Чтение 20–й страницы книги ~Лилипут~

- Да, шериф, - несколько озадаченно ответил Стронгбоу.

- Ждите нас, Тони! Ждите и ничего не предпринимайте. Не пропускать никого вплоть до угрозы вырубить к чертовой матери. Пусть греются на солнышке, если не понимают слов. Ничего, сегодня тепло. Пусть. Все, конец связи...

- Э-э-э... обождите, шериф! Обождите...

- У меня нет времени, Тони. Что у тебя?

- А, если... если... С выезжающими из Оруэлла понятно, а как быть, если кто-то будет въезжать со стороны Олбани?

Последовала продолжительная пауза; потом шериф, наконец собравшись с духом, процедил:

- А никто и не появится со стороны Олбани. Я уверен в этом. Никто.

Необходимо было кого-то оставить на Гленн-роуд. Лоулесс решил, что Монро должен быть с ним. Оставались двое - Поборски и Бессон. Поборски по-прежнему морщился от боли, а что до Бессона, то он выглядел так, словно вообще был не в себе и все происходившее в городе казалось ему кошмарным сном. Итак, Поборски. Во-первых, у него в городе побольше авторитета, а значит, он больше способен убедить людей не выезжать из города, нежели Чак. Во-вторых, Джордж обладает внушительными габаритами, что в данный момент играет немаловажную роль.

- Джордж, вы останетесь здесь! Действуйте так же, как и братья Стронгбоу. Никого не пропускать! Джеки! - обратился он к заместителю. - Револьвер! - Монро отдал оружие Джорджу, а Лоулесс вручил ему рацию. - Только не приближайтесь к "шевроле"!

- Хорошо, - устало проговорил Поборски. - Я всё понял, Чарли!

- При малейшем недоразумении или если увидите что-то странное, связывайтесь со мной...

- Да, шериф. - Юрист снял пиджак, зашел за желтую полосу, бросил пиджак на асфальт и уселся на него. "Форд" сорвался с места и на огромной скорости помчался на юг по Уэст-стрит.

До того, как Джордж Поборски услышал голос, прошло минут пятнадцать. Когда полицейская машина скрылась за горизонтом, Поборски решил, что, судя по всему, ждать (чего?) ему придется долго. Солнце пекло не по-осеннему жарко, добавляла духоты и неестественная неподвижность воздуха. Джордж расстегнул рубашку, оголив живот, покрытый густой растительностью. Время от времени он вытирал лоб платком. Он не знал, что именно произошло с водителями "плимута", "хонды" и "шевроле", но предполагал, что произошло что-то такое, что вряд ли доступно человеческому разуму. Он смутно догадывался, что нечто похожее случилось с Энн Шилдс, той женщиной, которая не так давно переехала с семьей в Оруэлл откуда-то из Массачусетса. Ее смерть породила в городе много разговоров. Поборски знал, что рядом с ним в неподвижном "шевроле" лежит Лестер Томпсон, у которого нет ни колотой раны, ни пореза, ни царапины, однако сиденье водителя наверняка залито кровью. Джорджу не хотелось думать об этом. Он был относительно спокоен по вполне конкретной причине - еще в выходные его жена вместе с дочерью отправилась в Бостон к родне. И раньше утра пятницы Джордж их не ждал. Это очень облегчало его состояние. Он почему-то был уверен, что до пятницы все вернется на круги своя. Поэтому весь творившийся кошмар лишь частично касался его сознания - примерно так, как современного человека волнуют массовые бойни где-нибудь в тринадцатом или четырнадцатом веке. Это хорошо, что жена и дочь находятся так далеко от Оруэлла. Джордж Поборски не мог знать, что в миле от заехавшего в кювет "плимута", чей зад виднелся неподалеку, на Гленн-роуд стоял поперек дороги почти новенький "олдсмобиль", в котором находились Эрин Поборски с дочерью. Обе были залиты собственной кровью, хотя никто не обнаружил бы никаких повреждений на их телах.

- Фу ты, черт! - вслух сказал Джордж. - Ну и жара! - Он снова обтер лоб платком, уже сырым от пота.

