они из России вывезли, этого же никто не контролирует. Прямо принудительное
паломничество...
вернуться в Каир. Есть информация от египетских спецслужб, что на территории
их страны готовятся боевые группы для переправки к нам с целью подрыва
нефтегазового комплекса. Нефть обесценивается, потому что ее стало чересчур
много. Своих собратьев в мусульманских странах они трогать не станут, а вот
нашу нефть и наш газ завалить обломками вышек, перерабатывающих комбинатов и
трубопроводов -- это для них дело святое, даже суперсвятое. Чечня опять же.
Московскими терактами они не ограничатся. Ты чувствуешь, к чему я? Теперь
твоя очередь. Почему ты Тереховым интересуешься? Местное телевидение тоже им
интересуется, кричит о нарушении прав человека при передвижении по планете
Земля. У них там повсюду телевидение кабельное.
послышались голоса Снегова и Женечки.
вернулась с пятилетней войны.
как она сейчас -- со всего разбегу, с визгом и счастьем на лице -- бросаются
на шею отцу. Алтухов поднял ее на мгновение своими сильными руками, сжал,
словно ствол березки.
не могли оторвать взгляда друг от друга. У Нестерова приятно защекотало в
солнечном сплетении и пересохло в горле.
талию, -- пожалуйте руки мыть и за стол.
Михайловны, убиравшей со стола в несколько печальном настроении. Она все еще
не могла привыкнуть к тому, что Нестеров не придает значения ее талантам в
кулинарии, расстраивалась от того, что тот не замечает, какой в доме
порядок, что холодильник всегда заполнен, что она купила себе новую блузку:
Нестеров жил работой.
привыкла. Она ведь была актрисой, человеком духовным, богемным. Все отдала
мужу. Его погоны стала считать главным. Его друзей приняла полностью. Иногда
думала об исчезающей интеллигентности. Жалела себя, но и утешала: кому
теперь нужны ее жертвы?.. Но порою все еще расстраивалась, ей было
дискомфортно от безразличия мужа к внешним проявлениям бытия.
листке. На следующий день Нестеров улетал в Новый Уренгой.
воздух так, как гигантская электрическая мясорубка проворачивает мясо, затем
утихали и вновь раздражительно взрывались. Наташа сидела у окошка,
овального, очерченного голубым пластиком, вцепившись в ручки кресла и
внимательно прислушиваясь к звуку двигателей. Когда один из них замолкал,
чтобы отдохнуть, сердце ее уходило в пятки, хотя она и понимала, что полет
проходит нормально.
наверное, у него что-то случилось и он не смог лететь или опоздал на рейс.
Она дважды вставала, прохаживалась вдоль рядов, тщательно всматриваясь в
лица пассажиров, но так его и не нашла.
брюнет, с глубокой синевой под глазами, пропуская ее то туда, то обратно, --
я сам боюсь летать, что-то в этом есть мистическое.
когда спросил:
родственникам?
предположили, что я возвращаюсь домой, что не похожа на уренгойку?
вспыхнули озорством, а губы широко раскрылись, обнажая квадратные сточенные
зубы.
то, что вы не северная барышня, -- это точно. Угадал?
отливали, как колосья пшеницы, и вспомнил Марину. У нее были такие же вот
длинные белые косы, она пришла сдавать ему основы государства и права на
вступительных в МГОУ. Он остановил ее, когда, подготовившись, она уже шла к
его столу с исписанным листочком в руке, глядя ему прямо в глаза. Встал и
поменял расшатанный стул, на котором сидели предыдущие абитуриенты.
Аудитории этот простецкий жест преподавателя понравился. Все немного
расслабились. Потом он продержал ее перед собой около часа, в основном
рассказывая о новой конституции и механизме ее написания. Ему было приятно
ее близкое присутствие, ее нежная зависимость, ее кокетливость ради отметки.
