Чтение 20–й страницы книги ~Книга Лидаэли и Артарна~

Вот он, намет, живая гора синих, черных, коричневых, зеленоватых спин; смешение панцирей, гребней, шкур, надкрылий, именно туда, в это сплетение, Эльтара и нацелила свой первый удар.

В самой гуще облепивших склон горы тварей внезапно вспух бледно-рыжий огненный пузырь Да, грубая сила, ничего больше; однако в тот момент принцессе было не до изящных построений Высшей Магии.

Огненный пузырь стремительно погружался в глубь живого примета, оставляя за собой один лишь пепел. Твари даже не попытались спастись - стояли по местам и горели. Эльтара не строила иллюзий - пламя скоро задавят и затопчут; но почему же, во имя Эльфрана, почему никто из лордов не пустил в ход это смертоносное оружие?!

Мгновение спустя Эльтара поняла почему.

Огненный шар исчез, и принцесса уже начала творить следующий, а шевелящаяся масса Орды вытолкнула из себя его точное подобие. Прежде чем изгнанница успела даже удивиться, рыжий пузырь взмыл вверх - туда, где кружили всадники на грифонах. Раздался короткий, тотчас пресекшийся крик - огонь охватил одного из граоров. Кувыркаясь, мимо Эльтары пролетела вниз охваченная пламенем фигурка.

Принцесса зажала обеими руками рот, чтобы не закричать. Она отняла жизнь у соотечественника!

Смертному не найти слов для того, что воцарилось в душе принцессы. Для жителя Эльфрана смерть - трагедия, а не неизбежность. Несчастный случай, а не непреложный закон бытия... И потому-то она для них настолько страшна.

Наверное, Эльтара потеряла на миг сознание. В себя она пришла от яростного вопля Старого Хрофта, раздавшегося над самым ее ухом:

- Зеркало Норн! У них в ходу Зеркало Норн!

Зеркало Норн обладало свойством отражать любые боевые заклятия, обращая их против нанесшего удар. Горджелин Равнодушный мог бы гордиться своим талантливым учеником - Хисс хорошо усвоил его уроки.

Эльтара не ответила. Она была в полуобмороке. Что, что, что же она наделала! Ведь могла же сообразить, в чем дело, если отец до сих пор не ударил всей силой магии Эльфрана...

Хрофт безнадежно махнул рукой и вновь бросил Слейпнира вниз. Отец Дружин тоже готовил мощное наступательное заклятье, из тех, что высушивает моря и обращает во прах горные цепи, но, по счастью, успел остановиться.

Восьминогий жеребец Одина грудью пробил строй крылатых бестий (две полетели вниз с изломанными крыльями); низринувшись, дивный конь копытами ударил по оказавшейся выше всех бронированной многоножке. Панцирь твари не выдержал, чешуя проломилась, в ранах забурлила, вспениваясь, странная белесая жижа, и тело твари, извиваясь, полетело вниз.

Рядом со Слейпниром серебряными росчерками проносились стрелы защитников Эльфрана, однако Отец Дружин вполне доверял их меткости. В руках Древнего Бога откуда-то появилась здоровенная дубина; ею былой владыка Асгарда от души потчевал бестий, и острие штурмового клина чуть-чуть притупилось, но остановить его так и не удалось. Место погибших тотчас же занимали новые, Орда могла соорудить примет и просто из трупов.

Принцесса же некоторое время безразлично наблюдала за происходящим. После своего неосторожного колдовства она погрузилась в полное оцепенение - не хватало сил даже на то, чтобы заплакать. Внутри, однако, клокотал настоящий котел страстей, и эта буря поглощала все силы. Эльтара не могла пошевелить ни рукой, ни ногой; она понимала, что теперь воистину стала самой страшной преступницей, потому что ее деяние повлекло смерть сородича, гибель воина, и, чтобы восполнить потерю, еще одной женщине Эльфрана предстояло уйти Вниз.