Поборски недоверчиво посматривал на небо. Он не мог припомнить за всю свою жизнь подобной жары в самом конце октября! Ладно, если бы сейчас было начало октября, то... бабье лето иногда преподносит сюрпризы, но сейчас... почти ноябрь, и это было странно. Платок из белого превратился в серый; Поборски посмотрел на небо, покачал головой и брезгливо отбросил платок в сторону. Черт с ним, есть рукава рубахи. Джордж оглянулся, выискивая тень, но ничего подходящего не нашел. Он мог, конечно, спуститься с дороги в лес, но в этом случае он вряд ли успеет вернуться, если вдруг появится какая-нибудь машина. Правый рукав рубашки был уже сырым от пота. Джордж решил было выйти на связь с шерифом, но передумал. Не стоит его беспокоить, Лоулесс не забудет про него. Поборски был высокого мнения о шерифе; кого-кого, а мистера Лоулесса он уважал. Вот только... его лицо, да и фигура в целом... Нет, лучше не думать об этом. Поборски был практичным человеком, он понимал, что сейчас он все равно не найдет ответа на вопрос, ПОЧЕМУ Лоулесс стал таким, какой он есть? Поэтому об этом лучше не думать, а потом... потом все станет на свои места. Все будет хорошо! Джорджу хотелось верить в это. Но, Боже, какая сегодня жара! Вчера вечером он смотрел программу новостей, а затем прогноз погоды, и... как будто никаких изменений не ожидалось. Он точно не помнил, но, кажется, говорили именно так. Но сегодня...

- О-о-о, Джордж! - послышался голос.

Поборски вздрогнул. Он вытирал лицо локтем, когда в воздухе возник голос. Джордж оглянулся. Рядом никого не было. Он бы услышал, если бы кто-нибудь подходил или тем более подъезжал.

- Джордж! - Тот же голос.

- Что за черт! - ругнулся Поборски.

Он встал и посмотрел по сторонам. Теперь было видно намного дальше, но это ничего не изменило - он никого не заметил. И все же ошибки быть не могло: он слышал, как его кто-то позвал. Два раза. Голубые глаза Джорджа бегали из стороны в сторону, он тяжело, со свистом, втягивал в себя душный воздух, пот тек с него ручьем, затекая в глаза. Поборски смахнул пот рукой, и... снова...

- Джордж! - Голос шел... Мужчина сомневался, шел ли голос с какой-то определенной стороны.

Поборски продолжал резкими рывками поворачивать голову, но Гленн-роуд была пустынна. Никого! Но его КТО-ТО ЗВАЛ!

- Джордж, помоги мне, я еще жив, помоги мне выбраться отсюда...

Поборски вздрогнул, в одно мгновение жара сменилась лютым холодом - он почувствовал, как вся спина покрылась гусиной кожей. В ушах свистел январский ветер.

- О, Джордж!

- Нет, нет, нет... - забормотал Поборски, отступая на шаг.

Голос шел... из "шевроле". Его звал Лестер Томпсон. ЗВАЛ? Но ведь он был мертв.

- Я еще жив, жив, жив!..

Юрист почувствовал, как у него подгибаются ноги и перехватило горло.

- Этого не может быть, - хрипло прошептал он.

- Может. Я был без сознания, а теперь очнулся. Помоги мне, Джордж! - Голос как будто был не мистера Томпсона, но... черт возьми, чей же тогда? - Джордж, ну что же ты? Помоги мне, ведь я умираю, помоги мне выбраться из этой проклятой машины, помоги, пожалуйста! Ты только открой дверцу, а дальше я сам.

Оттуда, где он стоял, Поборски не мог видеть Лестера - только зеркальце заднего вида и верх сидений; но до его сознания дошло, что голос как-то уж слишком свободно долетает до него из закрытой машины. И это не был голос Лестера. Казалось, это шепчет какой-то старик, Томпсон гораздо моложе. Минуту длилось молчание, Поборски подумал (с облегчением, накрывшим его прохладной волной), что голос из машины с трупом - следствие перегрева на солнце. Молчание продолжалось.

- Тьфу ты! - Джордж сплюнул. Он нащупал в кармане брюк кольт и осмотрелся кругом. "Жарко, как в августе", - подумал он.

- Джо-о-рд-ж... - Тот же голос, но на этот раз он звучал так, словно человек при последнем издыхании пытался что-то сказать, с трудом выговаривая слова. - П-о-м-о-г-и м-н-е.

