Чтение 20–й страницы книги ~Долгий путь в лабиринте~

"Хорек" вытянул ногу и нащупал пол. Спустил вторую. Отдышавшись,
толкнул женщину кулаком:

- Лампу давай!

- Осторожно! - шепотом сказала хозяйка.

- А чего? - Глаза бандита настороженно шарили по бочкам с капус-
той, очертания которых едва проступали во мраке. - Говори, чего мол-
чишь?

Женщина отдала лампу, шагнула к лестнице.

- Куда?

- Крысы, - нервно проговорила хозяйка. - Ох и богато крысюков в
подполе! Развелись, проклятые, не уймешь. Вчера одна зверюга наброси-
лась, укусила...

Бандит сглотнул ком, переступил в нерешительности с ноги на ногу.

- Травить их надо, крысюков, - пробормотал он, нащупывая стремян-
ку. - Бурой травить или еще чем. А то вовсе выживут из хаты...

Он не договорил. Хозяйка вдруг прижалась к нему.

- Вон они, гляди, сразу две... Вон же, мимо тебя прошмыгнули!..

Нервы у "хорька" не выдержали. Сунув лампу хозяйке, он стал ка-
рабкаться к люку.

Наверху кроме писаря его ждал Константин Лелека. В дверях хаты
стояли солдаты.

- Обшарил погреб, - сказал бандит, стараясь говорить ровно, не
частить. - Все как есть посмотрел. Крысюков полно, это да. Так и шны-
ряют, проклятые, так и шныряют...

В третьем часу ночи Микола Ящук запряг свою каурую, выехал со
двора. Ночь была темная - тяжелые тучи напрочь закрыли луну, сеял мел-
кий бесшумный дождик.

У церкви подвода была остановлена четырьмя вооруженными всадника-
ми. То был патруль из группы полковника Черного.

Первым делом обыскали возницу, затем сбросили на землю весь груз
- четыре больших мешка. В них оказалась пшеница. После того как зерно
было прощупано штыками, старику учинили строгий допрос. Он показал,
что едет в город на рынок и что пшеница принадлежит местному попу.
Один из патрульных побывал у священника. Тот все подтвердил и, кроме
того, напомнил, что у Ящука красные отняли хорошего жеребца, а взамен
всучили кобылу.

- Диковину такую где раздобыл? - спросил биндюжника один из всад-
ников, когда мешки были вновь завязаны и погружены на подводу.

Речь шла о зеленой австрийской шляпе. Биндюжник снял ее, любовно
поправил перо, вновь водрузил шляпу на голову.

- На привозе выменял, - сказал он, берясь за вожжи. - Добрая ка-
пелюха.

На околице села оказался второй патруль. Бородача остановили и
снова перетрясли весь груз.

А через час, уже далеко в степи, на пути подвода возник мужчина.

Ящук ждал этой встречи, остановил лошадь.

Они обменялись несколькими словами.

Появилась женщина. В руках у нее был тяжелый портфель. Бородач
развязал один из мешков. Портфель исчез в зерне. Подвода свернула со
шляха и потащилась по целине.

К рассвету добрались до каменистой балки. Где-то в нагромождении
утесов Микола Ящук заставил лошадь спуститься по крутому откосу. Здесь
козырьком нависала серая ноздреватая скала. Это было надежное убежище
- обнаружить телегу и людей мог лишь тот, кто приблизился бы к ним на
десяток шагов.

Под скалой провели день, отоспались.

И еще одна ночь в степи. Самая длинная ночь: когда знаешь, что
близок конец пути, каждая верста тянется бесконечно.

Стали гаснуть звезды, и примолк оркестр цикад, а подвода все
ползла и ползла в клубах поднимавшегося с земли серого теплого тумана.

Но вот Ящук остановил лошадь. Некоторое время прислушивался,
приставив ладонь к уху.

- Ага! - удовлетворенно сказал он.

Еще через минуту донесся приглушенный расстоянием крик паровоза.

Утром они были на станции. Ехали не таясь - на водокачке весело
полоскался красный флаг.

В этот день на долю Саши выпало еще одно испытание.

Они уже распрощались со своим спасителем, кое-как втиснулись в
древний щелястый вагон, набитый беженцами, мешочниками, шпаной, как
вдруг Саша сжала руку Андрею. Глаза ее были устремлены в противополож-
ный угол вагона. Шагин посмотрел туда. Увидел пожилого мужчину в ко-
телке и легком пальто и рядом с ним миловидную женщину, много моложе
своего спутника. Они сидели на больших желтых чемоданах и жадно ели,
доставая пищу из газетного свертка, который на коленях держал мужчина.

