Чтение 20–й страницы книги ~Вечный союз~

- Ну да, Аппиевой. Так вот, у нас уже есть двадцать миль насыпи вдоль этой дороги, начиная от Испании. Надо быстренько проложить по ней рельсы, а когда насыпь кончится, перейти на дорогу и класть их дальше прямо по ней. Делаем так. Подгоняем друг за другом все паровозы, какие есть, разбираем проложенный позади них путь и переносим рельсы вперед. И так далее, до самых причалов. Там снимаем паровозы с рельсов, ставим их на канонерки - и вот вам готовые судовые двигатели. Паровозы новой модели будут гонять суда по морю с адской скоростью. И при этом у нас будет шестьдесят миль рельсов и шпалы, из которых можно будет изготовить и броню, и все, что нам надо.

- Боже милостивый! Эндрю, неужели ты позволишь ему сделать это? - не выдержал Майна. - Чак, - горячо обратился он к Фергюсону, - мы с тобой дружим и трудимся вместе уже много лет. А теперь ты хочешь уничтожить все, что мы создали. Это конец нашей дружбы.

- Джон, давай оставим эмоции, - спокойно урезонил его Эндрю. - Скажи лучше, считаешь ли ты, что это выполнимо.

- Послушай, Эндрю, - произнес Майна возбужденно, - самое большее, что удавалось проложить нашим рабочим до сих пор, - чуть больше полутора миль рельсов в день. При таких темпах нам потребуется месяц, чтобы добраться до Рима.

- Да, если мы будем прокладывать постоянную линию, - сказал Чак. - А мы не будем. Мы проложим временную. Шпалы набросаем как попало, гвозди будем забивать только в каждую четвертую или пятую - лишь бы рельсы не разъехались. Рельсов и шпал, которые хранятся в Испании, хватит на сорок миль. Еще двадцать возьмем с построенной железной дороги. На топографические работы наплюем. Аппиева дорога прямая, как стрела. Известно, что римляне умели строить дороги. Я думаю, мы вполне сможем проходить по четыре мили в день, если будем работать посменно днем и ночью. Таким образом, мы доберемся до Рима за две недели.

- Джон, это возможно? - поспешил задать вопрос Эндрю, прежде чем Майна успел взорваться в очередной раз.

- Да, это возможно. Но насколько вероятно - это другой вопрос.

- Но мы можем это сделать? - настаивал Эндрю. Майна сердито посмотрел на Чака и неохотно кивнул.

- Ну хорошо, - обратился он к нему. - Мы приволокли рельсы и паровозы в город. Что дальше? - Я тут прикинул в уме кое-что. Один фут рельсов весит двадцать фунтов. На одну милю получается немного больше ста тонн. Буллфинч, как ты думаешь, сколько груза могут выдержать эти транспортные суда?

- Ну, может быть, несколько сотен тонн каждое.

- Тогда проблема решена. Покрываем судно рельсами и прибиваем их костыльными гвоздями. Сооружаем орудийные башни из шпал, поверх которых кладем несколько слоев рельсов. Для простоты делаем квадратные башни со стороной восемнадцать футов, по длине рельса. Вся броня будет весить около полутора сотен тонн. Что касается двигателя, то мы просто снимаем его с рамы, точно так же как мы делаем это в мастерских. Я не очень-то разбираюсь в кораблевождении - тут я надеюсь на вашу помощь, Буллфинч.

Буллфинч, поглядев на Фергюсона, расплылся в улыбке:

- Ну надо же, флот! Черт побери, целый флот, который пустит на дно этого подонка! Да он был мне противен с того самого дня, когда я впервые ступил на палубу "Оганкита", и с тех пор нисколько не стал приятнее.

- Давайте вернемся к делу, мистер Буллфинч, - обратился к нему Эндрю с улыбкой.

