Чтение 20–й страницы книги ~Жертва всесожжения~

- Если вампир насосался крови, он больше похож на человека.
- А! - кивнула она.
- И что ты сделала, когда он тебя укусил?
- Я плеснула на него виски и подожгла зажигалкой.
- Что подожгла? - спросила я. - Виски или вампира?
- Обоих, - ответила она.
Я кивнула:
- Вампиры очень легко воспламеняются. Он отлично горел, не правда ли?
- Я не знала, что он так запылает, - сказала она. - Люди просто так не горят.
- Нет, - подтвердила я. - Не горят.
- Я закричала и бросилась от него прочь. И тут вошел мой друг. А люди кричали... это было ужасно.
- Да уж. - Я встала.
Она глядела на меня искренними синими глазами, но в них не было ужаса перед тем, что она сделала. Не было раскаяния. Она вдруг вцепилась мне в руку, очень крепко, будто хотела заставить меня понять.
- Мне пришлось защищаться.
Я улыбнулась:
- А что навело тебя на мысль зажечь виски?
- Я вспомнила, что вампиры боятся огня.
- Но если плеснуть спиртом в лицо человеку и поджечь, гореть будет лишь пока жидкость не выгорит. Так, полыхнет - и погаснет. Человек после этого от тебя отстанет, хотя ему и будет больно. Ты не боялась разозлить вампира еще сильнее?
- Но вампиры очень легко загораются, вы же сами сказали.
Я улыбнулась еще шире:
- Так ты знала, что он запылает?
- Да! - ответила она, цепляясь за меня, стараясь, чтобы я поняла ее мольбу.
Дольф произнес:
- Я думал, вы не знали, что вампир загорится, миз Пирс.
- Я и не знала, пока он вот так не запылал.
Я погладила ее по руке:
- Вики, ты же только что сказала, что знала.
- Но вы сказали первая!
- Вики, ты только что сказала, что знала, что он загорится, когда ты его поджигала.
- Я не знала. - Она убрала руки, села прямо. - Вы пытаетесь меня запутать.
- Нет, Вики, ты сама себя запутала. - Я отодвинулась, все еще глядя ей в глаза.
- Что вы этим хотите сказать? - Сквозь манеры беспомощной девушки чуть выглянула злость.
- Что это был за ресторан? - спросила я, будто и не была там сама двадцать минут назад. На допросах часто приходится повторяться.
- Что?
- Как назывался бар?
- Не помню.
- Дольф?
- "Жертва всесожжения", - напомнил Дольф.
Я рассмеялась:
- Знаменитое вампирское место.
- Это же не вампирский район, - сказала она. - Откуда мне было знать, что это вампирский бар?
- А картинка на вывеске с Кристофером Ли в роли Дракулы?
- Было уже поздно, и все остальное было закрыто.
- В университетском городке, на Дельмаре, в ночь на субботу? Брось, Вики, ты могла бы и лучше придумать.
Дрожащей тонкой рукой она схватилась за наклейку на шее.
- Он же меня укусил! - Голое ее задрожал, и новые слезы потекли по щекам.
Я подошла к ней, наклонилась, положила руки по обе стороны на спинку стула.
- Ты лжешь, Вики.
Она разразилась слезами, пряча лицо. Я приподняла его пальцем за подбородок.
- Хорошо изображаешь. Вики, но надо лучше.
Она выдернулась, так резко вскочив, что стул упал на пол.
- На меня напали, а вы все пытаетесь сделать так, будто я виновата! Вы ведь женщина, я думала, вы поймете!
Я покачала головой:
- Брось взывать к женской солидарности. Вики. Номер не проходит.
Она сдернула наклейку и бросила ее на пол.
- Вот, смотрите, что он мне сделал!
Если она хотела меня смутить, то выбрала не того человека. Я подошла к ней, повернула ей голову в сторону. След клыков вампира, очень свежий. Чистый, аккуратный укус, без синяка, без засосов на сливочной коже. Просто два аккуратных прокола клыками.
Я отошла.
- Ты ему плеснула в лицо сразу, когда он тебя укусил?
- Да. Я не хотела, чтобы он меня трогал.
- Понимаю. Грязный вамп.
- Труп ходячий!
Что ж, ее можно понять.
- Спасибо, Вики. Спасибо за беседу.
