принялся листать страницы, бормоча:
смущения. - Просто не понимаю, почему я решил, что оно начинается на "у".
преодоления василисков, том девяносто пять, страница восемь, параграф
четыреста двадцать четыре".
Рокфор. - Как увлекательно. Мое сердце так и трепещет, смею вас уверить. Том
девяносто пять, говоришь? Так, это двенадцатая полка, давайте я поставлю
лесенку.
осторожно спустился вниз. Потом протянул книгу Попугаю, тот положил ее на
стол и раскрыл.
восемь, параграф четыреста двадцать четыре, так, слушайте: "В ту пору было
обнаружено полынным горностаем, придворным аптекарем, что растение рута,
принятое в достаточных дозах, делало и без того стойких и отважных
горностаев в пятьдесят раз храбрее. Принятая перед боем настойка из этого
растения обеспечивала горностаям победу, так как рута, по всей видимости,
делала укус горностая смертельным для василиска. Однако василиски, одержимые
жаждой мести, сожгли поля, засеянные рутой, и с тех пор этого ценного
растения нет в помине. С тех пор василиски взяли себе девиз "Проклянем тот
час", имея в виду час, когда рута вдруг вырастет в Мифландии снова".
опустился в кресло и принялся обмахиваться платком. - Вообразите меня в
пятьдесят раз храбрее, чем я есть! Ведь против меня не устоит никто! Я тогда
возьму и... и... укушу за ногу главного василиска. Какая жалость, что этого
прекрасного, чудесного растения больше не существует. Забочусь я, как вы
понимаете, не о себе, я и без того храбр. Я думал о моем войске. Мои
солдаты, конечно, по-своему храбрецы... но требуется немножко чего-то
такого, что бы их воодушевило. Так, совсем немножко.
то немножко руты им, пожалуй, не повредит, - съязвил Попугай.
бедный мальчик, комок нервов, сплошной комок нервов... С того дня, как он
нашел у себя в супе муху, он сам не свой.
ее и помочь нам разбить василисков? - спросил Попугай.
тревожно спросил Рокфор. - Я о тебе беспокоюсь, дражайший Попугай, я бы не
хотел что-то пообещать и не сдержать обещания.
концов, так написано в вашей собственной "Истории герцогства
Горностайского".
Понимаешь, к сожалению, некоторые из этих древних историков... они
очаровательны, спору нет, но они не очень умеют отличать факт от фантазии. Я
бы С НАСЛАЖДЕНИЕМ помог тебе, дорогой Попугай, ты, я знаю, не усомнишься в
моем честном и благородном слове. В благоприятном случае НИЧТО не доставило
бы мне большего...
василисков. Если мы добудем руты, ты попробуешь ее?
конечно, мне не позволит радикулит; мы испытаем ее на младшем садовнике.
речь.
я С НЕТЕРПЕНИЕМ жду этого эксперимента, Вообразите только, как ПОТРЯСАЮЩЕ
будет, если она подействует! Все горностаи станут в пятьдесят раз храбрее!
Уф, у меня прямо начинается зуд, как подумаю об этом.
ее раздобыть
оживился Рокфор. - Можно, я пойду с вами и помогу собирать траву? Вы,
скажем,
такую же работу?
НАСЛАЖДЕНИЕМ. Нам непременно понадобится помощь, принимая в расчет то, где
рута растет.
зловеще произнес Попугай.
хватаясь за поясницу. - Ох, какая боль! Какие муки, ой-ой-ой! - Не
переставая верещать, он, шатаясь, поплелся к дивану и улегся на него,
положив на лоб кружевной платок. - Ох-ох-ох, - простонал он. - Ох, дорогой
мой Попугай, какая боль, какие муки. Перед тобой больной страдалец,
которому, вероятно, недолго осталось жить на этом свете. Ой-ой-ой, и ведь,
как назло, мне стало хуже, как раз когда я мог быть тебе полезен. Я не знаю,
куда деваться от стыда. О какая боль! О какое унижение! Ах, какие муки!
ждали, что ты пойдешь с нами.
ты просто шутил? Тогда это шутка дурного тона, мой любезный Попугай, позволь
тебе сказать. Смеяться над чужим радикулитом, особенно во время острого
приступа, жестоко и грубо.
А теперь, раз ты болен и чаем нас не угощаешь, мы откланиваемся.
превеликим удовольствием угостил бы тебя чаем, но с тобой эти громоздкие...
громоздкие... существа. Если их пригласить к чаю, нам самим негде будет
поместиться. Не пойму, зачем ты таскаешь их за собой. Как ты их назвал?
просто бросает в дрожь при мысли об этом. Не представляю: кто их захочет
держать в доме? Разве кто-то имеющий ОЧЕНЬ большое жилище.
детям и Этельреду. Они опять заняли свои места на единорогах.
будто подвигаются. Мы заручились помощью единорогов, это уже кое-что, а если
рута подействует, на нашей стороне окажутся горностаи, и это тоже немало.
Сейчас я предлагаю заехать по дороге к грифонам. Их около пятидесяти.
Мирная, трудолюбивая колония. Если они нас поддержат, это будет большая
удача.
орлиные голова и крылья. У теперешних грифонов крылья выполняют чисто
декоративную роль, летать они не могут. Когда-то грифоны были лиловые, но
наши имеют рыжеватый оттенок. Повторяю, они спокойные прилежные животные, их
главное занятие - добыча и накопление золота. Золото для них необходимо, они
делают из него гнезда. Да, без золота грифоны давно бы вымерли.
чувства юмора. Надо сказать, когда Ха-Ха основывал Мифландию, грифонов уже
почти нигде не было, и нам с трудом удалось разыскать три пары в Швейцарских
Альпах. Они прибыли сюда и основали здешнюю колонию. Они разрабатывают
единственный в Мифландии золотой рудник и делают это чрезвычайно умело.
смешанным лесом из бутылочных и пробочных деревьев, и путешественники
очутились в небольшой, но просторной долине. По левую сторону ее в откосе
скалы виднелось множество уходивших вглубь туннелей. Судя по тому, что туда
беспрерывно вбегали пустые вагонетки и появлялись снова нагруженные большими
поблескивающими кусками руды, это были шахты. Вагонетки доезжали до центра
долины, где над жаркими кострами булькали и переливались через край семь
гигантских котлов.
куски золотой руды в котлы, где они мгновенно расплавлялись. По другую
сторону котлов другие три грифона черпали жидкое золото черпаками, похожими
на суповые ложки с длинными ручками, и выливали его в формы, имевшие вид
кирпичей. Когда золото остывало и твердело, еще три грифона выворачивали
бруски золота из форм, грузили на вагонетки и отвозили их в гигантскую
пещеру, находившуюся по правую сторону долины.
сторонам неподвижно, как изваяния, и следивших за всем вокруг горящими
золотыми глазами.
опершись на передние лапы, расправил крылья и трижды протрубил в тоненькую
золотую трубу. Все грифоны немедленно бросили работу и столпились вокруг
прибывших, а из шахт показалось еще много грифонов, покрытых искрящейся
золотой пылью. Вскоре детей окружило около пятидесяти грифонов. Дети склонны
были согласиться с Попугаем насчет того, что у них приятная внешность.
Величиной с очень крупную собаку, с телом и желтовато-коричневой шкурой
льва, с большой орлиной головой, они, несмотря на свой свирепый вид и
крепкие изогнутые клювы, вызывали симпатию добрым выражением больших умных