Чтение 20–й страницы книги ~Мешок с костями~

присутствующей в моем сне, я различал черный квадрат ярдах в пятнадцати от
берега. Там Билл Дин поставил на якорь плот.

А вот никакого продолговатого предмета у крыльца не было. Действительно,
откуда здесь взяться гробу? И все же сердце мое стучало, как паровой молот.
И если бы в этот момент на другом берегу озера, около Кашвакамака, вновь
загрохотали петарды, я бы закричал от ужаса.

" - Смешной вы человечишка, - молвил Стрикленд".

"Дай ее сюда. Это мой пылесос".

Что, если смерть ведет нас к безумию? Пусть нам удается выжить, но она
ведет нас к безумию? Что тогда?

От дома меня отделяло совсем ничего. Вот оно, то самое место, с которого
я увидел, как открывается дверь черного хода и из нее выскакивает белая
тварь. Я сделал еще шаг и остановился. Дыхание шумно вырывалось из груди,
зато в легкие воздух проникал с большим трудом, обдирая гортань. Ощущение
дежа-вю отсутствовало, но на мгновение мне показалось, что призрак все равно
выбежит из двери.., здесь, в реальном мире, в реальном времени. Я стоял и
ждал, сцепив потные ладони. Вдохнул еще раз, шумно выдохнул. Теперь протоку
воздуха ничего не мешало.

Вода мягко плескалась у берега.

Легкий ветерок гладил лицо, шелестел листвой.

Где-то крикнула гагара; мотыльки кружили в свете фонаря.

Закутанный в саван призрак не распахнул дверь, через большие окна, справа
и слева от двери, я не видел ничего движущегося, белого или какого другого.
Над ручкой на двери белела записка, должно быть, от Билла. Я вновь шумно
выдохнул и решительно преодолел оставшиеся ярды, отделявшие меня от
"Сары-Хохотушки".

***

Записку действительно оставил Билл Дин. Он сообщал, что Бренда купила для
меня кое-что из еды. Счет из супермаркета - на столе в кухне, в кладовой я
найду консервы, в холодильнике - молоко, масло и гамбургер - основной рацион
одинокого мужчины.

Я заеду к тебе в понедельник. Будь моя воля, заглянул бы завтра, но моя
жена заявила, что пришла наша очередь ехать в гости, поэтому мы отправляемся
в Виргинию (в эту жару!), чтобы провести Четвертое с ее сестрой. Если тебе
что-нибудь потребуется или возникнут какие-то...

Билл оставил телефон сестры своей жены в Виргинии, а также номер Батча
Уиггинса в городе, который местные называли Тэ-Эр, к примеру говорили: "Нам
с мамой надоел Бетел, вот мы и перебрались с нашим трейлером в Тэ-Эр". Не
забыл Билл указать и другие номера: сантехника, электрика, Бренды Мизерв,
даже телевизионщика из Харрисона, который отрегулировал спутниковую антенну,
с тем чтобы она принимала максимальное число каналов. Билл позаботился обо
всем. Я перевернул записку, предполагая, что на обратной стороне найду
постскриптум:

P.S. Кстати, Майк, если атомная война начнется до того, как мы с Яветт
вернемся из Виргинии...

Что-то шевельнулось у меня за спиной.

Я резко обернулся, записка выскользнула у меня из руки. Спланировала на
доски крыльца черного хода - увеличенная белоснежная разновидность
мотыльков, слетевшихся к горящему фонарю. В то мгновение я не сомневался,
что увижу перед собой облаченную в саван тварь, безумный призрак моей давно
усопшей жены. Отдай мне мой пылесос, отдай немедленно, как ты посмел явиться
сюда и нарушить мой покой, как ты посмел вернуться в Мэндерли, а раз уж ты
здесь, как ты сумеешь уйти отсюда? Ты останешься со мной, смешной ты
человечишка. Ты останешься со мной.

Но я никого не увидел. Только ветерок шелестел листвой... Однако моя
разгоряченная, покрытая потом кожа ветерка не почувствовала. На этот раз не
почувствовала.

- Что ж, как и следовало ожидать, никого тут нет, - изрек я.

Если человек один, звук собственного голоса может или испугать, или
успокоить. На этот раз произошло последнее. Я наклонился, поднял записку
Билла, сунул в задний карман. Затем достал кольцо с ключами. Стоя под
фонарем, я перебирал ключи, пока не нашел нужный. Провел пальцем по бородке,
в который уже раз задавшись вопросом, а почему я не приезжал сюда (два-три
коротких набега за какими-то вещами не в счет) все эти месяцы и годы,
прошедшие после смерти Джо. Конечно, будь она жива, она бы настояла...

И тут до меня дошло: смерть Джо - неверная точка отсчета. Конечно, легко
отталкиваться именно от этого, за шесть недель, проведенных в Ки-Ларго, у
меня не возникало и мысли, что может существовать какая-то другая, но
теперь, стоя под пляшущими тенями мотыльков (словно на дискотеке) и слушая
крики гагар, я вспомнил, что умерла Джоанна не здесь, а в Дерри, хотя
случилась трагедия в августе 1994 года. В городе нас донимала дикая жара..,
тогда почему мы не жили здесь? Почему не сидели в купальных костюмах на
крытой террасе, выходящей к озеру, не пили ледяной чай, не смотрели на
снующие взад-вперед катера, за которыми рассекают озерную гладь
воднолыжники? Каким ветром ее вообще занесло на эту чертову автостоянку у
"Райт-эйд"? Ведь в любой другой август мы всегда находились в десятках миль
от нее.

И это еще не все. Обычно мы оставались в "Саре" до конца сентября,
наслаждаясь теплой, мягкой погодой. Но в 1993 году уехали, едва пошла вторая
неделя августа. Я это хорошо помню, потому что в конце месяца Джо полетела
со мной в Нью-Йорк на какую-то рекламную акцию, связанную с выходом нового
романа. Манхэттен задыхался от жары, плавящийся асфальт поливали из
гидрантов. В один из вечеров мы пошли посмотреть "Призрак оперы" <знаменитый
мюзикл.>. Ближе к концу Джо наклонилась ко мне и прошептала:

"О черт! Призрак опять пускает слюни!" Оставшееся время я изо всех сил
пытался сдержать смех. Джо умела подложить такую вот свинью.

Почему Джо полетела со мной в тот август? Джо не любила Нью-Йорк даже в
апреле и октябре, когда этот город особенно хорош. Теперь я точно знал, что,
уехав из "Сары-Хохотушки" в начале августа 1993 года, более она туда не
возвращалась... А совсем недавно я как-то об этом и не задумывался.

***

Я сунул ключ в замочную скважину, повернул. Я собирался зажечь на кухне
свет, взять фонарь и вернуться к автомобилю. Не сделай я этого, какой-нибудь
пьяный парень, дом которого стоял у южного края Сорок второй дороги, мог
врезаться в мой "шеви", а потом отсудить у меня миллион долларов.

Дом как следует проветрили, так что пахло в нем не затхлостью, а сосной.
Я протянул руку к выключателю, и тут в темноте заплакал ребенок. Рука моя
застыла, внутри похолодело. Я не запаниковал, честное слово, но соображать
точно перестал. Я слышал плач, детский плач, но никак не мог понять, откуда
он доносится.

Затем звук начал таять. Не затихать, а таять, словно кто-то взял ребенка
на руки и понес длинным коридором.., но в "Саре" такого коридора не было.
Тот, что соединял центральную часть и две пристройки, длинным не назовешь...

Таял.., таял.., почти пропал.

Я стоял в темноте, с бегающими по коже мурашками, с застывшей на
выключателе рукой. Часть моего сознания требовала, чтобы я повернулся и
бежал со всех ног. Но верх взяла другая, рациональная.

Я щелкнул выключателем. Та часть, что хотела бежать, говорила: напрасный
труд, ничего из этого не выйдет, это же сон, глупец, твой сон, обернувшийся
явью. Но вышло. Лампа загорелась, осветив коллекцию керамики по левую руку и
книжный стеллаж по правую. Керамику и книги я не видел четыре года, но они
остались на прежних местах. На центральной полке стеллажа стояли три ранних
детектива Элмора Леонарда: "Взятка", "Крепкий удар", "Мистер Маджестик". Я
прикупил их на случай плохой погоды: если уж ты за городом, подобные меры
предосторожности необходимы. Без хорошей книги даже два дождливых дня,
проведенные в лесу, могут свести с ума.

Послышался последний всхлип, сменившийся тишиной. Нарушало ее только
тиканье часов, доносящееся из кухни. Часы эти стояли у плиты - пожалуй, одна
из самых неудачных покупок Джо, тот редкий случай, когда ее подвел вкус. Кот
Феликс <Один из первых мультипликационных персонажей, получивших широкую
популярность. Создан в 1919 г. Отто Мессмером. Является героем бесчисленных
комиксов и широко используется в рекламе.>, с большими глазами, двигающимися
из стороны в сторону в соответствии с движениями хвоста-маятника. Я думаю,
такие часы присутствовали во всех дешевых фильмах ужасов.

- Кто здесь? - спросил я. Шагнул к кухне, примыкающей к маленькой
прихожей, остановился. Дом напоминал черную пещеру. Плач мог доноситься
откуда угодно. Его источником могло служить и мое воображение. - Есть тут
кто-нибудь?

Нет ответа... Но я не думал, что звук этот родился в моей голове. Если б
так, то писательский психологический барьер показался бы цветочками.

На книжной полке, слева от детективов Леонарда, стоял фонарь с длинной
ручкой на восемь батареек, который мог временно ослепить, если кто-то
направлял его тебе в лицо. Я схватил фонарь, и лишь когда он едва не
выскользнул из моей руки, понял, как сильно я вспотел, точнее, как сильно я
перепугался. Фонарь я удержал, а сердце билось часто-часто. То ли я ожидал,
что ребенок заплачет вновь, то ли думал, что из гостиной выплывет призрак в
саване, протягивая ко мне белые руки.

Я включил фонарь. Направил яркий луч в гостиную. Он высветил мышиную
голову на каминной доске: засверкали стеклянные глаза. Я увидел старые
бамбуковые кресла, старый диван, обшарпанный обеденный стол, который
шатался, если под одну или две ножки не подложить несколько игральных карт
или подставку для пивного стакана. А вот призраков не обнаружил. Но решил,