Чтение 20–й страницы книги ~Смерть саксофониста~

- Смотрите! - гордо сказала Клара. - Нравится вам наша красавица?

- Где, которая?

- Вот она, давайте подойдем поближе.

Яхта, действительно, была великолепна. Белоснежная, с полированными
поручнями и надраенными латунными деталями, она издали производила сильное
впечатление. На борту стояли двое моряков, готовые к приказам хозяина.

- Ну что ж, пошли... - пригласил нас довольный виновник торжества.

Как назывались все эти штучки, я не знала, так как отношусь к абсолютно
сухопутному типу гомо сапиенсов, и этому есть обоснование: много лет тому
назад, будучи в нежном возрасте, я простояла, перегнувшись через поручень на
прогулочном судне из Гагр в Пицунду. Мне было не до красот Черного моря - я
кормила рыб содержимым собственного желудка и потому в этот раз с опаской
поднималась по сходням на борт яхты "Океания".

Внутри было еще красивее. В течение получаса раздавались только охи и
возгласы. Мы разбрелись по судну, заглядывая во все уголки.

Всю ширину палубы трехэтажной яхты занимали три каюты с круглыми
иллюминаторами. Деревянные панели отсвечивали тусклым лаком, вниз вели две
маленькие ступеньки, а на стене висела реклама кока-колы в стиле "Pin-Up" с
крутобедрой девицей. Между каютами возвышались две мачты, опутанные
канатами, веревочными лестницами и прочим рангоутом. На самой высоте
примостилась металлическая тарелка.

- Что это? - спросила я одного из моряков, показывая пальцем вверх.

- Радар, госпожа.

А какой великолепный был штурвал! Мне тут же захотелось схватиться за
отшлифованные ручки и, нахмурив брови, вести судно вперед, навстречу
приключениям. Я бы поглядывала левым глазом на показания компаса
(обязательно с ударением на втором слоге), заключенного в блестящую
металлическую коробку, а под капитанским мостиком раздавался бы звон рынды -
судового колокола, призывающего экипаж к обеду.

- А что внизу?

Там душевые и туалет. И еще машинное отделение, - ответил мне Беньямин
Тишлер, оказавшийся поблизости.

- Машинное отделение? - удивилась я. - Тогда для чего мачты? Мы не
пойдем под парусами?

- Нет, - засмеялся он. - Раскрыть паруса - довольно трудоемкая работа,
а мы походим полчасика по акватории и вернемся. Нас гости ждут.

Не позволив разочарованию влезть в душу, я спустилась с капитанского
мостика и пошла обследовать яхту дальше.

Над каютами, на верхней палубе, был натянут тент и расставлены
пластмассовые кресла. На столе нас ждали напитки и небольшая закуска.
Кристина уже сидела с томным видом, а мужчины суетились возле нее.
Показалось мне или нет, но на мгновение она утратила свою вальяжность, когда
зыркнула на меня сквозь полуопущенные веки.

Стемнело, и на яхте зажглись разноцветные гирлянды огней.

Тишлер не успевал отвечать на вопросы гостей, мой спутник даже вытащил
записную книжку и заносил туда данные о тоннаже, водоизмещении и скорости в
узлах.

А потом мы шли по Средиземному морю, наслаждаясь соленым запахом моря и
свежестью ветра. Не было слышно ничего, кромке криков чаек и шума волн за
бортом.

- Вам нравится, Валерия? - спросил меня Суперфин.

- Все отлично! Жаль, что Элеонора не пошла вместо меня.

- Ничего, - хохотнул он, - в следующий раз возьмем ее.

- Простите, Эдвард, я вас покину, - сказала я и пошла вниз, в ту
сторону, где, как мне казалось, я заметила туалет.

Но вместо туалета попала в небольшую каюту. В одном углу стоял диван, а
в другом, привинченный к полу стол.

- Здесь есть кто-нибудь? - спросила я, оглядываясь. - Где туалет?

Сделав несколько шагов, я очутилась возле стола. На нем лежал
разорванный конверт и несколько бумаг. Конечно, мои глаза стали машинально
читать эти документы, но ничего интересного в них не было. Какие-то отчеты
по строительству, расход стройматериалов и подобная скучища.

Я уже собиралась выйти из каюты, как получила удар по голове, в глазах
потемнело, и сознание покинуло меня.

x x x

Вы представляете себе жуткое ощущение, когда хлебаешь носом воду?
Соленая вода бьет по носоглотке, и хочется залезть в нос всей пятерней и
выковырять эту жидкость, так некстати залившую дыхательные пути.