- Проклятье, все напрасно! - взревел Старый Хрофт, в очередной раз оказавшись рядом с грифоном Эльтары. Дубину Отца Дружин сплошь покрывала кровь - липкая кровь монстров. - Так их не остановить! Сейчас ударим по главарю!

Саойя не успела ответить - Слейпнир ринулся к земле.

Однако Хисс предусмотрел и это. Под защитой Зеркала Норн он был неуязвим ни для каких боевых заклятий. Правда, его могли достать стрела или сразить меч, но на этот случай у змеиного царя все было готово тоже.

На пути Слейпнира воздух прошили тонкие огненные нити, и коню Одина пришлось резко рвануться в сторону. Он спасся чудом.

- Проклятье! У этого гада Пламенная Сеть! А у меня нет власти над Зеркалом Норн! - простонал Отец Дружин.

- Я лечу к Горджелину, почтенный Один, - безжизненным голосом проговорила Эльтара. - Плата за спасение Эльфрана будет справедливой. Пусть даже мне придется уйти Вниз.

- Что? - Хрофт едва не вывалился из седла. - Ты летишь отдаться этому ублюдку? Этому сластолюбивому стервятнику?

- Если это спасет Эльфран, я готова.

- Ты сошла с ума, девчонка! - загремел было Отец Дружин... и внезапно осекся, едва встретив холодный, мертвенный взор принцессы. Она сама вынесла себе приговор и сама намеревалась проследить за его неукоснительным исполнением.

- Клянусь моими священными браслетами, я вытащу тебя оттуда! - услыхала Эльтара напоследок, когда ее грифон уже несся на северо-восток.

Две тысячи, собранные Аргнистом из ничего, атаковали Орду внезапно и свирепо, когда никто не ждал нападения. Охранение у тварей оказалось никчемным, дозорных стеноломов и костоглотов сняли стрелами, а потом пошла потеха. В овраги, где засели твари, лили горящую разбавленную нафтой смолу; пытавшихся вырваться из огненного ада добивали арбалетными болтами в упор, не доводя дело до мечей и копий.

Однако Орда быстро оправилась. Нахлестывая коней, примчались верховые от высланных в стороны дозоров - с севера и юга двумя волнами надвигались отряды тварей, и не было им числа. Прямо перед продвигавшимися на запад главными силами Аргниста тоже появился сплошной вал оскаленных пастей и тянущихся когтистых лап. Армия в мгновение ока оказалась в полукольце.

- Отходим! - взмахнул рукой старый сотник. Орды здесь оказалось слишком много.

Выжигая за собой все, что могло гореть, конные сотни подались назад. Аргнист отступал последним.

Трещащее пламя надежно прикрывало отступление, но Орда не отставала, ее шеренги маршировали по еще горячим пепелищам, упрямо не желая отставать от дерзких. Вовремя начав маневр, Аргнист вывел-таки свои сотни из-под удара, однако к вечеру стало ясно, что боя не избежать. Орда шла по пятам.

Снежный Замок Эльтара увидела издалека. Совершенно белый, он сверкал на солнце тысячами острых, отполированных граней, напоминавших тающую под весенними лучами глыбу льда. Крепость Горджелина разительно отличалась от остальных: скорее она походила на многогранную пирамиду со срезанной верхушкой; оттуда поднималась в небо заостренная башня, оканчивавшаяся тонкой шпагой шпиля. Ни ворот, ни дверей во внешней стене Эльтара не заметила.

Грифон рванулся к земле. Саойя направила его полет к узкой щели между внешними наклонными стенами и центральной башней крепости. Магия Горджелина уже открывала ей проход, раздвигая каменные плиты стен.

Снежный Замок оправдывал свое название еще и тем, что его окутывало облако леденящего холода. По телу грифона потекли тонкие серебряные струйки.

