Чтение 20–й страницы книги ~Игрушки. Выше, дальше, быстрее~

-А что такое? — поинтересовался Бродяга.

-Ну, пока вы там сало и бимбер потребляли и за колхозницами бегали, я тут головой думал.

-Ну и что надумал? — спросил Бродяга.

-Ноги нам делать отсюда надо, вот что! Так что слушай мой приказ. Провести передислокацию отряда вот в этот район. — И Фермер, положив на стол трофейную карту, карандашом очертил крупный лесной массив километрах в трёх к северу от той рощи, где мы находились. — Начало движения — двадцать три ноль–ноль. Так что готовьтесь. Ещё какие–нибудь новости есть?

Я поднял руку:

-Я Трошину позывной дал.

-Какой?

-Бухгалтер.

-А что так?

-В уме считает быстро — артиллерист…

-Ну и добре.

Мы действительно засиделись на одном месте, а, с учетом того, что нам ещё предстояло выплавлять взрывчатку, и тренировать новых членов отряда, следовало подыскать местечко потише. Массив, выбранный командиром, был, местами заболоченным, лесом между деревнями Дмитрево и Малые Бесяды, площадью примерно в восемь–десять квадратных километров. «А что», — подумал я, — «весьма удобно — и до шоссе, на котором мы планировали провести пару диверсий недалеко, и уйти есть куда. Да и до заветного дупла завтра быстро доберёмся». Хотя, если честно, в успех оперативной игры Бродяги я не сильно верил.

К моему удивлению, за прошедшие три дня наша группа успела обрасти таким количеством барахла, что нашему зампотылу, в лице Казачины, пришлось изрядно постараться, чтобы разместить всё, «нажитое непосильным трудом», в транспорте.

Поскольку собирать мне, кроме личных вещей, было особо нечего, то я стал помогать Бродяге, ликвидировать следы нашего присутствия. Не все, конечно, а те, что могли указывать на некоторую специфичность нашей «гоп–компании». Ведь понятно, что обычные окруженцы не стали бы строить радио–помост, да и кучки металлических опилок, оставшиеся после потрошения снарядов, тоже следовало спрятать. Пока мы, подсвечивая себе фонариками, занимались хозработами, я спросил у Александра:

-Слушай, а что ты, когда Старинову и Судоплатову приветы передавал, не сказал от кого?

-Понимаешь, Тоша, я, вначале, хотел сказать, что привет от «Фермера», но в последний момент вспомнил, что этот позывной был у генерала Скоблина.

-А это кто такой?

-Из белых, но в тридцатые начал работать на НКВД — помогал при похищении генерала Миллера.

-Это из РОВСа который?

-Да.

-Тогда палево было бы.

-Скоблин, при невыясненных обстоятельствах исчез в тридцать седьмом.

-Что значит «исчез»?

-Кто говорил, что его НКВД ликвидировало, Судоплатов писал, что Скоблин погиб во время бомбёжки в Испании, а некоторые — что он бежал в Америку.

-Тады ой!

-Но поиграть на этом можно, обдумать только всё как следует надо.

-Там видно будет. К дуплу пойдёшь?

-А кто ещё сможет?

-Верно, но мы с Люком тебя прикроем.

-Я на это надеюсь.

Потом Шура опустился на четвереньки и, при свете двух фонарей, ещё раз осмотрел землю:

-А, всё равно найдут, если будут по серьёзному искать… — и, встав, отряхнул колени.

…………

Четыре километра до новой базы наша колонна проехала за два часа. Неплохой результат, если учитывать, что мы ехали ночью, по совершенно незнакомой местности, а дорожные указатели здесь появятся лет через тридцать, никак не раньше. Люк с Тотеном и Зельцем ехали впереди колонны на мотоцикле, я вёл «ублюдка», в кузове которого, расположившись на тюках с имуществом и выставив на каждую сторону по пулемёту, ехали Дед Никто и Бухгалтер. За мной ехали на «эмке» командир вместе с Бродягой, а замыкал колонну «опель», за рулём которого гордо восседал ефрейтор Чернов.

