Чтение 20–й страницы книги ~Микстура от косоглазия~

- У меня теперь другая учительница, - сказала грустно Зиночка, - совсем не такая хорошая!

Я вышла из школы и подошла к автобусной остановке. Постою минут пять-шесть, подожду.

Если маршрутки не будет, побегу к метро, тут не так далеко, за десять минут управлюсь.

Ничего странного в рассказе Зиночки не было. Учительница попросила ее прийти к себе и отменила урок, когда узнала, что у внучки инфекционное заболевание. Совершенно нормальный поступок. Половина репетиторов поступила бы так же. А другая половина, не желая терять заработок, не стала бы принимать мер безопасности. Но, похоже, Елена Тимофеевна была не из таких. Однако почему меня "царапает" эта ситуация? Ну что в ней такого странного?

Пытаясь разобраться в своих эмоциях, я терпеливо ждала автобуса. Внезапно под стеклянную крышу вошла полная женщина, замотанная в платок, и сердито сказала мальчику, сидящему на скамейке:

- А ну встань! Не видишь, мне некуда сумку поставить?

По недовольно-гундосому голосу я мигом узнала Варвару Карловну и не удержалась от тяжелого вздоха. Теперь точно придется пешком чапать до метро, потому что мне неприятно даже стоять рядом с Вороной.

Но не успела я сделать и шага в сторону, как у бордюра притормозил "Лексус", и на тротуар, звеня цепями и сверкая перстнями, выбрался Вован, упакованный в черную кожаную куртку.

- Вилка! - заорал он. - Что ты тут делаешь?

- Стою вот, общественный транспорт жду.

- Лезь в джип, домой еду.

- Что случилось? - испугалась я. - Ты же обычно раньше полуночи не появляешься!

- Так пистолет забыл, - заорал Вован, - бросил в комнате на столе, потом спохватился!

Не дай бог, Кристина заинтересуется, возьмет посмотреть, а ствол заряжен! Залезай скорей!

Я вскочила в джип и посмотрела в тонированное стекло. Варвара Карловна, забыв поставить на скамейку туго набитую торбу и раскрыв рот, смотрела мне вслед.

Дома я сказала Кристине:

- Ворона - чудовище!

Девочка хихикнула.

- Но в одном она права, - продолжала я, - ты, к сожалению, пишешь с ошибками.

- Ненавижу русский язык, - заявила девочка.

- Однако без него никуда, - вздохнула я, - давай наймем репетитора.

- Только не Варвару Карловну!

- Что ты, конечно, нет. У твоих одноклассников есть частные учителя?

Кристя призадумалась.

- Ну... К Лешке ходят и к Мишке...

- Поговори с ребятами, посоветуйся, и пригласим того, кто лучше. Не понравится - продолжим поиск. За свои деньги имеем право выбирать.

Кристина кивнула и кинулась за телефонной книжкой. А я побрела в свою комнату, рухнула на кровать, забыв снять тапки, и стала анализировать собранную информацию. И что я знаю?

Ксюша умерла, это точно. Где Аня, неизвестно.

Остается слабая надежда на то, что девушка жива, но с каждым днем она тает.

Встречаются семьи, на которые вечно сыплются несчастья. Взять хотя бы Кузовкиных. Аня росла без отца, при маме учительнице, следовательно, особого достатка в семье не было, а девочке хотелось и новых платьев, и игрушек, и сладостей. Потом пришла первая любовь, слишком ранняя беременность и.., несчастье: гражданский муж, Ваня Краснов, погиб в Чечне. Бедная Анечка, тяжело ей пришлось в последние месяцы беременности. Ее подруга и соседка Лиза вспоминала, что Елена Тимофеевна не упускала случая укорить дочь, да и потом, после рождения Полины, попрекала Аню деньгами, хотя внучку полюбила от души.

Впрочем, может, Елене Тимофеевне было просто стыдно за то, что Аня "принесла в подоле", и потом, педагогам свойственно постоянно воспитывать домашних. Ну неймется им, не умеют просто жить в семье, вечно всех строят, поучают. Может, то, что Лиза принимала за ругань, было привычным учительским брюзжанием? Похоже, Елена Тимофеевна была добрым человеком, вон как хорошо вспоминала о ней Зиночка.

А пятиклассников трудно обмануть, они на пять метров под землей почуют фальшь.