Нельзя сказать, чтобы Замок был огромен - нет, площадью он не превышал среднего баронского из краев Фейна. А вот стены и башни были сложены из совершенно необычного камня: чистейшего снежно-белого цвета. Эльтара готова была поклясться, что в Северном Хьёрварде нет каменоломен, где добывали бы подобную красоту.

Скелет оказался на месте - осклабился и полез обниматься. Сжав зубы, Эльтара что было сил двинула обутой в изящный сапожок ножкой по колену монстра. Гремя позвонками и ребрами, костяк покатился по полу. С ненавистью плюнув на череп, Эльтара двинулась вверх.

Горджелин стоял на том самом месте, где его оставили Эльтара и Хрофт. "Неужели этот тип так и простоял здесь все время, не сделав ни шагу в сторону? - невольно подумала принцесса. - Может, он, как вампир, живет только по ночам?"

Оправдывая свое прозвище, Равнодушный молча смотрел куда-то сквозь принцессу, терпеливо ожидая, пока она заговорит.

- Горджелин... - Саойя собрала последние остатки гордости. Голос ее не дрожал, на щеках - ни малейшего следа смущенного румянца - Горджелин, я пришла сказать, что принимаю твои условия. Если, конечно, ты не отказался от участия в этом деле.

Это было сказано сухо, спокойно, по-деловому, словно принцесса обсуждала стати приведенной напоказ чистокровной кобылы. Взгляд удлиненных глаз был спокоен, и только в самой глубине зрачков начинало разгораться странное фиалковое пламя.

Горджелин ответил не сразу. Он пару раз прошелся от стены к стене (держался маг при этом неестественно прямо, точно проглотив аршин) - то ли хотел помучить Эльтару неизвестностью, то ли ожидал от нее еще каких-то слов, просьб, молений, гнева... Так или иначе, ничего этого он не дождался. Саойя осталась спокойна и холодна, точно камень окружавших ее стен.

- Гм... - Волшебник солидно прокашлялся. - Я рад, что благоразумие возобладало. Но мои условия несколько изменились. Я размышлял и понял, что предложенная тобой цена недостаточна. Если раньше я хотел ограничиться твоим телом, то теперь мне нужна еще и душа.

Эльтару словно хлестнули по щеке холодной плетью.

- Что значат эти слова?

- Ты хочешь знать? Охотно объясню. Когда мы окажемся вместе, то есть в постели, тебе не удастся отлежаться холодной и равнодушной, исполненной ледяного презрения к насильнику, тебе придется стонать, извиваться, визжать, просить меня взять тебя снова и снова... - Горджелин выговорил все это совершенно мертвым, равнодушным голосом. Контраст между смыслом и интонацией был просто убийственным.

Эльтаре казалось, что внутри у нее от бешенства начинают рваться до предела натянутые связки.

- Неужели могучему Горджелину будет приятна эта подделка?

- А это не будет подделкой! - с живостью возразил Снежный Маг. - Это все должно быть по-настоящему. Тебе придется полюбить меня, принцесса. Мои заклятия помогут тебе в этом. Хотя я предпочел бы обойтись без них. Ты права, искренность всегда лучше.

- По твоему виду и не подумаешь, что тебе нужны мои страстные стоны!

- И вновь ты права. Мне они ни к чему. Они нужны тебе, - спокойно ответил Равнодушный. - Впрочем, спорить об этом, когда Эльфран вот-вот падет, по меньшей мере неразумно. Отвечай, ты согласна?

Усилием воли загоняя вглубь готовую вот-вот прорваться наружу ярость, Эльтара процедила сквозь сжатые до хруста зубы только одно слово:

- Согласна.

Горджелин не выказал ни радости, ни торжества. "Превеликие Силы, - ошарашенно подумала Эльтара, - да ведь ему, похоже, и в самом деле все равно, разделю я с ним ложе или нет!"