Потом он перескочил на своего любимого конька:
Вот вы москвичка? -- спросил он и заглянул в ведомость: -- ...Марина
Сергеевна.
знала все об окрестных памятниках архитектуры: Новоспасский монастырь, с его
казаками при входе, огромной надвратной колокольней, усыпальницей
Таракановой и могилами Романовых, первая в Москве обитель Никона,
знаменитого мощного патриарха; Симонов монастырь с его монахами-невидимками,
полуразрушенными оборонительными угловыми башнями и приютом для глухонемых в
одной из церквей; невдалеке, на территории завода "Динамо", церквушка
Воскресения Богородицы с останками русского богатыря, героя Куликовской
битвы -- монаха Пересвета.
взбрели в ее золотую головку, поскорее выпроводил ее из аудитории, дабы
избавиться и от своих грешных мыслей. Он читал тогда уголовное право и был
вольтерьянцем. Мог начать лекцию с того, что сообщает студентам лишь модель
закона, поскольку применять его в стране, где автомобилисты нагло не
пропускают пешеходов, а в церкви норовят тебя обхамить, -- практически
невозможно. На него жаловались декану, но импозантность Нестерова и его
былые заслуги, -- все-таки это он привел на факультет команду, ушедших с
больших постов своих друзей не позволяли не только расстаться с ним, но даже
намекнуть, будто он что-то рассказывает нетрадиционно. К тому же любовь
студентов, как и шила в мешке, -- не утаишь.
Марина подошла к нему. Подождав, пока студенты разойдутся, получив
комментарии и разъяснения метра, она приблизилась к нему, почти вплотную
низко опустив голову, что должно было подчеркнуть ее такт и скромность.
познакомиться с ней поближе, поговорить с ней, какой повод найти. Нестеров
издали кивнул ей, она дала понять, что ждет его, в ответ он кратко,
запинаясь при этом, как студент-первокурсник, сказал: "Сейчас, подождите
пожалуйста, я сейчас освобожусь".
подождать. Словно этим между ними уже было все решено. А ведь Марина была
влюблена в него семь лет назад, когда он читал лекции на подготовительных
курсах в МГОУ, а она только собиралась поступать. Но тогда -- сразу после
школы -- поступить в университет ей не удалось, в то лето умер ее отец, и
все пошло крахом. Так ей казалось. Отца нашли мертвым в лесу лишь на
следующее утро после того, как он с друзьями поехал за грибами. Сердечный
приступ и скоропостижная смерть отца потрясли ее. Она плакала во сне и
молчала целыми днями, уставившись в одну точку: фотографию отца в военной
форме в обнимку с мамой где-то на юго-восточной границе.
Отчим считал, что падчерица должна сама заработать на свое высшее
образование, хотя его доходы от торговли косметикой позволяли семье жить
безбедно. Он вообще-то был неплохим человеком, но Марине казалось, что он
может втянуть ее в ту пустоту и бессмысленность, бесцельность существования,
в которых живет сам. Начались препирания, а потом и скандалы. Она сняла
квартиру и лишь на седьмой год смогла найти такую работу, которая позволила
бы ей учиться на заочном юрфаке в Московском государственном открытом
университете. Вот это и было ее целью. И еще долг -- отец взял с нее слово,
когда она пришла с выпускного бала, что Марина будет юристом, как и дед, и
прадед.
проекта нового Уголовного кодекса.
кафедру и провожу вас, вы не торопитесь?
Патриаршие, прошли по Малой Бронной, мимо дома Нестерова. И только выходя на
Тверской бульвар, Нестеров оглянулся и показал Марине на свой дом: я здесь
живу, но извините, что не приглашаю: во-первых, у меня еще лекция в
университете, а во-вторых, жена неправильно поймет, то есть наоборот,
правильно.
представляла себе их первый разговор, его первое прикосновение. Если бы ее
Контровский Владимир
Андреев Николай
Лондон Джек
Шидловский Дмитрий
Прозоров Александр
Никитин Юрий