Чтение 20–й страницы книги ~Кафе лунатиков~

В воскресенье вечером на гостевой парковке машин немного. Мой джип стоял под фонарем - я всегда, когда получается, ставлю машину под фонарем. Для женщин, разъезжающих после наступления темноты, это правило безопасности номер один. Джип стоял как под прожектором. Хотя может быть, свет и не был таким ярким, но мне он таким казался, поскольку мне надо было скрываться.

Где-то на полдороге к джипу я поняла, что головная боль у меня не единственная проблема. Конечно, я могла поднять такой вес, даже нести его, но не вечно. У меня начинали дрожать колени. Каждый шаг получался все медленнее и требовал все больших усилий. Если я упаду, снова мне Луи не поднять. Я даже не была уверена, что сама смогу встать.

Переставлять ногу, одну, другую, одну, другую - я больше ни о чем не думала, пока в поле зрения не вплыли шины джипа. Ну вот, оказалось не так трудно.

Ключи от машины были, конечно, в кармане пальто. Я нажала на кнопку, открывающую двери. Звуковой сигнал завопил так, что мертвого мог бы поднять. Придерживая Луи одной рукой, я другой открыла среднюю дверцу и плюхнула его на заднее сиденье. Пальто упало, открыв контуры голого тела. Наверное, я чувствовала себя лучше, чем мне казалось, поскольку у меня хватило сил набросить на него пальто, прикрывая пах, живот и часть груди. Осталась незакрытой рука, неуклюже свесившаяся в сторону, но с голой рукой мое чувство приличия вполне могла смириться.

Закрывая дверцу, я случайно увидела себя в боковом зеркале. С одной стороны мое лицо превратилось в кровавую маску, а на чистых местах виднелись красные царапины. Я влезла в машину, взяла в бардачке коробку детских салфеток с алоэ и ланолином. Их я возила с собой, чтобы ликвидировать следы крови после подъема зомби, - они действовали лучше, чем просто мыло с водой, которые я возила с собой раньше. Стерев достаточно крови, чтобы меня не остановил первый же коп, я села за руль и посмотрела в зеркало заднего вида.

Полицейская машина все ещё стояла в полном одиночестве, как поджидающий хозяина пес. Мотор завелся, я включила передачу и дала газ. Джип вильнул к фонарному столбу, как к магниту. Ударив по тормозам, я успела порадоваться, что пристегнулась.

Ладно, значит, я слегка дезориентирована. Включив свет под солнечным щитком (этот свет сделан, чтобы поправлять макияж), я вместо этого стала рассматривать собственные зрачки. Одинаковые. Если бы один из них был раздут, это могла бы означать кровоизлияние в мозг. От таких штук человек может и умереть. Я бы тогда сдалась копам, и меня отвезли бы в больницу. Но все было не так плохо - я на это надеялась.

Выключив свет, я подала машину вперед. Если ехать очень медленно, машину, даст Бог, не потянет целоваться с фонарем. Отлично.

Я подала машину со стоянки, ожидая окриков за спиной. Тихо. Улица была темна и по обеим сторонам уставлена машинами. Я поползла со скоростью миль десять в час - быстрее боялась. Впечатление было такое, будто я еду сквозь машины у тротуара. Иллюзия, конечно, но все равно нервирует.

Улица побольше - и мне в глаза ударил свет фар. Я поднесла руку к глазам козырьком и едва не въехала в припаркованный автомобиль. Вот черт! Надо где-нибудь остановиться, пока я никого не стукнула. Еще через четыре квартала я нашла заправку с телефоном-автоматом на улице. Насколько я страшно выгляжу, я точно не знала, но не хотела, чтобы после всех моих стараний удрать незамеченной какой-нибудь слишком бдительный клерк позвонил в полицию.

Я осторожно заехала на стоянку. Если бы я перестаралась и въехала в бензоколонку, кто-нибудь все равно бы вызвал копов. Джип я поставила перед телефонами, и у меня словно гора с плеч свалилась, что можно стоять, а не ехать.

В пепельнице я нашарила квотер - там никогда ничего не было кроме мелочи. Выйдя из машины, я первый раз поняла, как холодно без пальто. Граница холода проходила по спине, где был оторван кусок свитера. Не думая, я набрала номер Ричарда. А кому ещё я могла звонить?

Пискнул автоответчик.

