воздуха, ответил немец. - Не беспокойтесь понапрасну. Мой род идет от
самого Карла Великого! И они, - граф боднул головой в сторону
разведчиков, - могут меня убить, это так, но оскорбить - никогда!
ребята плохо знают немецкий.
автоматами?
исказилось, он напрягся, и не успел еще никто сообразить, что же,
собственно, произошло, как раздался треск - и граф с гримасой
отвращения оборвал с запястий остатки связывавших его руки веревок.
произведенным впечатлением. - Это чертовски неудобно, когда руки
связаны за спиной. Не так ли?
рукой - и все автоматы опустились.
кого. Я сам за себя! Я нейтрал! Понимаете?
фонариков и говорил слишком громко, почти кричал. Хорошо, что мы в
часовне, а не на открытом месте, подумал капитан Сад. Отсюда, пожалуй,
даже ночью в замке не услышат. Но лучше бы поскорей отойти в лес.
заметил, потому что притих, медленно обвел взглядом часовню - и опять
взорвался смехом:
двенадцать. Как апостолов! - он прыснул и спросил с насмешливой
ухмылкой: - Господа, позвольте узнать сразу: кого из вас зовут Иудой?
даже его разведчикам.
замечательно считаете, граф. Даже при таком освещении вы ухитрились
пересчитать нас!.. Лихо. Я надеюсь сейчас услышать, граф, где вы
научились так замечательно считать.
13
Больше всего его занимал Рэм. Вместе с Борей Трифоновым, первым в роте
специалистом по анатомии, капитан долго мучил Рэма - вертел, сгибал,
прощупывал; наконец они решили: вроде бы только ушиб.
Вся надежда на твои руки, Боря.
заложу попрочнее...
места брал на профсоюзных соревнованиях. Но в разведке его "коронка
слева в челюсть" не понадобилась ни разу, зато как массажиста
эксплуатировали без зазрения совести. Хорошая слава всегда приятна, и
все же Боря считал, что судьба несправедлива к нему. Он мечтал о
подвигах, он был готов к ним; боевая репутация Рэма Большова была для
него идеалом; но подвиги совершали другие, и в поиск уходили чаще
другие, и Боря уже всерьез начинал подозревать своего капитана, что
тот просто-напросто его бережет. И в этом был резон: отчаянных
автоматчиков капитан Сад мог набрать любое число, а вот умелый
массажист на всю армию был один.
часовни коротал ночь между "Дегтяревым" и рацией Сашка, да Боря
Трифонов, сосредоточившись и гримасничая (во время массажа он
переставал видеть и слышать окружающее, он весь "уходил в пальцы", а
пальцы уходили в пациента, сливались с ним, и если между ними не
циркулировала общая кровь, то жизненная сила циркулировала точно, и
нервные клетки передавали непосредственно неведомые науке сигналы, и
Боря почти наяву чувствовал то, что чувствовал пациент, и
"сопереживал"), колдовал над Рэмом, да Володька Харитончук, снайпер
группы, сменив свой "трехлинейный мастерок" на ППШ, охранял графа.
подавать, где у него сейчас душа, - сказал Алексей Иннокентьевич
капитану. - Но похоже, Володя, это не так. Он действительно слишком
плохо воспитан. И через слово тычет своей родословной...
командира авиационного полка (его "мессершмитты" прикрывали
Бориславско-Дрогобычские нефтяные промыслы, хотя им не раз приходилось
драться в небе и над самим Львовом, и на юг их бросали, на перехват
американских "летающих крепостей"). Они уже дважды охотились в
Карпатах - на кабанов и оленей; их много расплодилось за время войны.
Но на прошлой неделе на вечеринке один офицер рассказал о каком-то
озере вот в этом районе; мол, птицы здесь видимо-невидимо, и лебеди, и
утки всех пород. Граф загорелся. Взял с собой только двух слуг и
прикатил на своем "опель-адмирале". Озера они не нашли; в довершение
граф еще и заблудился...
Русские даже злились; но почему - граф не мог понять. Хотя это было и
несложно.
опровергнуть его не составило бы труда. Только зачем? Как "язык" он не
представлял интереса, а в остальном... Что бы сейчас он ни говорил,
какие бы доказательства ни приводил в свое оправдание - полного
доверия ему не было. Значит, и для них не было выбора. Ситуация
исключала выбор. Ситуация была такова, что н_а_д_е_ж_н_о_е_ решение
было одно: графа следовало убить. На всякий случай.
за собой, - уклончиво ответил Алексей Иннокентьевич на прямой вопрос
графа: когда он сможет считать себя свободным?
жертва случая...
- Бандиты! - с удовольствием повторил он, и как точку поставил -
стукнул кулачищами по коленкам.
Всегда кончается одинаково, черт побери! - сказал граф и тихо
засмеялся.
выдавали - постукивали по обтянутым галифе коленкам. Да похрустывал
валежник, на котором он сидел.
обычно примеряют всех на свою колодку, у идеалистов это получается
особенно смешно: для каждого встречного у них припасена аксиома, что
"этот человек - хороший". Чем это кончается обычно, надеюсь, вам ясно.
чувствовал себя неплохо.
симпатичен. Не брились вы давно. И одеты как цыгане. Но я сказал себе:
"Райнер, не будь предвзятым. Погляди на эти интеллигентные лица..." -
Он запнулся и вдруг без перехода сказал: - Ладно. Говорите прямо:
сколько хотите?
черте, на которую они поставили этого типа. А капитан Сад будто и не
слышал ничего. Сидел такой же прямой и невозмутимый.
- сказал он через минуту, когда ему надоело ждать. - Половины этой
суммы достаточно, чтобы открыть собственное дело. Хорошо, - неожиданно
крикнул граф, разбивая очередную паузу. - Не буду мелочить,
торговаться. Берите сто тысяч - и покончим с этим. Слышите? Это куча
золота! Это вилла, машины, красавица жена. Это право ничего не делать.
Готов на любое пари, вы даже понятия не имеете, какая это забавная
штука: право ничего не делать! Ну, господа социалисты? Будьте
благоразумны, а то ведь и я могу заупрямиться, и тогда вы из меня ни
единого пфеннига не выжмете, клянусь честью!
начатого им торга. Правда, вначале он совершил небольшую оплошность,
взяв несколько оскорбительный тон, но это было легко поправимо; вторые
пятьдесят тысяч были достаточной компенсацией за причиненный им
моральный ущерб и в прошлом и в будущем.
твердо: больше не набавлю ни гроша.
Несколько минут ваши.
его желтых крагах были спрятаны пружины. Впрочем, он тут же
инстинктивно обернулся. Ствол автомата был в двух метрах от его груди.
Володька Харитончук - весь плотный, округлый какой-то, упругий, как
бильярдный шар - было в нем что-то такое, - даже чуть согнул колени и
Самойлова Елена
Андреев Николай
Шилова Юлия
Круз Андрей
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий