Чтение 20–й страницы книги ~Херувим~

начала до конца, потому что одно дело, когда кажется, будто все хорошо, и
совсем другое - когда ты в этом уверен.

Она припарковала машину, но не успела вылезти, как у нее в сумке
затренькал мобильный.

- Добрый вечер, Юлия Николаевна, - произнес низкий мужской голос, -
извините за беспокойство...

- Так. Я просила вас не звонить мне домой. Но и на мобильный тоже,
пожалуйста, не надо, - раздраженно перебила Юля.

- Простите, но вы меня не просили не звонить вам домой, потому что я
никогда этого не делал, - мягко ответили ей, - мы с вами пока вовсе не
знакомы, и я...

- Не знакомы и слава Богу! - рявкнула Юля, выключила телефон, убрала его
в сумку и быстро пошла к подъезду. Она не слышала, как хлопнула дверца
неприметной черной "Тойоты", припаркованной в глубине двора, не видела, как
двинулась за ней следом длинная тонкая фигура, и жутко испугалась, когда у
нее за спиной низкий голос произнес:

- Вы забыли включить сигнализацию, Юлия Николаевна.

Двор был пуст. В ярком фонарном свете она разглядела распахнутую замшевую
серую куртку, под ней черный безупречный костюм, белоснежную рубашку,
строгий серо-черный галстук, огромный кадык, жесткий, гладко выбритый
подбородок.

Вместо глаз блестели очки в тонкой оправе. Мужчина был высок и болезненно
худ.

- Ну что же вы так нервничаете? - снисходительно спросил он. - Моя
фамилия Райский. Вам передал мою визитку Мамонов Петр Аркадьевич.

- Вы полковник ФСБ? - с некоторым облегчением уточнила Юля.

- Совершенно верно. Мне надо с вами побеседовать, Юлия Николаевна.

- Что, прямо здесь и сейчас?

- Да, сейчас. Но не обязательно здесь. Если вы не хотите пригласить меня
к себе домой, то мы можем посидеть в кафе в двух кварталах отсюда. Правда, я
там никогда не был. Не знаете, это приличное место?

- Понятия не имею. Послушайте, почему такая срочность? Вы могли бы прийти
ко мне на работу завтра утром.

Он улыбнулся и покачал головой:

- Вы слишком заняты на работе. Там разговаривать неудобно. Давайте не
будем терять время, Юлия Николаевна. Вы устали, у вас была тяжелая операция.

Решайте, куда пойдем, к вам или в кафе? Есть еще вариант. Мы можем
побеседовать прямо здесь, на улице, но вряд ли вам это понравится, да и мне
тоже, честно говоря. Холодно, сыро. Даже на лавочку не сядешь.

Приводить этого длинного полковника к себе домой Юле вовсе не хотелось.
Но тащиться с ним в кафе не было сил. А на улице правда похолодало. В конце
концов, он не грабитель, не убийца, ему что-то надо и просто так он не
отвяжется. Лучше домой.

Она достала телефон, включила и набрала домашний номер, чтобы
предупредить Шуру. Ее дочь могла расхаживать в такое время по квартире в
пижаме, с лицом, намазанным белой глиной или еще чем-нибудь.

- Шура, я через пять минут приду. Не одна, - быстро проговорила она в
трубку.

- Мамуль, ты где? - сонно спросила дочь.

- У нас во дворе.

- А с кем?

- С чужим человеком.

- Совсем с ума сошла? Зачем ты чужого ведешь домой, да еще в такое
время?

- Если ты в неприличном виде, спрячься.

- Ага. Я только что из ванной. Можешь сказать, кто он такой?

- Не важно. Потом объясню. - Юля убрала телефон и кивнула Райскому:

- Пойдемте. Могу вам уделить минут сорок, не больше.

- Вот спасибо, - широко улыбнулся он, и Юля обратила внимание на
шикарные, ослепительно белые зубы, - сорок минут вполне достаточно. Но
только дочери не стоит объяснять, кто я и откуда. Пока, во всяком случае.

Они поднялись по ступенькам подъезда, Юля набрала код на домофоне и, не
оборачиваясь, спросила:

- Как же мне вас представить?

- Скажите, я ваш коллега.

- Вы не похожи на моего коллегу.

- Почему?

- Потому что вы похожи на полковника ФСБ. Может, все-таки объясните, что
вам от меня нужно?

Они ехали в тесном лифте, и запах его дорогого одеколона был неприятен.

- Помощь, - произнес он тихо и многозначительно, - нам нужна ваша помощь,
Юлия Николаевна. И не надо так волноваться. Я, кажется, пока ничем вас не
обидел.

Юля достала ключи и не сразу попала в замочную скважину. У нее слегка
дрожали руки, и она жестко сказала себе, что это просто от усталости.

- Ма-ам! - крикнула Шура из глубины квартиры. - Скажи ему, пусть снимет
ботинки! Я сегодня полы мыла!

