Теперь опусти ее левую руку в таз и вскрой вены...
сердце уже не билось. Впрочем, Учителя это, кажется, нисколько не обеспокоило.
По его приказу я привязал тело к столу широкими мягкими ремнями, очень толстыми
и прочными - такие способны удержать, пожалуй, и взбесившегося быка.
так что он оказался выше лежащего на столе тела. Учитель аккуратно присоединил
к небольшому отверстию у самого дна колбы гибкую трубку, заканчивающуюся
длинной иглой, которую ввел в вену правой руки трупа.
тебе, иначе она не будет воспринимать тебя как хозяина. Я буду только давать
указания. Для начала вспомни, что ты читал об оживлении мертвых. Заставь ее
сердце биться.
несколько минут...
нужен, нам надо, чтобы ее сердце сделало сотню-другую ударов, и все. Ну, давай!
мы изучали постольку поскольку, и прежде всего потому, что нам, после общения с
высшими вампирами, в основном эта магия помощи не оказывает. Но Учитель всегда
говорил, что я должен, пусть и поверхностно, знать все. Нужные слова послушно
вспомнились, и я произнес формулу, прижав ладони к левой груди девушки.
сильно и ровно. Из надреза на руке потекла кровь.
Постепенно густая красная кровь, льющаяся из вскрытых сосудов на руке,
сменилась вязкой синей жидкостью, уже не имеющей багрового оттенка. Для
гарантии мы выждали еще немного, и, когда запас синей крови в колбе почти
иссяк, Учитель приказал мне заращивать разрез. Это удалось легко, я даже не
ожидал, что рана затянется столь быстро.
Вспомни заклинание молнии...
сердце. Чуть ниже груди... Самую сильную молнию, на которую способен.
почти не действует... Давай!
убраться в самый дальний угол. Я его понимал - заклинание молнии не игрушка,
особенно в помещении.
пальцах, которое постепенно становилось все сильнее и сильнее. Я терпел и,
когда боль стала уже невыносимой, выбросил руки вперед, сжав кулаки и выставив
в указующем жесте средние пальцы, одновременно завершая формулу заклинания.
таким, что можно было лишиться слуха. Ослепительно белая стрела ударила точно
туда, куда я целился, - чуть ниже груди, но, вопреки ожиданиям, не превратила
эльфийку в пылающую головню. Тело страшно изогнулось, пальцы заскребли по
мрамору, ломая ногти, рот, обрамленный ставшими синими от новой "крови" губами,
раскрылся в пронзительном крике.
выступила синяя жидкость. Я в панике оглянулся - Учитель был совершенно спокоен
и безучастно наблюдал за происходящим. Внезапно, заметив что-то, очевидное ему
одному, он резко бросил:
запястья бьющейся эльфийки. Ее лицо на какое-то мгновение оказалось напротив
моего, и глаза неожиданно распахнулись... Конвульсии тут же прекратились, крик
стих. Ее такие красивые раньше глаза в упор, не мигая, смотрели на меня, и я
почувствовал, как по спине ползет змейка страха - столько в этих глазах было
холода, жестокости и жажды убийства.
пройдет. Я знал, что страж просто еще не вполне освоилась с телом, которое
покинула душа.
дрожал ни единый мускул, зрачки не двигались.
знал, что сердце у нее сейчас бьется, пусть и очень редко, три-четыре удара
там, где у человека - все шестьдесят. Я требовал клятвы верности - ритуал,
придуманный неизвестно кем и неизвестно когда, к тому же совершенно лишенный
смысла. Страж безусловно подчиняется тому, кто его активировал. Слова здесь
ничего не значили, так же как этот немигающий взгляд, пронзавший меня,
казалось, насквозь.
сами определяют того, кому будут подчиняться. Захоти она убить меня сейчас -
никакие ремни ее не удержали бы.
равнодушно, совершенно без эмоций. Я поймал себя на крамольной мысли о том, что
речь моего Учителя зачастую точно так же бывает лишена эмоций.
устал и мне просто необходимо было вот так спокойно посидеть хотя бы с полчаса.
руке была зажата длинная шпага великолепной стали. Обращалась она с ней пока
неважно, но я знал, что научится она быстро. Неделя тренировок, и ни один
мастер меча не сможет справиться с ней. Это тело не умеет забывать. Глаза Лэш
медленно обшаривали окрестности в поисках грозящей мне, ее хозяину, опасности.
Не хотел бы я сейчас оказаться здесь незваным гостем - пройдет несколько дней,
прежде чем Лэш перестанет пытаться убить каждого, кого увидит. Пока же
приходится давать ей ясные и четкие указания, не допускающие двояких
толкований. Например, что Учитель является, безусловно, "своим" и подлежит
защите наравне со мной. Это, вообще говоря, был первый полученный стражем
приказ - иначе процесс обучения мог скоропостижно закончиться... хотя я и не
вполне верил, что кто-то, даже страж, способен легко убить магистра магии.
мне? Не лучше ли было бы вам получить такого телохранителя?
позаботиться в отличие от тебя, лодыря.
однако остановиться я не мог.
как простые зомби. Он не поддается магии. Он не способен на измену, как,
кстати, и на самоубийство. Страж, конечно, погибает вместе со своим господином,
но Учитель ведь был жив, а значит, и этот вариант тоже отпадал.
похоже, подошел к границам дозволенного - то, что Учитель не хочет отвечать на
мои вопросы, было совершенно очевидно. До сих пор такого рода ситуации
заканчивались одинаково - гробовой тишиной. И происходило это довольно часто,
Учитель вообще не был склонен посвящать меня в детали его прошлой, да что там
говорить, и нынешней жизни, - видать, было в ней много всякого. И все же в этот
раз он ответил:
Ему это по силам... И бой не был равным. Стража все же можно убить, трудно, но
можно. Серого же... Пока, по крайней мере, никому это не удалось. Пытались...
постарел и сгорбился. Он повернулся и молча пошел по направлению к двери, давая
понять, что посиделки и вопросы на сегодня окончены. И все же я не сдержался.
переступив порог. Затем тихо, безжизненным голосом ответил на мой вопрос, и я
вдруг понял, что этого ответа и ждал.
Девушка провела рукой по затылку и ощутила на пальцах густую, липкую влагу.
Кровь...