Поборски вздрогнул и заставил себя подойти к "шевроле" на несколько шагов. Лестер Томпсон лежал в прежнем положении. Он не шевелился. Джордж уже было направился к дверце со стороны водителя, но резко остановился. Как же он забыл, что этого нельзя делать? Он может умереть, если будет так опрометчив... Послышался какой-то звук. Джордж резко обернулся. Никого. И тут ему попалась на глаза медная проволока, лежавшая в трех футах от него. Поборски недоуменно смотрел на нее, усиленно соображая, как это он не замечал ее раньше. Звук, который он услышал, скорее всего, и принадлежал этому куску проволоки... если его случайно задеть, но... Поборски не задевал его, он точно знал, что его башмаки ничего не касались. Ему вдруг ужасно захотелось убрать эту никчемную железяку, выбросить ее с дороги, захотелось настолько сильно, что лицо исказилось в гримасе. Он сделан шаг к проволоке, но прежде чем наклониться, чтобы подобрать ее, Джордж повернул голову и посмотрел на Лестера, видневшегося на переднем сиденье. Голова исчезла. Поборски чувствовал, что теряет контроль над собой; все было алогично и лишено какого бы то ни было смысла. Желание осмотреть Томпсона вблизи было почти неодолимо, но страх перед неизвестностью был не менее силен. Поборски колебался. Наконец он решил, что сначала выбросит проволоку. Она почему-то бесила его. Это выглядело просто смешным (какой-то кусок проволоки!), но Джордж ничего не мог поделать со своей яростью. Он снова повернул голову и глянул на проволоку... вернее, на то место, где она только что лежала, потому что сейчас ее там не было.

- Э-а-а! - издал он удивленный невнятный возглас, пристально осматривая полотно Гленн-роуд.

Проволока исчезла. Но это, конечно, было совсем не так; он был настолько потрясен, не увидев проволоку на прежнем месте (она лежала там секунду назад), что ему показалось, будто он оказался в каком-то вакууме. Времени как будто больше не существовало. Внезапно, продолжая механически искать глазами проволоку, он почувствовал, как что-то обхватило его правую ногу... Только тогда Поборски и увидел, наконец, ГДЕ проволока, когда она впилась ему в кость. Кожа и мясо отступили под натиском острого как бритва металла. Какая-то сила потянула его тело вдоль "шевроле". И даже нечеловеческая боль не затмила всепоглощающего ужаса при мысли, что его тащат... навстречу смерти. Джордж тщетно пытался добраться до кольта, который ему одолжил заместитель шерифа, но даже если б он его достал - в кого стрелять? Он никого не видел, только проволока полностью обмотала его правую ногу, словно удав - свою жертву, и тело продолжало помимо воли перемещаться вдоль "шевроле", в котором находился труп Лестера Томпсона. Внезапно боль в распоротой ноге исчезла, и Поборски почувствовал, как по животу расплывается что-то теплое. Он посмотрел вниз: это была его кровь.

Глава двадцать вторая

- Останавливай, Джек! Останавливай! - почти на ухо закричал Лоулесс своему заместителю.

Монро резко затормозил, и тишина Фелл-роуд огласилась пронзительным визгом. Когда они остановились, Чарли учуял запах паленой резины.

- Твою мать, Джек! - Лоулесс щелкнул пальцами. - Я же говорил ехать медленно.

Пока они двигались по Уэст-стрит с севера на юг, Монро прервал молчание только один раз:

- Шериф! Если на других направлениях то же, что и на Глен, то... я не понимаю... из Оруэлла нельзя выбраться, что ли?

Лоулесс отвернулся и чуть слышно ответил:

- Будем думать об этом позже. Лучше не загадывать наперед, хотя я жду самого худшего...

После этого никто не произнес ни слова.

- Шериф, здесь же нет ни одной тачки... - заметил Монро.

- Да? - Лоулесс посмотрел на дом, напротив которого они остановились.

Здесь жила семья Тэдди Фортэна. Им уже звонили, но трубку никто не снял. Из этой семьи никто в городе не объявился. Наверняка уже мертвы. У Чарли это не вызывало сомнений, так как было точно известно, что в трех соседних домах все погибли. Крайний дом находится в том месте, где Бингем под прямым углом упиралась в Уэст-стрит.

- Конечно нет! Потому что никто с самого утра не проезжал этой дорогой. Ты знаешь, Джек, я не хочу быть первым. Уверен, что и ты не хочешь.

- Может, здесь все-таки удастся проехать? - подал голос с заднего сиденья Бессон. В его голосе чувствовалось беспокойство.

- Не думаю, Чак! Лучше не проверять на собственной шкуре.

- Черт! И это на всех дорогах, ведущих из Оруэлла! - воскликнул заместитель шерифа, хлопнув кулаком по ладони.

