Чтение 20–й страницы книги ~Черная Индия~

Стены колодца состояли из углистого сланца и были такими гладкими, что
по ним невозможно было бы взобраться наверх.

Гарри рассчитал, что спускается с умеренной скоростью - около фута в
секунду. Таким образом у него была возможность все хорошо видеть вокруг и
подготовиться ко всякой неожиданности.

В течение двух минут, то есть до глубины около ста двадцати футов,
спуск происходил без всяких задержек или осложнений. В стенках колодца,
суживавшегося наподобие воронки, не было никаких боковых ходов. Но снизу
тянуло свежим воздухом, и Гарри решил, что нижний конец колодца сообщается
с каким-нибудь ходом нижнего яруса пещеры.

Веревка постепенно разматывалась. Темнота была абсолютная, тишина тоже.
Если живое существо, кем бы оно ни было, нашло себе убежище в этой
таинственной бездне, то либо его сейчас здесь не было, либо оно затаилось,
не выдавая своего присутствия ни малейшим движением.

Гарри, все более настораживавшийся по мере своего спуска, обнажил нож и
держал его наготове в правой руке.

На глубине ста восьмидесяти футов он почувствовал, что ноги его
коснулись дна колодца, а веревка ослабела и не разматывалась больше.

Гарри перевел дыхание. Одно из его опасений не оправдалось: никто во
время спуска не перерезал у него над головой веревку. Впрочем, он не
заметил в стенках колодца никаких углублений, где могло бы спрятаться
живое существо.

Нижний конец колодца был сильно сужен. Сняв лампу с пояса, Гарри стал
освещать почву. Он не ошибся в своих заключениях: отсюда шел узкий проход
в сторону, в нижние горизонты залежи. Войти туда можно было лишь
согнувшись и двигаться дальше на четвереньках.

Гарри хотел узнать, куда ведет этот ход и не оканчивается ли он новой
пропастью. Он опустился на землю и пополз, но почти тотчас же наткнулся на
препятствие. На ощупь ему показалось, что поперек туннеля лежит труп, и он
в ужасе отпрянул назад, но потом вновь вернулся.

Он не ошибся: действительно, дорогу загораживало человеческое тело.
Гарри ощупал его и убедился, что хотя конечности его похолодели, но жизнь
в нем еще теплилась. Притянуть его к себе, оттащить на дно колодца,
направить на него свет лампы - все это заняло меньше времени, чем нужно,
чтобы рассказать об этом.

- Ребенок! - вскричал Гарри.

Ребенок, найденный на дне этой пропасти, еще дышал, но так слабо, что
Гарри боялся услышать его последний вздох. Надо было, не теряя времени,
поднять бедное маленькое создание наверх, отнести в коттедж и поручить
заботам Мэдж.

Забыв обо всем остальном, Гарри привязал веревку к поясу, подвесил к
нему лампу, взял ребенка, прижимая его к груди левой рукой, и, оставив
правую с оружием свободной, дал условный сигнал осторожного подъема.

Веревка натянулась, и Гарри начал медленно подниматься.

Теперь он осматривался с удвоенным вниманием: опасность грозила уже не
ему одному.

В первые минуты все шло хорошо; казалось, ничего не могло случиться. Но
внезапно Гарри ощутил словно мощное дыхание, всколыхнувшее воздух в
глубине колодца. Он взглянул вниз и увидел в полумраке темную массу,
которая, медленно поднимаясь, слегка задела его.

Огромная птица (но какая - он не мог различить) поднималась за ним
могучими взмахами крыльев.

Пернатое чудовище на миг повисло в воздухе, потом со свирепым
ожесточением кинулось на Гарри.

Юноша мог отбиваться от ударов грозного клюва хищника только одной
рукой. Он стал защищаться, стараясь как можно лучше оградить ребенка.
Однако птица не трогала ребенка и нападала только на него самого. Вращение
веревки мешало ему нанести ей смертельный удар.

Борьба затягивалась. Гарри закричал во всю силу легких, надеясь, что
его крики будут услышаны наверху. Так и случилось, ибо веревка сразу же
пошла быстрее.

Оставалось преодолеть еще футов восемьдесят. Птица перестала кидаться
на Гарри. Но - что было еще опаснее - она набросилась на веревку, футах в
двух у него над головой, там, где он не мог достать ее, вцепилась в
веревку и стала рвать ее клювом.

Волосы у Гарри встали дыбом.

Птице удалось перервать одну из прядей. На высоте более ста футов над
пропастью веревка стала постепенно сдавать.

Гарри испустил отчаянный вопль.