"Черт возьми, Ричард, будь дома, будь дома!"

Загудел сигнал.

- Ричард, это Анита. Луи ранен. Возьми трубку, если ты дома. Ричард, возьми трубку, Ричард! - я прислонилась головой к холодному металлу будки. - Возьми трубку, возьми трубку, черт бы все побрал!

Он схватил трубку, запыхавшись.

- Анита, это я. Что случилось?

- Луи ранен. У него рана залечивается. Как объяснить это врачам в больнице?

- Не надо, - ответил он. - У нас есть врачи, которые могут его вылечить. Я тебе скажу, куда ехать.

- Я не могу вести.

- Ты ранена?

- Да.

- Серьезно?

- Достаточно серьезно, чтобы мне не хотелось вести машину.

- Что с вами случилось?

Я выдала ему адаптированную версию. Просто нападение вампира, без особых мотивов. Мне не хотелось сообщать ему, что я должна рассказать Жан-Клоду о нашей помолвке, поскольку я ещё не была уверена, что мы таковую заключили. Он предложил, я сказала "да", но сейчас я уже не была уверена. Я даже не была уверена, что Ричард по-прежнему уверен.

- Скажи, где ты. - Я рассказала. - Я знаю эту заправку. Иногда заезжал туда, когда ездил к Луи.

- Отлично. Когда ты здесь будешь?

- А ты уверена, что ничего с тобой за это время не случится?

- Полностью.

- Если нет, вызови полицию. Не рискуй жизнью, чтобы не выдавать Луи. Он бы этого не хотел.

- Я это учту.

- Не строй из себя мачо, Анита. Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я улыбнулась, все ещё прижимаясь головой к холодной будке.

- Не будь я мачо, сдалась бы сегодня давным-давно. Ты просто приезжай, Ричард, я буду ждать.

И я повесила трубку, пока Ричард не успел впасть в сантименты. Мне было слишком паршиво, чтобы вынести ещё и сочувствие.

Я влезла в джип. В нем было холодно - я забыла включить обогрев. Сейчас я включила его на полную, потом встала на колени на сиденье и поглядела, как там Луи. Он не шевельнулся. Я взяла его за руку, проверила пульс. Пульс был сильный и ровный. Просто для проверки я приподняла его руку и выпустила. Реакции не было, но я её, на самом деле, и не ожидала.

Обычно ликантроп остается в животной форме часов восемь - десять. Раннее обратное превращение забирает много сил. Даже будь Луи ранен, он бы проспал весь остаток ночи. Хотя спать - это слишком слабое слово. Ликантропа от такого сна пробудить невозможно. Но это не слишком хороший способ выживания, как и вампирам не слишком полезна необходимость дневного сна. Так эволюция помогает нам, слабым человечкам.

Я сползла вниз по сиденью. Сколько времени займет у Ричарда дорога, я не знала. Я посмотрела на здание станции. Человек за прилавком читал журнал и сейчас на нас не обращал внимания. Если бы он смотрел, я бы отъехала подальше от света - мне не надо, чтобы он к нам присматривался, но раз он не обращает внимания, я остаюсь на месте.

Я откинулась назад, положив голову на подголовник. Мне хотелось закрыть глаза, но я этого не сделала. Я не сомневалась, что у меня сотрясение, а спать при этом не слишком полезно. Однажды у меня была куда более сильная контузия, но Жан-Клод её вылечил. Да, но метка вампира - слишком сильное средство от простого сотрясения.

Сейчас мне впервые серьезно досталось с тех пор, как я утратила метки Жан-Клода. Он них меня было труднее ранить, и я исцелялась быстрее. Для побочного эффекта неплохо. Вторым побочным эффектом была возможность смотреть в глаза вампира, и он при этом не мог меня зачаровать. Как сегодня я смотрела в глаза Гретхен.

Как я смогла это сделать безнаказанно? Жан-Клод мне солгал, и у меня ещё остался какой-то след от его меток? Еще один вопрос, который надо будет ему задать, когда увидимся. Правда, после опубликования новостей ад сорвется с цепи и будет не до вопросов. Впрочем, один вопрос все же остается: попытается Жан-Клод убить Ричарда? Вполне возможно.