- Клятву Эльфрана! - потребовал волшебник. - Настоящую, полную клятву, клятву кровью Тоэя!

Он, оказывается, и впрямь слишком много зная, этот Горджелин, и притом такого, чего ему знать было и вовсе не положено. Для него не являлось тайной существование Эльфрана, но к этому как-то привыкли, тем более что Снежный Маг свято хранил секрет. Однако, кроме этого, он знал еще и о клятве! Клятву именем и кровью Тоэя приносили одни лишь эльфийские правители, вступая на трон. В самом Эльфране она звучала лишь один раз... И, как и клятва вечной мукой Нифльхеля, она была нерушима. Тоэй не знал снисхождения и сам карал клятвопреступников лютой смертью.

Эльфран держался из последних сил - и саойя, высоко подняв правую руку, торжественным, мерным речитативом произнесла великую клятву.

Слова падали подобно пронзающим клинкам. Незримые свидетели молча выстраивались за спиной молодой волшебницы, готовые внимать и запоминать ее обет навечно, пока ее не освободит от клятвы сам Тоэй.

- Я исполнила свою часть, - холодно произнесла молодая волшебница, когда клятва завершилась. - Теперь твоя очередь, Горджелин. Иначе мое слово потеряет силу!...

- Мне это известно, - ровным голосом ответил чародей. Плотнее закутавшись в плащ, он подошел к окну, распахнул створки и обернулся к Эльтаре, вежливо протягивая руку: - Быть может, высокородная саойя соблаговолит взглянуть на мою работу?

Внутренне содрогнувшись, Эльтара осторожно вложила свои пальцы в ледяную ладонь. Небеса и Бездны, даже у вампиров кровь горячее, чем у этого чародея!

Горджелин не нуждался ни в каких конях или грифонах. Он просто шагнул в бездну с узкого карниза, увлекая за собой Эльтару, и спустя миг саойя увидела под собой знакомые кручи пограничных гор.

Орда не теряла зря времени. Отец Дружин по-прежнему носился верхом на Слейпнире, поражая дубиной самых быстрых и хитрых, что сумели подняться выше всего, но было ясно, что в одиночку перевал ему не удержать. Стрелки на грифонах куда-то исчезли.

От магических атак Орду надежно прикрывало Зеркало Норн. Словом, можно сказать, что в отсутствие Эльтары здесь почти ничего не изменилось. Только верхний край живого намета поднялся почти вровень с горами.

Горджелин с комфортом устроился в невидимом воздушном кресле.

- Советую тебе тоже сесть, высокородная саойя. Зрелище может оказаться продолжительным.

- Здесь Зеркало, - вполголоса напомнила магу Эльтара.

- Знаю. Тем интереснее будет справиться с ним. Кстати, а кто это там на помосте?

Солнце уже опускалось за Эльфранские Горы, однако Хисс упрямо не уходил со своего помоста - только подкрепился несколькими специально доставленными к царскому столу лягушками. Ни Эльтару, ни Горджелина он, разумеется, не видел; пытаясь разделаться со Старым Хрофтом, он забыл обо всем. Напавшая на его тылы жалкая кучка воинов Галена уже была обращена в бегство; Хисс послал крупный отряд покончить с наглецами и вновь вернулся к созерцанию приступа.

Горджелин замер, вглядываясь. Лицо его внезапно вытянулось, все черты заострились еще больше, придавая ему поистине нечеловеческое выражение.

- Так вот, значит, как... - зловеще протянул он скрипучим голосом. - Сам Хисс тут! Его величество змеиный царь!

- Хисс? - изумилась Эльтара. - Оставь этого мерзавца мне!

- Ну нет, - сквозь зубы произнес Горджелин. Нижняя челюсть его жутко дергалась. - Он заплатит мне... заплатит за Хеорта...

- Постой, маг, а как же Орда?!

- Орда... ах да, Орда! Ну, это уж совсем просто... - торопливо пробормотал Горджелин, небрежно вытянув руку и указывая на острие штурмового клина. Волшебник прищелкнул пальцами и отвернулся, словно забыв о существовании сонма чудовищ.

Чародей Акциум исчез в черном нутре тоннеля, оставив Двалина с Яриной на поверхности. Его не было уже довольно долго, так что гном совсем уж было собрался идти рубить дрова для костра (маг, уходя, обеспечить своих спутников огнем не озаботился), однако Ярина внезапно схватила его за руку.

- Там что-то неладно! Учитель... С ним что-то не то... Он закрывается... я его больше не вижу...

- А кого-нибудь видишь?

- Нет... Завеса... Он поставил завесу... мне не пробиться... - Ярина прижала ладони к вискам и помотала головой. - Ох... больно-то как.

- Ну закрылся и закрылся... - проворчал Двалин. - Чтоб ему, козлу старому, Родгар свод на башку обрушил!

- Нет, нет, нет... - горячо шептала Ярина, словно в бреду. - Я хочу это видеть... я могу это видеть...

В такт словам медленно задвигались было руки - как будто девчонка принялась плести какое-то сложное заклятье. Руки начинали движение и тотчас же снова падали.

- Нет, не руками... не заклятьями... - пробормотала Ярина, вся вытянулась в струнку, затаила дыхание, ее взор остекленел. Двалин забыл и думать о дровах; вбросив секиру обратно за пояс, он стоял рядом с девчонкой, потому как казалось - она вот-вот рухнет.

Внезапно глаза Ярины вспыхнули самым настоящим огнем; властным, царственным жестом, более достойным великой богини, она простерла руку.

- Повелеваю происходящему предстать передо мной!

Двалин вздрогнул. Это был голос не Ярины. Женский, но много ниже того, к которому он привык.

Запылавшие зеленым пламенем очи закрылись... а когда мгновение спустя открылись вновь, это опять были знакомые глаза Ярины, молоденькой гулящей девчонки из портового Галена... И сейчас она задыхалась от страха.

- Ох, Двалин! - От испуга она бросилась на шею гному. - Двалин, там такое... такое... змея... учитель... красная змея... и двое в подземелье... сейчас покажу...

Между ее сложенных пригоршней ладоней появилась картинка - жуткая тварь, толстенная алая змея, составленная из одних костей и сухожилий, и против нее двое - седовласый старик с золотым мечом... и девушка, такая знакомая...

- Эльтара! - взревел Двалин.

- И... учитель... это он - змея! - взвизгнула Ярина. - Он ее гонит!

И в самом деле, между ладоней девушки появилась рледующая картинка: Акциум стоял, патетически воздев руки, а перед ним прямо из воздуха появлялись все •-новые и новые сегменты бесконечного тела, заполнявшего собой весь тоннель от пола до потолка, без малейшего просвета.

- Он напал на Эльтару! - Двалин выдернул из-за пояса секиру и бросился ко входу в пещеру. Гном был настроен очень решительно и, если бы не повисшая на нем Ярина, непременно вызвал бы чародея на поединок. Правда, чем закончилось бы такое единоборство...

- Нет, нет, нет! Не ходи туда, милый, не надо, ну я прощу тебя, не надо, не бросай меня здесь одну, я умру от страха... - все это было выпалено одной скороговоркой. Гном ощутил на шее прикосновение горячих и мягких губ.

Ноги Двалина словно приросли к земле. Когда гнома просили таким образом... он не мог устоять. Не следует строго судить его за это...

А потом склон холма как будто лопнул. Взметнулись комья земли; держа на руках бесчувственную девушку, прямо из раскрывшегося хода шагнул высокий и мощный старик. К нему мотнулись возникшие словно бы ниоткуда знакомый уже Двалину грифон Эльта-ры и чудо-жеребец, золотистый и восьминогий. Старый воин забросил бесчувственную спутницу на спину коня, сам вскочил в седло, и они вихрем рванулись прямо в небо. Грифон не отставал. Несколько мгновений спустя они уже исчезли.