- Похоже! - пробормотал шериф. - Но я просто уверен, что только на Фелл-роуд мы не обнаружили машин с мертвецами. Чего нельзя сказать о других направлениях. - Он вызвал по рации Марка Лока. В сжатых фразах он объяснил ему (благо тот не задавал ненужных вопросов, отнимающих время), что нужно делать, чтобы поставить посты на всех дорогах и не выпускать из города людей, которые до сих пор были еще не в курсе аномальных событий, происходивших в Оруэлле. У самого шерифа просто не было времени, чтобы расставить эти посты на выезде из города. Нужна была помощь не одного человека, иначе жертв будет гораздо больше. Чарли обязался проверить Фелл-стрит, выходящую в нужном направлении в нескольких милях западнее Фелл-роуд. Шериф с заместителем высадили Чака Бессона, нервно улыбнувшегося им на прощанье, и направились на запад. Бессону, в отличие от Поборски, не досталось ни рации, ни кольта, а лишь обещание прислать кого-нибудь в помощь при первой возможности. А сейчас им надо спешить, в это время кто-то может ехать на юг по Фелл-стрит, совершенно не представляя, что его ждет смерть. И таких может оказаться не один и не два. Бессон устроился у почтового ящика Фортэна и решил набраться терпения.

- А вот теперь поддай газу! - сказал Лоулесс Монро. "Форд" рванул вперед, но через несколько секунд Джек вдруг стал резко тормозить.

- Что такое? - закричал шериф.

- Черт! Черт! О черт! - повторял как заведенный Монро. - Там... Я что-то видел... там. - Он показал указательным пальцем назад через плечо. - На лужайке, перед домом. Кажется, домом Мориссона.

- Что ты видел? - Шериф посмотрел на своего заместителя. Бледный как полотно тот ответил ему каким-то загнанным взглядом.

- О черт! - Монро скривился. - Там, кажется, трупы, несколько трупов.

Они остановились в четверти мили от окружного морга. После поворота с Бингем они миновали с десяток домов. На этом отрезке Фелл-стрит между Бингем и Южной (на этот момент, по крайней мере) никто из здешних жителей не объявился. Вымер целый квартал.

- Поворачивай назад! - выкрикнул Лоулесс - Быстро! Быстро!

Он вдруг осознал, что именно в этой части Оруэлла находится окружной морг. За ужасными событиями, захлестнувшими городок с самого рассвета, он (да и Монро, и Лок) как-то потерял из виду, что тот, кто убил Клинга и Ламбино, находится в Оруэлле. Эта часть городка не была окраиной, но здесь ни в одном доме телефон почему-то не отвечал (во всяком случае, Донна Маквой и Дарлин Пинчер, работавшие в женской консультации Оруэлла, беспрерывно названивали по всем номерам из телефонной книги, и этот участок они обзвонили еще час назад), никто из жителей этого района так и не появился у муниципалитета.

- Шериф, наверное, это у Хью Мориссона на лужайке.

- Шевелись! Возможно, кому-то нужна помощь.

Чарли подумалось, что не будет ничего удивительного, если кто-нибудь, истекая кровью, все-таки нашел в себе силы выползти из дома. Но в этом случае его спасти все равно не удастся. Мориссон, насколько шерифу было известно, должен был выехать еще рано утром. Он работал в Оруэлле.

Но уехал ли он? Монро остановил "форд" возле дома Мориссонов. Перед двумя мужчинами предстало жуткое зрелище. Джек тихо простонал, закрывая лицо руками. Затем быстро опустил стекло пониже и быстро высунул голову наружу, чуть не ударившись затылком. Его шумно вырвало.

- Да, мы, видать, тут надолго не задержимся, - пробормотал шериф и включил рацию. Когда на связь вышел Лок, Чарли коротко сообщил ему подробности. - Свяжись со Стронгбоу, и пусть один из них рвет на Фелл-стрит. Необходимо поставить кого-нибудь, чтобы не пропускать выезжающих.

- Ты говоришь, там несколько трупов? - послышался слабый голос Марка.

- Марк, я еще... недостаточно рассмотрел... что и собираюсь сделать. - Чарли передернуло, хотя он специально отвел взгляд от лужайки Мориссонов. Он уже догадался, что трупы - жертвы того, кто побывал в окружном морге. - Если кто-то... жив, в чем я сильно сомневаюсь, или если обнаружу что-то важное, я сообщу тебе, Марк. Пусть к нам кто-нибудь подъедет. С оружием. И для Джека.

- Э-э, Чарли, постой! - Лок кашлянул. - Ты не думаешь, что мне нужно... нужно подъехать к вам? Как по-твоему?

- Нет, док. Оставайтесь на месте, - твердо сказал шериф. Судя по голосу, Локу абсолютно не хотелось мчаться на Фелл-стрит. - Сейчас это самое необходимое. Как там у вас?

- Плохо, Чарли! - выдавил Лок. - Труднее всего с женщинами. Все в такой панике, что я с трудом сдерживаю их на пару с отцом Каспером. Они хотят увезти детей в безопасное место...

- Да, да. Конечно.

- Мы уже объясняли им, что из города выехать нельзя, но до них никак не доходит. Они мне не верят. Неудивительно - я сам себе не верю...

- Хорошо, хорошо, Марк. Крепись, может, что-нибудь изменится. Да, чуть не вылетело из головы. Будьте осторожны. Пусть никто без крайней необходимости не шатается по улицам. Гость, который сделал это, может наведаться в торговый центр. Я даже уверен, что так и будет.

- Как ты думаешь, кто это?

- О Господи, Марк! Откуда ж я знаю? Я боюсь, что это не кто-то, а что-то. Мне кажется, что это не человек. Не похоже...

- О черт!

- Все. Я буду держать с тобой связь.

Лоулесс посмотрел на Монро. Тот вытирал подбородок, стараясь изо всех сил не смотреть на лужайку, хотя взгляд его тянуло как магнитом к ужасному зрелищу. Он просто не мог справиться со своими глазами: влево, вперед, вправо; влево, вправо, вперед.

- Джек, с тобой все в порядке? - спросил Чарли, хотя знал, что вопрос неуместен.

- Да. Все о'кей, - неуверенно ответил заместитель шерифа.

- Тогда пошли. Нам нужно посмотреть своими глазами, посмотреть поближе.

- Да.

- Джек, оживись немножко.

- Я в порядке, шериф. - Монро попытался улыбнуться.

- Нет, Джек, ты меня не понял. Тот, кто это сделал...

- Что?

- В общем, эта тварь может быть где-то поблизости. У меня, только у меня кольт и не Бог весть сколько патронов. Ты - без оружия. Вот-вот кто-нибудь сюда приедет, но мы должны быть очень осторожны.

- Я понял вас, шериф.

- Тогда выходим. Держись рядом со мной.

Он открыл дверцу, она тихо щелкнула в тихом неподвижном воздухе. Через секунду единичный щелчок раздался с другой стороны. Мужчины вышли, оставив дверцы "форда" открытыми. Джек подошел к Чарли, и они на минуту замерли. Тишины была гнетущей. Особенно нервировала эта чертова неподвижность воздуха. Тополь у подъездной дорожки Мориссонов казался неживым, точно это был специальный макет для съемок фантастического фильма, действие которого происходит на планете с погибающей флорой. Тополь застыл, раскидав свои уродливые ветки-руки, он замер, словно гадюка, желающая выглядеть обычной сухой палкой.

Чарли вслушивался. Он надеялся услышать того, кого они упустили минувшей ночью, если этот "кто-то" еще рядом. Он надеялся. Но ничего, конечно, не услышал. Медленно, очень медленно он перевел взгляд с мертвого тополя на лужайку, желудок начал сжиматься. Усилием воли шериф заставил его успокоиться. Восемь человек. Лоулесс насчитал останки восьми человек! Хотя на расстоянии, хоть и небольшом, он мог и ошибиться. Небольшой такой склад трупов. Невозможно было определить, кто из Мориссонов и их соседей лежит здесь. Невозможно, потому что... Лоулесс уловил какой-то звук. Он нарастал. Шериф облегченно вздохнул. Это был звук автомобиля, ехавшего по Фелл-стрит со стороны центра. Через минуту показался двухдверный "понтиак", за рулем находился Джо Бирс, юрист округа. Среднего роста, жилистый, с широкими плечами и непомерно длинными руками, он плавно притормозил возле "форда" шерифа.

- Добрый день, шериф! - Он выдавил слабую улыбку. - Рад вас... - Бирс запнулся, и его нижняя челюсть отвисла, как будто ему туда неожиданно бросили тяжелую гирьку.

Чарли совсем забыл, КАК для окружающих (знавших его ранее) он может выглядеть в лучах яркого октябрьского солнца. Он совсем забыл об этом (Джек в определенной степени привык за несколько часов к этому, во всяком случае, старался меньше смотреть на него) и забыл отвернуться. Сказать, что у Джо был ошарашенный вид, значит ничего не сказать. Выпучив от удивления глаза и хлопая губами, то открывая, то закрывая рот, он напоминал выброшенную на берег рыбу. Чарли разозлился. Редко выпадали минуты, когда он забывал о том, что его лицо (и весь организм) молодеет с фантастической скоростью. Но вот такие, как Бирс, напоминали ему Об этом даже тогда, когда было о чем подумать и кроме собственного лица. А теперь... теперь Чарли вновь с ужасающей ясностью увидел всю нелепость картины, представшей взору Джо Бирса. Двадцатипятилетний заместитель шерифа Джек Монро и шериф округа Чарлз Лоулесс... который выглядит на двадцать пять... в свои сорок девять лет. Да, это было настолько же нелепо, насколько и страшно. Но Чарли был зол и на себя. Пожалуй, даже больше, чем на юриста. Сейчас, в этот не по сезону жаркий день конца октября, Лоулесс клял себя на чем свет стоит за то, что зашел в дом Холистера, хотя мог этого не делать. Чарли боялся, боялся за свою жизнь. Если б ему, по крайней мере, угрожала обычная физическая смерть, будь то от пули, ножа или яда, он бы еще как-то смог это понять. Но то, что происходило с ним сейчас, было, по его мнению, намного ужаснее. И хотя в данный момент о смерти как будто бы не шло и речи, будущее, однако, хранило нечто пострашнее этой самой старухи с косой. На худой конец, Чарли должен был отвернуться, прежде чем Бирс увидел его лицо. Должен был, это непростительно с его стороны. Уже несколько часов Лоулесс жалел, что не носит стетсон. Пожалуй, надо бы найти где-нибудь подходящий по размеру. Это его не спасет, но, по крайней мере, в некоторых случаях он убережет лицо от посторонних взглядов.

- О Господи! - пробормотал Бирс - Мистер Лок говорил мне... но... я не думал... боже мой, боже мой... мистер Лок гово...

- Здесь мертвые! - сказал Монро, показывая на лужайку. - Мы с шерифом немного задержимся, а вам нужно ехать дальше.

Лоулесс наконец отвернулся; теперь его глаза смотрели на кровавое месиво на бледно-зеленом газоне. Чарли был благодарен Джеку за то, что он избавил его от необходимости говорить что-то Бирсу, ведь тогда он не мог бы стоять повернувшись к нему спиной. Бирс даже и сейчас, когда уже не видел двадцатипятилетнего лица сорокадевятилетнего шерифа, с трудом вникал в смысл того, что ему говорил Джек. А если бы с ним разговаривал Чарли, понял ли бы он хоть одно слово? "Да, - подумал Лоулесс, - это становится помехой для окружающих и, наверное, очень скоро превратится в серьезную помеху для меня самого. Впрочем, проблема есть уже теперь".

- Да, конечно, конечно, я... - Тут взгляд Бирса перескочил с затылка Лоулесса на дом Мориссонов и... на лужайку. - О-о-о! - только и сумел он произнести.

- Не смотрите туда! - крикнул Монро и быстро сделал несколько шагов к Бирсу. - Не смотрите! Не надо! - Джек заслонил от глаз юриста сваленные в кучу останки убитых людей.

- Че-е-е-ерт! - протянул Бирс. Он держался за живот правой рукой, словно успокаивал желудок, лицо исказила кривая гримаса. - Это уж слишком... на сегодня... - прошептал он.

- Вы совершенно правы, мистер Бирс! Но вам нужно спешить. Вы уже в курсе того, что... что из Оруэлла невозможно выехать? На окраине что-то странное, и... если кто-то захочет покинуть город... то... умрет от потери крови.

- Да... да, я знаю, - ответил Бирс.

- К сожалению, не все в городе знают об этом. Надеюсь, вы сможете быть убедительным, что бы вам ни говорили?

- Да, я... я смогу, - прошептал Бирс и быстро добавил: - Доктор Лок уже направил несколько машин на Уотер и на Парис-стрит, чтобы они сигналами гудков вызывали людей из домов, они обязательно...

- Хорошо, - оборвал его Монро. - Как я вижу, доктор Лок наконец пришел в себя. Он будет очень полезен в...

- Джек, поспешите! - перебил Чарли своего заместителя.