Я вздохнула и села. Да уж, несчастья преследовали Кузовкиных - сначала пропадает Аня, потом страшной смертью умирают ее дочь и мать. Что же меня тревожит в этой ситуации?

Так и не разобравшись, я переключилась на другую тему.

То, что убийцу Ксюши и похитителей Ани следует искать среди клиентов Элизы, ясно как белый день. Но ни Алла Евгеньевна Кусть, ни Сергей Мраков тут ни при чем. Первая не стала ходить к гадалке не потому, что раскусила обман, а потому, что не имеет наличных денег, а второй заявился к Элизе для "перенимания опыта". Значит... Значит, завтра надо к Мамаевой Сильвии Яновне ехать.

Не всегда "спектакли" Эли были столь уж невинны. Сильвия Яновна хотела узнать о судьбе пропавшей дочки, трехлетней Настены. Получается, что Эля замахнулась на киднепинг. Но трехлетняя девочка - это не пуделек. Возможно, ребенок сумел потом описать внешний вид тех, кто его выкрал. Сильвия Яновна узнала, что к делу причастны Аня с Ксюшей, а отец ребенка, наверное, расправился с девчонками... Судя по всему, семья обеспеченная. В качестве постоянного местожительства Сильвия Яновна указала жилой комплекс "Голубые просторы". Я очень хорошо помню, как года два-три тому назад по телику постоянно крутили рекламный ролик: красивая молодая женщина открывает дверь ключом и зажмуривается от потока света, бьющего ей в глаза. "Из наших квартир вы увидите только голубые просторы неба", - торжественно произносил за кадром диктор.

- Интересно, сколько стоят там апартаменты? - спросил однажды Олег.

- Две тысячи долларов квадратный метр, - тут же ответил Ленинид, - в офигенные деньги квартира влетает! При этом учтите, что они там все больше ста квадратных метров. В общем, нам туда никогда не перебраться.

- Мне и дома хорошо, - возразил Олег.

- Зачем тогда спрашиваешь? - захихикал Ленинид.

- Ну, просто так, из любопытства. А откуда ты про цены знаешь? - запоздало удивился Куприн.

- Так Васька Глоткин, столяр у нас на работе, деньжонок накопил, - засмеялся папенька, - решил свои квартирные условия улучшить и позвонил в эти "Голубые просторы", а там живо объяснили, что Васькиных девяти тысяч баксов аккурат на полсортира хватит., Следующим утром мне никак не удавалось выскочить из дому. Отчего-то Олег задержался и выполз на кухню только к девяти утра, на мой удивленный вопрос: "Ты не заболел?" - муженек рявкнул:

- Нет, просто решил выспаться.

Потом он сел за стол и мрачно поинтересовался:

- Где мой кофе?

Я хотела с достоинством ответить: "В банке, в шкафу" - и с гордо поднятой головой вырулить из кухни, но у Куприна был такой горестно-несчастный вид, что я вытащила джезву и принялась варить кофе.

- У тебя неприятности? - осторожно поинтересовалась я, когда Олег начал сыпать в кофе сахар.

- Нет, одни приятности.

- Что случилось?

- Ничего.

- Ну милый, расскажи, - залебезила я.

- Ерунда, - отмахнулся муж, - все как обычно, цирк и сумасшедший дом в одном флаконе...

Он явно собирался развить тему, но тут на кухню выползла Марина Степановна и, сердито морща нос, заявила:

- О боже! Тут невозможно находиться! Кто-то просто искупался в дешевом лосьоне после бритья!

Олег встал и пошел в прихожую, я побежала за ним.

- Подожди!

Куприн молча начал надевать сапоги, он согнулся и попытался застегнуть "молнию", но она не поддалась.

- В нее мех попал, - заботливо сказала я, - давай поправлю.

Олег повернул ко мне красное от натуги лицо.

- Сам знаю! - рявкнул он и со всей силы рванул замок.

В ту же минуту он оказался у мужа в руке.

- Ой, - воскликнула я, - теперь надо новую застежку вшивать! Вот неприятность-то!

- Ерунда!

- Но как же! На улице мороз! В чем ты пойдешь на работу?

- В сапогах!

- Но ты у них "молнию" сломал.

- Она сама испортилась!

- Надо было мне разрешить мех поправить.