Я вздохнула и закрыла глаза. Вдруг навалилась усталость, и усталость такая, что глаза открывать не хотелось. Меня засасывал сон. Я заставила себя открыть глаза и села прямо. Может быть, это последствия напряжения - адреналин схлынул, или это от сотрясения. Я включила свет в салоне и снова проверила, как там Луи. Дыхание и пульс ровные. Голова его свесилась набок, открыв длинную линию шеи и рану на ней. След от укуса проходил. Когда смотришь, это незаметно, но каждый раз, когда я на него оглядывалась, рана становилась лучше. Это как смотреть, как раскрывается цветок. Эффект виден, но процесс заметить не удается.

Луи - с ним все будет хорошо. А как с Ричардом? Я сказала "да", потому что в тот момент хотела это сказать. Я вполне могла себе представить, как мы вместе проводим жизнь. До того, как Берт меня нашел и научил, как обращать свой талант в деньги, у меня была жизнь. Я ходила в походы, путешествовала. Я была биологом-старшекурсником и думала о магистерской и докторской и собиралась изучать противоестественные создания всю оставшуюся жизнь. Как Джейн Гудолл по противоестественной биологии. Ричард мне обо всем этом напомнил, о том, какой рисовалась мне тогда моя будущая жизнь. Я не собиралась провести свою жизнь по пояс в крови и смерти. Это уж точно.

Если бы я сдалась Жан-Клоду, это значило бы признать, что ничего нет, кроме смерти, ничего нет, кроме насилия. Он сексуален, привлекателен, но он все равно смерть. Мне думалось, что с Ричардом у меня будет шанс на жизнь. На что-то лучшее. После прошлой ночи я даже в этом уже не была уверена.

Неужели это слишком много - хотеть, чтобы мужчина был человеком? Черт возьми, есть женщины моего возраста, которым вообще не с кем встречаться. И я была такая, пока не появился Ричард. Ладно, Жан-Клод хотел бы за мной ухаживать, но я его избегала. Не могла я себе представить, как это - встречаться с Жан-Клодом, как с обычным кавалером. Секс с ним я ещё могла себе представить, но не ухаживания. Сама мысль, что он заедет за мной в восемь, завезет домой и удовлетворится прощальным поцелуем, была смешна.

Я стояла на коленях на сиденье, глядя на Луи. Повернуться и сесть поудобнее мне было страшновато - я боялась заснуть и не проснуться. Не то чтобы на самом деле боялась, но опасалась. Мысль поехать в больницу казалась неглупой, но сначала я должна рассказать Жан-Клоду о Ричарде. И удержать его от убийства Ричарда.

Я положила лицо на руки, и в голове у меня забилась глубокая, пульсирующая боль. Правильно, после такого мордобоя голова и должна болеть. А то я уже начала беспокоиться, что она не болит. Головную боль я переживу.

Так как мне сохранить Ричарда в живых? Я улыбнулась. Ричарда - волк альфа. Почему я решила, что он не может сам за себя постоять? А потому, что я видела, на что способен Жан-Клод. Я видела его, когда он абсолютно не был человеком. Может быть, если бы я видела, как Ричард изменяется, я бы чувствовала по-другому. Может быть, я бы не так рвалась его защищать. А может быть, ад замерзнет.

Я люблю Ричарда. По-настоящему люблю. Я сказала "да" совершенно искренне. Искренне - до прошлой ночи. До того, как ощутила волны его силы на своей коже. В одном Жан-Клод прав: Ричард - не человек. Порнофильм с настоящим убийством его возбудил. Интересно, у Жан-Клода понятие о сексе ещё более диковинное? Нет, этого я никогда не позволю себе узнать.

В окно кто-то постучал, я резко дернулась, поворачиваясь. Зрение затмили черные полосы. Когда полосы исчезли, я увидела за окном лицо Ричарда.

Я отперла замок, и Ричард открыл дверь, потянулся ко мне - и остановился. На его нерешительность больно было смотреть. Он не знал, позволю ли я ему ко мне прикоснуться. Я отвернулась от этого пораженного страданием лица. Я его любила, но одной любви мало. Все эти волшебные сказки, романы, мыльные оперы - это все ложь. Любовь превозмогает не все.

Он очень старался до меня не дотронуться, и голос его прозвучал нейтрально:

- Анита, что с тобой? У тебя ужасный вид.

- Приятно знать, что мой вид соответствует самочувствию, - ответила я.