- Вот это да! - Двалин разинул рот, позабыв даже об Акциуме. - Сам Старый Бог Один, спали меня Родгар! С нашей Эльтарой! Ну и дела! Это что ж на.свете белом творится-то, дык? л Ярина не ответила ему. Она была в обмороке.

- Отсюда надо уносить ноги, - процедил сквозь зубы гном.

Встречаться с чародеем Акциумом ему решительно расхотелось. Тот хоть и снял с него чары, но после того.как маг напал на Эльтару и волшебница даже вместе с Одином не смогла взять над ним верх (они ведь спасались бегством, это было яснее ясного!), Двалин решил, пока не поздно, убраться куда подальше. Лезть с простым топором на могущественного волшебника... Ну, прихлопнет он тебя, как муху, - кому хорошо будет? Двалин скрипнул зубами, вспомнив тот самобой, что он смастерил, работая на хуторе Аргниста. Эх, сюда бы сейчас ту игрушку!..

Гном терпеть не мог отступлений, тем более если удираешь сломя голову, не приняв боя. И сейчас он на все корки клял свое здравомыслие, так сильно походившее на трусость...

Легко сказать, что надо убраться подальше; а вот как это сделать? Эх, была не была - гном бросился к повозке чародея. Кони в ней остались нераспряженными, они не нуждались в этом. За несколько мгновений Двалин покидал в повозку весь их дорожный скарб, устроил поудобнее начавшую приходить в себя Ярину, взобрался на козлы и взмахнул кнутом.

Разумеется, Эльтара не теряла времени даром. Когда Горджелин сотворил свое заклятье, молодая волшебница попыталась перехватить его и расшифровать - но куда там! Неимоверно сложный язык причудливо запутанных образов, на котором излагал свои чары Равнодушный Маг, оказался не по плечу принцессе. Такое с ней случалось впервые - все-таки не зря она числилась среди сильнейших чародеек Эльфрана!

"Да кто же он такой? - с невольным смятением подумала Эльтара. - Не простой колдун, не маг с посохом - или я ничего не смыслю в магии! Неужто кто-то из Истинных? Но ведь они давно ушли... Тьма ведает куда, после того как Столп Титанов рухнул. Неужели кто-то остался?... Тогда... тогда я, пожалуй, поверю, что он и в самом деле сумеет остановить Орду!"

Несколько мгновений ничего не происходило. Острие клина Орды продолжало ползти вверх, а сам Горджелин, не обращая более никакого внимания на тварей, спокойно шагал по песку Покинутого Берега *, прямо к живому помосту Хисса.

Старый Хрофт, неутомимо размахивавший своей дубиной, уже вскинул ее над головой, готовясь опустить оружие на здоровенного синеватого жука (размером с доброго кабана), как тварь внезапно судорожно задергалась, лапы заскребли камень, фасеточные глаза вспыхнули - и жук начал разворачиваться.

Роговые крюки жвал хищно щелкнули. Жук вцепился в бок следовавшей за ним многоножки. Та зашипела, изогнулась, пытаясь ткнуть жука ядовитым жалом, однако вместо этого накинулась на случившегося радом серого рогача, раз в десять крупнее ее самой. Тот глухо взревел, ни с того ни с сего замер, мотая страшной башкой, а затем тоже развернулся, вместе с жуком и многоножкой вступив в бой со следующей шеренгой тварей Орды.

Заклятие Горджелина работало. И оно оказалось простым, как все гениальное. Волшебник заставил одну часть Орды сражаться против другой.

Прижав к груди руки, Эльтара с замиранием сердца следила, как фронт дикой схватки стремительно движется вниз. Точнее, происходящее не было еще схваткой - просто все больше и больше чудовищ поворачивали назад. Клин утратил остроту. Расширяющаяся лавина потекла по склонам к подножию.

