и нажал на кнопку. Я был похож, вероятно, на человека, только что
побывавшего в авиакатастрофе и пересаживавшегося на другой самолет.
Очевидно, Мэйс и Вандра уехали. Я почти явственно услышал, как она говорит:
было. Импульсивно я сунул руку под мышку, пытаясь нащупать кольт. Никакого
кольта.
чертову кожу. А без пушки я чувствовал себя все равно что голым. "У меня
остались только кулаки. Не смешно.
этого хватает. Я пока еще не умею выхватывать сразу две. Я неплохой стрелок,
хотя мне и далеко до Малыша Билли <Малыш Билли - герой эпоса американского
Дикого Запада.>.
и огляделся.
лениво плыли пушистые белые облачка.
Глава 14
ней.
одолжение?
Я прервал ее:
все, чего я хочу. Скажи ей, что я отличный парень и не причиню ей вреда. Я
уже побывал у нее до тебя, а она наставила на меня пистолет и прогнала.
Попроси ее не делать этого больше. Похоже, у нее разыгрались нервы.
истолковала мои намерения, но я все же вошел в дом. Я присел, пока она
набирала номер телефона мисс Фон. После недолгого женского трепа она
объяснила, зачем звонит, и даже поспорила немного. Наконец она взглянула на
меня:
темные глаза засверкали.
убийство?
шагах, губы ее задрожали, бедра ее задрожали, все в ней задрожало.
сейчас увидел, как она затанцевала, щелкая пальцами. Я поспешил
улизнуть...Барбара выглянула из двери, и я представился:
звонила вам. Вы едва не подстрелили меня сегодня утром, помните?
мистер Скотт. Просто я не хотела, чтобы меня беспокоили.
рядом. Несмотря на утомленный вид, она не утратила привлекательности. Ростом
пять футов два дюйма, стройная, с прелестным личиком, она обычно играла
скромных и застенчивых девушек и, как я слышал, получала по почте в среднем
одно предложение руки и сердца в неделю. Дважды побывав замужем и дважды
разведясь, она теперь не интересовалась этими предложениями.
внимательно и только скажите "да" или "нет". Или, если пожелаете, выгоните
меня отсюда пинками. Я расследую убийство Роджера Брэйна.
известно, кто имел возможность заплатить. Вполне вероятно, что он
шантажировал и вас, мисс Фон. Если это так, я полагаю, что он использовал
вашу фотографию, чтобы заставить вас раскошелиться. И если лишь это тревожит
вас, - я сделал паузу, размышляя, как глупо я выглядел бы, если бы она
перерезала горло Брэйну, - никто, кроме меня, не узнает про фотографию. К
тому же, очевидно, я мог бы помочь вам. Я правильно излагаю? Помолчав, она
тяжело вздохнула и кивнула:
много, ну, как бы еще один подоходный налог. - Она безрадостно улыбнулась. -
Когда его.., убили, я.., мне не давала покоя мысль о моей фотографии,
которая осталась у него. Я была так встревожена, что не могла спать после
происшествия с ним. - Она взглянула на меня. - Приношу извинения за мое
поведение сегодня утром. У меня сдали нервы. Даже не представляю, когда
опять может всплыть та моя фотография, и кто еще заявится ко мне и потребует
денег. И тогда все начнется сначала... - Она умолкла, и я поднялся с дивана.
сообщу.
собой дверь. С минуту я посидел в своем "кадиллаке". В моей голове крутились
разнообразные мысли. Судя по собранным мной сведениям, Брэйн был большим
подонком. Я уже многое знал, однако на костюмированном балу было три сотни
человек, и любой из них мог прикончить Брэйна. Вполне возможно, что в
последние два дня я мило беседовал с убийцей. Может, даже в последние
минуты. Пока еще я ничего не добился, но уже появились кое-какие проблески.
через испещренное трещинками ветровое стекло и бросая внимательные взгляды в
зеркало заднего обзора. Очень мне было не по душе, что я оказался безоружным
всего через несколько часов после того, как кто-то пытался всадить в меня
пулю.
из телефона-автомата в отель "Джорджиан" и попросил соединить меня с Амелией
Бэннер.
последовало. Я повесил трубку и после шил к своей машине, но увидел на
тротуаре мальчишку-газетчика с кипой газет в руках.
глазам. Нащупав в кармане однодолларовый банкнот, я бросил его мальчишке,
выхватил у него газету и залез в машину.
по моей спине уже пробежал холодок, и моя рука машинально потянулась к
пустой кобуре.
вспышкой и сделал снимок, из-за которого газеты пойдут нарасхват, может,
даже больше, чем в день смерти Сталина. На первой полосе на обозрение всего
похотливого мира была выставлена голая, словно вынутая из раковины устрица,
Вандра Прайс.
Глава 15
центов, они мне и самому могли пригодиться. Фотография на первой полосе
газеты лишила меня даже эфемерной надежды на получение обещанных Гарви
Мэйсом пяти тысяч. Но, перестав думать о Мэйсе, я быстро забыл и об этом
долларе. Сейчас мне следовало беспокоиться о собственной жизни. Я не мел
никакого отношения к газетной фотографии, но догадывался, что Мэйса трудно
будет в этом убедить.
хай всякие там общества старых дев и голубых и чтобы на улицах не орали в