Он коснулся моей щеки - почти коснулся пальцами; призрак прикосновения, от которого у меня прошел мороз по коже. Он осторожно ощупал ссадину - это было больно, и я отдернула голову. У него на пальцах осталось пятно крови, блеснувшее в свете салона. Тень мысли мелькнула в карих глазах. Он чуть не облизал пальцы, как Рафаэль тогда. Он их вытер о свое пальто, но я видела колебание. И он знал, что я видела.

- Анита...

Распахнулась задняя дверь, и я развернулась, выхватив последний оставшийся у меня нож. Мир поплыл в черноте и тошноте - движение оказалось слишком резким. В полуоткрытой двери стоял Стивен - вервольф и смотрел на меня. Он вроде как застыл, вытаращив синие глаза, а смотрел он на серебряный нож у меня в руке. Кажется, до него не дошел факт, что я ослепла и слишком не в форме, чтобы им воспользоваться. Смотрел он так, будто я готова была ударить вслепую, как летучая мышь, вскочив с колен, не думая, кто там может быть в дверях - свой или чужой.

- Ты не сказал, что будешь не один.

- Да, надо было предупредить, - признался Ричард.

Я расслабила мышцы, снова опускаясь на колени.

- Именно что надо было.

Нож блеснул в свете салона; он казался бритвенно-острым и правильно лежащим в руке. Так они и было.

- Я только хотел осмотреть Луи, - сказал Стивен чуть дрожащим голосом. На нем был черный кожаный пиджак с серебристыми заклепками, застегнутый под самое горло. Длинные вьющиеся светлые волосы рассыпались по плечам. Был он похож на женоподобного байкера.

- Давай, - сказала я.

Стивен глянул на Ричарда, и я заметила, как Ричард кивнул.

- Давай, Стивен.

Что-то было в его голосе, что заставило меня повернуться и посмотреть. Выражение его лица было странным.

- Может, ты действительно так опасна, как притворяешься.

- Я не притворяюсь, Ричард.

Он кивнул:

- Может быть, и не притворяешься.

- Это составляет проблему?

- Нет, пока ты не стреляешь в меня или в членов моей стаи.

- Насчет стаи я тебе обещать не могу.

- Они под моей защитой, - сказал он.

- Тогда постарайся, чтобы они ко мне не лезли.

- И ты готова за это сражаться со мной?

- А ты со мной?

Он улыбнулся, но улыбка была невеселая.

- Я не могу с тобой драться, Анита. Я никогда не смог бы причинить тебе вред.

- Вот тут и разница между нами, Ричард.

Он потянулся поцеловать меня, но что-то в моем лице его остановило.

- Я тебе верю.

- Вот и хорошо. - Я сунула нож в ножны, глядя Ричарду в лицо. Мне не надо смотреть на нож, чтобы положить его в ножны. - Никогда не надо меня недооценивать, Ричард, меня и то, на что я готова, чтобы остаться в живых. И уберечь жизни других. Мне ни за что не хотелось бы схватки с тобой, никак не хотелось бы, но если ты не будешь держать свою стаю в руках, это сделаю я.

Он отодвинулся, и лицо его стало почти злым:

- Это угроза?

- Они отбились от рук, Ричард, и ты это знаешь. Я не могу обещать их не трогать, если ты не можешь гарантировать их поведение. А ты не можешь.

- Да, не могу. - Он это сказал без всякого удовольствия.

- Тогда не проси меня обещать их не трогать.

- Можешь ты хоть постараться не начинать сразу с убийства?

Я подумала.

- Не знаю. Быть может.

- Ты не можешь просто сказать: "Ладно, Ричард, я не буду убивать твоих товарищей"?

- Это была бы неправда.

- Боюсь, что так, - кивнул он.

Сзади раздался шорох кожаной одежды, и появился Стивен.

- Луи в отрубе, но он выкарабкается.

- Как ты его засунула в джип? - спросил Ричард.

Я посмотрела на него, но ничего не сказала. У него достало такта смутиться.

- Ты его несла! Я знаю. - Он осторожно коснулся пореза у меня на лбу. - Даже вот с этой штукой ты его несла.

- Оставалась либо это, либо его нашли бы копы. Что было бы, если бы они погрузили его в карету "скорой помощи", а у него стали бы вот так заживать раны?

- Они бы поняли, кто он, - сказал Ричард.