- Здравствуй, Хисс.

- Ах-с-с, ах-с-с!... Ах-с-с!

- Вот то-то. Ах-с-с. Ну что, поговорим?

Помост начал стремительно распадаться. Хисс был достаточно умен, чтобы не схватываться с многократно более сильным врагом. Змеиный царь опрометью рванулся к реке.

Горджелин остался стоять на месте, презрительно сощурившись. Стеноломы беспорядочно тыкались в разные стороны; то и дело кто-то из них подвертывался под ноги Равнодушному, и тогда тот отвешивал твари хорошего пинка.

Рядом с бегущим Хиссом внезапно появился второй змеиный царь, затем третий, четвертый, пятый... Отвлекающие призраки. Губы Горджелина пренебрежительно искривились. По берегу Эгера встала гудящая стена огня, мгновенно испепелившая все сотворенные Хиссом фантомы. Сам он остался цел и невредим, однако на всем бегу вдруг запнулся и кубарем полетел в мелкую воду.

Оказавшийся рядом Снежный Маг подставил бегущему подножку.

- А теперь бери меч и продолжим. - В песок возле уродливой зеленой башки змеиного царя шлепнулся прямой меч, короткий и толстый. Точно такой же появился в руках Горджелина.

- Магический поединок ты проиграл. Ты оказался никудышным учеником, Хисс - змеиный владыка Я разочаровался в тебе. Защищайся. Впрочем, можешь и нападать. Я все равно убью тебя. За Хеорта!

Всхлипывая и рыдая, Хисс пополз к ногам Горджелина, норовя обнять его сапоги.

- Ах-с-с, нет-с-с, нет-с-с! Не убивайте меня, мас-с-стер Горджелин, не убивайте! С-с-с-делайте меня с-с-с-воим рабом, но только позвольте жить! Жить, жить, жить, о-о-о! - Хисс рыдал в голос.

- Если ты не встанешь, я убью тебя в этом положении, - ровным голосом сообщил Горджелин. - И сделаю так, чтобы о твоем позорном конце узнал весь Змеиный народ.

- Ах-с-с! Нет-с-с! Не вс-с-с-тану! Убивай та-ак! - рыдал Хисс, норовя поцеловать сапог Горджелина. - Какой с-с-с-мы-с-с-сл драться с тобой, ты вс-с-с-е равно убьешь меня-а!

- Ну что ж, тогда я убью тебя так, - холодно произнес Горджелин.

Эльтара видела, как колоссальная масса поднявшейся по живому примету Орды двинулась вниз. Ей навстречу от берега Эгера шли свежие шеренги, и сперва Эльтара подумала, что вскоре Горджелин поставит под свою власть вообще всю собранную здесь Орду, но, как оказалось, силы Снежного Мага тоже имели предел. Новые отряды уже не поворачивали назад. Они схлестнулись с двигавшимися от гор шеренгами, и на Покинутом Берегу вспыхнуло яростное сражение.

Все бились против всех. Орду стремительно охватывало безумие. Хисс более не мог управлять ею.

Рога, клыки, когти, жвалы - все переплелось в смертоубийственном хороводе. Брызгала черная кровь, трещали раскалывавшиеся панцири, рваные раны ложились на чешуйчатую броню кровавыми росчерками. Лопались глаза, ломались когти, лапы с мясом выдирались из суставов. Над полем боя стоял страшный не то вой, не то стон, не то рык - Орда билась сама с собой, впервые встретив равного противника. Победителей здесь быть не могло.

Старый Хрофт недоуменно взирал на побоище.

- Эй, эге-гей, уважаемый! Бросьте-ка эти ваши штучки с мечами! - услыхал Горджелин холодный гордый голос. В нем чувствовались дребезжащие старческие нотки, но силы он до конца еще не утратил...