Проехав Волковщину и Скнаревичи, мы повернули на север и вскоре доехали до хутора Дмитрево, за которым и начинался интересующий нас лес. Самое смешное, что в этом лесу тоже была смолокурня, о чём свидетельствовала надпись «Смола» на советской карте.

Лес встретил нас звоном комаров. Ну, ещё бы, если судить по карте, здесь вокруг сплошные болота. Но почва под ногами была сухая, поэтому, проехав по дороге ещё сотню метров вглубь леса, мы свернули с неё и встали лагерем метрах в тридцати, резонно посчитав, что шанс, встретить в такое время в этом месте немцев, весьма невелик. По расписанию мне опять досталась смена с четырёх до шести, поэтому, натянув свой тент с одной стороны «круппа», я залез под него, и, занавесившись с другой стороны своим сетчатым шарфом, залез в спальник и мгновенно уснул. Засыпая я почему–то думал о том, что вот, бывало, в Москве, один комар в комнате своим пищанием уснуть не даёт, а здесь, в белорусских болотах, в окружении мириадов этих тварей мне… всё… равно.

………

В четыре часа утра меня разбудил Слава и я, отстояв «собачью вахту», пошёл, согласно приказу командира, всех будить. Подняв народ на ноги, мы, вместе с Люком, вооружившись «нашей» картой, оседлали мотоцикл и отправились на поиски смолокурни. Минут через пятнадцать искомый объект мы нашли. Связавшись с Фермером, я сообщил о находке, и мы остались на «объекте» ждать подхода «основных сил».

Эта смолокурня довольно сильно отличалась от первой — вместо солидных сараев здесь было несколько навесов и одна избушка. Но нам–то не пофиг? Главное, что здесь есть в запасе много дров и место для всего нашего автопарка. И немцы докучать не будут.

Через полчаса подъехали остальные, и работа закипела. Бухгалтер со своими коллегами–артиллеристами под одним из навесов разбирали унитары, подготавливая снаряды для выплавки взрывчатки, Люк же с сержантом Юриным и Дроздовым ушли заготавливать жерди и колья. Бродяга с Казаком и вашим покорным напряжённо морщили лбы, пытаясь придумать, как бы половчее извлечь столь нужную нам взрывчатку, и, желательно, без человеческих жертв. Главной проблемой было отсутствие у нас термометра, поэтому приходилось прикидывать, как сделать «паровую баню». Я задумчиво посмотрел на сделанный из бутового камня фундамент смолокурни, размышляя, не может ли он как–нибудь пригодиться нам, в нелёгком диверсионном деле.

-… равномерно и несильно нагревать, иначе выгорит… — услышал я слова Казака.

-Что ты сказал? — переспросил я.

-Надо равномерно нагревать снаряды, и не выше ста градусов, а у нас только котелки и одна бочка есть.

-А если снаряды в смолокурне подвесить кверху ногами и аккуратно греть, ну, как смольё греют? И на выходе в ведро собирать?

-Не понял? — удивился Бродяга, — ты это о чём?

-Ну, смолу они здесь так делают — в этот бак набивают смолистые деревяшки, а снаружи дровами и греют, а вот из этой трубы, — я показал рукой, — смола и вытекает. Надо только внутри от смолы отчистить. Самое простое — выжечь.

-Ну вот, а ты молчал, пока мы тут себе мозг взрывали! — взвился Казачина.

-Цыц! — прикрикнул на него Бродяга. — Он не молчал, а вспоминал!

В конце–концов, после чистки смолокурни и пары часов экспериментов, первая, пробная партия боеприпасов отправилась на «переплавку».

«Шаманские пляски с бубном», «чернокнижники за работой» и, даже «Трус, Балбес и Бывалый наносят ответный удар» — все эти шуточки наших боевых товарищей здорово раздражали, но вопреки их скепсису уже через четверть часа в жестяном ведре мы собрали первые три килограмма тола. Мы с нашими пиротехниками даже пожалели, что не загрузили в «перегонный куб» больше снарядов. Потом, мы потратили около сорока минут на остужение и чистку «котла». К полудню наша команда уже переработала сорок снарядов из имевшихся сорока шести, и у нас закончилась подходящая тара, так что мы с Иваном отправились отдохнуть, а Бродяга засел с Фермером за обсуждение оперативных вопросов.