Кашляя и отплевываясь, я пыталась сообразить, что со мной происходит и
где я нахожусь. "Спокойно, Валерия, - говорила я себе. - Ничего страшного,
вода теплая, это не Красное море, где средняя температура 19 градусов и
водятся акулы." То, что эти акулы на людей не нападают, меня не успокаивало.
Помню, как вся купающаяся публика выскочила в Эйлате из воды, лишь увидев
небольшой остроконечный плавник, резавший воду.

Пришлось скинуть туфли и сориентироваться по огням, горевшим на берегу.
Я не могу определять расстояние, поэтому бросила это бесполезное занятие и,
не поддаваясь панике, принялась грести брассом, как лягушка в болоте. Иногда
я посматривала по сторонам, надеясь увидеть или услышать приближающийся
спасательный катер или вертолет, но ничего подобного не было - кроме огней
на берегу, никаких признаков жизни.

"Только бы не акулы, не водовороты, не судороги!..." - твердила я,
загребая изо всех сил, а огни все не приближались. Мне мешали миниюбка и
бюстгальтер, поэтому я его отстегнула и выкинула, а юбку скатала валиком на
талии. Плыть стало легче.

Мне помогал ветер - он дул к берегу. Когда я делала очередной взмах, я
чувствовала, как он толкает меня в спину.

Наконец, я стала различать кромку берега и строения на берегу, а на
горизонте показались силуэты многоэтажных зданий. Из последних сил я
принялась отчаянно грести вперед, волны выросли и приходилось нырять под
них.

Вдруг меня что-то обожгло за ногу. Я заорала и отпрянула. Огромная
медуза с капюшоном в полметра, качалась прямо передо мной. Ее тонкие
щупальца колыхались на волнах.

Ну вот, боялась акул и водоворотов, а наткнулась на мерзкую
кишечнополостную тварь.

- Эй! Кто здесь?! - услышала я крик. Я стала орать, что есть мочи,
перекрывая шум волн. И спустя некоторое время ко мне приблизилась лодка.
Весла осторожно плюхались об воду.

Тут я поняла, как устала, и силы покинули меня. Моему спасителю
пришлось втащить меня в лодку, ухватив за волосы.

Что было потом я с трудом представляю себе. Помню лишь, что меня
щекотали колкие усы моего спасителя, делавшего мне искусственное дыхание.
Как я ранее опасалась, из моего горла хлынули остатки праздничного ужина у
Тишлеров.

Открыв глаза, я увидела над собой бородатое лицо.

- Ну что, живая? - спросило лицо по-русски. - Ты откуда, русалка?

- С яхты... - прошептала я. - А ты?

- А я морж... Правда, при воде плюс 28 градусов трудно быть моржом, но
я стараюсь. Звать-то тебя как?

- Валерия.

- А я Сергей, будем знакомы.

Тут я сообразила, что моя юбка до сих пор собрана валиком на талии и
попыталась ее раскатать, но она не поддавалась. Да и верхняя часть тела,
прикрытая лишь мокрой вечерней блузкой, была не комильфо. Я вскочила и
принялась поправлять одежду. Лодка от моих движений угрожающе закачалась.

- На вот полотенце, - засмеялся Сергей. - Раз об одежке думаешь,
значит, совсем оклемалась. Ей-богу, русалка, только без хвоста. Выпить
хочешь?

На это я лишь отрицательно замотала головой. И тут же охнула. Голова
болела нестерпимо.

- Дай, гляну, - мой спаситель пощупал мне голову, отчего я сморщилась,
и присвистнул, - ну, мать, хорошенько же тебя приложили по башке. Как только
ты выплыла? Кто это сподобился?

Речь у него была странная, да и сам он выглядел, как сибирский
кряжистый старовер, случайно оказавшийся на обетованной земле.

- Если бы я знала... - пожала я плечами, и это движение снова
отозвалось молниями в голове. Чтобы уменьшить боль, я стала осторожно
поворачивать шею и вглядываться в темноту.

Осмотревшись, я увидела странные ящики, громоздившиеся на носу шлюпки.
На одном из них лежал какой-то черный предмет. Взяв их в руки, я поняла: это
были наушники.

- Зачем это тебе? У тебя радио есть?

- Эхолот, - серьезно ответил мне Сергей. - Я рыбу ищу. И плаваю в
одиночестве, чтобы тихо было. И без мотора. А ты пробовала косяки слушать?

- Нет, не доводилось.

- Очень интересное занятие. Они там шепчутся внизу, щелкают, свистят.
Дать тебе?

- Лучше дай телефон. У тебя сотовый есть?

Схватив телефон, я колебалась, набрать номер Дениса или домашний, и в
конце концов, набрала свой. Пока шли вызывные гудки, я спросила Сергея:

- У тебя машина есть? Сможешь меня довести.

- Смогу, - кивнул он.

Наконец, моя дочь ответила сонным голосом:

- Алло, кто это?

- Дашенька, прости, родная, ты спишь?

- Да, мам, ты где?