- Прошу прощения, сэр, - сказал моряк и возбужденно продолжил: - Есть два пути. Во-первых, можно строить суда с гребными колесами - их делать легче, но надо обшивать со всех сторон броней. Винтовые суда, конечно, лучше, но я их практически не знаю. Каковы должны быть их размер и вес относительно мощности двигателя - не имею понятия. Все это знает Кромвель, а я по этому делу не специалист. Я могу только предполагать, как все должно быть. Я видел один из мониторов Эриксона в сухом доке. Там винт был аж футов восемь в диаметре. Но делать такие винты было бы рискованно. Установка паровозных двигателей на суда - это особая статья. У них небольшие цилиндры с высоким передаточным числом. Двигатели на судах значительно крупнее, но делают меньше оборотов, так что придется установить редукционные шестерни. Заставить гребное колесо крутиться со скоростью двести оборотов в минуту невозможно.

- Джон, мы сможем изготовить шестерни?

- За то время, что вы мне отводите, это сложно. Надо будет использовать кожаные приводные ремни, чтобы уменьшить силу, действующую на винт. Можно попробовать снять колеса с вагонов, обрезать их и напилить зубцы - не исключено, что они будут работать.

- А если сделать суда обоих типов - и колесные, и винтовые? - спросил Эндрю.

- С технической точки зрения это здравая идея, сэр,- ответил Фергюсон.- В чрезвычайных обстоятельствах неплохо иметь запасной вариант. Если одна из систем откажет, можно будет обратиться к другой.

- Винсент, сколько у него броненосцев?

- Я видел тринадцать небольших канонерок с одной или двумя пушками, сэр. "Оганкит" по сравнению с ними, конечно, монстр - на нем не менее десяти орудий.

- У нас достаточно орудий, чтобы построить по десятку судов обоих типов, - сказал Эндрю. - Но остается проблема с "Оганкитом". Как насчет этого, Фергюсон?

- Дайте мне несколько месяцев, сэр, и я построю что-нибудь адекватное.

- Откуда я возьму несколько месяцев?

- Тогда сколько, сэр?

- А сколько надо, чтобы построить суда поменьше?

- На броненосцы - тридцать дней. Ну и, может быть, удастся сделать штук семьдесят-восемьдесят гребных транспортных судов.

- В таком случае даю тебе тридцать дней.

- Так вы что, всерьез намерены ввязаться в эту авантюру? - воскликнул Майна.

- Джон, если у тебя есть более удачное предложение, я готов его выслушать.

- А как быть с орудиями, Эндрю? - спросил Джон.- С нашими четырехфунтовками мы будем выглядеть довольно бледно.

- Ты можешь отлить более крупные?- Ну, во-первых, Кромвель оставил нам две пятидесятифунтовки. Жуткое дело. Здешняя литейная выпускает несколько тонн металла в день. Думаю, мы могли бы отлить еще шесть или семь таких пушек.

- Я бы предложил карронады, сэр, - вмешался Буллфинч.

- А это что такое?

- Короткоствольные орудия. Их начали устанавливать на морских судах во время Войны за независимость. Поскольку они небольшие, то подходят для тех орудийных башен, о которых говорил Фергюсон. И металла на них уйдет вдвое меньше.

- А в чем они уступают другим?

- В дальности стрельбы. На расстоянии больше трех-четырех сотен ярдов от них мало толку, в то время как тяжелые пушки стреляют на целую милю. Но зато их можно быстрее заряжать, и на одну двухсотфунтовую карронаду уйдет столько же металла, сколько на обычную сорокафунтовку. Учтите при этом, что когда "Монитор" сражался с "Мерримаком", расстояние между ними по большей части не превышало ста ярдов, а порой они подходили почти вплотную друг к другу.

Эндрю вопросительно посмотрел на Джона.

- Если вы дадите мне металл, я отолью их. Но для надежности их придется сделать сверхмассивными. И канал ствола получится черт знает каким изогнутым. Сделать его идеально прямым в этих условиях нет никакой возможности. Правда, при тех расстояниях, о каких говорит Буллфинч, точность стрельбы не имеет особого значения.

- А как насчет пороха? - спросил Эмил. - Эти большие пушки будут жрать его со страшной скоростью.

- Будем действовать так же, как в прошлую войну. Перероем отхожие места, чтобы добыть нитраты. Уголь достанем в лесу. Вот не знаю, где взять серу. - Он вопросительно посмотрел на Винсента, который быстро перевел вопрос Марку.

