Чтение 20–й страницы книги ~Колдуны и капуста~

— Ффад мзарги... но ведь ни один гном... откуда?

— Оттуда...

— А почему...

— Потому что ни один гном никогда об этом не спрашивал!

«Мы плывем на Гавайи, — думал Малыш, глядя в бархатно-черный небесный купол, — словно кто-то по ошибке высыпал горсть пыльцы фей в ведро с бриллиантами и они разлетелись по потолку огромной пещеры. — Зачем мы туда плывем? Викки плывет, потому что ему было приказано вернуть «Сына Локи» на базу... правда, «Сына Локи» больше нет, но это уже малосущественные детали. Роника плывет туда, потому что плывет Викки. Крис, Бренда и Николай обещали помочь мне распутать клубок загадок, и мы — тогда, на Самоа, после разговора с да Костой — решили, что начать надо именно с Гонолулу. А почему мы так решили? Кажется, Рысьев сказал... или это я сказал? Не помню. Что-то про центр паутины... про ключевую позицию. Гавайи для нас, гномов, ключевая позиция, да... она же и единственная. Так я — или не я — сказал, и мы решили, что нам тоже нужно переместиться в этот самый центр паутины.

Крис, помню, был недоволен. Он все ворчал, что паук, может, и сидит в центре паутины, а вот кукловод предпочитает держаться за ширмой и оттуда дергать марионеток за нитки. Раз-два, дерг-подерг, прыг-скок. Крис был недоволен, но остальные согласились со мной... а я... я, помимо всего прочего, просто не хотел тогда выпускать Викки из поля зрения. Я хотел... хотел...»

Когда Малыш открыл глаза в следующий раз, звезд на небе уже не было — в прозрачной голубизне неторопливо плыли снежно-белые пузатые облачные парусники. Утренний ветерок нежно холодил лицо... и кто-то куда менее деликатно тряс ногу.

Полукровка резко сел.

— Бренда?

— Тс-с! — Миссис Ханко озабоченно оглянулась. — Тише. Разбудишь... их.

Малыш протер глаза и очень медленно — прошедшая ночь не прошла даром как минимум для мышц шеи — повернул голову сначала налево, а затем — направо. Увиденная им панорама вполне могла бы послужить источником вдохновения для батального полотна «Рассвет после битвы»: позы лежащих тел не оставляли сомнений в их бездыханности, два деловито поклевывавших шляпу вексиль-шкипера крупных альбатроса вполне подходили на роль стервятников.

— По-моему, — сказал гном, на всякий случай все же перейдя на полушепот, — их сейчас и бортовым залпом крейсера не поднять.

— Может, да, — Бренда вновь нервно оглянулась, — а может, и нет. Я-то проснулась и тебя, как видишь, подняла без помощи артиллерии.

После секундного раздумья Малыш согласно кивнул.

— Фокус вот в чем, — продолжила девушка, — от чертова эльфийского пойла не остается никакого похмелья. Совсем.

— Так это ж замечательно!

— Что замечательного, идиот? Хочешь, чтобы мы тут на год застряли?

— Ну, положим, — рассудительно сказал Малыш, — на год у нас не хватит рома.

— Твой сородич, — Бренда мотнула головой в сторону альбатросов, — уже вчера порывался начать постройку перегонного куба. А кокосов в лагуне много.

— Не помню.

— Оно и неудивительно.

— Хорошо. Что ты предлагаешь?

— Утопить чертов ящик, — решительно сказала Бренда. — Пока не поздно. Иначе мы на этом чертовом атолле корни пустим... и зазеленеем по весне.

ГЛАВА 13

Охау, Гавайи, Бренда Ханко.

Самое лучшее место для воды — это ванна. И вода эта непременно должна быть горячая, с пеной, с добавкой дюжины расслабляюще-умащающе-успокаивающе-улучшающих эликсирчиков, порошочков и масел.

Еще к ванне должен прилагаться молчаливый, но очень предупредительный слуга-китаец, который подаст кое-как вынырнувшему из ванны телу полотенце, затем легкий ситцевый халатик, белый с красными цаплями, сопроводит тело к шезлонгу на веранде и поставит на столик рядом стакан виски со льдом. Тогда, и только тогда тело вновь начнет ощущать себя человеком... а местами даже женщиной.

Например, можно начать прислушиваться к разговорам.

— Когда мне доложили, что в гавань заходит корабль под алыми парусами, я было решил, что наблюдатель рехнулся.

— Если кто и имел повод и право на то, чтобы рехнуться, — ворчливо сказал Малыш, — так это мы. Эти чертовы паруса...