Я пошла к двери, жестом позвав за собой Дольфа. Зебровски остался с миз Пирс.
Дольф закрыл за собой дверь.
- Что ты увидела в этом укусе, чего не видел я?
- Если вампир всадит в тебя клыки, а времени как следует напитаться у него не будет, останутся засосы. Как если бы к твоей шее присосался нормальный человек. Клыки у вампиров не полые, они только прокалывают кожу. Вот почему они такие маленькие. Если вампир достаточно долго будет сосать, кровь из области укуса уходит, и следов почти не остается. Быстрый укус никак не может оставить такого чистого следа. Кто-то сделал ей это заранее, и это продолжалось намного дольше нескольких секунд.
- Я знал, что она врет, - сказал Дольф, качая головой. - Но я думал, что она плеснула в него не просто виски. Думал, она пришла в бар с бензином или чем-то вроде этого.
Я отрицательно покачала головой.
- Если вампир загорится, то будет гореть, пока его не потушат или пока не сгорит дотла. Могут остаться фрагменты костей, но вампир сгорает полнее любого человека. Даже описание зубов не поможет.
- Бармен выхватил из-за бара огнетушитель. Свидетели говорят, что это было невероятно быстро.
Я кивнула:
- Да, молодец старина Гарри. Это чудо, что тот вампир остался жив. Я знаю, что есть фундаменталистская оппозиция существованию вампирских заведений вне вампирского района. Была подана петиция и запланирован какой-то вроде городской митинг. Миз Пирс будет потрясающим свидетелем опасности выхода вампиров за их район.
- Владелец ресторана говорит, что плохая слава может погубить его заведение.
- О да! - кивнула я. - Может быть, тут еще и личная неприязнь к тому вампиру. Если не сама мисс Голубые Глазки, то кто-то из ее знакомых желает его смерти.
- Может, она из "Человек Превыше Всего". Они любят жечь вампиров.
- Фанатичный ненавистник вампиров не допустит вампира к своей шее, как она. Нет. Может быть, ЧПВ ей заплатила за дискредитацию бара. Может, она и член "Люди Против Вампиров" или даже ЧПВ, но по-настоящему она в их дело не верит. Это показывает укус.
- А не мог вампир завладеть ее разумом?
- Вряд ли, но у меня есть вопросы получше для твоих свидетелей.
- Например?
- Уверены ли они, что подозреваемый вампир ее действительно попробовал? Что он ее укусил? Спроси их, пахло ли от нее кровью, когда она вошла.
- Не понял.
- Если она пришла с укусом, то некоторые из посетителей могли учуять запах. Могли и не учуять, рана очень чистая, и поэтому, наверное, тот вампир так и поступил. Если бы он ее укусил и пустил ей кровь, они бы все учуяли.
Дольф делал пометки в своем верном блокноте.
- Значит, тут замешан какой-то вампир?
- Он мог не знать, что она задумала. Я бы проверила насчет вампира-любовника или кавалера, с которым она встречается. "Любовник" - слишком вульгарное слово для миз Пирс. И еще я бы проверила, нет ли у нее актерской подготовки. Может, стоит проверить, чему она обучается в колледже.
- Уже, - ответил Дольф. - Изучала когда-то театральное искусство.
Я улыбнулась:
- И зачем я тебе понадобилась? Ты сам во всем разобрался.
- Укус - и еще факт, что вампиры так легко горят... - Он покачал головой. - Всей этой мути в книжках нет.
- Их не писали для полиции, Дольф.
- Написала бы ты сама книгу.
- Сейчас все брошу и напишу. У тебя наберется материала на эту Пирс, чтобы получить доступ к ее банковским счетам?
- Если подумать, к какому судье обратиться, - может быть.
- Понимаешь, даже если ее обвинят и осудят, вред уже нанесен. Петиция и митинг назначены на следующую неделю. Пошли слухи о нападении, и при передаче они вырастут еще ого как.
Дольф кивнул.
- Тут уж ничего не поделаешь.
- Ты можешь пойти и объявить все, что знаешь об этой Вики.
- А почему не ты?
- Потому что я для правых - Блудница Вавилонская. Я трахаюсь с кровососом. Они не поверят ни одному моему слову.
- У меня нет времени шляться по митингам, Анита.
- Ты считаешь, что вампирские заведения должны быть сегрегированы?
- Не поднимай этих вопросов, Анита. Ответы тебе не понравятся.
Я и не стала. Дольф считает, что вампиры - это монстры, от которых общество следует защищать. Я даже с ним согласна - в определенных пределах. Но с одним из этих монстров я сплю, и потому мне трудно быть в одной упряжке с Дольфом. Мы согласились об этом несогласии. Таким образом мы сохраняем мир и возможность совместной работы.
- Если ты так ненавидишь вампиров, почему не поверил рассказу миз Пирс?
- Потому что я не дурак.
- Извини. Извини, что я на секунду допустила мысль, будто личные чувства могут влиять на твою работу. Ты же никогда такого не допускаешь, правда, Дольф?
Он улыбнулся:
- Не знаю. Ты же до сих пор не за решеткой?
- Если бы у тебя были доказательства моего противоправного поведения, вполне могла бы там оказаться.
- Могла бы, - согласился он. И улыбка с его лица сползла. Глаза стали пустыми - коповскими. - Что у тебя с рукой?
Я поглядела на забинтованную руку, будто впервые ее видела.
- На кухне порезалась.
- На кухне, - повторил он.
- Ага.
- И как это было?
- Случайно порезала ножом.
- И что ты при этом делала?
Я дома не готовлю, и Дольф это знает.
- Колбасу резала.
Я посмотрела на него такими же пустыми глазами. Когда-то, давным-давно, у меня по лицу можно было прочесть все что угодно. Любую мысль. Сейчас не так. Я глядела в подозрительные глаза Дольфа и знала, что мое лицо ничего не выдаст. Только его непроницаемость наводила на мысль, что я вру. Но это Дольф и так знал. И я не собиралась терять свое или его время на выдумывание правдоподобной лжи. Зачем?
Мы смотрели друг на друга.
- У тебя кровь на ноге, Анита. Большая, наверное, была колбаса.
- Еще какая, - ответила я, не в силах сдержать улыбки. - Я могла бы рассказать, что на меня напали, так ты же меня заставишь писать отчет, как это было.
Он вздохнул:
- Зараза ты. Опять во что-то вляпалась. - Он сжал кулаки размером почти в мою голову каждый. - Наорал бы я на тебя, но толку не будет. Посадил бы тебя на сутки в камеру, - он засмеялся, но невесело, - на то, что осталось от этих суток, но ведь мне не в чем тебя обвинить?
- Я ничего не сделала, Дольф, - сказала я, подняв раненую руку. - Оказывала услугу одному приятелю, подняла одного мертвеца. Пришлось порезать руку, чтобы добыть крови, вот и все.
- Это правда?
Я кивнула.
- А почему ты мне не сказала сразу?
- Это одолжение, бесплатно. Если Берт узнает, что я бесплатно подняла мертвеца, его кондрашка хватит. А в историю с колбасой он поверит.
Дольф засмеялся.
- А он не спросит, как ты порезалась. Ему это неинтересно.
- Вот это правда.
- На всякий случай, если станет жарко на кухне, не забудь позвонить, если будет помощь нужна.
- Запомню, Дольф.
- Запомни. - Он отложил блокнот. - Анита, постарайся в этом месяце никого не убивать. Ты даже в несомненной самозащите навалила слишком много трупов, и кончится тем, что тебя посадят.
- Я уже шесть недель - черт, да почти семь! - никого не убивала. Начинаю завязывать.
Дольф мотнул головой.
- Последние двое - это лишь те, про которых мы смогли доказать, Анита. Оба раза самозащита, и про одного есть куча свидетелей, но тело Гарольда Гейнора так и не нашли. Только кресло с колесиками осталось на кладбище. И Доминга Сальвадор тоже пропала.
Я улыбнулась прямо ему в лицо:
- Ходили слухи, что сеньора вернулась в Южную Америку.
- То инвалидное кресло было все в крови, Анита.
- Нет, правда?
- Анита, твое везение кончится, и я не смогу тебе помочь.
- Я вроде бы не просила мне помогать. К тому же, если пройдет новый закон, у меня будет федеральная табличка.
- Если ты коп, не важно, какой масти, это еще не значит, что тебя нельзя арестовать.
Пришел мой черед вздохнуть.
- Дольф, я устала и хочу домой. Спокойной ночи.