поистине евангельское и что подлинное сострадание заключается именно в том,
чтобы вовсе не касаться больного места человека, когда он страдает? Мне
кажется, что такова была тайная мысль моего брата. Так или иначе, если у
него и были эти мысли, то он не поделился ими ни с кем, даже со мной; весь
вечер он был таким же, как всегда, и, ужиная с этим Жаном Вальжаном, вел
себя точно так же, как если бы ужинал с великим библейским судией Гедеоном
или с нашим приходским священником.
тетушка Жербо с малышом на руках. Брат поцеловал малютку в лоб, взял у меня
пятнадцать су, случайно оказавшихся при мне, и отдал их тетушке Жербо. Наш
гость в это время почти не обращал внимания на окружающее. Он молчал и
казался очень усталым. Когда бедная старушка Жербо ушла, брат прочитал
молитву, потом, обращаясь к гостю, сказал: "Вам, наверное, хочется поскорее
лечь в постель?" Маглуар поспешила убрать со стола. Я поняла, что нам
следует уйти, чтобы путник мог лечь спать, и мы обе поднялись наверх. Однако
через минуту я послала Маглуар отнести гостю шкуру шварцвальдской косули,
которая лежит в моей спальне. Ночи здесь морозные, а мех хорошо греет. Жаль
только, что шкура такая старая, шерсть из нее так и лезет. Брат купил ее,
когда был в Германии, в Тотлингене, у истоков Дуная; там же он купил и
ножичек, ручка которого сделана из слоновой кости, я пользуюсь им во время
еды.
обычно развешиваем белье, и разошлись по своим спальням, ничего не сказав
друг другу".
Глава пятая. СПОКОЙСТВИЕ
серебряных подсвечников, другой отдал своему гостю и сказал:
молельню, где находился альков, или же выйти из нее можно было только через
спальню епископа.
столовое серебро в шкафчик, висевший над изголовьем кровати. Она каждый
вечер заканчивала этим свои хозяйственные дела, перед тем как лечь спать.
чистым и свежим бельем. Путник поставил подсвечник на столик.
уходом, вы выпьете чашку парного молока от наших коров, совсем еще теплого.
перехода, в нем произошла странная перемена, которая привела бы в ужас обеих
достойных женщин, если бы они присутствовали при этом. Даже и сейчас нам
трудно отдать себе отчет, какое именно чувство руководило им в ту минуту.
Что это было - предостережение или угроза? Или он просто повиновался
безотчетному побуждению, которое не было понятно и ему самому? Он живо
обернулся к старику, скрестил руки на груди и, устремив на своего хозяина
дикий взгляд, хрипло закричал:
рядом с собой!
случалось на своем веку убить человека?
и шевеля губами, словно молясь или разговаривая сам с собой, он благословил
путника, даже не наклонившего головы, и, не оглядываясь, пошел к себе.
в молельне от стены к стене, закрывала престол. Проходя мимо этой занавески,
епископ встал на колени и сотворил краткую молитву.
созерцая, отдаваясь душой и мыслью великой тайне, которую бог открывает
ночью очам тех, кто бодрствует.
простыням. Зажав одну ноздрю и сильно дунув из другой, он погасил свечу, как
это обычно делают каторжники, потом, одетый, бросился на кровать и тотчас же
заснул крепким сном.
Глава шестая. ЖАН ВАЛЬЖАН
учился грамоте. Возмужав, он стал подрезалыциком деревьев в Фавероле. Его
мать звали Жанной Матье, отца - Жаном Вальжаном, или Влажаном, - по всей
вероятности, "Влажан" было прозвище, получившееся от сокращения слов voila
Jean {Вот Жан.}.
А в общем этот Жан Вальжан, по крайней мере с виду, казался существом
довольно вялым и заурядным. Еще в раннем детстве он потерял отца и мать.