Правда отдых у нас получился странный — буквально через десять минут меня отыскал Док и попросил поточить ему скальпели. Я достал из своего баула набор точильных камней и засел за работу. Видя это, и Казачина решил, как он сам выразился, «потренировать мелкую моторику», и стал возиться с взрывателями, извлечёнными нашими артиллеристами из снарядов.

-А не боишься? Чай не петарды китайские потрошишь… — спросил я Ваню, глядя с каким энтузиазмом, он ковыряет взрыватель микроскопической отвёрточкой.

-Неа, я у Трошина ещё вчера проконсультировался, — невозмутимо ответил пиротехник.

-Ну–ну… — только и сказал я, отодвигаясь от него подальше.

Но предаваться созидательному труду на лоне природы мне пришлось недолго, стоило мне поточить Доковские инструменты и приняться за свои личные ножики, как меня позвал к себе командир.

-Давай, Тоха, присаживайся, — пригласил он меня и протянул мне… бутерброд с салом.

-С чего такая щедрость?

-Это не щедрость, а премия за отлично усвоенный в юности материал! — с важным видом сказал Саша. — Ладно, шутки в сторону… Ты что про обстановку на фронте сказать можешь? Вспомнил чего?

«Ну вот, не дают распрямить извилины». — Подумал я, а вслух ответил:

-Я ошибся, когда окруженцам байки рассказывал — фронт сейчас не у Борисова, а у Орши и Витебска, и нам бы, по–хорошему, неплохо активизироваться на коммуникациях.

-Вот об этом я и хотел поговорить. Шура считает, — кивок в сторону Бродяги, — что связника нашего подставлять пока не стоит, и, поэтому, диверсию с фугасами, которую мы вчера планировали, стоит отложить или провести в другом месте.

-Так, а что ты придумал вместо неё?

-Вот, смотри, — и Фермер развернул карту, — здесь, на подходах к Острошицкому Городку — целая сеть рек и речушек. Соответственно, и мостов хватает. Если мы рванём хотя бы вот эти три — у Пильницы, на пару–тройку дней шоссе заблокируем. Немцы их, конечно, быстро починят, но пробка на шоссе будет, а это то, что доктор прописал, тем более что рокадное шоссе мы из строя тоже вывели.

-Идея хорошая, но вот хватит ли нам взрывчатки?

-А сколько её у нас сейчас?

-На глазок — килограммов тридцать.

-Негусто.

-Ну и немецкой — килограммов восемь осталось.

-Всё равно, это — проблемы не решает.

-Из всего, что я помню — здесь, вроде, сотая и шестьдесят четвёртая стрелковые сражались, но их быстро немцы с позиций сбили, так что можно поискать ещё, а заодно и мосты разведать.

-А откуда ты, это знаешь? Ну, я имею в виду, что вплоть до дивизий?

-Статью в своё время в Интернете нашел, когда заинтересовался, отчего Минск так быстро взяли. Шестьдесят четвёртая, если мне память не изменяет, в аккурат там располагалась, где мы вначале по лесам ползали, у Боублей, а вот сотая — восточнее и чуть южнее. — И я показал на карте примерный район боёв.

-Ну, может, что у местных и узнаем. — И, повернувшись, он спросил у Бродяги: — Как думаешь, Зельца можно по сёлам послать?

-Одного — вряд ли, силовое прикрытие нужно.

-А с Тохой и Люком?

-А к дуплу кто пойдет? — парировал Бродяга.

-Мда, проблемка… Давай так, сейчас ребята поедят, а потом скоренько по округе пробегутся. К дуплу нам, всё равно, раньше восьми соваться не с руки…

-Я хотел заранее залечь и понаблюдать. Ну и отправляйся с кем–нибудь из новичков. А с нами по рации свяжетесь.

-Наверное, так и придётся сделать, — нехотя согласился Бродяга.

-Понял? Сейчас у тебя — час дообеденного сна, а потом — в бой! Так что, слушай мою команду! На боковую — шагом марш!