- Не занудствуй, - коротко бросил Олег и пошел к двери в незастегнутых ботинках.

- Эй, ты куда!

- На работу.

- Но сапоги... Они же...

- Плевать.

- Надень осенние ботинки.

- Господи, как ты мне надоела! - в сердцах воскликнул Олег, выходя на лестницу. - Хуже горькой редьки!

- Кто, я?

- Ты! И еще, - схамил Куприн, - мне до потери пульса обрыдло видеть Марину Степановну!

С этими словами он захлопнул перед моим носом дверь, и через секунду я услышала шум отъехавшего лифта.

Несколько минут мне понадобилось для того, чтобы прийти в себя. Нет, вы слышали?! Ему надоела Марина Степановна! Да я ее тоже видеть больше не могу! Вопрос в том, кто привел к нам в дом ее и Вована?! Потом гнев уступил место тревоге. Интересно, что за неприятность стряслась у Куприна на службе, если он так обозлился на меня? Я давно знаю, когда Куприн начинает "строить" домашних, у него на работе форс-мажор. Впрочем, следует отметить, что никогда до сих пор Олег не говорил, что я ему надоела! Так что же произошло?

- Ты сегодня дома? - спросила Томочка, выглядывая в прихожую.

- Да.., а в чем дело?

- Будь добра, - попросила она, доставая с вешалки комбинезон Никитки, - нам, оказывается, сегодня к доктору, я день перепутала, думала, завтра идти, а заглянула в календарь и спохватилась.

- Тебе помочь в поликлинике надо?

- Нет, сама управлюсь. Лучше пожарь печенку, она лежит на кухне, на доске.

Я постаралась не измениться в лице. Вообще говоря, терпеть не могу готовить, а уж возиться со скользко-мягкой печенью вообще ненавижу, но не говорить же это Томусе, которая целыми днями скачет у плиты, вдохновенно варя на всю семью обеды.

- Хорошо, не волнуйся, - бодро ответила я, - пожарю в лучшем виде.

- Лук не забудь!

- Ладно.

- Сметану возьми свежую.

- Непременно.

- Обваляй кусочки в муке.

- Обязательно.

- Не пересоли.

- Не беспокойся.

- А главное, долго не жарь, если передержать на плите печенку, она делается твердой, словно подошва!

- Хорошо!!!

- Вилка, ты на меня рассердилась? - всплеснула руками Томочка. - Извини, я дала тебе кучу указаний.

- Все нормально, - я улыбнулась, - я умею готовить печень по-строгановски, пальчики оближете.

Когда Тома и Никитка отправились в поликлинику, я пошла на кухню и уставилась на кроваво-коричневый кусок, лежащий на доске. Да уж, выглядит омерзительно, даже издали видно, какой он противно-скользкий. Но делать нечего.

Тут откуда-то сбоку выскочил Лаврик и метнулся к столику. Вмиг котяра взлетел вверх и попытался на моих глазах нагло вонзить зубы в печенку. Я возмутилась до глубины души:

- А ну уходи прочь! Ты, между прочим, не единственная кошка в доме! Но никому, кроме тебя, не взбрело в голову разбойничать!

Лаврик спрыгнул на пол и сердито произнес:

- Мр!

- Вот тебе и "мр", - вздохнула я, вытаскивая муку, - кричи не кричи, не видать тебе печенки!

Вам, сэр, на ужин приготовили "Вискас".

И тут ожил телефон. Я схватила трубку.

- Слышь, Вилка, - зачастила Кристя, - ты дома будешь?

- Пока да, а что?

- Нам восьмой урок добавили.

- Очень хорошо, - брякнула я, наблюдая, как Лаврик опять начинает подбираться к печенке.

- Вилка! - возмутилась Кристя. - Что ты нашла хорошего в этой ситуации!

- Извини, дорогая, хотела сказать: очень плохо.

- Ко мне вот-вот придет Ангелина Григорьевна.

- Это кто такая?

- Учительница по русскому, у нас первое занятие. Ты ей дай пока чаю, ну и скажи про лишний урок.

- Ладно, - ответила я и, бросив трубку, кинулась на Лаврика с кухонным полотенцем.

Кот ловко увернулся, взлетел на буфет и разразился оттуда целой тирадой, состоящей из гневного мяуканья и нервного пофыркивания.

