Она обернулась и выглянула в коридор, там за поворотом, за углом кабинета
Фулшэма, кто-то стоял. На лице у девочки было такое выражение, словно она
страстно звала кого-то на помощь. Из-за поворота вышла худенькая женщина и
приблизилась к ней, "Мать", - подумал я.
незнакомом, враждебном, безличном месте, где ни на мгновенье не смолкал шум
машин и где тем не менее требовалось соблюдать почтительное молчание.
доброго слова, - мать, словно жрица, приведшая дочь на заклание, дочь,
смирившаяся с этим и исполненная надежды, что ее примут на работу. Примут и
тем самым положат конец ее детству, которое сомнут машины, чей стук и грохот
доносился из-за закрытой двери.
взрослых людей. Она была высокая, захватанная грязными рабочими руками. Он
служила для того, чтобы хранить секреты от посторонних глаз. На ней
красовалась надпись: "Посторонним вход запрещен".
играть, не было за ней и детей, распевавших со своим учителем, не было ни
книг, ни картинок... Все те прекрасные и интересные вещи, которые следовало
узнать и увидеть девочке в берете, она никогда не узнает и не увидит, если
только эта дверь захлопнется за ней.
станут умелыми и ловкими, приобретут сноровку, но ум, готовый к восприятию
красоты и знаний, ищущий совета опытного наставника, так и останется
неразвитым.
она прислушиваться к шуму машин, сожмется в комочек, будет задавать
бесконечные вопросы и наконец покорится, так и не поняв, что судьба,
выпавшая ей, - вовсе не является естественным уделом маленьких девочек,
родившихся в бедных семьях, что на это жалкое существование их преднамеренно
обрекали алчные люди в своих корыстных целях.
обесцвечены и круто завиты, щеки нарумянены - всем своим обликом она
напоминала примадонну мюзик-холла давно минувших лет.
просто ужасно. У меня есть знакомый врач, он приходится мне даже
родственником, хочу с ним посоветоваться. Добрая половина врачей мало что
смыслит, хоть и воображают о себе невесть что.
переводила взгляд с матери на свою будущую начальницу. Иногда взгляд ее
обращался к выходу на улицу, туда, где теплое солнце щедро заливало светом
мостовую и где не было стен,
справку и стала читать:
которой исполнилось 14 лет 12.1.1931 года и свободной - согласно закону об
обучении - от посещения школы, работать на обувной фабрике,
помощи. Девочка глубоко вздохнула. Она не отводила глаз от лица матери, ища
у нее поддержки.
мужество. Она в последний раз обратила к матери молящий взгляд и опять
прочла в ее глазах неуверенный отказ.
работнице. Наступило минутное молчание, затем мать наклонилась и поцеловала
дочь. Девочка вошла в контору и остановилась в нерешительности, ожидая
распоряжения, что делать дальше.
на мгновение закрыла глаза.
растерянности прошла мимо двери, ведущей на фабрику, но начальница потянула
ее назад, распахнула дверь, и оттуда вырвался несмолкающий грохот машин.
шаг, она остановилась и сжалась, словно в ожидании удара.
ГЛАВА 11
Ему становилось все труднее ходить, приближалась инвалидность.
однажды. - Теперь я понимаю.
сдавать меблированные комнаты, но их комнаты часто пустовали, и тогда Артур
с Флори сидели без денег.
их и Артуру ни к чему наниматься на работу.
преданность.
сострадания.
как-то вечером, когда я пришел проведать его.
то, что Флори стала для него необходимой.
это она. Я понимаю, что если она меня бросит, - мне крышка. Это все равно
что лишиться легких, - без них не проживешь. А она - мои легкие. Без нее мне
не протянуть и дня. Только я не хочу, чтобы она это знала. Мне нужно, чтобы
я мог ей сказать - я ухожу, и черт с тобой и со всеми остальными. Но, видишь
ли, я ее полюбил - вот ведь в чем беда. Даже если бы меня не скрутило, все
равно я не мог бы без нее жить.
простирались и на меня. Каждый вечер она растирала ему спину, чтобы
облегчить боль, а поскольку я тоже пожаловался как-то на боль в пояснице, он
решил, что и мне следует испытать на себе ее искусство врачевания.
спину, и она согласилась. Приходи ежедневно после ужина. Она сама составляет
какую-то смесь, куда входит и эвкалиптовое масло, и всякая другая
чертовщина. Как потрет она тебя этой мазью минут десять, прямо в жар
бросает. Это очень полезно, я-то понимаю. Завтра же и начнешь. Ведь ты такой
же калека, как я.
Артура. Иногда мне казалось, что она именно тем и крепка, что мы можем
делиться друг с другом всеми своими несчастьями и тем самым облегчать их.
большинство населения Австралии - мы просто не могли избежать общей участи.
Если рушатся надежды всех окружающих, можно ли сомневаться в том, что
неудача постигнет и вас?
ей поддались все, даже те, кто не имел оснований опасаться за завтрашний
день. Никто не мог избежать ее губительного' воздействия.
работы. По вечерам на перекрестках собирались группы людей, погруженных в
мрачное раздумье или же обсуждавших - где искать работу. Они без конца
наведывались и в нашу "Модную обувь" с неизменным вопросом: "Нет лп работы?"
и все же каждый раз, получив отказ, больно воспринимали его - словно надежда
на какое-то мгновение позволяла им забыть о положении вещей.
бродить по улицам, записывая в свой блокнот все, что видел и слышал.
заметил, что каждый вечер около половины девятого в этом переулке
выстраивается длинная очередь к черному ходу гостиницы. Очередь доходила
обычно до самой Элизабет-стрит. В свете уличных фонарей были видны лица
людей, стоявших в конце очереди, тех же, кто был ближе к боковой двери,
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Фазиль Искандер