-Яволь херр коммандер…

Уже уходя к себе под тент, я услышал, как Бродяга тихо спросил:

-А не загонишь ребят, командир?

….

Пообедав роскошным: два блюда и чай, обедом, приготовленным Казачиной и Несвидовым, мы с Зельцем и Люком явились «пред светлы» очи командира для получения боевой задачи.

-Так, орлы, — обратился к нам Фермер, — судя по карте, от нас до шоссе семь кэмэ по прямой, а до интересующих нас мостов — ещё шесть по трассе, но по ней вы однозначно не пойдёте. Так?

-Естественно, — ответил Люк. — Я вижу два варианта: на мотоцикле, закосив под немцев, и пешком по кустам. Первый — быстрее, второй, соответственно, безопаснее.

-А мне кажется, что на мотоцикле — не менее безопасно. Сейчас ведь окруженцев ловят, а на свои патрули они вряд ли стойку делать будут… — высказал я своё мнение.

-А на пулю от окруженцев нарваться не боишься? — поинтересовался командир

-Зубов боятся — в рот не давать! — жизнерадостно ответил я, но потом уже серьёзно добавил: — С теми же шансами можно на облаву напороться. Или на тех же окруженцев. А пятнадцать километров в один конец топать по болотам — это мы только завтра к вечеру вернёмся.

-Резонно, — согласился Фермер. — Ну а если на немцев наткнётесь, как выкручиваться будете, без языка то?

-А нам только запас в пару сотен метров и нужен. В логово лезть не будем.

-Пожалуй, ты прав. — Поддержал меня Люк, и, посмотрев на карту, добавил: — Вот, если через Шепели поедем, дорогу километров на пять сократим, так, что к вечеру можем и обернутся.

-На том и порешим, — сказал командир, — А связь через Бродягу держать будем, «семерка» туда не добьёт.

На сборы мы потратили минут пятнадцать, не больше. Люк взял с собою снайперку, я — верный ППД, а Зельцу пришлось вооружиться маузеровским карабином. Вполне естественно, что у каждого был и пистолет и нож. У нас с Люком — ТТшники, а Дымов щеголял наганом с приделанным к нему ПБСом. Правда щеголял он недолго — по вежливой, хотя и слегка матерной, просьбе Люка, глушитель Зельцу пришлось снять и спрятать в карман.

После напутствия командира мы оседлали «биммер» и покинули нашу «смолобазу». «Похоже, это начинает входить в привычку…» — думал я, любуясь окрестными пейзажами. Любоваться, правда, было особо нечем: мы ехали по разбитой лесной дороге по обычному сосновому лесу, мало, чем отличавшемуся от подмосковного. Зельц попробовал, былозавязать разговор, но Люк вёл мотоцикл, а я, попробовал отвечать, но чуть не прикусил язык на очередной рытвине. Так, в молчании, мы проехали около километра и выехали из леса. Впереди лежала какая–то деревенька. Я, держась одной рукой за ручку, и стараясь не вылететь из седла (всё–таки Люк ехал слишком резво для этой дороги, а может, я отвык от езды на мотоцикле без задней подвески), достал из–за пазухи карту и попробовал прочитать название. Безуспешно. Тогда я хлопнул Люка по плечу, прося остановиться.

-Что случилось? — затормозив, спросил Саня

-К местности привязаться надо.

-Давай.

«Так, какая–то паутина из дорог…» — подумал я, водя пальцем по карте и пытаясь соотнести ориентиры на местности со значками карты.

-Ну, как, определился? — поторопил меня Люк.

-Ага. Вон, впереди из–за рощи домики виднеются, это — Заречье. Значит нам туда, в сторону Жуковки, а там уже шоссейка в нужную нам сторону. — Я проиллюстрировал свои предположения, водя пальцем по карте.

-А может, направо свернём, вот, видишь, здесь просёлок обозначен от Вязовщины на Шепели. Поспокойней будет… — предложил Люк

-Да, давай направо, я просёлок не заметил.

Четыре километра прыжков по буеракам, и впереди показалось крупное село.

-Это и есть Шепели! — повернувшись, сказал мне Люк.

-Тормози.

На шоссе, проходящем через село и находившемся от нас метрах шестистах, я заметил несколько машин и подвод.