Стивен сзади положил локти на спинку сиденья и ткнулся подбородком в руки. Кажется, он забыл, что я его чуть не заколола, а может, он привык к угрозам. Все может быть. Вблизи его глаза были синими, как васильки. С этими светлыми глазами он был как фарфоровая кукла, которую покупают в дорогих магазинах, а потом не разрешают детям с ней играть.

- Я могу отвезти Луи к себе, - сказал он.

- Нет, - ответила я.

Они оба удивленно обернулись ко мне. Я не знала, что сказать, но знала, что Ричарду нельзя ехать со мной в "Запретный плод". Если есть у меня какая-то надежда сохранить нам жизнь, то Ричард точно не должен присутствовать, когда я огорошу Жан-Клода.

- Я хотел отвезти тебя домой или в ближайшую больницу, как ты распорядишься, - сказал Ричард.

Я бы тоже это предпочла, но не сегодня.

- Луи твой лучший друг. Я думала, ты захочешь сам о нем позаботиться.

Красивые карие глаза сузились в подозрительном прищуре.

- Ты хочешь меня спровадить. Зачем?

У меня болела голова. Хорошей лжи я не могла придумать. На плохую он не купится.

- Насколько ты доверяешь Стивену?

Вопрос застал его врасплох.

- Я ему доверяю.

Это была его первая реакция - "Да, я ему доверяю", но он не обдумал ответ.

- Я не о том, Ричард. Ты веришь, что он не скажет Маркусу или Жан-Клоду?

- Я не скажу Маркусу ничего, что вы не хотите говорить, - заявил Стивен.

- А Жан-Клоду? - спросила я.

Стивен неловко поежился, но ответил:

- Если он задаст прямой вопрос, я должен буду дать прямой ответ.

- Насколько больше твоя подчиненность Мастеру Вампиров, чем вожаку твоей стаи?

- Я подчиняюсь Ричарду, а не Маркусу.

Я глянула на Ричарда:

- Маленький дворцовый переворот?

- Райна хотела заставить его играть в фильмах. Я вступился и не дал.

- Наверное, Маркус тебя и вправду ненавидит.

- Он меня боится, - сказал Ричард.

- Даже хуже, - отозвалась я.

Ричард ничего не сказал. Он знал ситуацию лучше меня, пусть даже и не хотел идти на крайние меры.

- Ладно. Я собиралась сказать Жан-Клоду, что ты сделал меня предложение.

- Ты сделал предложение? - В голосе Стивена прозвучало удивление. - И она сказала "да"?

Ричард кивнул.

По лицу Стивена разлилась радость.

- Ничего себе новости! - И тут же радость сменилась грустью. Как ветер по лугу: все видно на поверхности. - Жан-Клод от злости озвереет.

- Я бы не могла найти лучших слов.

- Так зачем ему говорить? - спросил Ричард. - Почему не подождать? Ты ведь уже не уверена, что выйдешь за меня замуж. Разве не так?

- Так, - ответила я. Очень не хотелось мне этого говорить, но это была правда. Я уже его любила, но дальше было бы слишком поздно. Если у меня есть сомнения, я должна разрешить их сейчас. Глядя в его лицо, ощущая запах его лосьона, я хотела бы отбросить осторожность к чертям. Упасть в его объятия. Но я не могла. Не могла - и все, пока не будет полной уверенности.

- Тогда вообще зачем ему говорить? Разве что ты хочешь меня умыкнуть и мне пока ещё не сказала. А так у нас есть время.

Я вздохнула и рассказала ему, почему это надо сделать сегодня.

- Ты со мной ехать не можешь.

- Я не мог отпустить тебя одну.

- Ричард, если ты будешь там торчать, когда он узнает, он попытается тебя убить, а я попытаюсь убить его, чтобы защитить тебя. - Я покачала головой. - Если начнется заваруха, все может кончиться, как в "Гамлете".

- А как в "Гамлете"? - спросил Стивен.

- Все друг друга убивают, - объяснила я.

- А!

- Ты убила бы Жан-Клода, чтобы защитить мен, даже после того, что ты вчера видела?

Я глядела на него, пытаясь понять, если ли кто-нибудь дома за этими карими глазами, до кого можно достучаться. Да, он все ещё был Ричардом. С любовью к походам на природу, к вылазкам, где всегда перемазываешься до ушей, с улыбкой, которая согревала меня до кончиков пальцев. Я не знала, могу ли я за него выйти, но была твердо уверена, что не позволю никому его убить.