинов парила на различных высотах вокруг
свисающего каната ближайшего от цеппелина. Сирокко не могла бы
наверняка сказать, чем они занимаются, но предполагала, что они могли
там питаться. Канат был достаточно массивным, чтобы на нем могли
расти деревья. Глядя прямо вниз, можно было увидеть огромную
скачущую тень цеппелина. Чем ниже они опускались, тем больше
становилась тень. Через четыре часа она стала чудовищно огромной, а
они все еще были над вершинами деревьев. Сирокко было интересно, как
цеппелин предполагает приземлиться. Вдали не было видно достаточно
большого пространства, пригодного для его посадки.

Она увидала две фигурки, стоящие на берегу реки, они махали ей
руками. Сирокко помахала в ответ, хотя не была уверена, что они видят
ее.

- Ну, а как он приземлится? - спросила она Калвина.

Он поморщился: - Я не думал, что тебе это понравится, поэтому
ничего не говорил заранее. Не было смысла волновать вас раньше
времени. Мы спустимся на парашюте.

Сирокко никак не отреагировала на это сообщение, и, казалось,
Калвину полегчало.

- Это, в самом деле, надежно. Пустяки, безопасно, как и должно
быть.

- Угу, Калвин. Мне нравится парашютный спорт. Я думаю, что
получу море удовольствия. Но я предпочитаю проверять и упаковывать
свой парашют самостоятельно. Мне хочется знать, кем он изготовлен и
надежен ли.

Она огляделась вокруг.- Поправь меня, если я не права, но я не
вижу на борту ничего похожего на парашют.

- У цеппелина они есть,- сказал Калвин,- и они никогда не
подводят.- И опять Сирокко ничего не сказала.

- Я пойду первым,- убедительно сказал он.- Вы должны видеть,
как это делается.

- У-гу. Калвин, как я понимаю, это единственный путь вниз?

- Минимум в ста километрах отсюда, в восточном направлении
находятся долины. Там цеппелин приземлится. Но возвращаться надо
будет через болотистую местность.

Сирокко посмотрела вниз на землю, которая была едва видна. Она
глубоко вздохнула и сказала: - Ладно. Показывай эти парашюты.

Она подошла к Габи и тронула ее за плечо, мягко оторвав ее от
стены. Сирокко повела Габи вглубь гондолы. Габи была послушна, как
ребенок. Плечи ее были напряжены, она дрожала.

- Я не смогу показать тебе их сейчас,- сказал Калвин.- Не могу
показать, пока не прыгну. Они образовываются во время прыжка.
Наподобие этого.

Он протянул руку и схватил горсть висящих белых завитков. Они
вытянулись. Он начал рассоединять их, пока не получилась рыхлая
сетка. Вещество было похоже на конфеты-тянучки, если его не
растягивали, он сохранял свою форму. Калвин просунул ногу в ячейку
сетки, затем вторую, затем натянул сеть на бедра и очутился словно бы в
корзине. После этого он одна за другой просунул в ячейки руки и
оказался завернутым в кокон.

- Ты уже прыгала до этого и знаешь как это делается. А ты хорошо
плаваешь?

- Великолепно, если от этого зависит моя жизнь. А как ты, Габи?
Ты хорошо плаваешь?

Какое-то время казалось, что Габи где-то далеко от них, но затем в
глазах девушки мелькнул интерес.

- Плавать? Конечно, я плаваю как рыба.

- Ладно,- сказал Калвин.- Следите за мной и делайте то же, что и
я. Он свистнул и в полу перед ним засияла дыра. Калвин махнул рукой,
ступил через край дыры и камнем упал вниз. Он падал не так быстро, как
при земной гравитации, но все-таки с приличной скоростью для того,
чтобы у Сирокко мелькнула мысль о неиспытанном парашюте.

За спиной Калвина как шелк паутины растянулся белый покров.
Затем его закрыл появившийся плотно собранный в складки парус.
Сирокко и Габи услышали щелчок и увидали как парашют затрепетал на
ветру. Калвин плавно опускался вниз, маша им рукой.

Сирокко возбужденно жестикулируя, обсуждала прыжок, в то
время как Габи натягивала на себя упряжь. Девушке так не терпелось
поскорее выбраться отсюда, что она выпрыгнула раньше Сирокко, та
даже не успела проверить ее снаряжение.

- Двое из троих уже выпрыгнули,- подумала Сирокко, продевая
ноги сквозь третий комплект парашютного снаряжения из паутины. Она
была теплой и эластичной, натянув ее на себя полностью, она
почувствовала себя комфортно.

Прыжок был обычным, если что-нибудь на Фемиде могло быть
обычным. Парашют раскрылся над ней голубым кругом на фоне желтого
неба. Он казался меньшим, чем должен бы был быть, но, очевидно, этого
было достаточно при низкой гравитации и высоком давлении. Зажав в
руках концы раскинувшегося над ней покрывала, Сирокко направляла
парашют к берегу реки.

Толчок, и вот она уже на земле и быстро стягивает с себя упряжь.
Парашют обрушился на грязный берег, почти накрыв Габи. Сирокко
стояла по колени в воде и наблюдала за приближающимся Биллом. При
виде его трудно было не рассмеяться. Он выглядел как бледный,
отважный цыпленок с коротко отросшей щетиной на груди, ногах, руках,
лице, голове.

Сирокко положила обе ладони на лоб и провела ими по пушистой
голове, улыбаясь все шире, по мере того, как Билл приближался к ней.

- Похожа я на ту, которую ты помнишь? - спросила она.

- Ты даже лучше, чем была.- Разбрызгивая воду, он сделал еще
несколько шагов, разделяющих их. Билл обхватил ее и они
поцеловались. Она не плакала, она не чувствовала в этом
необходимости, хотя счастье переполняло ее.

Билл и Август за эти семь дней, орудуя лишь острыми концами
оставшихся от комбинезонов колец, сотворили нечто удивительное. Они
построили две хижины; были готовы две стены и половина крыши
третьей. Хижины были сделаны из связанных между собой ветвей
скрепленных грязью. Крыши были из тростника, они были скошены.

- Это все, что было в наших силах,- сказал Билл, показывая им
свои творения. Я думал насушить саманных кирпичей, но грязь
недостаточно быстро высыхает на солнце. Но эти строения защищают от
ветра и, особенно, от дождя.

Внутри хижины были два на два метра, пол был выстлан толстым