Консул на минуту задумался, затем ответил что-то на латыни.

- У них есть залежи в Брендузии, - обрадовано перевел Винсент. - Это в сотне миль отсюда по берегу моря и еще двадцать вглубь территории.

- Еще один важный момент, - сказал Буллфинч. - Какой толщины их броня?

Все опять обратили свои взоры на Винсента.

- Не имею понятия, - ответил он. - Те карфагеняне, которых нам удалось взять в плен, были простыми пехотинцами с луками и пиками. Они, естественно, никогда не бывали ни на "Оганките", ни на канонерках и говорили, что все связанное с постройкой судов хранилось в строжайшей тайне.

- А лично у вас есть какие-нибудь предположения на этот счет? - спросил Эндрю у Буллфинча.

- Наверное, мне надо обсудить это с полковником Майной, сэр, - ответил Буллфинч. - Проще всего вооружиться пятидесятифунтовками. У нас уже есть две захваченные пушки и две сотни ядер к ним. Но если бы мы могли сварганить что-нибудь покрупнее, я чувствовал бы себя увереннее.

- Тут все зависит от того, сколько у нас будет металла, - отозвался Майна. - А также от того, что у меня получится. Мне никогда еще не приходилось отливать пушки большого калибра, а времени на то, чтобы проводить испытания, нет. Устанавливать что-либо мельче пятидесятифунтовок, на мой взгляд, рискованно. Орудия, захваченные у Тобиаса, в хорошем состоянии, и мы изготовили с них шаблоны. Карронады обладают меньшей пробивной силой. Весь вопрос в том, что за броня у Тобиаса. Если он делал ее в расчете на наши двенадцатифунтовки, то мы наверняка потопим его.

- Не думаю, чтобы он был настолько глуп, - заметил Эндрю.

- Да и я тоже, - согласился Джон. - Однако ты и так уже хочешь от меня слишком многого, Эндрю. Я подумаю о семидесятипятифунтовках. Дай мне день на то, чтобы произвести кое-какие расчеты, и не исключено, что я сумею отлить достаточное количество орудий, чтобы вооружить все суда. Но беда в том, что увидеть, на что они способны, мы сможем только после того, как вступим в бой.

Все замолкли, размышляя о трудностях, связанных с неопределенностью их положения.

- А что с нашими старыми пушками? - спросил Эндрю напоследок.

- У нас будет около сотни судов, - отозвался Фергюсон, - и сто орудий мы уже имеем. Все очень просто. У галер толщина борта два дюйма - как у их, так и у наших. На близком расстоянии четырехфунтовое ядро или массированный огонь из мушкетов могут запросто пробить его.

- Ну что ж, будем в основном придерживаться того плана, который вы тут наметили,- сказал Эндрю.- С некоторыми поправками.

- А какое участие будет принимать во всем этом Рим? - спросил Марк.

- Самое непосредственное, - рассмеялся Эндрю. - Без вас, Марк, мы вообще ничего не сможем сделать. Для начала было бы неплохо, если бы вы дали нам пять тысяч человек для доставки паровозов и еще десять для строительства судов - при этом с таким расчетом, чтобы они работали посменно круглые сутки.

- Круглые сутки?

- Не беспокойтесь, они приспособятся. Еще несколько тысяч понадобятся нам на работах по добыче селитры, очистке серы и пилке леса. Поговорите об этом с Джоном после того, как мы закончим, - он поможет вам организовать это дело.

- А участие в боевых операциях? - спросил консул с подозрением.

И тут Эндрю впервые осознал, что, не считая Буллфинча и еще нескольких человек во всей армии, никто из них не имеет никакого представления о том, как ведется морской бой. Так что без римлян они поистине не могли обойтись.

- Ну там-то ваши люди понадобятся в первую очередь, сэр. Я рассчитываю, что они будут командовать большинством кораблей и составят значительную часть экипажа на всех судах.

- Значит, мы вам все-таки нужны в бою, - констатировал Марк с глубоким удовлетворением. - Вы помогли мне спасти мой город, и я хочу отплатить вам тем же, чтобы союз между Русью и Римом был содружеством равных.