Еще одна прядь веревки лопнула под двойным грузом. Гарри выпустил нож
и, сделав нечеловеческое усилие, схватился за веревку выше поврежденного
места - в то самое мгновенье, когда она была готова оборваться. Но хотя
рука у него была железная, он почувствовал, что веревка мало-помалу
выскальзывает у него из пальцев.

Он мог бы схватиться за нее обеими руками, пожертвовав ребенком, но это
ему даже не пришло в голову.

Тем временем Джек Райан и остальные, встревоженные криками Гарри,
тянули веревку все сильнее.

Гарри чувствовал, что не выдержит. Лицо у него налилось кровью. Он
закрыл глаза, ожидая, что упадет в пропасть, потом снова открыл их...

Птица, без сомнения испугавшись, исчезла.

Что касается Гарри, то в тот миг, когда он готов был выпустить веревку,
которую уже едва удерживал, его подхватили и вытащили из колодца вместе с
ребенком.

Тогда наступила реакция, и он без сознания упал на руки товарищей.

15. НЕЛЛЬ В КОТТЕДЖЕ

Через два часа Гарри, не сразу пришедший в себя, и едва живой ребенок с
помощью Джека Райана и его товарищей добрались до коттеджа. Здесь они
рассказали старому мастеру все происшедшее, и Мэдж окружила заботами
бедное создание, спасенное ее сыном.

Гарри думал, что спас из пропасти ребенка. Но это была девушка лет
пятнадцати - шестнадцати. Ее затуманенный, полный удивления взгляд,
худенькое, осунувшееся от страданий личико, словно никогда не видевшее
дневного света, и хрупкая, невысокая фигурка придавали ей странную
прелесть. Джек Райан с некоторым основанием сравнил ее с миловидным
эльфом. Вероятно, благодаря особым условиям, в которых она, быть может,
жила до сих пор, девушка казалась не вполне человеческим существом.
Выражение лица у нее было странное; в глазах, видимо утомленных светом
лампы в коттедже, сквозило недоумение, словно все вокруг было новым для
них.

Когда девушку уложили в постель и стало ясно, что она возвращается к
жизни, будто приходит в себя после долгого сна, старая шотландка спросила
ее:

- Как тебя зовут?

- Нелль, - ответила девушка.

- Нелль, - продолжала Мэдж, - ты больна?

- Я голодна, - ответила Нелль. - Я не ела уже... уже...

По этим немногим словам чувствовалось, что Нелль не привыкла говорить.
Она объяснялась на старом гаэльском наречии, принятом в семье Симона
Форда.

Услыхав ответ девушки, Мэдж тотчас же принесла ей поесть. Нелль умирала
от голода. Сколько времени она пробыла в глубине колодца - никто не мог
сказать.

- Сколько дней ты пробыла там внизу, дитя мое? - спросила Мэдж.

Нелль не ответила. Казалось, она не поняла заданного ей вопроса.

- Сколько дней? - повторила Мэдж.

- Дней? - переспросила Нелль, - это слово, по-видимому, ничего ей не
говорило; потом она покачала головой, как человек, не понимающий, о чем
его спрашивают.

Мэдж взяла руку Нелль и, тихонько поглаживая ее, спросила, ласково
глядя на девушку:

- Сколько тебе лет, дитя мое?

Нелль опять покачала головой.

- Да, да, - повторила Мэдж, - сколько лет?

- Лет? - переспросила Нелль, - это слово, видимо, имело для нее не
больше смысла, чем слово "день".

Симон Форд, Гарри, Джек Райан и его товарищи смотрели на нее со
смешанным чувством жалости и симпатии. Это бедное хрупкое существо, одетое
в жалкое рубище из грубой ткани, глубоко трогало их.

Гарри более всего в Нелль привлекала именно ее странность. Он подошел к
ней и, взяв за руку, которую его мать только что выпустила, взглянул
девушке прямо в лицо; на губах у нее появилось что-то вроде улыбки. Он
спросил:

- Нелль... там, внизу... в шахте... ты была одна?

- Одна! одна! - воскликнула девушка, приподнимаясь. В чертах у нее
выразился испуг, глаза, смягчившиеся было под взглядом молодого человека,
снова стали дикими. - Одна! одна! - повторила она и вновь упала на
подушку: силы вдруг оставили ее.

- Бедная девочка еще слишком слаба и не может говорить, - сказала Мэдж,
уложив ее опять. - Несколько часов сна и хорошая еда вернут ей силы. Идем,
Симон! Идем, Гарри! Уйдемте все, друзья мои, и дадим ей уснуть.

По совету Мэдж Нелль оставили одну, и через минуту она заснула крепким
сном.

Это происшествие наделало немало шуму не только в копях, но и в
графстве Стерлинг, а вскоре и во всем Соединенном королевстве. Ореол
таинственности вокруг Нелль все усиливался. Если бы девушку нашли внутри