Чтение 20–й страницы книги ~Фарс, или долой одиночество!~

"Ты сошел с ума".

"Возможно. Но это не галлюцинация. Я вижу наяву, как за оградой эти
несчастные находят друг друга. И на наших глазах после мучительных лет
пребывания, как ты изволила заметить, под личиной сороконожек, клещей,
слизняков и червей, они превратятся в людей".

Так-то вот.

37

Как и следовало ожидать, не долго думая, Софи развелась со мной и
смылась в новое государство, которое образовалось в Мачу Пикчу, в Перу,
предусмотрительно захватив с собой драгоценности, меха, картины, золотые
слитки и т.п.

Я успел сказать ей напоследок, если мне не изменяет память, следующие
слова: "Неужели ты не можешь подождать, пока мы не совершим составление
семейных справочников? Вот увидишь, и в твоем семействе окажется много
выдающихся женщин и мужчин".

"В моей семье уже есть сколько угодно выдающихся женщин и мужчин, -
ответила она. - До свидания".

Чтобы довести до конца издание семейных справочников, нам еще раз
пришлось свозить бумаги из Государственного Архива на электростанцию.

Но все равно мы были не в состоянии выдать на руки всем гражданам
личные семейные справочники. Зато нам удалось снабдить ими каждое здание
законодательного органа штата, каждую ратушу, каждое полицейское
управление и каждую публичную библиотеку.

Да, вот и после того, как государство обеспечило граждан справочниками,
свободное предпринимательство ухватилось за выпуск семейных газет. Моя
газета называлась "Нарциссиум". Газета Софи, которая еще долго продолжала
приходить в Белый дом после ее отъезда, называлась "Голос снизу". Как-то
на днях Вера рассказывала мне, что у Бурундуков была семейная газета под
названием "Хворост". В колонке объявлений помещались объявления
родственников, которые предлагали себя в качестве рабочей силы,
интересовались, как выгодней поместить капитал, предлагали всякую всячину
для продажи. В колонке новостей сообщалось о крупных победах членов
семейства, а также помещались предостережения против родственников,
которые приставали к несовершеннолетним, мошенничали и т.п. Обязательно
имелись списки родственников, которых можно навестить в различных
больницах и тюрьмах.

Некоторые печатные органы призывали к созданию семейного жизненного
страхования, спортивных клубов и т.п.

Я хорошо запомнил одну любопытную статейку, то ли из "Нарциссиума", то
ли из "Голоса снизу", точно не припомню. Так вот, в этой статейке
сообщалось, что лучшим оплотом закона и порядка являются
высокосознательные семьи. Поэтому в скором времени полностью отпадет нужда
в полицейских участках.

"Если вам известен родственник, который нарушает закон, - говорилось в
заключение, - не спешите обращаться в полицию. Лучше позовите на подмогу
еще штук десять честных родственников".

И тому подобное.

Новорожденные семьи углубились в тщательный самоанализ и, конечно, не
замедлили всплыть на поверхность статистические просчеты. Например,
оказалось, что все без исключения члены семейства Вечнозеленых имеют
отношение к музыке. Трое членов этого семейства были дирижерами крупнейших
симфонических оркестров. Вдова из Урбаны, которую посещали китайцы, тоже
была членом семейства Вечнозеленых. Она давала уроки игры на фортепиано,
чем зарабатывала на жизнь.

Оказалось, что все члены семейства Арбузов на килограмм-другой тяжелее,
чем члены других семейств.

Три четверти семейства Бабочек составляли женщины.

И так далее и тому подобное.

Что касается моей собственной семьи, то огромное количество Нарциссов
осело в районе Индианаполиса. Там же издавалась наша семейная газета, а ее
шапка хвастливо гласила: "Напечатано в Нарциссграде, США".

Так-то вот.

Как грибы после дождя, стали появляться семейные клубы. Я
собственноручно разрезал ленточку при открытии клуба Нарциссов в
Манхэттене, на 43-й Улице, рядом с 5-й Авеню.

38

В тот же приезд я впервые посетил манхэттенский "Тринадцатый клуб". Мне
и раньше доводилось слышать, что в Чикаго расплодилось множество
низкопробных заведений того же порядка. Вот и Манхэттен заимел свое
собственное.

Мы с Элизой не были настолько дальновидны, чтобы предусмотреть, что все
люди с цифрой 13 в фамилии поспешат сгрудиться в самую большую семью.

Наконец мне предоставился случай по достоинству оценить родной
три-бензо-манерамил.

Я спросил у вахтера, можно ли мне зайти посмотреть, как выглядит
манхэттенский "Тринадцатый клуб".

"С должным уважением, мистер Президент, - сказал он мне, - но вы-то
сами, сэр, - тринадцатый?" - "Нет, - сказал я. - Вы отлично знаете, что
нет" - "В таком случае я вынужден сказать вам, сэр, и это мой долг, с
глубоким уважением, сэр, не пойти ли вам подальше? Катитесь-ка вы, сэр, к
едрене фе-не-е-е!"

Я был в полном экстазе.

39

И вот в то самое время, когда все шло, как по маслу, и американцы были
счастливы, как дети, несмотря на то, что государство обанкротилось и,
буквально, расползалось по всем швам, так вот, в это самое время, как
назло, людей повсеместно стала косить албанская лихорадка. Она за раз
уносила миллионы жизней. На Манхэттене же люди стали умирать от "зеленой
смерти".

И тут пришел конец нации. Она развалилась на отдельные семьи.

Так-то вот.

О-хо-хо! Все, кому не лень, полезли претендовать на герцогства, царства
и тому подобное барахло. Армии стали образовываться повсеместно, повсюду
возводились крепости. Кому это может прийти по душе? Такая же напасть, как
плохая погода и изменчивое притяжение. Каким только испытаниям не
подвергались несчастные семьи!

Очевидно, в тот же период произошло еще одно печальное событие. Однажды
ночью притяжение разгулялось настолько, что подорвало основы государства
Мачу Пикчу. И вот все его верховные правители вместе с лавками чудес,
банками, золотыми слитками, драгоценностями, произведениями искусства
доколумбового периода. Оперным театром и божьими храмами кубарем
покатились с вершины Анд и оказались в море.

Я плакал.

Какое-то время по старой привычке в Белый дом еще доставлялись
различные извещения. А мы, его обитатели, лицом к лицу столкнулись со
смертью и ожиданием смерти.

Наша личная гигиена заметно деградировала. Умываться и чистить зубы
стало делом случайным. Мужчины отпустили бороды и отрастили волосы до
плеч. В каминах горела ясным пламенем мебель, обшивка стен, картинные рамы
и т.п. Моего личного секретаря, Гортензию Щука-13 Мак Банди, унесла
лихорадка. Моего личного слугу, Эдварда Клубника-4 Кленденста, унесла
лихорадка.

Мой научный консультант, доктор Альберт Аквамарин-1 Пятигорски,
испускал последний вздох прямо у меня на коленях на полу Овального зала.
Он был почти что с меня ростом. До чего же, наверное, здорово смотрелись
мы с ним, распростертые на полу.

Он все твердил и твердил: "Что же это такое происходит?"

"Не знаю, Альберт, - сказал я. - Наверное, так лучше - ничего не
знать".

"Спроси китайцев!" - успел еще сказать он и отправился к праотцам, как
это принято говорить.

Время от времени звонил телефон. Но происходило это крайне редко, и
поэтому на звонки отвечал я сам. "Вас слушает Президент", - обычно говорил
я.

Бывало, с другого конца провода до меня доносился тоненький,
дребезжащий голосок, который сообщал нечто из области мифологии: "Король