— А что с ними не так? — удивился его собеседник. — Мне даже понравилось... красиво выглядит. Романтично, я бы даже сказал.

— Романтично. Да. А то, что шелк — это, орк забодай, не самый обычный для парусов материал, ты подумал?! Что этот троллями долбанный шелк был в рулонах... не очень широких! Представляешь, чего стоит сшить из них хотя бы один парус?! Вижу, что представляешь... так вот, после того как ты его сошьешь, повесишь на мачту и дождешься попутного ветерка — тогда-то и жди самого интересного. А именно — проклятый парус начнет рваться...

Собеседник Малыша, высокий гаваец по имен Кулау — судя по роскошным эполетам и полоска нашивок на юбке, здешний военный в немаленьком чине — сочувственно хмыкнул.

— Понимаю.

— Вы позволите присесть рядом с вами, мисс.

— Миссис.

— О, прошу прощения...

— Не напомните, где я могла вас видеть?

Я неторопливо прошлась взглядом по молодому нахалу: бамбуковая шляпа, широкая блуза из тонкой светло-желтой чечунчи и такие же шаровары, черты лица явно европейские. Вердикт — бездельник-сынок одного из местных плантаторов.

— В самых разнообразных местах.

По крайней мере, английский его — судя по произношению, американский английский — был почти безупречен.

— Неужели? Странно, что я вас не запомнила, — обычно у меня хорошая память на лица.

— Ну, во-первых, в моем лице нет ничего выдающегося...

— Почему же, — возразила я. — Очень располагающее, мужественное... свежевыбритое...

— ...а во-вторых, вы, должно быть, как и все остальные, замечали исключительно мою жену. На ее фоне я совершеннейшим образом теряюсь.

Теперь уже я едва-едва сдерживала смех.

— И как же имя столь блистательной дамы?

— Бренда Ханко, — невозмутимо сообщил Крис.

— Неужели? Ведь это ее девичья фамилия — Карлсен?

— Верно.

— Забавно. Могу сказать, что действительно весьма близко знакома с этой особой, но каких-либо выдающихся... — В этот момент я натолкнулась взглядом на лихо отплясывающих в глубине его серых глаз чертенят, и душивший меня смех наконец прочился наружу. — О, мой таинственный незнакомец...

— ...повстречавший свою не менее таинственную незнакомку.

— Малыш, а где Викки и Роника?

— В консульстве, — не оборачиваясь, отозвался полукровка. — И не думаю, что мы увидим их раньше завтрашнего утра. Канцелярия Сырых Дел желает получить очень подробный отчет о произошедшем.

— Надеюсь, — озабоченно спросил Крис, — нас вы не заставите вспоминать, с какой стороны браться за перья?

— Вообще-то, — как бы между прочим заметила я, — я умею печатать.

— Что, серьезно?

— Разумеется, — промурлыкала я, — за последние несколько лет практики с винтовкой и револьвером мне выпадало куда больше, чем с «унтервудом».

— Может, ты еще и стенографировать умеешь?

— Умею.

Малыш тихо присвистнул.

— Партнер, ты взял в жены женщину крайне разнообразных талантов.

— Угу. Я заметил.

— Посетители к господину советнику, — затянутый в черный шелк слуга-китаец возник из ниоткуда, в лучших традициях Рысьева.

— Кто?

— Господин атташе из американского консульства и капитан одного из стационеров.

— В доме ентих атташе... — ворчливо пробормотал гном. — Ладно, зови.

— Прикажете пропустить вместе или сначала примете кого-либо одного?

— А они одновременно явились?

— Американец прибыл почти на час раньше.

— Вот пусть и идет первым, — рассудил Малыш.

— Слушаюсь.

— Это, наверное, их новый военный атташе, — сказал гаваец. — Прибыл три недели назад. Такой весь из себя бравый морской пехотинец, а звать его, кажется...

— Чтоб меня орки сырым сожрали! — Я и глазом не успела моргнуть, как Крис уже стоял на ногах. — Патрик! Патрик Мигер своей вечно самодовольной ирландской персоной! Какими судьбами, капитан?

— Майор, — автоматически уточнил новый военный атташе консульства САСШ при дворе Ее Величества Королевы Гавайских островов Лилиукалани I, оглядывая веранду.

— Крис... мистер Уин.

— Советник Уин.

— А... ну да... мисс Карлсен...

— Миссис Ханко.

— Мне кажется, господину атташе будет лучше сесть, — прощебетал китаец. — Вот на этот стул. Стаканчик виски? — Мигер судорожно кивнул. — Сию секунду...

— Похоже, — с веселым любопытством заметил гаваец, — вас нет нужды представлять друг другу.