-А оживлённенько тут. Будем на шоссе вылезать? — спросил я у Люка.

-Давайте–ка изобразите какую–нибудь пантомиму, а я пока понаблюдаю, — попросил он нас с Зельцем, доставая бинокль.

-Ну что сержант, по маленькому не хочешь? — спросил я Дымова, слезая с мотоцикла.

-Что вы спросили, товарищ старший лейтенант? — не понял тот.

-Я говорю, с мотоцикла слезай и писай на обочину!

-А я не хочу.

-Ну что ты за человек такой, Дымов? Стране и партии от тебя такая малость нужна, а ты упёрся… — продолжал я подтрунивать над несчастным, ничего непонимающим Зельцем.

-Тох, отстань от человека! Не видишь, он смущается? — спас бывшего милиционера от растерзания сердобольный Люк.

«А сам, вон, смех еле сдерживает!» — подумал я, но от Зельца отстал.

Присев на корточки, я тоже достал бинокль и стал изучать окрестности.

-Сань, третий дом справа в ближней линии — во дворе грузовик.

-Ага. А во втором, в этой же линии, белья многовато на заборе сохнет. Надо полагать, большая постирушка у солдат рейха.

-Посты на въездах есть?

-Неа. По крайней мере, на ближнем я ничего не вижу, — откликнулся Люк. И спросил меня:

-Рискнём?

Я бросил взгляд на карту:

-Не будем, Шепели объехать можно. И вообще — по шоссе стремновато ехать.

-Согласен.

Проскакав с километр по полю, мы подъехали к деревне, обозначенной на карте как «Лысовичи». На первый взгляд, немцев в деревне не было. Надо сказать, что я был в немецком мотоплаще, надетом прямо поверх камуфляжа и разгрузки, а вот мои спутники щеголяли в немецких мундирах. И у всех троих на шеях висели горжетки фельджандармерии.

Пока мотоцикл медленно катил по главной, и единственной улице деревни, я с интересом посматривал вокруг. Мы уже почти проехали всю деревню, когда нас окликнули.

-Пан официр! Пан официр! — крикнул нам немолодой мужчина, выглянувший из–за забора.

Я снова похлопал Саню по плечу, давая команду остановиться. Видя, что мы услышали его, мужик вышел из калитки, неся в руках крынку.

-Дзякую, пан официр, за вызваленне ад камунистав! — улыбаясь, крикнул он нам, протягивая крынку. — Молочком не хочаце?

Краем глаза я заметил, как перекосилось лицо Дымова, и успел успокаивающе положить правую руку на его плечо.

А Люк слез с мотоцикла и улыбаясь так искренне, что хоть сейчас во МХАТ на сцену, поздоровался:

- What a fu***ing bastard! I want to kill you!

Пейзанин повторил своё предложение:

-Молочком не хочаце?

-О, млеко? Йа, йа. Зер гут! — ответил Люк, забирая из рук у крестьянина крынку и отпивая. — О дас ист фантастиш! Try it Tony!

Пришлось мне тоже пригубить. Молоко было восхитительно на вкус, но, передавая крынку Дымову, я ощущал во рту горечь.

И ещё, я очень боялся, что у Дымова не выдержат нервы, и он учудит что–нибудь этакое. И что–то кроме этого смущало меня в окружающей обстановке. Но вотчто именно, этого я понять не мог.

Тут на противоположном конце деревни показалась телега, на которой восседало четверо вооружённых мужчин, одетых, что называется с бору по сосенке.

- Luke, we've got a problem!— привлёк я внимание Саши, стоявшего к новым действующим лицам спиной, и потому не видевшему их.

Отойдя чуть в сторону, я скинул с плеча автомат и взял его на изготовку. Винтовка Люка стремительно перекочевала из–за спины в его руки. Зельц, правда, слегка замешкался, не зная, то ли доставать наган, то ли вытягивать из коляски мотоцикла винтовку.

- Holen Sie sich das Pistole!— пришел я ему на помощь.

Люк, покосившись на меня, и поняв, что я его страхую, сделал шаг навстречу подъезжавшим и повелительно вскинул руку: