не найдем?
не доставили.
отвечать. А как отвечают у меня - ты знаешь.
был.
провернуть лихое дело - тут у него шарики в голове крутятся. Но как найти
человека в Апрельске? Лезть в каждый подвал и квартиру? А если двинул Сева в
областной центр, сюда, чтобы раствориться среди полутора миллионов человек?
Ехать-то недалеко, пятнадцать километров. Или подался в дальние края? Да и
при нем ли записная книжка? Есть ли еще способ найти эту Серафиму, о которой
ровным счетом ничего не известно.
с грузинами в зоне на Дальнем Востоке крутой разбор шел. Они горячились,
финаря-ми трясли, а у Гвоздя ни один мускул не дрогнул. Где теперь они, те
смельчаки? Гвоздь - это кобра ядовитая. Ты его еще не знаешь.
одним ударом которого мог бы уложить трех Гвоздей.
на поиски, перекрыл автостанции, вокзалы, аэропорт. В лучших традициях
вестернов пообещал за них награду. Подключил сыскарей из "Барса" - там
работало несколько бывших ментов, которые толк в этом деле знали.
газету: "Серафима, позвони Бакиру", и оставил подставной номер. Без толку.
закрыт, но старушки перед ним торговали сигаретами. Матрос вернулся в машину
с пачкой "Явы" - импортные сигареты он принципиально не признавал.
выбросил в открытую дверцу. Вторую сигарету засунул в рот и начал зажигать
спички. Они ломались, руки у Матроса дрожали все сильнее.
зажигалку на асфальт, так, что она разлетелась на две части.
пронять чем бы то ни было. Он обладал флегматичным темпераментом и не привык
рвать на груди тельняшку, как его приятель. - Не буйствуй. Лучше думай, как
выкручиваться.
и прав. Башка. Как же я забыл?
Глава двадцать шестая
СТАРЫЙ КАРМАННИК
ломящегося от яств стола, ни славящих юбиляра тостов и богатых подарков. Он
был непривычен к подобной торжественности и чувствовал бы себя в такой
обстановке не слишком-то уютно.
головы. Впрочем, не она была важна в его работе, а чувствительные и ловкие
пальцы. Он был карманником-асом. "Купцом пропалых вещей", как их в старые
времена называли на Руси.
Любой дурак, морально созревший для того, чтобы зарабатывать на кражах,
способен протолкнуться в троллейбусе к зазевавшемуся гражданину или
гражданке и запустить им в карман руку. Но весь фокус заключается в том, что
на одном кармане много не возьмешь. Чтобы хорошо жить, надо воровать
постоянно. И вот - тут лопух, отчаявшийся на такой шаг, попадется на третьей
или четвертой краже, и не раз, сидя за колючей проволокой, подумает о том,
как был не прав, ступив на эту стезю без достаточного образования и без
заботы чутких наставников.
уверен в себе. Он знает, как определить в толпе денежного человека, как
лучше притереться к нему, как выявить затесавшегося мента. Его пальцы тонки
и чувствительны. Чаще всего он работает в какой-то избранной им, более
близкой душе манере, имеет определенную специализацию. "Щипачи" выдергивают
из карманов и сумок сограждан "пропа-лые" кошельки, "писаки" (или "технари")
- режут их писками (заточенными пятаками) или бритвами с той же целью.
"Трясуны" ловким движением незаметно выбивают кошельки. "Кроты" промышляют
исключительно в метро, а "магазинщики" - в магазинах. Есть еще множество
специализаций. Истинные профи срывают в день один карман и затаиваются в
логове, чтобы на следующий день выйти на промысел. Они воруют, воруют и
воруют.
и иногда заглядывавший в магазины, делал на шкафу зарубку, как Робинзон
Крузо - только последний отмечал черточками на столбе не лихие дела, а дни
своего пребывания на необитаемом острове. Однажды за период между отсидками
Башка всего несколько зарубок не добрал до полутора тысяч.
протяжении тридцати лет ежедневно выходил "гнать коробку", то есть воровать
на общественном транспорте, и не попался ни разу! Стоило "Семену" (оперу из
отдела по борьбе с карманными кражами) зайти в троллейбус, - он мог быть в
любом маскированом наряде, Махмуд выходил на первой же остановке. Для
оперативно-поискового отдела он превратился в сущий кошмар. Он так и умер
непобежденным.
большинство карманников. По количеству отсидок они всегда держали одно из
первых мест. Недаром среди них до последних времен было больше всего воров в
законе. Они жили всегда немножко обособленным миром, имели собственные
общаки, проводили свои. сходки. С развитием гангстеризма на Руси авторитет и
вес карманников в преступном мире сильно ослабли. Но среди настоящей, а не
молодой, не нюхавшей зоны, братвы они до сих пор пользуются большим
уважением.
дома. У Башки, как у многих его собратьев, запросы были гораздо скромнее:
выпил, закусил - и ладно. Но он чувствовал ответственность за родного
человека - девяностолетнюю бабку, с которой жил в одной квартире и которой
выпивки требовалось не меньше, чем ему самому.
краснее, силенок - меньше. Четвертую судимость получил уже с "нагрузкой" -
принудлечением от алкоголизма. Вылечить, конечно, не вылечили, но кое-какой
результат был достигнут. Надоело сидеть по тюрьмам, надоело "работать по
карманам". И Башка решил "честно" трудиться на благо общества. Он, может, и
раньше бы начал "честно" трудиться, да мешали законы об уголовной
ответственности за тунеядство, тягостная необходимость иметь трудовую
книжку. По нынешним же временам никого не интересует, работаешь ты или нет
по трудовой книжке. Башка сменил род занятий...
мужики. До дома дотащился еле-еле и сразу провалился в тяжелый сон. Разбудил
его звонок в дверь.
Так настырно могла звонить лишь милиция или Гришка Шпиндель из соседнего
подъезда, тоже постоянно озабоченный поисками, чего бы выпить или с кем.
упор уставился на визитеров.
мог бы подумать, что тот искренне рад встрече.
пригласил садиться.
лепными карнизами. Запустил ее донельзя. Большая комната, где жил он сам,
была обставлена весьма скудно - скрипучая кровать с солдатским одеялом,
грязный, залитый портвейном стол, несколько стульев и покосившийся шкаф с
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Куликов Роман
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Володихин Дмитрий