Шагин сразу узнал Сашиного отца. Спутницей же, вероятно, была та,
из-за которой он покинул семью. В свое время история эта наделала мно-
го шума в городе.

...Саша молча проталкивалась подальше от этих двоих. Шагин шел
следом, прижимая к боку портфель с драгоценностями, который предосто-
рожности ради завернул в свой пиджак.

Свободное место отыскалось в коридоре, возле уборной - дверь в
нее была крест-накрест заколочена досками.

Шагин сел на полу, Саша устроилась рядом. Он закрыл глаза - и в
сознании отчетливо возникла высокая стройная женщина. На ней черное,
ловко сшитое платье, простенькая шляпа с вуалеткой в тон платья. С то-
го дня, как из семьи ушел муж, она надевала только темное. Но все рав-
но - уверенная походка, твердый взгляд...

Гриша Ревзин рассказывал: по утрам Саша всегда провожала мать,
работавшую в госпитале фельдшерицей - госпиталь и женская гимназия бы-
ли по соседству.

Однажды женщина вернулась домой в слезах. Саша пробовала узнать
причину, но мать отмалчивалась.

На следующий день Саша пришла к госпиталю, когда там заканчива-
лась работа, стала в сторонке.

Вскоре из больничных ворот появилась мать, торопливо пошла по
улице. Тотчас из-за угла возникли двое, загородили ей дорогу. Один был
Сашин отец, другой - известный всему городу пьяница и скандалист. Воз-
ник спор, ссора. Саша не слышала, о чем шла речь. Позже узнала: отец
требовал развода и раздела имущества... Вот отец что-то сказал спутни-
ку. Тот сунул в рот пальцы, пронзительно свистнул. Это был сигнал. Как
из-под земли выросли несколько оборванцев, окружили женщину, обрушили
на нее поток ругани.

У тротуара мальчишки играли в ножики. Саша рванулась к ним, вы-
дернула из земли ржавый нож, подскочила к отцу. Она ударила бы, но
мать перехватила ее руку с ножом.

...Шагин осторожно выпрямился, посмотрел туда, где сидели вла-
дельцы желтых чемоданов. Те уже справились с едой. Мужчина хлопотливо
запаковывал сверток с остатками пищи.

Он потер лоб, вздохнул. Очень хотелось курить, а табаку не было.
Ну да ничего, можно и потерпеть. Самое трудное осталось позади. Через
два дня они будут на месте. Это уж точно, что будут.

Теплый солнечный день в Киеве. Только что прибыл эшелон с юга,
выплеснул на привокзальную площадь тысячную толпу. На приехавших наб-
росились перекупщики. Начался торг. Так продолжалось с полчаса. Потом
площадь опустела, ветер погнал по ней утиный пух, скомканную бумагу,
остатки камышовых корзин...

Тогда появились Саша и Шагин. Правой рукой Андрей прижимал к боку
портфель, все так же запеленатый в пиджак, левой поддерживал Сашу.

Огромный город пересекли пешком - они едва не падали с ног под
грузом драгоценностей, но у них не было своих денег, чтобы нанять из-
возчика.

И вот здание Всеукраинской ЧК.

В кабинете председателя ВУЧК Мартына Лациса Саша отщелкнула замки
портфеля, вывалила на стол груду сокровищ.

Всего десять дней назад портфель был как новый, Теперь же его
черная лакированная кожа потрескалась, пошла зелеными пятнами, а один
бок и вовсе прогнил. Словом, портфель уже ни на что не годился.

Саша подержала его в руках, отбросила в угол...

* ЧАСТЬ II *

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Ярким солнечным днем ранней осени 1919 года Саша прибыла в
Одессу. Выйдя на привокзальную площадь, остановилась в
нерешительности: куда идти? Сегодня воскресенье, - значит, мало
надежды, что председатель Губчека или кто-нибудь из его заместителей
окажется на месте. Ну а что толку от разговоров с дежурным? Предложит
явиться завтра, когда будет начальство...

Стояла удушливая жара. Отвесные солнечные лучи будто насквозь
пронзали немногочисленных вялых прохожих. И только деревья казались
приветливыми и веселыми.

Под слабенькой тенью молодого каштана Саша решила передохнуть,
сбросила вещевой мешок, присела на него. Очень хотелось спать - всю
ночь провела на ногах, в тамбуре переполненного вагона. Она зевнула,
кулаком потерла глаза. Взгляд ее упал на афишную тумбу. Оттуда на Сашу