Мать, вследствие дурного ухода, умерла от родильной горячки. Отец, тоже
подрезальщик, убился насмерть, свалившись с дерева. У Жана Вальжана не
осталось никого, кроме старшей сестры, вдовы с семью детьми - мальчиками и
девочками. Сестра и вырастила Жана Вальжана. До тех пор, пока был жив ее
муж, она кормила и содержала брата. Муж умер. Старшему из семерых малышей
было восемь лет, младшему - год. Жану Вальжану минуло тогда двадцать четыре
года. Он заменил детям отца и стал поддерживать вырастившую его сестру. Это
совершилось само собой; Жан Вальжан угрюмо выполнял свой долг. Так, в
тяжелом труде, за который он получал гроши, проходила его молодость. Никто
не слыхал, чтобы у него была подружка. Ему некогда было влюбляться.
ел, сестра его, тетушка Жанна, частенько вылавливала из его миски лучший
кусочек мяса, ломтик сала или капустный лист, чтобы отдать кому-нибудь из
детей. Нагнувшись над столом, почти уткнувшись носом в похлебку, не убирая
длинных волос, падавших на глаза и свисавших над миской, он продолжал есть,
казалось, ничего не замечая и не мешая сестре делать свое дело. В Фавероле,
недалеко от хижины Вальжана, на противоположной стороне улички, жила
фермерша Мари - Клод; малыши из семейства Вальжан, почти всегда голодные,
иной раз прибегали к Мари -Клод, чтобы занять у нее, якобы от имени матери,
кринку молока, которую и выпивали где-нибудь за забором или в глухом
закоулке, вырывая друг у друга горшок с такой поспешностью, что молока
больше проливалось им на фартучки, чем попадало в рот. Если б мать узнала об
этом мошенничестве, она строго наказала бы виновных. Резкий и суровый Жан
Вальжан тайком от матери уплачивал Мари - Клод за молоко, и дети избегали
кары.
потом нанимался жнецом, поденщиком, волопасом на ферме, чернорабочим. Он
делал все, что мог. Сестра его тоже работала, но нелегко прокормить семерых
малышей. Нужда все сильнее зажимала в тиски злополучное семейство. Одна зима
оказалась особенно тяжелой. Жан Вальжан потерял работу. Семья очутилась без
хлеба. Без хлеба - в буквальном смысле. Семеро детей без хлеба!
Церковной площади в Фавероле, уже собирался ложиться спать, как вдруг
услышал сильный удар в защищенную решеткой стеклянную витрину своей
лавчонки. Он прибежал вовремя и успел заметить руку, которая просунулась
сквозь дыру, пробитую ударом кулака в решетке и в стекле. Рука схватила
каравай хлеба и исчезла. Изабо бросился на улицу: вор убегал со всех ног;
Изабо погнался за ним и догнал. Вор успел уже бросить хлеб, но рука у него
оказалась в крови. Это был Жан Вальжан.
взломом, учиненную ночью в жилом помещении". У него оказалось ружье ,- он
отлично стрелял и немного промышлял браконьерством, - и это повредило ему.
Против браконьеров существует вполне законное предубеждение. Браконьер, так
же как контрабандист, недалеко ушел от разбойника. Однако заметим мимоходом,
что между этой породой людей и отвратительным типом убийцы - горожанина
лежит целая пропасть. Браконьер живет в лесу, контрабандист - в горах или на
море. Города создают кровожадных людей, потому что они создают людей
развращенных. Горы, море, лес создают дикарей; они развивают суровость
нрава, не всегда уничтожая человечность.
определенный смысл. Нашей эпохе знакомы грозные мгновения: это те минуты,
когда карательная система провозглашает крушение человеческой жизни. Как
зловещ этот миг, когда общество отстраняется н навсегда отталкивает от себя
мыслящее существо! Жан Вальжан был приговорен к пяти годам каторжных работ.
одержанную главнокомандующим Итальянской армией, которого в послании
Директории к Совету пятисот от 2 флореаля IV года называют Буона - Парте; в
тот самый день в Бисетре заковывали в цепи большую партию каторжников. В эту
партию попал и Жан Вальжан. Бывший привратник тюрьмы - сейчас ему около
девяноста лет - все еще хорошо помнит беднягу, который был прикован к концу
четвертой цепи в северном углу двора. Он сидел на земле, как и все
Нортон Андрэ
Русанов Владислав
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Свержин Владимир
Шилова Юлия