Эндрю улыбнулся ему в ответ. Если мерки действительно нападут на них большими силами, то наличие контингента римлян может стать решающим фактором - особенно теперь, когда в распоряжении орды были и пушки, и огнестрельное оружие, и энергия пара.

- Вы сказали, что хотите внести в план какие-то поправки? - спросил Марк.

- Да, и тут опять же потребуется ваша помощь. Дело в том, что нам надо перехитрить Кромвеля. Если только он заподозрит, чем мы тут занимаемся, то может за какие-нибудь два дня махнуть сюда и устроить нам веселую жизнь. Необходимо, чтобы наше появление в Суздале было для него полной неожиданностью. Поэтому я хочу организовать вокруг Рима - по крайней мере в радиусе пятидесяти миль - густую сеть патрулей. Для этого понадобятся тысячи людей. И важно, чтобы сами патрульные не знали о том, что делается в городе, - на тот случай, если их захватят в плен. Самое главное, чтобы Кромвель думал, что мы возвращаемся в Суздаль по суше. Я хочу отправить на запад по крайней мере три-четыре состава и два из них бронировать, как мы это делали во время войны с Тугарами. Два бронированных вагона у нас уже имеются. Понадобится также команда в две тысячи человек плюс охрана по всей линии. Командовать ими поручим Киндреду. Я выделю ему бригаду русских войск, но нужны еще несколько тысяч римлян - только не легионеров. Достаточно одному из них дезертировать, и все пропало. Будем продвигаться на запад, приводя в порядок разрушенное полотно, и попытаемся даже переправить один паровоз через Кеннебек. Поезд также будет сопровождать охрана.

- Ты хочешь поставить сразу на двух лошадей, Эндрю, как я понимаю? - заметил Эмил.

- Я вынужден это делать, - объяснил Эндрю. - Как сказал Фергюсон, в чрезвычайных обстоятельствах надо иметь запасной вариант. Все материальное обеспечение этой железнодорожной операции будет осуществляться из Испании. Ближайшую к ней часть полотна придется разобрать, чтобы иметь рельсы для восстановления путей, разрушенных западнее.

- Мало мне головной боли с флотом, так теперь еще и эта железнодорожная афера! - возмутился Майна.

- Ну, второй вариант не потребует от тебя чрезмерных усилий, Джон, - успокоил его Эндрю. - У Киндреда есть голова на плечах, он и сам может многое решить. Пошли к нему кого-нибудь из своих помощников. Я хочу, чтобы он сегодня же соорудил нечто вроде бронепоезда из того, что попадется под руку. Пусть возьмет полк солдат и проедется по линии. Это дело лучше не откладывать.

- А как насчет оружия для моих людей? - спросил Марк.

- Я дам вам две с половиной тысячи нарезных мушкетов - возьмем их у солдат, которые составят экипаж бронированных судов. Винсент, поручаю тебе подготовку римских пехотинцев. Возьми по два сержанта и офицера из каждого русского полка и поставь их во главе римских подразделений. - Эндрю взглянул на Марка: - Вы не будете возражать против того, чтобы наши люди командовали вашей пехотой - по крайней мере в этой наземной операции?

- Мне трудно что-нибудь возразить, - ответил консул. - Тем более что мои люди будут командовать большинством судов.

- Да, таким образом, мы будем действовать на паритетных началах.

Эндрю со вздохом откинулся на спинку стула и оглядел собравшихся.

- Ну что ж, можно считать, что план операции штабом одобрен? - спросил он.

Фергюсон и Марк энергично закивали в ответ, у остальных же вид был немного растерянный, если не сказать обалдевший.

- Джентльмены, - произнес Эндрю как можно весомее и убедительнее, - от этого зависит сохранение всего, чего мы добились, само будущее нашей республики. Там остались наши семьи. Нам жизненно необходимо сделать то, что мы наметили сейчас, - иначе для нас все будет кончено. Я понимаю, что требую от вас чуда. Но если мы не совершим его, то к тому времени, когда мы доберемся до Суздаля, там не останется ничего и никого.