"Вы слишком долго болтаете с Джо", - хотел добавить он. К тому же ему не нравилось столь долгое созерцание трупов на лужайке. Тот, кто их оставил, мог с минуты на минуту вернуться и... Чарли подумал о Монро, у которого не было никакого оружия, и о своем кольте с одной запасной обоймой. Конечно, он не знал, понадобится ли вообще оружие, но положение казалось ему очень ненадежным. Хью Мориссона нельзя было назвать слабым или трусливым парнем, однако...

- Время, Джо! - При звуках его голоса Бирс вздрогнул, и на мгновение Джеку даже показалось, что его сейчас стошнит, хотя он удержался при виде трупов.

- Дышите глубже, - посоветовал он Бирсу.

- Ничего... со мной... все хорошо, - пробормотал юрист.

- Джо, доктор не нашел для вас рацию? У меня есть несколько в офисе.

- Нет, шериф. Мы... мы спешили... там такой кошмар...

- Ладно. Ничего страшного. - Лоулесс говорил с Бирсом, стоя к нему спиной. - Потерпите несколько часов, Джо, и мы пришлем кого-нибудь к вам. Всего несколько часов, и, думаю, все в Оруэлле будут знать... об этом. Вам известно, что ни в коем случае нельзя приближаться к машинам, которые вы можете увидеть и наверняка увидите?

- Да, доктор успел мне объяснить. Я это знаю. Это, конечно... невероятно и... Но я знаю. Я остановлюсь футах в двадцати от последнего дома и поставлю машину поперек дороги, чтобы никто не смог проехать.

В этот момент Чарли подумал: откуда у него вообще появилась уверенность, что это подобие дьявольской стены (которая, несомненно, охватывала Оруэлл кольцом) идет на некотором расстоянии от самых крайних домов города? Да, так на Гленн-роуд в северо-восточной части и на юго-востоке, но на Фелл-стрит она, вполне возможно, проходит в черте города, и тогда... тогда он посылает Бирса на верную смерть! Но у Лоулесса не было выбора. Он мог надеяться только на Бога и на удачу.

- Джо, я думаю, все будет хорошо. У вас есть вода? Сегодня очень жарко.

- Нет... но я., .

- Джеки, отдай нашу флягу! - приказал шериф, по-прежнему не поворачивая головы.

Монро повиновался. Через пару секунд кремовый "понтиак" рванул в южном направлении. Лоулесс наконец повернул голову. Монро смотрел вслед удалявшемуся автомобилю, но, как подумалось Чарли, ему просто не хотелось смотреть на лужайку перед домом. Через силу Монро заставил себя взглянуть на шерифа. На какой-то неимоверно краткий миг в глазах парня сверкнул огонек панического страха. И это вовсе не было вызвано тем, что им предстояло делать, - нет, это было совсем иное, и Чарли знал, что это. По-видимому, он сбавил еще пару годков. Его молодость прогрессирует, и Джек ужаснулся именно его внешности.

- Опять? - тихо спросил он Монро, уверенный, что тот понял, о чем идет речь.

- Э-э... нет... все пока... нормально и...

- Ладно. - Лоулесс махнул рукой. - Двум смертям не бывать!

- Но, шериф...

- Джек! Мы слишком долго топчемся на месте! Пошли.

Он направился к лужайке. Гул "понтиака" мистера Бирса окончательно стих вдали. Именно в это мгновение Лоулесс услышал жужжание.

Вначале Чарли решил, что это ему кажется. Обычная ассоциация с лежащим на солнце мертвецом. Разлагающийся труп и мухи составляют как бы единое целое. Он и Монро подошли довольно близко к страшной куче и могли теперь довольно ясно ее рассмотреть. Груда конечностей: рук, ног, ступней, кистей рук. И ни одного целого трупа. Чарли показалось, что в верхней половине туловища крепкого на вид мужчины он узнал Хьюберта Мориссона. Но наверняка сказать было невозможно: лицо было залито кровью, а щеки и губы отсутствовали. Внутренности выпотрошены. Несколько белых ребер торчало среди обрывков мяса, точно чьи-то длинные бескровные пальцы. Ноги и руки (их было не меньше десяти пар) блестели на солнце своими культями. "Эти люди, - подумал шериф, - умерли не от кровотечения, они не были заморожены и не умирали смертью Гэла Хокинса. Они были..."

- Дьявол, их, кажется, кто-то сожрал, - прошептал Монро.

Он быстро отвернулся, ему стало дурно. Однако за последние часы ему не удалось нормально поесть, так что рвать было нечем. Опустившись на четвереньки, Джек лишь натужно отплевывался. Жужжание. Снова это странное глухое жужжание. Когда они подошли к куче, Чарли решил, что ошибся, ведь останки были довольно свежими, не засохла даже кровь. Однако теперь он снова слышал довольно отчетливое жужжание. Жужжание мухи.