- Какая она у вас хозяйственная, - улыбнулся Райский, - у меня двое
мальчишек, и ни черта дома не делают. Вот что значит девочка.

Юля молча поставила перед ним тапки, сняла сапоги и босиком отправилась в
комнату Шуры. Та сидела за письменным столом в старой застиранной футболке.

Лицо ее было покрыто слоем какого-то зеленоватого крема.

- Ты ела? - спросила Юлия Николаевна, поцеловав дочь в макушку.

- Так нечего, - пожала плечом Шура, - холодильник пустой, котлеты я уже
видеть не могу. Но ты не волнуйся, мамочка, я после школы зашла в
"Макдоналдс".

Слушай, а кто он, этот длинный дядька? - Откуда ты знаешь, что он
длинный? - шепотом спросила Юля.

- В окошко посмотрела. Интересно же. Вдруг у тебя появился ухажер?

- Издеваешься? - криво усмехнулась Юля. - Ладно, ложись спать. Завтра
опять будешь сомнамбулой.

Полковника Райского в прихожей уже не было. Он сидел на кухне и держал
незажженную сигарету.

- Я вас слушаю, Михаил Евгеньевич, - произнесла Юля, усаживаясь напротив.

- Надо же, вы запомнили мое имя-отчество, - обрадовался Райский, - будет
совсем хорошо, если вы угостите меня кофейком и разрешите закурить.

- Курить можно, а что касается кофе, то я должна сначала просто посидеть
и передохнуть. Не возражаете?

- Конечно, отдыхайте, Юлия Николаевна, - его очки сверкнули, - у вас
сегодня была сложная операция. Кстати, она прошла удачно?

- Михаил Евгеньевич, вы, вероятно, хотите поговорить об Анжеле? - Юля
откинулась на спинку стула и устало прикрыла глаза.

- Почему вы так решили?

- Потому что она была жестоко избита, изуродована, преступники пока не
найдены. В прессе мелькали слухи, будто певица дружит с каким-то известным
чеченским террористом. Есть вероятность, что это он ее избил. Поскольку мне
предстоит долго и тесно общаться с Анжелой, вы хотите, чтобы я сообщала вам
все, что узнаю нового от нее или о ней. - Юля проговорила это быстро, на
одном дыхании, и так тихо, что полковнику пришлось податься вперед,
перегнуться через стол.

- Лихо, - кивнул он, - молодец, доктор Тихорецкая. Я, кажется, в вас не
ошибся.

Юлю слегка задел его снисходительный тон. Она хотела сказать в ответ
что-нибудь саркастическое, но поленилась. Молча встала, включила чайник,
достала сахарницу и банку с молотым кофе.

- Я пью сладкий. А вы?

- Я тоже, - кивнул Райский, - и если можно, покрепче. Юлия Николаевна, уж
коли вы все так быстро и легко вычислили, то, наверное, готовы сразу
ответить: да или нет.

Юля застыла с туркой в руке и вдруг рассмеялась.

- Чем же я вас так развеселились? - спросил Райский.

- Профессионализмом, Михаил Евгеньевич, - ласково ответила Юля, -
исключительным знанием психологии. Вы меня сначала похвалили, расслабили, а
потом сразу раз - и нажали.

- Что поделать, Юлия Николаевна, такая у меня работа. Ну вы готовы
ответить? Да или нет?

- Конечно, нет, - Юля поставила турку на огонь и принялась легонько
помешивать кофе длинной ложкой.

- Почему?

- Потому что вы обратились не по адресу. Я не священник. Мои больные мне
не исповедуются. А если это иногда случается, то я храню тайну исповеди.

- Юлия Николаевна, вам было неприятно, когда вам позвонили домой в
половине четвертого ночи? - вкрадчиво спросил Райский.

- Да, конечно. Но еще более неприятно, что вам об этом успели рассказать
мои коллеги, не знаю кто именно, Вика или Петр Аркадьевич. - Юля резко
сдернула турку с огня и пролила немного гущи на плиту.

На этот раз рассмеялся Райский. Смех у него был странный и больше походил
на жалобный, отрывистый стон. Юля разлила кофе по чашкам, выложила в вазочку
остатки печенья и вафель, уселась за стол и не стала спрашивать, почему он
смеется.

- Теперь вы меня поставили перед выбором, - Райский осторожно отхлебнул
кофе, лицо его стало серьезным, - я могу соврать вам, могу сказать правду.

Поскольку вы сразу отказались нам помочь, логичней соврать. Но с другой
стороны, вы мне очень симпатичны и хочется сказать правду. Как быть?

- Как хотите.

- Ну ладно, - вздохнул полковник, - ваш телефон прослушивается.

- Уже? - Юля тихо присвистнула - Когда же вы успели?

- Ну, дурное дело не хитрое. Разговор с человеком, который представился
продюсером Анжелы, записан на пленку, и сняты отпечатки голоса. Поздравляю
вас, Юлия Николаевна. Вам звонил чеченский террорист Шамиль Исмаилов.