- О Господи! - вздохнул Эмил. - Дай Гансу сил продержаться этот месяц!

- Если кто и сможет справиться с этим, так это Ганс, - бросил Эндрю. И тут впервые после отъезда из Суздаля он осознал, что его внутренний голос подсказал ему правильное решение, когда он взял с собой рабочих-металлургов, а оборону Суздаля возложил на Ганса и О'Дональда. Пока что это был единственный верный шаг, сделанный им. - Джентльмены, за работу. Джон, первым делом займись распределением рабочей силы. Винсент, начинай как можно быстрее обучение солдат и одновременно помоги Марку с подбором рабочих. Фергюсон, берись за свои расчеты. Все остальные поступают в распоряжение Майны и Фергюсона. Еще до наступления ночи надо выявить в войсках всех, кто имеет какие-либо навыки в судовождении, литье пушек, изготовлении пороха и плотницком деле, и направить их к Джону, который составит из них рабочие бригады. Четверть рабочих, которые были заняты на строительстве железной дороги, отдадим Киндреду, остальные будут участвовать в транспортировке паровозов в Рим. Все металлурги немедленно отправляются на завод. И последнее. Мистер Буллфинч, вы не против того, чтобы стать адмиралом нашего флота? Молодой моряк изумленно вытаращил глаза, не зная, что сказать на это.

- Ничто не сравнится с неожиданным повышением по службе, не правда ли, Джон? - усмехнулся Эндрю.

- Сэр, для меня это большая честь, - взволнованно произнес Буллфинч, обретя наконец дар речи.

- Вы лучше всех знаете Кромвеля, и к тому же вы единственный офицер флота среди нас, - сказал Эндрю и добавил: - Учти только, сынок, если ты потерпишь поражение, нам всем крышка. Буллфинч нервно сглотнул и промолчал.

- Есть еще у кого-нибудь вопросы?

- Утро вечера мудренее, сэр - отозвался Фергюсон. - Завтра их будет миллион.

Все рассмеялись, но многие при этом сокрушенно качали головами.

Эндрю благодарно кивнул Чаку, признательный за то, что он разрядил обстановку.

- В таком случае все свободны.

Большинство тут же кинулось к Джону, засыпая его неотложными вопросами.

Эндрю, откинувшись на спинку стула, посмотрел на Эмила,

- Боюсь, когда-нибудь этот авантюризм сыграет с нами злую шутку, - заметил доктор.

- Да, до сих пор нам везло, просто удивительно везло, - вздохнул Эндрю. - По всем законам логики старина Ивор должен был стереть нас в порошок, как только мы ступили на его землю. И с тех пор мы так и висим на волоске.

- Но ты даже не заикнулся о мерках, - прошептал Эмил. - Если они двинутся на Русь прямо сейчас, то могут оказаться в Суздале даже раньше, чем мы. Кстати, уже больше недели о них ничего не слышно.

- Ох, Эмил, если они действительно повернут к северу, то мы никак не сможем им помешать, тем более находясь здесь. Так что какой смысл тревожить людей понапрасну? Пусть лучше они думают о Кромвеле и будут настроены на победу.

- Как бы только тебя самого не загрызла тревога,

- Я не могу не думать об этом, - тихо ответил Эндрю. - Если они нападут на Суздаль, ему не выстоять, и виноват буду только я, так как я клюнул на их удочку.

- Ты девствовал, исходя из того, что было известно на тот момент, и действовал правильно.

- Я должен был предвидеть это. Я упустил из виду, что они контролируют Внутреннее море, и не учел, какие возможности им это дает.

Эмил успокаивающе похлопал друга по плечу:

- Ты всегда делал все, что было в твоих силах, и даже больше.

- Возможно, этого было недостаточно.

Эмил замолчал. Было видно, что, утешая его, доктор на самом деле тревожится о чем-то другом. Не поднимая глаз, он чуть слышно прошептал:

- Ты действительно веришь, что у нас это получится? Эндрю улыбнулся и ничего не ответил.

- Кстати, Эндрю, я хотел спросить об этом древнеримском флоте, который они построили. Марк сказал, что корабли, попавшие сюда, принадлежали ко второму флоту. А что случилось с первым?

- Его потопили. - Эндрю встал. - Прости, Эмил, у меня еще куча дел.- Кивнув доктору, он медленно вышел.

- И все-таки мне больше по душе марш через лес, - пробормотал Эмил и, вытащив фляжку, медленно сделал большой глоток.

Вокруг все было спокойно. Прислонившись к парапету и глубоко вдыхая ночной воздух, Калин смотрел на Нейпер, который медленно катил мимо него свои воды к морю.

Ему вспомнилось, как он любил эту реку в детстве, когда он еще ни разу не видел тугар и мир еще не потерял для него своей невинности. Отец часто брал его с собой на рыбалку и неторопливо рассказывал ему истории, которыми развлекал бояр, - о приключениях Ильи Муромца, пленении князя Игоря, мести княжны Ольги или о жизни Ивана Ивановича, объехавшего полмира. Поплавки качались перед мальчиком на волнах, и он любил представлять себе, как он спускается по леске под воду, наблюдает за рыбами и плывет вместе с ними до самого моря и дальше, навстречу приключениям.

Легкий ветерок поднял рябь на воде, и луна бросала на нее красновато-золотистые отблески. Подняв голову, он взглянул на Большое Колесо, которое уже возвращалось в южную половину неба. "Где тот дом, откуда мы все вышли?" - подумалось ему. Однажды он рассматривал ночное небо через телескоп, изготовленный Эмилом, и видел, что блуждающая звезда Александра похожа на крошечную Луну, прибывающую и убывающую, и что вокруг Святого Станислава вращаются другие святые, поменьше. А в самой сердцевине Колеса звезд было столько, сколько снежинок в снежном вихре.

"Интересно, правда ли, что световой туннель достигает всех этих далеких миров? - подумал он. - Музта сказал Винсенту, что доходит, и утверждал, что туннель был сделан Тугарами. Но как они сделали его? Почему он захватывал людей только в определенных местах и в определенное время? Иногда проходило несколько столетий, прежде чем здесь появлялся какой-нибудь новый народ, - так было и в случае с янки".

Это были приятные мысли. Он мечтал о том, что когда-нибудь, оставив президентский пост, он построит башню и будет сидеть там по ночам, наблюдая звездное небо в телескоп и предаваясь размышлениям.

Протянув руку, он обнял Таню, и она тесно прижалась к нему.

- Как ты думаешь, они еще живы?

Вопрос сразу нарушил временно воцарившуюся в его душе гармонию. И успокоить самого президента было некому. Единственным, кому он мог откровенно поведать свои страхи, был Эндрю, но Эндрю не было с ним. Калин чувствовал себя одиноко.

- Я уверен в этом, дорогая.

- А почему ты уверен? - спросила она, совсем как маленькая.

- Кесус и Перм хранят их, и нас тоже. Не может быть, чтобы они позволили нам построить новую жизнь только для того, чтобы отнять ее.

- Но все говорят такие ужасные вещи.

Он выругался про себя. Михаилу удалось-таки растревожить умы значительной части Суздальцев. Калин неоднократно заявлял и в сенате, и на центральной площади, что телеграмма не может не быть ложью, что она послана Кромвелем для того, чтобы посеять смуту и ослабить их дух. Но единственной новостью, дошедшей до них за последние пять дней с востока, было сообщение о том, что враг постепенно разрушает железную дорогу. В конце концов Ганс выслал в восточном направлении полк, который был для них так ценен, и несколько тысяч ополченцев, чтобы сдержать дальнейшее продвижение диверсантов. Однако ни об Эндрю, ни о Винсенте ничего не было слышно.

Он посмотрел, что делается на городской стене. По всей ее длине работали люди, за исключением небольшого участка, где он сидел, - они отошли в сторону, чтобы дать ему возможность отдохнуть в тишине. Но дальше кипела работа - они забрасывали землей бревенчатые заграждения, укрепляли пушечные гнезда, затаскивали бочки с водой на крыши домов, чтобы тушить пожары.

