начинало казаться, что лучше бы я умер. Раз я почти ничего не чувствую во
всем теле, скорее всего поврежден спинной мозг или даже головной. Я
понимал, что ничем хорошим это не кончится, если только скоро ко мне не
начнут возвращаться хотя бы какие-то ощущения. Иногда от боли голова
просто раскалывалась, и я с сожалением вспоминал о тех первых днях, когда
меня накачивали лекарствами или наркотиками, от которых мне становилось
абсолютно все равно. А временами у меня возникал вопрос, не схожу ли я
постепенно с ума? Или, может, уже сошел?
Главное, чтобы меня услышал кто-нибудь еще. Один раз я начал повторять
фразу "у меня болит голова" снова и снова. На самом деле голова не болела,
но кто-то, должно быть, услышал, ввел мне сильное обезболивающее, и я
опять "уплыл".
несколько раз. Видимо, они сообразили, в чем тут дело. Однако у меня
возникла новая идея.
сказать:
два.
каков он будет. После этого я ушел в себя, замкнулся. Возможно, на
какое-то время даже потерял рассудок.
попробовал заговорить вновь. Почувствовав на лбу руку, которую уже долго
игнорировал, я спросил:
меня больше всего, я уже получил. Позже я много раз чувствовал руку на
лбу, но просто не знал, о чем спросить.
терял психическое равновесие; периодов, заполненных дикими, похожими на
сны видениями, которые на самом деле были не снами, а какими-то бредовыми
странствиями ума. Между этими периодами ко мне возвращалась способность
мыслить нормально, и в один из последних таких периодов я решил попытаться
сохранить свой разум. Зачем - я до сих пор не уверен. Может быть, само это
решение было решением безумца. Иногда мне казалось, что будет лучше, если
я потеряю всякое представление о причинности, всякое рациональное
понимание себя. И все же я решил попытаться выстоять против надвигающегося
хаоса.
отрывочно, в общих чертах, потом все глубже и подробнее. Обратившись к
детским воспоминаниям, я оттуда начал медленно продвигаться вперед и так
несколько раз. Вспоминал лица одноклассников в начальной школе, отыскивая
имена для каждого из них. Извлекал из памяти даже скатерти, ковры и
картины на стенах, о которых не вспоминал годами. Каждого родственника,
каждого друга... Одежду, которую носил когда-то давно... Свою первую драку
и первую любовь. Каждую боль в своей жизни. Я перелистывал многочисленные
рождества, дни благодарения, дни рождения, вспоминал, кто где сидел на
праздничных обедах, подарки, которые дарили мне и которые дарил я,
свадьбы, рождения, смерти... Дело, что вели родители... Это последнее
заняло меня надолго, и я порой удивлялся, сколько невероятных подробностей
можно обнаружить в памяти, если немного напрячься...
каждом из них я думал, как о своих одноклассниках, поскольку многие
компьютеры представлялись мне как бы самостоятельными личностями.
электроники внутри каждого из них...
поговорить, и снова вспомнилось то странное, почти забытое все эти годы
чувство.
услышал треск контактов, щелчки переключений и последовал за яркими
витками спирали в эту волшебную страну...
Только машина была не та, что воскресала в памяти, а другая, настоящая...
Я вглядывался в помещенный где-то неподалеку большой компьютер. Никаких
сомнений. Как мне это удалось и где он находится, я еще не понимал, но
чувствовал, как перебегают туда-сюда данные, и, пока я смотрел, картина с
каждой секундой становилась все отчетливее и понятнее...
оказавшись в его внутреннем функциональном мире молчаливым партнером и
наблюдателем. В мгновенье ока я перестал чувствовать себя одиноким.
проскальзывал в эту удивительную машину, ставшую моим другом. Там, внутри,
хранился колоссальный объем информации, которой я отдавал все свое
внимание, перестав реагировать на возникающее время от времени смутное
желание пообщаться с теми, кто меня кормит, лечит и моет. Всех этих людей
я знал теперь по именам - кто на дежурстве, кто отдыхает, а познакомившись
с личными досье, узнал и кое-какие подробности их биографий. Все меню я
читал заранее. Прочел истории болезни всех пациентов больницы - в том
числе и свою. Положение у меня было тяжелое с совершенно пессимистическим
прогнозом. Чуть позже я обнаружил, что могу выяснить значение любого не
известного мне термина через канал связи с компьютером медицинской
библиотеки. Я даже знал, где находятся все мои пролежни, хотя сам их не
чувствовал. Сведения из собственной истории болезни здорово меня
расстроили, но зато теперь у меня появилось окно в мир, которого не было
раньше.
мне вернулось настоящее ощущение времени. Текли дни и недели, недели
складывались в месяцы, а мое окно в мир тем временем росло и превращалось
в огромный панорамный экран...
библиотека связывалась с университетским компьютером, тот - с военным, а
этот - с метеорологическим и так далее и так далее. А по пути встречались
банковские компьютеры, машины проектных фирм, частные компьютеры, выходы
на иностранные системы...
новостей, читать книги, в считанные секунды отыскивать необходимые факты,
наблюдать за любыми спортивными играми и событиями реальной жизни...
без пользы. Но по крайней мере я снова стал частью большого мира. У меня
появилось множество удивительных вещей, за которыми можно наблюдать.
Забываясь, я мог целыми днями следить за какими-нибудь деловыми,
политическими или военными манипуляциями с людьми, предметами, деньгами...
Я видел, как одни корпорации захватывают другие, как проводятся
экономические санкции в политически сложных ситуациях, как ведутся
переговоры о профессиональном спортсмене экстра-класса, как гуманитарный
университет реорганизуют в технический институт. Я предсказал
самоубийство, заранее догадался об экономическом успехе океанографического
концерна, присутствовал на операции по спасению потерянного спутника. Я
уже не был одинок. Конечно, я хотел снова обрести свое нормально
функционирующее тело, но по крайней мере мне перестали мерещиться
разъедающие прикосновения безумия...
природе своей уникальной связи с машинами. Ни о чем подобном я раньше не
слышал и не читал. Казалось, это какая-то неестественная форма телепатии -
между человеком и машиной. Я не один раз пытался уловить мысли людей,
находившихся рядом, но из этого решительно ничего не получалось. Судя по
всему, мой дар имел строго определенную направленность. Я понимал, что,
должно быть, родился с какими-то крохотными зачатками этой способности. Но
она никогда не развилась бы, не попади я в уникальные обстоятельства.
благодарить за него судьбу. У других пациентов - в лучшем состоянии, чем
я, - были, возможно, в комнатах телевизоры. Я же прямо в голове мог
Семенова Мария
Прозоров Александр
Василенко Иван
Никитин Юрий
Свержин Владимир
Белогорский Евгений