блюдечко, которым только что обжег себе губы.
поставил на стол пустое блюдечко и утер рот уголком скатерти. Рима бросила на
него негодующий взгляд, но он грозно двинул в ее сторону локтем. - Ладно,
сообразим что-нибудь.
Благодарствуй!
Виктором на "ты".
в глазах его загорелся такой жадный огонек и так разом слетела с него вся
солидная деловитость, что Виктор, собравшийся было ответить, как требовал
морской фасон, что ничего, мол, особенного не было, сказал просто:
просто. А народу сколько легло...
блокады, как пришлось им участвовать в бою у Невской Дубровки, когда немцы
чуть было не прорвались к городу и юнги несколько часов сдерживали напор
врага. Капка слушал его, почти не дыша, изредка лишь громко глотая, чтоб
отошло пересохшее от волнения горло.
дойдет, так, говорят, пришлют непременно. Я такой, знаешь: не боюсь.
наперебой. Только и слышалось: "А Чарли Чаплин... Помнишь, как он свисток
проглотил?! А сам пошел..."
этажа..."
а он так пальцем: "Но, но, без хамства!"
он здорово у нас показывает! Ну прямо в точности!
по-петушиному отставив зад, страшно скосил глаза и наморщил нос.
потом другой, а затем высунулся любопытствующий носишко; вскоре Нюшка
осторожно высвободила подбородок, окончательно осмелела, села на постели,
прибила руками вокруг себя одеяло.
вытянув шею, за затылок Сташука. - Ой, и сзади козырька нет!
сзади.
Капка Сташуку. - Другие в ее возрасте уже все ордена знают, а наша до сих пор
ромбик от шпалы различить не может. Ну ее! Спи, Нюшка.
золотой надписью на бескозырке Сташука.
флот". Ясно? Чтобы видно было, откуда мы.
Знаешь что? Давай-ка, пока время еще есть, сходим к Корнею Павловичу, мастеру
нашему. Надо с ним дотолковаться сперва.
обратили на это внимания.
затемнение в последнее время соблюдали очень строго.
человека утащил совсем.
И сразу им дохнуло в лицо тепловатой сыростью.
кое-где была продернута поблескивающими нитями плесов.
росли высокие цветы "золотые шары". Сквозь щели ставня пробивался свет.
ты. А то он, знаешь, строгий, наорать может. Как начнет: "Что же это вы,
батеньки-ма-тенькн, полуночники..." Тогда с ним и говорить нечего.
оставшийся у калитки, слышал, как женский голос окликнул Капку, он что-то
сказал в ответ, щелкнула задвижка, упала цепочка. Капку впустили. Не прошло
двух минут, как Сташук услышал голос Капки: "Сташук, иди сюда.Осторожно, тут
приступочка". Виктор прошел через сени и очутился в чистенькой, просто, но
хорошо убранной комнате. У окон стояли аквариумы. Корней Павлович был большой
любитель по этой части. За стеклами одного аквариума сновали полосатые красные
макроподы. В другом стеклянном ящике медленно проплывали вуалехвосты и
телескопы - золотистые рыбины, похожие на хвостатые бинокли. Короткими
толчками перемещались большие серебристо-полосатые месяцеобразные скаляриусы.
Водоросли, похожие на зеленый стеклярус, шевелились в прозрачной воде. И
позади большого аквариума, стоявшего посреди комнаты, за столом, на котором
горел начищенный медью толстощекий самовар, стояли бутылки и лежала всякая
закуска, Сташук с удивлением заметил мичмана Антона Федоровича Пашкова.
Блестели его шевроны на рукавах.
Евлампиевна, аккуратная, чистенькая старушка, супруга мастера.
видать! Мы-то тут сидим толкуем, как бы это дело сладить, чтоб друг дружке
взаимно помощь давать по надобности, а они уж, видать, Антон Федорович,
наперед нас обскакали... Ну, садитесь. Капа, бери стуло. Вот возьми огурчика
малосольного. И вы, пожалуйста.
постреливая, пускало тонкие золотые стрелки. Пар кудрявился и таял над
самоваром. Наталья Евлампиевна налила ребятам по чашке, пододвинула варенье.
варила. Осталось чуточек. Кушайте.
из бутылки гостю и себе.
мичманом, опрокинул стопку в рот, зажмурился, нащупал корочку на столе,
понюхал сперва одной ноздрей, потом другой, открыл изумленные глаза, наколол
вилкой ломтик огурца и с хрустом закусил. Мичман тоже выпил и глазом не
моргнул, только большим пальцем распушил усы. Потом моряк свернул цигарку,
вынул кресало, кремень и фитиль, стал высекать огонь.
местного, изготовления имеется... Наташа, где тут моя давеча лежала?
мичман. - Сказочку слышали про русский огонек?
в сторону стакан, начал: - Поймал раз один наш боец немца в плен. Ну, фашист
сперва было упирался, потом видит - дело капут. Оружие кинул и ручки задрал.
Повел его наш боец к себе в часть. Идут они, идут, охота стала закурить. Немец
цигаретку в зубы и нашему коробок сует, угощает: "На, кури, рус!" А наш не
берет у него и свертывает себе сам свою дымогарную, в два колена, толщиной в
полено.
"На, рус, прикури!" А наш боец от ихнего фашистского огня отказывается,
брезгает как бы вроде. Вынимает он походное свое кресало, огниво, шнур,
фитиль, и пошла искру выколачивать: чирк-чирк!.. Ну ясно, с одного-то разу
редко чтоб взяло. А немец уже насмешку строит, похваляется. "Ну где, говорит,
тебе, рус, против нашей загранияной техники воевать? Гляди сам". Боец наш
огонек себе высек, запалил свою дымо-гарку да и говорит тому немцу: "А ну,
фашист, дай-ка сюда поближе твою заграничную чиркалку. Крутани еще разок".
Немец это подносит к нему зажигалку свою, трык пальцем колесико - пожалуйте,
битте, горит! А боец как дунет на зажигалку, так сразу у немца и загасло.
Немец трык-трык - не берет больше. Кончилось его дело, бензин весь вышел...
подносит ему фитилек свой. Стал немец дуть - не тухнет русский фитилек. Немец
кряхтит, тужится, пыжится, щеки накачал с арбуз целый... Чем больше ни дует,
тем пуще огонь раздувает. Тут боец наш ему и говорит, немцу этому: "Эх,
говорит, вы, фрицы! Все у вас скроено с виду на испуг, а дела-то на один фук.
Маркелов Олег
Пехов Алексей
Самойлова Елена
Каменистый Артем
Земляной Андрей
Прозоров Александр