Вчера по его приказу все жители, кроме тех, чье присутствие в городе было необходимо, покинули Суздаль. Более десяти тысяч человек направились в Новрод или разъехались по деревням к друзьям и родственникам, чтобы пересидеть там бурю. Уже были сообщения, что по всей республике распространяется паника, и слова Михаила подливали масла в огонь.

- Таня, то, что говорит Михаил, - чистейшая ложь и ничего больше.

- Да, но это действует. Люди глядят на меня с таким сочувствием, будто мой муж действительно умер.

Калин пожалел, что их конституция запрещает арестовывать сенаторов. Михаил был очень осторожен и никогда не переступал опасной черты, за которой мог быть обвинен в измене, а лишь твердил, что армии больше не существует, что они беззащитны и обречены и что виноват во всем этом их президент.

- Надо еще усерднее молиться об их спасении,- ответил он, целуя дочь в лоб.

- Что толку молиться? Это не разрешит наших проблем.

- Дочка, иногда молитва - единственное, что нам остается. Я, конечно, не знаю, что именно делает сейчас Эндрю, но уверен, что он не сидит сложа руки."Если только он действительно еще жив",- подумал он.

- Господин президент?

- Я здесь, - откликнулся он устало.

Какая-то неясная фигура приблизилась к нему, миновав охранников, неотступно следовавших за Калином повсюду.

Это был Ганс. Сердце его сжалось, ибо тот факт, что их командующий разыскал его в три часа ночи, мог означать только одно.

- Они уже здесь, - прошептал Калин.

Ганс кивнул и, перегнувшись через парапет, пустил струю жевательного табака в темные воды реки.

- Только что поступило сообщение из Форт-Линкольна. В устье Нейпера замечены корабли противника.

- Итак, это началось, - сказал Калин, стараясь, чтобы его голос звучал со спокойной уверенностью.

- Они двинутся вверх по течению с рассветом и будут здесь поздним утром.

Прислонившись спиной к стене, Калин взглянул на небо. Затем он решительно надел цилиндр и повернулся к сержанту.

- Ганс, нас ждет очень интересный день, - сказал он и, обняв Таню, медленно пошел вместе с ней домой.

Кар-карт Джубади опустил полог шатра и взглянул на щитоносца его старшего сына.

- Почему тебя послали сюда? Почему ты не рядом с моим сыном? - спросил он обеспокоено. - Что случилось?

- С твоим старшим сыном никакой беды не случилось, мой карт, - ответил Тамука с низким поклоном. - Но я больше не служу ему. Он отказался от меня. Поэтому Хулагар решил, что будет лучше всего, если я вернусь сюда и принесу тебе вести.

- Твоя краткость говорит о многом, щитоносец. Раз Хулагар послал тебя сюда в качестве гонца, значит, он тебя ценит. И тогда непонятно, почему мой сын прогнал тебя.

- Это неважно, - ответил Тамука. - Важно то, что делается в Риме.

- Ты дипломат, - сказал Джубади, поняв, что Тамука не хочет жаловаться на зан-карта его отцу. - Расскажи мне, что произошло.

Тамука вкратце изложил ему ход военной кампании, по возможности избегая описания катастрофы, вызванной сыном кар-карта в самом конце.

- Я потерял двух сыновей, - прошептал Джубади. Тамука кивнул.

- Как они умерли?

- Как подобает воинам, разя полчища врагов, - солгал Тамука. Он просто не мог сказать кар-карту правду. Кан, от которого все ожидали многого, был растерзан толпой. Юного Ахарна уволокли живым. Мерк, попавший в плен к скоту, был обречен на вечное бесчестье. На небесах будут насмехаться над ним. - Они летят с ночными ветрами, высоко подняв голову и гордясь своей славой, - решительно произнес Тамука. - Я был бы счастлив оказаться рядом с ними, когда Буглаа спуститься за моей душой.

Джубади пристально посмотрел в глаза щитоносца, чувствуя, что ему не говорят всей правды, но не желая допытываться.

- Ну что ж, ладно. - Кар-карт отвернулся на минуту. - Ты вернешься туда, - сказал он.