— Сложно сказать. Со времени нашей последней встречи мы все, похоже, слегка поменяли статусы.

— О да! — выдохнул Мигер, которому старинный ирландский напиток вернул утраченный было дар речи. — Черт... голова крутом идет... Малыш — советник королевы... Бренда.

— Разве ты не получал нашу телеграмму?

— Нет.

— Странно, — Крис предпочел не заметить моей ухмылки. — Впрочем, орк с ней. Патрик, не томи, выкладывай — с каких это пор ты пересел с коня н корабль? Шкалу Бенбриджа34 отменили, что ли? Как там старина Флеминг? Красотка Линда?

Ирландец с тоской покосился на свой свежеопустошенный стакан.

— Сбавь напор, Крис. Дай бедолаге вставить хоть словечко.

— Отвечаю по пунктам, — начал Мигер. — Форму морпеха я получил вместе с майорскими погонами месяц назад. Сержант Флеминг сейчас муштрует две дюжины раздолбаев, незаслуженно именовавшихся охраной консульства. Миссис же Линда Мигер...

— Черт! Патрик — когда?!

— ...перебирает груду бумажек, доставшихся ей в наследство от предыдущего атташе по культуре, — закончил Мигер. — Уже два месяца как. Кстати, мы тоже посылали вам телеграмму.

— Мы ее не получали.

— Я догадался.

Отличный вид на Жемчужную Гавань, Крис Ханко.

— Мне эта идея очень даже по душе, — сказал я. — Пойдем, выдернем из вашего чертова консульства Линду и Флеминга, высвистим Рысьева, — в том маловероятном случае, если этот русский сам не примчится на запах доброй выпивки, — и завалимся какой-нибудь здешний салун... с крепкими стенами.

— Идея отличная, не спорю, — кивнул Патрик. — Но...

— Что еще за «но»? — недовольно прищурился Малыш.

— Там, внизу, — мотнул головой в сторону двери ирландец, — дожидается аудиенции капитан Бакгхорн.

— Ну и орк с того? У меня здесь, да будет тебе известно, два черных хода и один подземный.

— Прости, что вмешиваюсь, Уин, — сказал Кулау, — но я все же порекомендовал бы тебе принять капитана Бакгхорн, прежде чем отправиться на поиски приключений и удовольствий.

— Ну ладно, ладно, — проворчал полукровка. — Так и быть. Я приму этого капитана, только пусть не надеется, что аудиенция будет длиться дольше пяти минут. Чьим бы сыночком он ни был.

— Она.

— Она?

— Капитан Ута Бакгхорн не принадлежит к сильному полу.

— Неужели? Не знал, что в кайзеровском флоте начали присваивать звания женщинам. Кстати, я что-то не заметил в гавани немецкого стационера.

— Потому что там нет немецкого стационера.

— Потому что его до сих пор закрывал пароход, — одновременно с гавайцем сказала стоявшая у края веранды Бренда.

— Ты имеешь в виду этот черный крейсер, милая? — спросил я, походя к жене. — Вот уж не подумал бы, что такой мрачной посудиной может колдовать жен...

— Черный крейсер?!

Что-то в голосе Малыша заставило меня остро пожалеть об отсутствии оружейного пояса, но додумать эту мысль я уже не успел — на веранде появилась Она.

Когда-то давным-давно, вечность или две назад я... некий человек, увидев лицо одной из принцесс Хранимого Королевства, сравнил ее с ангелом Господним — и сравнение это было отнюдь не в пользу посланца Всевышнего.

Теперь этот человек мог уверенно констатировать, что облик Ночного Эльфа завораживает ничуть не меньше.

Эта тоже была нечеловечески красива. Только, в отличие от Иллики, нечеловечность ее казалась... более иной, что ли? Более чуждой? Не знаю...

Синие нити волос... бриллиантовый отблеск глаз... хаос зелено-желто-красных осенних листьев, причудливо сплетенный серебристыми полосками — металл казался жидким, словно тонкую фигурку обвивали струйки ртути.

Забавно, но одетая в ту же «форму» спутница эльфийки такого шока отнюдь не вызывала — обычная кошка-оборотень... ну почти обычная.

— Тайса Ута Бакгхорн, — найтморлендка коротко взмахнула рукой, почти коснувшись ноготками замысловатого плетения сережки, и этот привычный жест в исполнении Ночного Эльфа отчего-то показался мне невероятно... смешным? — И тюи Лин Тайл с крейсера «Сагири».

Я так и не понял, что заставило меня обернуться. Может, странный горловой звук — кажется, он вырвался у Бренды, — может, холодная волна, сотней крохотных ледяных иголок вонзившаяся в спину, а может, то самое седьмое или девятое с десятым чувство, что когда-то давно заставило мальчишку солдата пригнуться за миг до того, как пуля выбила из бруствера сноп песчинок.

