Чтение 20–й страницы книги ~Домик тетушки Лжи~

Шереметьево. Полина обняла его и сказала:

- Не грусти. 10 июня вернусь назад, а пятнадцатого мы и сами распишемся.

Но десятого она не прилетела, позвонила тринадцатого и радостно
прощебетала:

- Костик, тут такие сложности с билетом... Если заказывать за несколько
дней, то в три раза дороже. Тед не хочет лишние деньжищи платить! Поэтому я
вернусь в августе, прямо к началу занятий. Не грусти, люблю только тебя.

Знакомый припев вонзился в Костю, как нож. Ему стало понятно, что в Штатах
у его вечной невесты опять приключился роман. Но Америка не платформа
Мичуринец, просто так туда не попасть. Костя промаялся лето в городе, а 29
августа Поля, похорошевшая, загоревшая, прилетела домой и принялась
вываливать новости.

Все чудесно, Тед свозил их во Флориду, в Америке очень весело, крутом
счастливые лица, мама довольна...

- У тебя там был любовник, - не сдержался Костя.

- Да ерунда! - рассмеялась Поля. - С чего ты взял? Нет, если бы я встретила
там свою судьбу, то осталась бы обязательно, знаешь, как там здорово!

Внезапно Костя сообразил. Кавалер был, и роман тоже, просто, как всегда, у
Поли ничего не получилось. Отчего-то все мужчины только укладывали Полину в
постель и не предлагали замужества. Под венец ее звал один Костя. Наверное,
Поля держала старого приятеля в качестве запасного варианта. По принципу:
лучше такой супруг, чем вообще никакого, но едва на горизонте появлялся
кто-то более перспективный, как девушка мигом отбрасывала верного Ромео,
словно сношенные тапки. Очевидно, на лице Кости отразились все эти
размышления, потому что Полина быстро завела прежнюю песню:

- Люблю только тебя...

Правда, этой осенью она вела себя безупречно. Но в октябре у нее откуда-то
стали появляться деньги. Костя, запросто заходивший в квартиру к Полине (он
имел ключ от двери), натыкался постоянно на новые приобретения. Ванная
наполнилась дорогой косметикой и элитными духами, в шкафу появилась шубка
из голубой норки, и старенький, раздолбанный "Москвич" был заменен на
новенькие "Жигули", причем самой дорогой модификации, "десятку". В квартире
откуда ни возьмись появились дорогой видик, роскошный музыкальный центр, а
в холодильнике на полках лежали продукты не с оптушки, а из шикарного
супермаркета.

На Костин вопрос: "Откуда деньги?" - Поля спокойно заявила:

- Нина теперь присылает, на работу хорошую пристроилась...

Но тут подоспело восьмое ноября, день рождения Нинуши, и Костик позвонил за
океан. Будущая теща обрадовалась, поблагодарила за поздравление, а на
вопрос парня: "Как дела?" - со вздохом ответила:

- Ну что тебе сказать? С одной стороны, хорошо, дом - полная чаша, проблем
никаких... А с другой... Тед, как все американцы, очень расчетлив. Это не
наш русский мужик, который ради детей рубашку с себя снимет. У них все
по-другому, закончил колледж - иди работай. Родители помогать не станут.
Вот и он не разрешает мне деньги Поле посылать, а сама я не работаю...

- Совсем ничего не передаете? - уточнил Костя. - Ни копейки?

- Ну, когда она приезжает, - пустилась в объяснения Нина, - Тед не
жадничает, в рестораны ее водит, на концерты, покупает подарки, но деньги
не дает. Менталитет у него такой...

Не успел Костя подумать, что ему сказать Полине, как гадкая обманщица сама
пришла к жениху и затараторила:

- Прикинь, пришлось замок менять, старый сломался.

Она долго рассказывала эпопею с запором, описывала визит мастера, называла
цены... Но! Но нового ключа Косте не дала. И парень понял, что в жизни
Полины вновь возник мужчина, а ему опять отведена неблаговидная роль
идиота.

Костя очень любил Полину и искренне хотел быть вместе с ней всю жизнь.
Более того, обладая на редкость неконфликтным, ровным, мягким, каким-то
женским характером, много раз прощал девушке всяческие художества... Но это
было уже слишком. Все-таки Костя принадлежал к существам мужского пола...

Надо было, наверное, залепить мерзавке пощечину или гневно заорать:

- Все знаю! Твоя мать не присылает ни копейки, отвечай, дрянь, кто тебе
покупает шмотки и мазилки?

Но Костя только спокойно протянул:

- Замок... Да, дело непростое, сразу и не найти такой, чтобы подошел!

На следующий день после разговора парень улыбнулся хорошенькой хохотушке
Светочке, давно строившей ему глазки, и пригласил ее на дискотеку. Любовь к
Полине испарилась.

- Она выдавила меня, как тюбик с зубной пастой, - вздыхал Костя, - дожала
до самого конца, ничего не осталось...

Я молча смотрела на него, не зная, как вести себя дальше, и тут затрезвонил
телефон.

- Да, - сказал Костя, - привет, Анька.

Потом лицо его медленно вытянулось и побледнело, трубка свалилась на пол.

- Полина, - прошептал он, - Поля... Ты знаешь, она...

Я кивнула.

- Ты знала?

- Собственно говоря, я пришла, чтобы сказать про ее кончину, сначала
боялась, но раз ваши отношения разорваны...

- Боже, Поля, - простонал Костя, - ничего ты не понимаешь, я люблю ее, но
не могу жить с ней, ненавижу и люблю... Господи, за что? Ужасно...

Он уронил голову на стол. Я открыла холодильник. Внезапно Костя спросил:

- Что ты ищешь?

- Валокордин или валерьянку...

- У меня ничего такого нет.

Я налила стакан воды, подала парню и сказала:

- Хочешь, схожу в аптеку?

- Не надо, - прошептал Костя, - сделай доброе дело, уйди, оставь меня
одного...

Я колебалась.

- Уйди, - повторил Костя, - бога ради, исчезни, не волнуйся, все в полном
порядке, но мне лучше остаться наедине с собой, понимаешь?

Я кивнула и ушла.

ГЛАВА 8

На улице сильно похолодало, а я, как большинство автомобилистов, не ношу
теплое пальто или шубу, в длинном одеянии неловко сидеть за рулем, поэтому
успела основательно замерзнуть, добежав до "Рено". Чтобы согреться, я
включила печку и закурила. Однако Полина раскрылась с неожиданной стороны.
Впрочем, Костя прав, я практически не знала девушку. Мы с Ниной довольно
близко дружили. Нинуша часто приезжал а к нам с Наташкой в Медведково
вместе с дочкой. Разница в возрасте не мешала Кеше и Полине играть вместе,
к тому же Аркадий чувствовал себя взрослым на фоне девочки и был галантен
без меры. Поколотил он ее всего пару раз, и то за дело. В детстве Полина
была жуткой ябедой и мигом наушничала матери о чужих проказах.