том, что в глубине души я страшный филистер.
мистера Уэнтуорта был совершенно непроницаемый, как у сбитого с толку
мудреца, и Феликс продолжал: - Надеюсь, на старости лет я окажусь
человеком и почтенным, и почитаемым, а жить я собираюсь долго, хотя планом
это, пожалуй, не назовешь, скорее это страстное желание, светлая мечта.
Думаю, я буду веселым, вероятно даже легкомысленным стариком.
наставительным тоном дядя. - Мы эгоистически не расположены класть конец
нашим удовольствиям. Но, я полагаю, - добавил он, - вы намереваетесь рано
или поздно жениться?
Феликс.
которым ему предложат руку одной из превосходных дочерей Уэнтуорта. Но
должная скромность и трезвое понимание суровых законов жизни заставили его
тут же эту мысль отбросить. Дядя его, конечно, верх благожелательности, но
одно дело благожелательность, а другое - желать, более того, признавать за
благо, чтобы юная леди, по всей видимости, с блестящим приданым,
сочеталась браком с художником, не имеющим ни гроша за душой и никаких
надежд прославиться, Феликс в последнее время стал замечать за собой, что
предпочитает бывать в обществе Гертруды Уэнтуорт, по возможности не
разделяя его ни с кем другим, но пока он относил эту юную леди к предметам
роскоши, холодно блистающим и ему недоступным. Она была не первая в его
жизни женщина, которой он был так неразумно очарован. Ему случалось
влюбляться в графинь и герцогинь, и несколько раз он оказывался буквально
на волосок от того, чтобы цинически заявить, что бескорыстие женщин весьма
и весьма преувеличено. А в общем, скромность удерживала этого молодого
человека от безрассудства, и справедливости ради следует сказать сейчас
вполне недвусмысленно, что он был решительно неспособен воспользоваться
столь щедро предоставленной ему свободой и начать ухаживать за младшей из
своих привлекательных кузин. Феликс воспитан был в правилах, согласно
которым подобные поползновения считались грубым нарушением законов
гостеприимства. Я говорил уже, что этот молодой человек всегда чувствовал
себя счастливым, и среди нынешних источников его счастья можно было
назвать и то, что совесть его насчет отношений с Гертрудой была отменно
чиста. Собственное поведение казалось ему овеянным красотой добродетели, а
красотой во всех ее видах Феликс восхищался равным образом горячо.
способствовало бы вашему счастью.
воздухе, и он с улыбкой посмотрел на своего дядю. - Меня так и подмывает
сказать вам одну вещь. Могу я рискнуть?
слишком рискованного. Феликс в ответ на это снова рассмеялся.
счастья. Думаю, мой дорогой дядя, вы и сами этого не знаете. Я чудовищно
груб?
растрогавшим почему-то его племянника, ответил:
предполагал; у меня в мыслях было совсем другое. Просто я хотел сказать,
что вы не позволяете себе ни малейших удовольствий.
на днях Гертруде, - добавил Феликс. - Надеюсь, это не было с моей стороны
опрометчиво?
мистер Уэнтуорт, - зачем же отказывать себе в удовольствии? Думаю, вы не
знали в жизни огорчений.
поумнел. Но больше меня на этом не поймают.
чем глубокий вздох.
воскликнул Феликс.
продолжал: - И не о Гертруде. Но я очень тревожусь за Клиффорда. В
следующий раз когда-нибудь я вам об этом расскажу.
напомнил своему дяде о его обещании.
молодого человека крайне осторожного. Я назвал бы его верхом осторожности.
Меня он старательно избегает, считая, по-видимому, что я слишком для него
легкомыслен. На днях он заявил своей сестре - мне сказала об этом
Гертруда, - что я всегда над ним смеюсь. А смеюсь я только из желания
внушить ему доверие. Другого способа я не знаю.
Уэнтуорт. - Дело, как вы, я думаю, догадались, совсем не шуточное.
предпочитаем, пока нас не спросят, об этом не говорить.
университет. Его репетирует сейчас мистер Брэнд. Мы думаем, мистер Брэнд
ему поможет; во всяком случае, мы очень на это уповаем.
слишком большим любителем удовольствий? Можно быть спокойным, этому его
мистер Брэнд не научит!
Как видно, это считается удовольствием.
Франции говорят, c'est de son age [это свойственно его возрасту (фр.)], -
заявил Феликс с обычным своим беззаботным смехом.
разочарованной старости.
шагу.
заподозрил в первый же день на основании кое-каких наблюдений. Разделяю
ваше мнение полностью. Это свидетельствует о грубости вкусов. Джентльмену
такой порок не к лицу. Клиффорд должен отстать от этой привычки.
Он уже говорил с ним об этом, ну и затем, сам он капли в рот не берет.
тоном Феликс.
кузина его пожелает выйти за него замуж.
хорошенькая, и если Клиффорд внушает вам опасения...
известно, они не помолвлены.
неспособен. Повторяю, он милейший юноша. Значит, Лиззи Эктон не станет
ревновать его к другой женщине?
что ревность - порок еще более низменный, чем любовь к спиртному.
какой-нибудь умной и очаровательной женщине. - В порыве доброжелательной
откровенности Феликс отложил кисть и, опираясь локтями о колени,
внимательно смотрел на своего дядю. - Видите ли, я придаю огромное
значение женскому влиянию. Близость с женщинами помогает мужчине стать
джентльменом. Спору нет, у Клиффорда есть сестры - и притом
очаровательные, но здесь должны быть затронуты иные чувства, не братские.
Конечно, у него есть Лиззи Эктон, но, вероятно, она слишком еще юна.
Веселое занятие для хорошенькой молодой девушки, ничего не скажешь! Нет, -
продолжал Феликс, - Клиффорд должен почаще бывать в обществе какой-нибудь
привлекательной женщины, которая, не касаясь ни словом этих малоприятных
тем, даст ему понять, что напиваться смешно и неприлично. А если он слегка
в нее влюбится - что ж, тем лучше. Это его излечит.
Акунин Борис
Посняков Андрей
Маккарти Кормак
Каргалов Вадим
Андреев Николай
Шилова Юлия