Белый столб у борта крейсера — между носовым орудием и надстройкой — пока еще был чуть ниже мачты. Миг спустя он вырос вдвое, нет, втрое, раздался вширь, к белому щедро примешалось бурое... возле грот-мачты начал вырастать еще один...

Отсюда, с высоты, все выглядело по-игрушечному, совсем не страшно — но я вполне отчетливо представлял истинные размеры гибнущего корабля. А вот мощь взрыва в представления укладываться не желала. Осознать, что разлетающиеся на кончиках прозрачно-дымных шлейфов черные точки наверняка весят не меньше сотни стоунов, а кувыркающаяся дощечка — кусок палубы в два-три десятка ярдов длины, — на такое человеческому мозгу нужно немного больше времени, чем длятся процессы взрывного разложения.

Удары были смертельны, в этом сомневаться не приходилось — черт, да я был почти уверен, что они попросту рвали крейсер на части! Но убедиться в этом не пришлось. Едва пенная гора первого взрыва начала неторопливо осыпаться вниз, как из ее грязно-белой глубины ослепительно полыхнуло алым.

— Детонировали погреба...

Не знаю, услышал ли я чей-то шепот, или же это моя собственная мысль. Скорее второе — если ударная волна от первого взрыва всего лишь хлестко полоснула по лицу наподобие мокрой тряпки, то второй ревущий зверь — странно, но спрессованный взрывом воздух был холоден как лед — отшвырнул меня в глубь веранды, едва не сбив с ног. Когда же я, кое-как протерев глаза, с опаской приблизился к краю, крейсера уже не было. На его месте и кипящей воды неторопливо ползло вверх грибообразное белое облако.

— Ффад мзарги...

Оглянувшись, я увидел, как эльфийка шагнула вперед, увидел ее глаза — если вы можете представить себе два абсолютно бешеных бриллианта, то вы меня поймете, остальным же адресуются мои искренние сожаления, — а дальше мои спинномозговые рефлексы взяли управление на себя. Шаг навстречу, рука сгребает со столика неведомо как устоявший стакан, замах, бросок — брызги стекла и скотча с жалобным звоном отлетают от затейливого налобного кулончика, и найтморлендка, словно перерубленное ядром деревце, плавно оседает на пол.

Оставшаяся в одиночестве кошкодевушка примерно секунду обиженно-недоуменно глядела на тело своего командира, после чего с жалобным «мя» распростерлась рядом.

— Люблю я флотский «кольт», — глубокомысленно заметил Мигер, засовывая упомянутый предмет обратно в кобуру. — Ствол длинный, рукоятка тяжелая — когда кувалды под рукой нет, лучшего молотильщика по голове сыскать трудно.

— И что теперь?

Вопрос Кулау был не так чтобы совсем уж риторический — но вот почему, спрашивается, взоры всех присутствующих при этих словах дружно обратились на меня?

— Кха-кха-кха, — когда я хочу выиграть врем то могу кашлять долго, — кха-кха. Э-э... Малыш... гм... в твоем дворце, случаем, не сыщется какого-нибудь уютного подвальчика?

— Смотря, — с какой-то очень странной и не сказать чтобы пришедшейся мне по вкусу интонацией отозвался гном, — что ты понимаешь под словами «уютный подвальчик».

— Ну, такой, в котором, — я кивнул в сторону лежащих на полу тел, — мы могли бы продолжить беседу с нашими гостьями.

— Такой, — все с той же загадочной интонацией произнес Малыш, — найдется.

Очередной порыв ледяного ветра пронесся по веранде, разом заставив нас всех обернуться в сторону рейда. К счастью, причиной в этот раз послужил не взрывающийся корабль, а кое-что куда более привычное и прозаическое.

— Я что, — на фоне черного фрака и черного же, с алой подкладкой плаща белизна сорочки слепила глаза не хуже снега горных плато, — опять пропустил что-то важное?

— Ну что вы, граф, — изображенному Малышом подобию любезной улыбки могла бы, наверное, позавидовать добрая половина тихоокеанских акул. — На этот раз вы появились как нельзя кстати.

Замок Джахор.

— Вас можно поздравить, монсеньор?

— Нас, Гнейс, нас можно поздравить.

— Монсеньор, вы добры, как ни один черный маг на свете.

— Гнейс... ты сам-то понял, что сказал?

Потайной подвальчик в дом военного советника Ее Величества Королевы Гавайских островов Лилиукалани I, Малыш Уин.