Я вновь приступила к готовке. Но не успела порезать кусок на ломтики, как вновь раздался звонок, на этот раз в дверь. Чертыхаясь, я кое-как вытерла руки, пошла в прихожую и, забыв посмотреть в "глазок", распахнула дверь. На пороге возникла детская фигурка в дубленочке и вязаной шапочке.

- Здравствуйте, - пропищала она. - Кристина дома?

Я хотела уже сказать:

"Нет, приходи вечером, когда твоя подружка сделает уроки", - но тут нежданная гостья сказала:

- Я Ангелина Григорьевна, учительница.

- Да-да, - засуетилась я, - проходите, раздевайтесь.

Ангелина Григорьевна сняла шубку из овчины, вылезла из крохотных, каких-то кукольных сапожек, сунула ступни младенческого размера в принесенные с собой тапочки и стала методично причесываться у зеркала. Все это время, пока она не торопясь приводила себя в порядок, я с тревогой прислушивалась к звукам, доносящимся из кухни.

Сначала там что-то зашуршало, потом зазвякало, зачавкало. Похоже, Лаврентий добрался до печенки.

Преподавательница как ни в чем не бывало спокойно причесывала кудряшки.

- Вот здесь по коридору дверь, - не выдержала я, - подойдите ко мне, когда приведете себя в порядок.

- А вы куда? - " подняла на меня огромные васильковые глаза Ангелина Григорьевна.

- Мне кота надо убить; - брякнула я и побежала в направлении кухни.

Влетев в "нее, я сразу увидела разбойника.

Лаврик сидел прямо на разделочной доске, вся его шерсть была покрыта кровью, а изо рта торчал кусок печенки. Издав крик команчей, я одним прыжком преодолела разделявшее нас пространство, схватила котяру за шею, прижала к деревяшке и стала рвать у него из зубов добычу, сердито вереща:

- Конечно, готовить это уже нельзя, но и тебе съесть не дам, иначе решишь, будто имеешь полное право на разбой!

Лаврик вертелся, словно флюгер под бурным ветром, в разные стороны летели капли крови, через пару секунд я стала похожа на вампира после охоты!

- Что вы делаете? - раздался писк.

Я подняла голову. Ангелина Григорьевна с выражением крайнего ужаса на лице наблюдала за мной. Я хотела было объяснить ситуацию, но Лаврик начал отчаянно рваться из рук. Я посильней придавила кота и прошипела:

- Не видите разве? Мерзавца убиваю! На ужин нечего теперь пожарить!

- Ой, - пискнула Ангелина Григорьевна и опрометью кинулась в прихожую.

Я решила, что она забыла при входе сумочку, и продолжила борьбу за печенку. Наконец кусок был вырван из челюстей Лаврика, я вышла из схватки победительницей. Кот, утробно воя, понесся по коридору в глубь квартиры.

Глава 19

Я оглядела доску и ломтики того, что должно было стать вкусным ужином. Ясное дело, на вечер придется предлагать иное меню, а печенку нужно все же отдать Лаврику, не выкидывать же продукт! Но это будет весьма непедагогично. Получив сейчас из моих рук угощение, котяра окончательно обнаглеет и станет воровать все, что плохо лежит! Я свалила помятые кусочки в миску Дюшки и Клеопатры, потом, приговаривая: "Вкусная печенка достается только послушным девочкам", - поставила внеплановое блюдо перед обрадованными животными и вышла в прихожую.

Я хотела предложить Ангелине Григорьевне чаю, но в прихожей было пусто, с вешалки исчезла шубка, пропали и крохотные сапожки.

Только на полочке перед зеркалом сиротливо белела расческа. Учительница ушла, очевидно, она обиделась на то, как ее встретили.

Я взглянула на часы. Так, сейчас явится Кристина и устроит скандал, надо срочно бежать в "Голубые просторы". Но удача сегодня окончательно отвернулась от меня. В двери заворочался ключ, и появилась румяная от мороза Кристя.

- Училка не приходила? - спросила она. - Обед есть?

Я сделала вид, что не слышу вопросов, и стала застегивать пальто.

Кристина швырнула на стул куртку и пошла по коридору. Через секунду по квартире понесся ее громкий голос:

- Ой! Кого это убили у нас на кухне? Вилка, ты что тут делала?..

- Лаврик печенку у края, будь другом, убери, я опаздываю.