Чтение 20–й страницы книги ~Досье "ОДЕССА"~

желаниям большинства соотечественников. Ведь даже обычно улыбающиеся жители
Людвигсбурга мрачили, увидев работника этой печально известной организации.

Петер Миллер разыскал ее по адресу Шорндорферштрассе, 58, в большом,
некогда жилом доме за трехметровой высоты забором. Въезд закрывали массивные
стальные ворота. Поодаль от них Миллер заметил кнопку звонка и нажал ее.
Отворилось окошечко, появилось лицо привратника.

- Слушаю вас.

- Я хотел бы поговорить с одним из ваших следователей.

- С кем именно?

- Я здесь никого не знаю, - признался Миллер. - Посему подойдет любой.
Вот моя визитка.

Он протянул в окошко карточку, заставил привратника взять ее. Так она по
крайней мере попала бы внутрь. Привратник захлопнул окошко и ушел. А
вернувшись, открыл ворота и проводил Миллера в здание, где оказалось душно -
батареи жарили вовсю. Из стеклянной будки вынырнул вахтер, отвел Петера в
небольшую приемную, сказал: "Сейчас к вам придут" - и исчез.

Через три минуты в приемную вошел человек лет пятидесяти, обходительный и
любезный. Вернув Миллеру визитку, он спросил:

- Чем могу служить?

Петер рассказал обо всем. Адвокат внимательно выслушал его и произнес:

- Потрясающе.

- Так можете вы мне помочь или нет?

- Если бы, - вздохнул адвокат, и Миллер понял, что впервые встретил
человека, искренне желавшего помочь ему разыскать Рошманна. - Дело вот в
чем. Я готов признать, что вы в своих намерениях совершенно искренни, но
меня по рукам и ногам связывают законы здешней работы. В частности, запрет
разглашать сведения о разыскиваемых эсэсовцах всем, кто не имеет
специального допуска.

- Иными словами, вы ничего не вправе мне говорить?

- Поймите, - взмолился юрист. - Нас хотят задушить. Нет, не в открытую, а
исподволь - режут бюджет, сужают права. И попробуй нарушить какое-нибудь
пустяковое распоряжение - голову снимут. Лично я не прочь призвать в
союзники немецких журналистов, но это запрещено.

- Ясно, - вздохнул Миллер и спросил:

- У вас есть библиотека газетных вырезок?

- Нет.

- А в ФРГ есть хоть одна такая открытая библиотека?

- Нет. Они существуют только при крупных газетах и журналах. Лучшая, по
слухам, принадлежит "Шпигелю". У "Кометы" тоже неплохая.

- Странно, - пробормотал Миллер. - А где в Западной Германии можно
запросто осведомиться о ходе расследования военных преступлений или
разыскиваемых эсэсовцах?

Юрист беспокойно заерзал на стуле:

- Без особого разрешения, боюсь, нигде.

- Понятно. Тогда скажите, где находятся архивы СС.

- Один здесь, в подвале. Собран из светокопий. Оригиналы в сорок пятом
году захватили американцы. В последнюю минуту горстка фашистов, оставшаяся
при архиве, который хранился в одном из баварских замков, решила сжечь
документы. Десятую часть им удалось уничтожить, но тут ворвались
американские солдаты. Все в архиве было перепутано. Чтобы навести порядок,
понадобилось два года. За это время главным нацистским преступникам удалось
улизнуть.

Потом архив перевезли в Западный Берлин, где он находится и по сей день
под пятой американцев. Даже нам ничего не выдают оттуда без их разрешения.
Впрочем, пожаловаться не могу - отказа не было ли разу.

- И только? - изумился Миллер. - Два архива на всю страну?

- Да, - ответил юрист. - Повторяю, хотел бы вам помочь, но не имею права.
Кстати, если узнаете что-нибудь о Рошманне, поделитесь с нами. Будем рады.

Миллер призадумался, потом спросил:

- Значит, найди я Рошманна, разрешение на его арест можно будет
выхлопотать только в двух ведомствах - гамбургском отделе генеральной
прокуратуры и здесь? Верно?

Юрист уставился в потолок и произнес:

- Ничто поистине ценное не попадает у нас в долгий ящик.

- Все ясно. - Миллер встал. - Но признайтесь честно, ищете вы Рошманна
или нет?

- Между нами говоря, ищем, и очень усердно.

- То есть если его поймать, трудностей с осуждением не будет?

- Никаких, - заверил его юрист. - Следствие по его делу уже закончено.
Он, безусловно, получит пожизненную каторгу.

- Дайте мне ваш телефон.

Юрист записал что-то на листке и протянул Миллеру.

- Здесь мое имя и два телефона - рабочий и домашний. Звоните в любое
время, днем или ночью, все равно. В полиции всех земель ФРГ есть верные мне
люди. Но встречаются и такие, кого следует опасаться. Так что звоните
сначала мне, хорошо?

Миллер взял листок, заверил юриста, что все понял, и ушел, услышав на
прощание: "Желаю удачи".

От Штутгарта до Берлина далеко, поездка заняла у Миллера целый день. К
счастью, было солнечно и сухо. "Ягуар" вожделенно пожирал километры пути на
север по равнинам Франкфурта через Кассель и Готтингем на Ганновер, где
Миллер повернул на восток, перекочевал с автобана Е4 на Е8 и двинулся к
границе ГДР.

В пограничном пункте Мариенборн он целый час заполнял таможенную
декларацию, чтобы получить транзитную визу, разрешавшую проезд по территории
Восточной Германии в Западный Берлин, а тем временем одетые в теплые меховые
шапки таможенник в голубой форме и представитель Народной полиции в зеленой
форме тщательно осматривали "ягуар". Таможенник был молод и, казалось,
разрывался между необходимостью быть холодно-вежливым (так полагалось
относиться ко всем жителям ФРГ, ведь пропаганда называла их не иначе, как
реваншистами) и желанием поглазеть на дорогую спортивную машину.

В тридцати километрах от границы дорога пошла по гигантскому мосту через
Эльбу, где в 1945 году английские войска, свято соблюдая Ялтинские
договоренности, остановили свое наступление на Берлин. Справа от Миллера
распластался Магдебург. "Интересно, - подумал Петер, - сохранилась ли там
старая тюрьма?" При въезде в Западный Берлин его снова задержали - пришлось
опорожнить сумку таможенникам на стол и открыть кошелек - видимо, чтобы
чиновники убедились: проезжая по ГДР, этому "раю для рабочих", он не спустил
все свои западногерманские марки. Наконец Миллера пропустили, "ягуар"
миновал кольцевую дорогу "Авус" и выскочил на сверкавшую рождественскими
огнями ленту Курфюрстендамма. Это был вечер семнадцатого декабря.

Миллер решил в Американский центр документов напролом не лезть, понимая:
без официальной поддержки в архивы СС не попасть.

На другое утро он с Главпочтамта позвонил Карлу Брандту. Просьба Петера
привела инспектора в ужас.

- Не могу, - отрезал он. - Я никого в Берлине не знаю!

- Подумай хорошенько. Ты же не раз туда ездил. Мне нужен человек,
способный за меня поручиться.

- Я же предупреждал, что не хочу впутываться в эту историю.

- Ты уже в нее впутался. - Миллер помолчал немного и разыграл свой
главный козырь. - Или я попадаю в архив как официальное лицо, или иду и
говорю, что послан тобой.

- Не посмеешь!

- Запросто. Мне надоело попусту обивать пороги. Так что найди человека,
способного выхлопотать мне разрешение на вход в архив. Послушай, ведь через
час после того, как я взгляну на досье об этом забудут.

- Надо подумать, - упрямился Брандт, стараясь выиграть время.

- Даю тебе час, - сказал Миллер. - Потом звоню вновь.

Через час оказалось, что Брандт не только разгневан, но и напуган.

- Есть один человек. Я учился вместе с ним в полицейской академии, -
затравленным тоном произнес инспектор. - Я его плохо знаю, но помню, что он
работает в первом бюро западноберлинской полиции. А оно занимается как раз
военными преступниками.

- Как его зовут?

- Шиллер. Фолькмар Шиллер, полицейский инспектор.

- Я свяжусь с ним...

- Нет, предоставь это мне. Я позвоню ему сегодня сам, представлю тебя.
Если он захочет с тобой встретиться - ради Бога, если нет, меня не вини.
Больше я в Берлине никого не знаю.

Через два часа Миллер позвонил Брандту и узнал, что Шиллер уезжает в
командировку и сможет принять Петера только в понедельник.

Четыре дня Миллер бесцельно шатался по Западному Берлину, который в
приближении нового, 1964 года жил одной радостной вестью - разрешением
правительства ГДР после воздвижения в августе 1961 года Берлинской стены
выдавать западным берлинцам пропуска на въезд в Восточную Германию для
посещения родственников.

В понедельник утром Петер отправился на встречу с полицейским инспектором
Фолькмаром Шиллером. Тот, к счастью, оказался ровесником журналиста и, что
совсем несвойственно немецкому чиновнику, с презрением относился к
бюрократическим препонам. "Далеко он не пойдет", - подумал Миллер и вкратце
объяснил суть дела.

- Почему бы и нет? - отозвался Шиллер. - Американцы нашему бюро частенько
помогают. Дело в том, что Вилли Брандт заставил нас расследовать военные
преступления и нам приходится ходить в архив почти ежедневно.

Они сели в "ягуар", поехали в предместье и вскоре оказались на улице
Вассеркаферштиг, у дома номер один, в пригороде Целендорф, Берлин 37.

За деревьями скрывалось приземистое одноэтажное здание.

- Это и есть архив? - не веря глазам, спросил Миллер.

- Он самый, - ответил Фолькмар. - Что, неказист с виду? Так знай, у него
еще восемь подземных этажей. Там, в огнестойких бункерах, и хранятся