Чтение 20–й страницы книги ~Париж на три часа~

- И когорты нет тоже, - отвечал Ренье.

- Как же так? - не мог опомниться Реаль. - Императора нет, герцога нет,
когорты нет... Что же осталось от Франции?

- Осталась - Франция!

- А кто же теперь я в этой Франции?

- Вы только гражданин Франции.

- Благодарю вас. Я немного разобрался в этом. Но мне нужно исполнить
поручение его превосходительства.

- Убирайся отсюда! - вспылил Ренье. - Ты уже надоел мне. Я же сказал
тебе, что республика не терпит никаких превосходительств. Все равны, и все -
граждане...

Заговор не был еще убит - заговор где-то даже продолжал развиваться, и
Париж слышал стрельбу.

***

Капитан Лаборд мчался через площадь, а вдогонку ему летели шипящие пули.
Заскочив в подворотню, он развел руками:

- Теперь и я ничего не понимаю.

- Кто там стреляет? - спросили его.

- Не знаю. Но это из здания префектуры. А мне надо срочно повидать Фрошо,
чтобы тот не наделал глупостей... Граф верит всему, что писано на казенной
бумаге и скреплено печатью.

Да, именно здесь, в префектуре Парижа, из последних догасающих искр
заговора готов был вспыхнуть грандиозный пожар. Все объяснялось просто...
Когда доктор Рену покинул кабинет префекта, Фрошо из полученных бумаг уяснил
для себя, что с империей покончено, а сам он избран в состав нового
временного правительства... Это его обрадовало:

- Меня не забыли - и очень хорошо.

Он двинулся напролом. Бюрократ до мозга костей, приученный не думать, а
лишь повиноваться, Фрошо (невольно для себя) ковал железо, разогретое
генералом Мале. Времени на размышление не оставалось, тем более что
полковник Судье был весьма ретив в исполнении приказов.

- К девяти часам, - твердил он, - правительство должно открыть заседание.
Как лучше оповестить об этом народ?

- Я думаю - набатом со всех церквей Парижа. Сулье в возбуждении потирал
руки:

- Представляю, как заухает колокольня Нотр-Дам!

- Однако, - суетился Фрошо, - нам следует поторопиться, ибо любое
промедление может вызвать волнения в Париже. Велю сразу открывать для
депутатов парадные залы!

Сулье порывался грянуть над Парижем грозным набатом.

- Колокольный звон я беру на себя, - обещал он.

- День еще только начался, - жаловался Фрошо, - а я не чую под собой
ног... Боже, - вдруг вспомнилось ему, - а какой чудесный рассвет был сегодня
в Ножане!

Он вышел в соседнюю комнату, присел на софу, чтобы сменить сапоги на
туфли, и тут к нему подошел один канцелярист:

- Ваше сиятельство, вы не ошибаетесь?

- В чем?

У подъезда снова вспыхнула стрельба.

- Знающие люди поговаривают, будто император нарочно и устроил этот
заговор, чтобы проверить, насколько мы ему преданы.

- Вы старый фабулист, - отмахнулся Фрошо... Переобувшись, он вернулся
обратно в свой кабинет, когда обстрелянный капитан Лаборд уже проник в
здание префектуры и теперь ругался с упрямым Сулье.

- По приказу министра Дежана, - настаивал Лаборд, - ваша когорта более не
охраняет государственных зданий.

Граф Фрошо навострил чуткое ухо.

- Как бы не так, - брюзжал в ответ Сулье. - Дежан, да будет известно, уже
не министр, его заменил генерал Гидаль.

Фрошо собирался поддержать Сулье, но случайно вошел секретарь герцога
Ровиго, и Фрошо кинулся к нему:

- Вот и вы, Солонье!.. У меня голова кругом идет. Может, хоть вы скажете
- подтвердилась ли эта ужасная новость?

- Что за новость?

- О гибели нашего императора.

- Это ложь. Ничего подобного.

- Значит, он жив? Уверены ли вы в этом?

- Несомненно!

Но полковник Сулье еще не сдавался.

- Кому верить? - рычал он из угла кабинета. - Вот у меня приказ,
убедитесь сами.., читайте. Ну?

- Вам всучили подделку, - ответил Лаборд. - Мале старый и опытный
мистификатор, только и всего...