- Джеки, тише! - прикрикнул Лоулесс. Монро через силу замолчал. Рот был набит слюной, но Монро даже задержал дыхание. И ему тоже показалось, что он тоже что-то услышал. Жужжание - но Лоулесс ничего не видел. Сонное, размеренное, убаюкивающее жужжание. Оно затягивало, как глубокое жерло вулкана, на дне которого таились тьма и покой. Жужжание было отталкивающим и великолепным одновременно. Чарли смутно чувствовал, что этот монотонный звук гипнотизирует его, обволакивает мягкой шелковистой сетью, такой нежной и приятной. Чарли стало спокойно и необыкновенно хорошо. Жужжание символизировало жизнь, но также и смерть. Смерть одного, жизнь другого: кого - Чарли не знал. Единственное, что ему хотелось, так это прилечь здесь, на этой осенней лужайке, освещенной солнцем, горячим, как в конце мая, и... заснуть. Нет, сначала успокоиться, не просто успокоиться, а вобрать в себя умиротворение, словно пригоршню жареного попкорна. И потом заснуть, не обращая внимания на свалку человеческих останков, не думая ни о чем. Заснуть, потому что ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО! Да, именно так. Сонливость придавила пудовыми гирями руки, плечи. Кольт, казалось, весил сто фунтов, и у Чарли уже не было сил его удерживать. Безразличие опутывало волю и разум. Господи, он же не спал всю ночь, как давно он не спал! Поэтому не надо пытаться пересилить себя, не надо! Нужно прилечь (и не беспокоиться о мертвых, потому что они мертвы!) и заснуть, набраться сил. Куда спешить? ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО! Лоулесс чувствовал, как сознание его медленно погружается в сонную бездну и по всему телу разливается блаженство: как хорошо! Наконец-то оно получит, очень, очень скоро получит долгожданный отдых.

Чарли уже видел себя лежащим на толстом старом матрасе в тени сарая у своего дяди на ферме в Мэне. Он сонно разглядывал дом, одним ухом слушая монотонное жужжание мух. Этот звук навевал дремоту, умиротворение от мысли, что лето не кончилось и теплая сухая погода будет стоять еще не один день. Хотя сами мухи отнюдь не были приятными насекомыми, их ровное гудение возле сарая мощно подпитывало мысль, что жизнь прекрасна.

В какой-то момент Чарли заметил улыбающееся лицо своего дяди, ласково подмигивавшего ему. Он что-то говорил, Чарли не слышал слов, но это было не важно. Примерно он знал, ЧТО говорит ему дядя. "Чарли, наслаждайся жизнью, тебе только двадцать два, и ты должен почувствовать полный кайф от моего блаженного уголка! Может, есть подобные места, где тишина наполняет душу другими чувствами и понятиями о мире, может, такие и есть где-нибудь в Аризоне или Монтане, но они ничуть не лучше, потому что лучше не бывает, Чарли!" Да, дядя мог говорить примерно это. И Чарли был согласен с ним. Он находился в частичке Эдемского сада, пусть временной и не настолько полной, как настоящий Эдем, но все же. И это гудение фермерских мух не нарушало гармонию, скорее наоборот. А дядя улыбался. "Странно, - подумал Чарли, глядя на своего дядюшку, большого оптимиста, - как это я раньше не замечал, что у него на голове". Вместо волос были черви, которые как будто протягивали свои невидимые рты к лежащему в тени сарая Чарли. Прическа из червей. Дядя всегда носил косой пробор, и шевелящиеся черви не нарушали любимую дядину прическу. Дядя все что-то говорил и говорил, но теперь до слуха Чарли долетали лишь отдельные слова:

- Шериф... шериф, скоро будет жарко... шериф... смотри не засыпай... шериф... шериф...

Все это очень странно, потому что тогда еще Чарли не был шерифом. Он никогда не говорил никому (тем более дяде), что хочет стать шерифом округа, поэтому услышать эти слова из уст дяди было более чем удивительно. Однако не было никакого сомнения, что дядя называл его именно шерифом. Чарли хотелось спать, было так спокойно и хорошо, и самое лучшее, что можно было сейчас сделать, это немножко поспать. Его не беспокоила даже эта дядина экстравагантная прическа из червей, белых, как личинки; раз ему так нравится, пусть носит такую. Ведь про Чарли он же ничего не говорит!