Снежный Маг вздрогнул и поднял глаза. Хисс обмяк и лежат, точно рваная зеленая тряпка.

Прямо через Эгер, вздымая тучи брызг, мчалась запряженная двумя черными конями повозка (правда, ноги у скакунов были жучиные). В ней стоял, сжимая вожжи, нескладный худой старик, маленький, худощавый, неказистый... Но при виде его Горджелин внезапно сжал кулаки, и лицо Снежного Мага утратило скучающе-презрительно выражение.

- Акциум! - прошипел он. - Точнее... точнее...

В глазах зажглось ледяное пламя.

Повозка вылетела на Покинутый Берег. Жуконогие кони встали, поводя боками; маг Акциум проворно соскочил на песок и, размахивая руками, бросился к Горджелину.

- Что вы наделали, молодой человек! Вы все погубили! Немедленно отпустите подопытного!

- Ты! Что ты делаешь здесь? Орда - это твоих рук дело?! - Горджелин пытался вновь овладеть собой, однако ему это удавалось плохо. Слишком хорошо он знал того, кто звался на Брандее Акциумом... хотя, разумеется, раньше носил совсем иное имя и не имел никакого отношения к острову черных магов...

- Гм, гм, молодой человек, к старшим по возрасту и... хи-хи, по силам, надлежит обращаться на "вы". Но, поскольку у вас было трудное детство, я вас, так и быть, прощаю. Уберите эту глупую железку от горла моего подопытного и давайте разойдемся миром. Вы устроили весьма впечатляющий спектакль, не спорю, не спорю... Весьма остроумное решение! Зеркало Норн вы обошли очень элегантно, не спорю, не спорю. Из вас вышел бы толк, молодой человек, если бы вы бросили свое глупое затворничество, вспомнили бы наконец, кто вы такой, и приехали бы к нам... Поступили бы в магистратуру... ну если и не ко мне, то хотя бы...

- Хватит! - с болью оборвал старика Горджелин. - Хватит! И это говоришь мне ты, один из тех, кто гнал и проклинал мою мать! Кто, спасая свою шкуру, ринулся лизать пятки служащим Хаосу!

- Но, молодой человек, вы же прекрасно знаете, как было дело... Ваше... гм... рождение угрожало всем... И вашей достойной матушке было предложено...

- Вытравить плод, - мрачно закончил Горджелин.

Акциум состроил многозначительную гримасу, выражавшую нечто вроде "а как бы вы поступили на нашем месте?"

- Короче, молодой человек, как вам мое предложение? Ваше Заклятье Обхода Зеркала вполне можно зачесть как вступительный экзамен... Если, конечно, я напишу соответствующее отношение.

- Я ничего не могу сделать тебе, Акциум, или, быть может, ты предпочтешь, чтобы я называл тебя подлинным именем? Я-то его хорошо знаю... Ты стал говорить по-другому, у тебя полон рот пустых слов, но я все равно знаю, кто ты и как тебя зовут... - тихо проговорил Горджелин.

Акциум внезапно дернулся, словно в бок ему вонзился острый шип. Лицо на миг исказилось - словно ему напомнили нечто, о чем он тщетно пытался забыть.

- Можешь называть меня Акциумом! - яростно прошипел он.

- Хорошо... пусть будет так. Так вот, Акциум, - Горджелин сделал упор на этом новом имени. - Я не могу с тобой справиться. Пока не могу. Забирай своего Хисса и проваливай. Но знай - ты крепко задолжал мне. Хисс виновен в смерти моего сына.

- Так, Хеорт погиб? - ахнул старый чародей. - Какое несчастье, какое горе!... Я ничего не знал об этом!... Как это случилось?

- Мальчика подстрелили его лучники в галенском порту.

- Вот как? Значит, я латал его змеиное величество после встречи с вашим сыном, молодой человек?... Да, вот это действительно несчастье. Хеорт был так способен! Я возлагал на него большие надежды...