Граф Фрошо вдруг вспомнил, сколько он совершил сегодня преступных ошибок,
и он широко открыл рот.

- Да здравствует император! - закричал граф, глядя в лицо капитану
Лаборду, чтобы тот запомнил его восторг.

Сулье порывался что-то сказать о колокольном звоне над Парижем, но
Лаборду этот дуралей уже надоел.

- Смиритесь перед очевидностью, - сказал он. - Вам и без того будет
трудно реабилитировать себя...

Распахнув окна, граф Фрошо обратился к парижанам:

- Французы, наш великий император бессмертен! Тревожные слухи,
возмутившие вас, порождены врагами порядка. Весть о гибели императора -
провокация! Возвращайтесь к своим обычным занятиям. Каждый француз да
останется на своем посту...

Сулье, опустив плечи, направился к дверям.

- Куда вы, полковник? - остановил его Лаборд.

- А что? - повернулся к нему Сулье.

- По-моему, вы и сами должны догадаться, что следует сейчас делать.
Ну-ка! Начинайте просить о пощаде...

Сулье отцепил от пояса шпагу и брякнул ее на стол:

- Я не боюсь смерти. Достаточно послужил Франции - пора и на покой. Но
все-таки в этом, наверное, моя единственная ошибка, я ведь так и не понял,
что же случилось с нами?..

***

Инспектор полиции Фавье подошел к генералу Дузе, впавшему в столбняк, и
вытер пот со лба генерала.

- Я выручу вас, - напрямик сказал он. - Но для этого вы должны слушать
меня и повиноваться мне. Дузе поднял голову, но опустил глаза.

- Говорите, - согласился он заранее.

- Покажите сейчас Мале войскам и народу. Я мог бы и сам это сделать,
но.., мы предпочитаем оставаться в тени! Вас же знают парижане, и они любят
вас, как старого драбанта.

- А что я скажу народу?

- От ваших слов будет зависеть и ваша судьба. Не торопитесь, генерал.
Прежде подумайте...

Мале и капрал Рато были выведены на балкон. Площадь волновалась под ними,
сдавленная отрядами жандармерии.

Сгорбленный Дузе обнажил голову.

- Ты прости меня, Мале, - успел шепнуть он.

- Ничего. Не ты - так другой.., мне все равно.

- Честные парижане! - начал Дузе хрипло. - Вот они, эти отщепенцы нации,
эти враги законности и порядка... Слава всевышнему, император жив, и да
здравствует император!

До балкона долетали возгласы бонапартистов:

- Расстреляйте их.., сразу, немедля!

- Нет, на гильотину их!

- А лучше зашить в мешок - ив Сену! Капрал Рато не выдержал угроз,
по-мальчишески всхлипнул.

- Брат мой, - сказал ему Мале, - те люди, у которых уже есть имя, должны
нести его с честью. А те, у кого еще нет славы, обретут ее сейчас на этой
площади... Мужайтесь!

Лаборд отозвал Фавье, нашептывая ему:

- Я уже проверил: аббат Лафон и Каамано исчезли, нигде не найти и
студента Бутри. Но самое странное, что куда-то провалился этот буйный
Гидаль... Знать бы, где он спрятался?

***

Виктор Лагори был взят в своем кабинете, где он поджидал портного с
мундиром, а дождался появления герцога Ровиго.

- Напрасно тратили время на такую ерунду, - сказал он. - Могли бы
походить и в моем мундире...

К одиннадцати часам дня полиция в бешенстве затаптывала последние искры
заговора. Но сыщики сбились с ног, не в силах сыскать нового военного
министра - генерала Гидаля.

- Три тысячи франков за его поимку! - объявил Савари.

Через каждые полчаса к нему приходили с докладами; возникали
предположения, строились догадки - куда мог деться этот буйный человек?
Вскоре награда возросла до пяти тысяч франков - полиция покрывалась липким
потом, то ли от жадности, то ли от усердия. В полдень герцог Ровиго объявил:

- Моя последняя цена - десять тысяч за одну лишь глупую голову Гидаля! Я
сейчас еду обедать, скоро вернусь...

Он вернулся, но уже в веселом настроении:

- Отыскался ли генерал Гидаль?